Океан

У бога же войны, такого оружия не было. Но он надеялся сохранить за собою все недра и власть над ними. На что Океан не соглашался.

Как выяснилось, та их часть, где находился плененный командир, была одной из двух. Где жизнь марсианских подданных была устроена по канонам Древней Эллады. Вторая же, о которой Удатный не имел понятия (зато имел Океан), представляла собой постиндустриальное общество. С новейшими технологиями, сверх знаниями и креативностью. Океан желал иметь его под надзором.

В конечном итоге пришли к следующему: Марс освобождает упрятанные в себя много миллионов лет назад океанские воды, но остается хозяином недр. Используя их на общее благо и исключительно в мирных целях. Океан же владеет всей поверхностью. В аналогичных.

"Ну, слава богу, вроде договорились" подумал про себя Удатный, который все это время находился в напряжении. Поскольку знал непредсказуемость стихий и их силу.

Достигнутую договоренность, встав со своих мест, они засвидетельствовали обоюдным рукопожатием, взяв в свидетели командира.

После этого, Марс пригласил вторую сторону к себе в недра. Отпраздновать установление мира.

Океан, сославшись на занятость, отказался, но разрешил это сделать Уданому. Вместе с экипажем и на "Дельфине"

— Слушаюсь,— ответил командир. Поняв, что тот желает продемонстрировать силу.

— Но на крейсере это проблематично, — добавил он. — Я не вижу технического решения.

— Оно есть, — величаво кивнул шлемом бог войны. — Все в нашей власти.

Далее, распрощавшись, Океан, с хлюпом покинул "Арго" и растворился в пространстве.

— Знаешь, почему я не люблю воду? — проводил взглядом субстанцию Марс.

— Нет, — ответил Удатный.

— Очень уж она живая и текучая. По мне лучше покой и постоянство.

— А как же тогда война? — иронически вопросил командир. — Что-то я не понимаю.

— Она прелюдия всему, — пророкотал Марс. Так уж все устроено. А теперь внимай, как кораблю попасть к нам. Вслед за чем изложил порядок действий.

— Ясно, — выслушал воителя, командир. — Я все так и сделаю.

— Тогда до встречи, — сказал тот. И, звеня доспехами, направился к колеснице.

Чуть позже она выскользнула из космолета, унесясь в хмурое, рокочущее громом небо, а в голове Удатного возник голос "Арго". Как всегда спокойный и отрешенный.

Он сообщил, что будет ждать ракетоносец через трое суток на этом же месте, после чего командир оказался на мостике корабля. Где его уже ждало все командование.

— С возвращением, Юрий Иванович! — радостно заорал Ливанов, Цой уважительно козырнул, а Колбунов довольно крякнул.

— Ну, как вы тут без меня? — пожимая по очереди руки всем троим, вопросил капитан 1 ранга.

— Сначала мы думали, что ты погиб — ответил за всех заместитель. — И хотели всадить в Марс еще пяток ракет, в качестве посмертного салюта. А затем "Арго" сообщил, вроде жив, а Океан принимает меры к освобождению.

— Так что, выходит, получилось? — хитро прищурился Цой, и все трое довольно заулыбались.

— Более того, — ответил командир. Вслед за чем рассказал обо всем, что произошло с ним за время отсутствия. В том числе о встрече враждующих стихий и результатах их переговоров.

— Так выходит, наша задача выполнена? — оживились подчиненные.

— Получается так. А кроме того Марс приглашает навестить его недра с дружеским визитом. Наш союзник, кстати, не возражает.

— Визит дело хорошее, — со знанием дела заявил Ливанов.

— Только как мы его нанесем? — выразил сомнение Цой. — Я лично не понимаю.

— И я,— добавил Колбунов. — Хотелось бы узнать подробности.

— Все просто, — невозмутимо ответил командир и изложил то, о чем ему сообщил Марс. Перед расставанием.

— То есть он откроет нам дно кратера? — удивились офицеры.

— Именно так. После чего крейсер погрузится туда и всплывет в недрах.

— А как же лед под нами? — указал рукой вниз Ливанов.

— Лед растает.

— В таком случае вопросов нет, — сказал Цой. — Все понятно.

Далее все сошли вниз, где командира радушно встретила команда, а наверх поднялась верхняя вахта.

О начале таянии льда в кратере она сообщила через час, а спустя еще три, крейсер освободился из ледяного плена.

— Ну вот, можем погружаться, — обозрев с мостика темную гладь воды, констатировал поднявшийся туда командир. — Петр Васильевич (обернулся к старпому), играй боевую тревогу.

— Добро, — ответил Цой, надавив ногой педаль "каштана".

Глава 10. И домой возвращайтесь скорей...

После того, как задраив рубочный люк, все спустились в центральный пост, была отдана команда на погружение, захрюкал ревун, ракетоносец на ровном киле ушел вниз. Оставив наверху обширную, вращавшуюся воронку.

На глубине ста метров Удатный приказал одерживать корабль, вслед за чем тот завис в пучине, а после дал команду "самый малый вперед!". Турбины повлекли крейсер в сторону от подводной части кратера

Когда отошли на милю, командир выдал очередную, и "Дельфин" всплыл совсем в другом мире. Над ним голубел купол неба, сверху лились солнечные лучи, в корпус плескались легкие волны.

— Да тут как в раю! — восторженно закрутили головами поднявшиеся вслед за Удатным наверх, старпом с заместителем и боцман.

— Вроде того, — согласился командир. После чего выдал вставшему на руль боцману нужный курс, а потом закурил сигарету.

Спустя пару часов, в той части горизонта, куда направлялся ракетоносец, возникла темная черта, и Ливанов с Цоем вскинули к глазам бинокли.

— Вижу берег, — сказал старпом.

— А на нем вроде город, — добавил заместитель.

— Это то, что нам нужно, — прищурился на висящее в зените солнце командир. — Боцман, держи на пару градусов правее.

— Есть, — ответил Громов, чуть шевельнув манипулятором руля.

Суша, между тем, вырисовывалась все яснее. За широко раскинувшимся береговым заливом. В центре города, на возвышенности, величаво высился акрополь, чуть ниже блестел золоченой крышей парфенон, а под ними в зелени садов, розовели мрамором дворцы и белели кубические дома граждан.

— Красота! — озирая панораму, довольно изрек заместитель.

— Здесь все устроено как в эпических Афинах, — сказал коллегам Уатный. — А вот та высокая гора за городом — Олимп (указал рукою). Там живут боги.

— Шутишь? — опустив бинокль, обернулся к нему Ливанов.

— Вполне серьезно. Я с ними встречался и говорил. На древнегреческом.

— Это как? — поинтересовался Цой. — Разве вы его понимаете?

— Там все друг друга понимают, — ответил командир. — Сами все увидите.

Войдя в залив, поскольку глубины позволяли, ракетоносец застопорил ход и встал на якорь в сотне метрах от портовых причалов. У которых покачивались эллинские суда со свернутыми на мачтах парусами. На их палубах и берегу собралось множество зевак. С интересом взиравших на невиданный корабль и прибывших на нем чужеземцев.

Затем от главной пристани, четко взмахивая веслами, отошла алого цвета трирема*, на помосте которой стояла живописная группа горожан в богатых одеяниях, судя по виду -местное начальство. Чуть впереди нее, подобная утренней заре, с легкой улыбкой на губах, стояла Афродита.

— Неземной красоты дама, — прошептал Ливанов, Цой приосанился, а Громов поцокал языком. Выражая восхищение.

— Афродита Милосская, — обернулся к ним Удатный.

— Та самая? — выпучили глаза коллеги.

— Да. Прошу любить и жаловать.

Вслед за этим он вызвал наверх швартовную команду, а сам с заместителем и старпомом спустился вниз. Встав рядом с рубкой. Беззвучно скользя по сини вод, судно подошло к крейсеру, швартовщики приняли с него концы и, набросив на кнехты, построились в носу. С интересом пялясь на эпический корабль и его команду.

— Я приветствую славных аргонавтов прибывших к нам с миром! — грациозно ступив на палубу крейсера, воздела кверху руки богиня любви.

— А мы Вас, — уважительно склонили головы офицеры.

— Марс приглашает тебя с друзьями на аудиенцию (обратилась Афродита к командиру),

— Мы не возражаем, — ответил тот, а Ливанов с Цоем дружно закивали.

— В таком случае прошу, — сделала богиня приглашающий жест в сторону судна, на котором прибыла.

— Михаил Иванович, остаешься на борту за старшего! — подняв вверх голову, приказал Ливанов появившемуся на мостике Колбунову.

— Есть! — пробасил тот с высоты рубки.

Далее все трое проследовали на трирему вслед за Афродитой.

Первым, кто встретил их на платформе, был смуглый курчавый малый, облаченный в гребенчатый шлем с латами и хитрой продувной рожей.

— Знакомьтесь, это Одиссей, — обернулась к гостям богиня. — Герой древней Эллады.

— Тот самый? — переглянулись Ливанов с Цоем.

— Именно,— оскалил белые зубы герой и приосанился.

— А на веслах его спутники по странствиям, — добавила Афродита, ткнув вниз пальчиком.

"М-да, достойная компания" скользнув по тем опытным взглядом, подумал Ливанов. "Форменные бандиты".

— Позволь отчалить, о, великая богиня? — приложив к груди руку, между тем вкрадчиво поинтересовался царь Итаки.

— Можешь, — величаво кивнула та, сияя драгоценной диадемой в волосах и глядя в пространство.

По взмаху царственной руки, весла синхронно опустились на воду, триера отошла от крейсера.

Когда, проделав обратный путь, она подошла к пристани, судно встретили овациями празднично одетые горожане. Сдерживаемые воинами с копьями с двух сторон, они громко приветствовали гостей, выражая свои чувства.

Сошедшим на берег Удатному и Ливанову с Цоем, были представлены "отцы города", а также Диоген с Цицероном. Оратор, под гром рукоплесканий, выступил в их честь с витиеватой речью.

Далее, под гул веселых голосов и осыпаемые лепестками роз, подводники во главе с Афродитой проследовали на холм в Парфенон. Где состоялась встреча с олицетворением планеты.

Оно, в лице Марса, приняло их сидящим на троне в золотом облачении и со скипетром в руке. Окруженное охраной из древних героев.

После витиеватых приветствий и пышных фраз, как и приличествует в таких случаях, олицетворение — он же Бог войны, пригласил землян отпраздновать заключение мира на Олимп. В компании себе подобных.

— А Афродита вместе с Одиссеем, займется здесь твоей командой, — сказал в завершении Марс.

— В чем это будет заключаться? — поинтересовался Удатный.

— Они устроят для нее оргию,— последовал ответ. — Достойную героев.

— Насчет оргии, аморально, — наклонившись к командиру, сказал Ливанов. — Не соглашайся.

— О, она совсем не в том понимании, как у вас, — рассмеялась стоявшая рядом богиня любви. — Можете не опасаться.

— В таком случае я не возражаю, — согласно кивнул капитан 1 ранга. — Но под твою ответственность (взглянул на Афродиту).

Далее, встав с трона и сойдя вниз, Бог войны сделал жест гостям следовать за собой, направившись к высокой арочной двери в боковой части зала.

За ней, белела мрамором огражденная балюстрадой площадка, с которой открывался вид на город и залив, с плывущими вверху белоснежными облаками.

Подняв голову к небу, Марс ткнул жезлом в самое пышное, оно опустилось вниз и окутало площадку туманом.

В следующий миг моряки почувствовали, как поднимаются в эфир, а еще через минуту увидели под собой парфенон и все уменьшавшийся город.

— Как бы не провалиться, — помял ботинком пушистую мягкость под собою Цой. — Ненадежное оно какое-то.

— Терпи, — буркнул ему Ливанов, принимая позу Наполеона.

Облако между тем оставило Афины позади и вскоре достигло горных отрогов. Затем под воздухоплавателями чуть ниже возник Олипм. Началось плавное снижение.

Еще через несколько минут облако бережно опустило пассажиров на вершину, а само поклубилось вверх. Продолжать свое путешествие в синеве неба.

Как и в первый раз, небожители находились на месте. Живописно расположившись на лугу, в окружении нимф и порхающих вверху младенцев-эросов.

— Однако, — переглянулись Цой с Ливановым. — Сколько их тут. Прямо глаза разбегаются.

— Ничего, это скоро пройдет, — сказал им Удатный. — Привыкайте.

Олицетворение планеты, ее владетеля и своего патрона в одном лице, олимпийские боги встретили с глубоким почтением.

Зевс, спихнув с колен очередную пассию, сошел с трона и, изобразив на лице восторг, поспешил навстречу Марсу; остальные, встав и уважительно расступившись, склонились в поклонах.

— Все гуляете? — обвел взглядом бог войны Олимп, после чего милостиво чмокнул в маковку согнувшего шею Зевса.

— Такова наша планида, — пожал тот борцовскими плечами. — Ты же знаешь.

— Вот, доставил к вам гостей, — величаво обвел рукою стоявших рядом землян Марс. — Прошу любить и жаловать.

— Непременно, — с чувством ответил сын Титана, заключая поочередно в дружеские объятия Удатного, а потом Цоя с Ливановым.

Остальные боги тут же рассыпались в приветствиях, эросы вверху задудели в трубы, а нимфы радостно завизжали.

Чуть позже божественное собрание с сидящими в центре гостями, предалось питию нектара, песнопениям и пляскам.

— А здесь ничего, мне нравится, — опорожнив очередную чашу, довольно облизнулся Цой (ее тут же снова наполнил из амфоры трепыхавший крылышками вверху эрос).

— И мне тоже, — подставив крылатому младенцу свою, пробормотал Ливанов. Удатный на брудершафт пил с Зевсом, кругом напевно звенели арфы.

Пир длился почти сутки, потом вся компания уснула на зеленой травке, а когда, проснувшись, опохмелилась, Зевс сообщил Марсу, что желает показать гостям игры на побережье. По типу Олимпийских.

— Можешь, — величаво кивнуло воплощение планеты. — Игры поднимают настроение.

По знаку Зевса в Афины тут же отправили гонца (им выступил Гермес в крылатых сандалиях), а спустя несколько часов, приведя себя в надлежащий вид и подкрепившись, вслед за ним на облаке последовал весь сонм* небожителей вместе с гостями. Вокруг, дуя в серебряные трубы, порхали крылатые эросы, а прихваченные с собою нимфы с сатирами, исполняли в честь богов хвалебные гимны.

От всей этой какофонии у землян кружились головы, но они стоически терпели. Во имя мира и содружества планет. Как истинные патриоты.

Облако меж тем вскоре оказалось над городом, затем опустилось на него белою пеленою, а когда та рассеялась, прибывшие оказались на площадке перед Акрополем, где их встретили именитые граждане.

Сошествие богов на землю было встречено небывалым ликованием, и по такому случаю в храме Афины Паллады состоялось торжественное моление с культовыми жертвоприношениями. В виде десятка быков, заколотых жрецами.

Далее небожители с гостями, окруженные местной знатью, сошли в нижнюю часть города, откуда проследовали на берег реки Илиссос, к величественному, заполненному гражданами стадиону.

На его зеленых склонах, собралось все население древнего мегаполиса, шумевшее словно рой пчел в предвкушении необычного зрелища.

В центральной части, увенчанной гостевыми трибунами, расположился экипаж ракетоносца. Там, в главной ложе, рядом с Колбуновым, восседали Афродита с Одиссеем.