Буквально через два десятка шагов, удачно перепрыгнув по пути мелкий вонючий поток, пересекший тоннель, я влетел на всех парах в небольшую пещеру через аккуратный пролом в стене. В свете фонаря, который чудом не выронил из левой руки, предстало занятное зрелище: здоровенная собака с огромной шипастой головой и торчащими из пасти клыками длиной с ладонь задумчиво замерла, задрав башку. Боги! Из какого кошмара выбралась эта тварь?!

На мое появление тварюка внимания не обратила, и я невольно проследил за ее взглядом. Гоблин, втиснувшийся в небольшую щель под потолком, держа в одной руке перед собой тяпку, другой сноровисто запускает в противника камнями, кинжалами и всякой фигней, попадающей под руку. Причем, довольно метко — несколько ножичков уже вонзились в морду собаки, но той хоть бы хны. А из темноты за ней доносится возня, шипение и похрюкивание — Куорт, похоже, сцепился с товаркой этой твари.

Смотреть со стороны всегда приятно, особенно если чувствуешь себя в относительной безопасности. Но стоит собачке повернуть голову, как она меня заметит... Сзади донеслась ругань — кто-то вляпался в вонючий ручеек и явно сетует об измазанных ботинках, а я, не задумываясь, запустил в тварь верной измененной руной. Огненный шар, оставляя за собой ярко мерцающий хвост, врезался в бок собачки — и бессильно растекся. Я удивился, а тварь, повернув башку, засекла меня. Издав рык, больше напоминающий хрюканье и, скрепя когтищами по полу, бросилась ко мне.

А гоблин-то прав: с такой головой по стенкам не полазишь. А куда мне деваться? Пока я понял, что надо сваливать побыстрее, собака странным скособоченным аллюром побежала половину расстояния, нас разделяющего. То бишь, пять шагов. Но тут за мной оглушительно завизжало, и тварюка ошалело вцепилась когтями в пол, рухнула на задницу и проехала таким манером пару метров. Вблизи харя этого чудовища значительно менее приятна, а уж торчащие из длинного носа кинжалы явно привлекательности не добавляют. И ни одного пятнышка...

Иногда инстинкты намного вернее детально составленного плана. Особливо, если момент совершенно не располагает к внятному конструированию действий. И, видя в паре шагов перед собой прекрасную мишень, я сделал что должно: шагнул вперед, широко замахнулся и опустил дубинку твари точно промеж глаз. "В глаз надо!" — треснув по башке, как всегда запоздало подумал я. Маленькие красные буркалы твари удивленно уставились на меня, и я понял: пострадала в результате атаки только моя рука. Но тут, разрывая повисшую озадаченную обстановку, снова дико завизжало и, обогнув меня, орущий комок, блеснув металлом, снес собаку и с хрустом впечатал в стену пещеры.

— Лаэр... — предупреждающе рявкнуло сзади, и я мигом сместился левее, пропуская здоровенного орка, который, широко размахнувшись, врезал собаке в единственное место, не прикрытое броней гнома. В многострадальную башку. Вот только когда Горндт отскочил, мы смогли оценить результат слаженных действий, а точнее его полное отсутствие. Отряхнувшись, собака отлипла от стены, помотала башкой и очень недобро уставилась на нас. Как, Крон, эту гадину прибить-то?!

В темноте обиженно заревели, потом донесся звук мягкого шлепка, и вылетел Куорт, который, совершив пару кульбитов, впечатался в стену под гоблином и медленно сполз на пол. Ситуация, мягко говоря, аховая: арахн продул свой поединок, мы собачку даже не поцарапали, только пару кинжалов гоблина все так же из носу торчат. Дальше что делать-то?

Пока собака задумчиво осмотрела нашу тройку, явно выбирая цель для атаки, прилетела еще пара кинжалов гоблина и засела в огромной бугристой харе. Никакой реакции... Тварь пригнула башку, явно собираясь атаковать, а я все никак не могу припомнить руну "Стена стихий". Так и не довелось ее в практике опробовать... Вот и забыл! Но, благодаря зубрежке помню кое-что другое... Не став ждать, пока хрюкающая зубастая гадина кинется, я представил руну, мысленно перекрестился и наполнил ее энергией. За миг до этого, краем глаза увидел, как гном замахнулся своей мотыгой, а Галл, поведя рукой, запустил топор...

Повисла тьма. Точно помню: фонарь в левой руке, дубинка в правой, света — нифига. Звякнуло, стукнуло, удивленно хрюкнуло. Легкий шелест, посыпались камушки на голову, шмяк и резкий визг, будто еще живой шашлык насадили на шампур. Неожиданно меня за плечо ухватила крепкая лапа и бесцеремонно дернув, потянула. Сделав пару шагов, я выпал из тьмы в освещенную пещеру. Повернувшись, удивленно рассмотрел чернильное облако, повисшее у стены, с доносящимися из глубины его звуками возни. Рядом стоит орк с запасным топором, гном с коротким мечом и гоблин со своей верной тяпкой.

— Офигеть, — выдохнул я. Какая, к Крону, "Хмарь"! Это что-то уж совсем несусветное!

— Крепкая гадина, — философски заметил Галл, — давай, ушастый, твой выход.

Гоблин, важно кивнув, подтянул пояс, состроил грозную гримасу, и, странно задрав тяпку, сунулся во тьму, вызванную заклинанием.

Откуда-то из глубины пещеры вновь донесся обиженный рев, долетели странные звуки, будто что хлопнуло.

— Парни, справитесь? — спросил я, решив провести небольшую разведку. Похоже, товарка нашей твари нашла себе достойного противника где-то там. Интересно поглядеть, хоть одним глазком...

Не знаю, о чем подумал орк, но, скосив на меня изучающий взгляд, буркнул:

— Ослепите тварь и орите громче.

Вот так напутствие... хотя, зачем звать-то? Все равно не могем даже поцарапать гадину. Только кинжалы гоблина, и, чем Крон не шутит, кривая тяпка опасны для зубастой и рогастой собачки... И зубы Куорта.

А вот ослепить — завсегда готов! Отличную книгу у Смотрителя взял, просто блеск. Только ни черта не понятно... Зато как эффективно!

Все так же с фонарем, но уже не столь стремительно, двинул вглубь пещеры. У парней и свои светильники есть, да и гоблин, оказывается, свой огонек надежно прицепил к потолку, всадив кинжал в камень чуть ли не по рукоять. И откуда такая силища в столь тщедушном тельце?

Через два десятка шагов пещера превратилась в узкий проход с невысоким потолком, пришлось согнуться в три погибели. Камни под ногами раскиданы, на полу множество царапин — будто тут кто многоногий сцепился с неведомой тварью. Вот только странно — в таком узком и неудобном месте не то что не разбежаться, а и тяжелой башкой не покрутить. Почему же Куорт не совладал? Неужели только оружие гоблина опасно для этих гадин?

Еще через десяток шагов проход неожиданно резко свернул, стало светлее, очередной поворот — и я выбрался в небольшую ярко освещенную каверну. Под потолком, выпуская всполохи и переливаясь, завис огонек крупных размеров, с добрый мяч. И, опустив взгляд пониже, я рассмотрел, так сказать, с тыла многоногую тварь грязно-песочного цвета, которая, странно подпрыгивая, пытается преодолеть сферу защитного заклинания, окружившего хорошо знакомую фигурку одной привлекательной и немногословной девушки. Как она здесь оказалась?

Многоногая тварь, небось, фантазия любителя запрещенных травок из степей варваров, поразительно схожа с арахнами, но, в отличие от тех, очень уж уродлива. Никакой плавности линий и бархатистой кожи. Да и вообще, даже желудок офигел от этой картины, настойчиво намекнув на желание освободиться от сытного обеда.

Кстати, если вспомнить слова одного товарища в плаще с капюшоном, обожающего изъясняться на языке "понимай, как хочешь", данная особа может на самом деле быть не такой молодой и красивой. Да и вообще — может и не девушка вовсе? А мужик, крутой маг, накинувший просто идеальную маскировку.

Пока я предавался размышлениям, Анни-Лея, или неведомо кто, запустила в страхолюдину несколькими заклинаниями, впрочем, не особо причинив гадине вред. "Нет, точно не крутой маг", — мелькнула мысль. А потом я вспомнил свою "удачную" атаку, не оставившую и царапины...

Девушка ударила по многоногой твари чем-то из огненного арсенала. Тварь, завизжав, отпрыгнула, потом взревела знакомым обиженным тоном и захрюкала. Заметив хоть какую-то реакцию на стихию огня, я запустил своим любимым заклинанием. Правда, не очень красиво лупить даже гадину в область хвоста... так пусть тылы не оголяет!

Получив шаром, тварь так подпрыгнула, что угодила головой в огонек под потолком, обожглась, и, неудачно приземлившись передней частью тела, получила еще пару "подарков". Защита вокруг девушки пропала, она сделала пару шагов к еле шевелящей лапами гадине.

— Какая неожиданность — и вы тут! — громко проговорил я, впрочем, не спеша приблизиться. Вдруг очухается да как прыгнет!

— Моя добыча, — уверенным тоном, подразумевающем беспрекословное подчинение, уведомила меня девушка.

— С какой стати? — нагло осклабился. Вот не люблю подобных девиц, накладывающих лапу на все, попадающее в поле зрения очаровательных черных глаз!

— Стражник, ты не понимаешь, с кем говоришь... — зловеще прошипела девушка.

Вот как. Неожиданно и зубки прорезались. Может, прав был орк? Неужели девица из Гильдии?

— Леди, да будет вам известно, что все, потенциально представляющее опасность для добропорядочных жителей города, обязано проходить соответствующую инспекцию. И в данном случае вы имеете честь общаться с представителем Закона. Значит, дабы не создавать дополнительных проблем, вам придется пройтись со мной до управы...

Замершая на полу тварь, извернувшись, неожиданно пригнула на меня, припечатав к полу. Но задерживаться не стала — перескочив, бросилась в проход из каверны. Повезло, головой о камни не приложился...

— Сбежала ваша добыча, — насмешливо заметил я.

Девушка повернулась и направилась в другую сторону. Видимо, там есть еще один выход.

Я с трудом поднялся и двинулся за ней, на ходу крикнув:

— Стоять! К вам имеется несколько серьезных вопросов...

Девушка обернулась, улыбнулась и моргнула. Неожиданно, я понял простую истину: практика дороже теории. Изучая новое, всегда следует практиковаться, дабы в нужный момент не стоять, растерянно моргая и понимания, что сейчас прилетит.

Впрочем, разглядеть запущенную руну я просто не успел, зато во всех подробностях почувствовал результат: воздух потяжелел, прижало к полу, не давая вдохнуть. И, скрючившись, я стал направлять все силы на простое действие: вдохнуть. Хоть чуть-чуть, хоть капельку пыльного, грязного, но такого нужного воздуха...

Прохладная вода окатила лицо, и я закашлялся, с радостью ощущая, что могу дышать. Надо мной склонилось три озабоченные физиономии.

— Девчонка сбежала, — пожаловался я, — меня магией ударила... Вы в порядке?

— Все хорош, лаэр, — ответил за всех орк и ладонью не дал мне приподняться, — Куорт уже рванул к муранам, скоро вернется.

— Опять? Какого Крона он снова свалил? — разозлился я, а потом проследил за испуганным взглядом гоблина. Приподняв голову, посмотрел на свою грудь: порядком ниже сердца легкая кольчуга пробита, и, замазав серебристый цвет брони, растеклось нехилое такое красное пятно.

— Вот Крон! — выругался я. По крайней мере — легкое не задето.

* * *

Приснится же такое! Но, отчаянно проморгавшись, понял — не сплю. И высокий худой мужик в сером халатике, торчащими из нагрудного кармана перчатками, подпоясанный ремнем с целой выставкой колюще-режущего, вполне реален. Да еще пенсне, хитрый прищур глаз — вивисектор!

— Молодой человек, — строго заметил халат высоким голосом, — не стоит тратить силы на поиск оружия, тем более что его рядом нет. Вы в палате медицинской помощи, между прочим! И я не тот, о ком вы подумали, а врач.

— Не один я такой? — насмешливо поинтересовался у доктора.

Тот, хмуро окинув меня взглядом, выдавил:

— Что вы так на меня пялитесь...

Повисшую паузу разорвал звук открывшейся двери, и в небольшую светлую комнату, бахая тяжелой обувью, вкатился собственной персоной Капитан.

— Бегать будет? — рявкнул гном, остановившись перед доктором, который оказался почти в два раза выше. И раз в пять тоньше.

— Еще как, — доложил вивисектор.

Хотя, я, честно говоря, пока не готов разделить оптимизм нашего медицинского светила. Бок побаливает, голова гудит, да еще это мерзкое ощущение, будто стая муравьев не только по коже в догонялки гоняет, но и внутри...

— Когда в строй? — тем временем вопросил Капитан.

— Седмицу полежит, анализы сдаст...

Гном, выпростав руку, зацепился пухлой лапой за ворот халата доктора и одним движением вырос... или, если быть предельно откровенным, согнул вивисектора пополам.

— Ты мне зубы не заговаривай! — рявкнул Капитан, нисколько не заботясь о тишине в палате. А здесь, между прочим, пациент лежит!

— После обеда, — полузадушено просипел доктор, — анализы только сдаст...

— Отлично! — рыкнул гном и вылетел из палаты.

— Эй, доктор, а рану, того, вылечить еще нужно!

— Все уже вылечено, молодой человек, — спокойно ответил доктор, поправляя ворот, — говорю старику — пей травки, а он все рыло воротит...

— Болит...

— А это, молодой человек, вам наука будет! А то повадилась молодежь совать свои носы без спросу... вот и лечащий маг из Гвардии мясцо затягивает, а боль оставляет. Так что не побегаете с седмицу! А сейчас, готовьтесь — анализы сдавать будете.

— А перекусить?

— Успеется, — растянул тонкие губы вивисектор. Вот свезло-то.

Через пару часов до меня дошло: издеваются. Молодой парень, с огромным фонарем под глазом, то вопросы задает, то фигню какую-то приклеивает, то, вооружившись странной кистью, наносит узоры прямо на кожу. После чего, дав в руки тяжелый ледяной кубик и обождав пару минут, принимается шустро строчить в толстенной книге.

— Э-э, доктор, может хватит? — взмолился я, когда парень водрузил на мою голову странный колпак из полупрозрачных нитей.

— Вы страдаете на благо медицины! — наставительно выдал тот.

— Вы знаете, пусть страдает кто-то другой. У меня, между прочим, пацаны без дела сидят, а кушать-то им хочется, леденцы им подавай!

— Вы не понимаете, как важны эти исследования!

— Чего? — удивился я. — Какие такие исследования?

— Для моего доклада, — парень кивнул, — требуется собрать данные не менее сотни пациентов, желательно мужчин рабочего возраста...

Да, не дело это. Такой молодой парень, а лицо, однако, прямо вопиет, как нуждается в, так сказать, симметрии. Сейчас подправим...

На шум упавшего тела в комнату вбежал вивисектор. Рассмотрев с порога мою довольную физиономию, и наливающийся синевой фонарь под вторым глазом помощника, ехидно заметил:

— Видите, Карл, подход правильный иметь нужно, а то вы заладили: "потерпят"...

* * *

Как приятно влезть в любимую одежду, надеть тяжелые, но верные ботинки... Только вот желудок настойчиво просит внимания, а то болезный, после памятного обеда с орком, еды еще не видел. День прошел уже!

Только выбравшись из отделения, я вспомнил, что даже не в курсе, где нахожусь. Здание Южно-третьей управы, понятное дело, но тут все коридоры ничем друг от друга не отличаются. Заглянув в первое окно на пути, увидел знакомую площадь с харчевней, желудок настойчиво заурчал, и я, прикинув где выход, бодро затрусил.