Книга первая. Практическая демонология

Спасение пришло со стороны. Дирон, наконец-то опомнившись, подскочил к мачехе и оттеснил ее от меня.

— Успокойтесь! — строго приказал он, зажимая Бирию в углу и не давая ей вновь броситься на меня. — Что случилось?

Женщина издала еще один душераздирающий вопль, от которого волосы у меня на голове встали дыбом, и неожиданно затихла. В изнеможении опустилась на пол, закрыла руками лицо и тихонечко завыла. Именно завыла, а не заплакала. Так, наверное, волчица оплакивает своего детеныша — с безнадежной черной тоской и горечью.

— Да что случилось-то? — Дирон сел на корточки перед мачехой, явно сильно напуганный ее реакцией. — Что с Ромуалом?

Бирия протяжно вздохнула, борясь со спазмом в горле, и чуть слышно вымолвила:

— Он мертв. Мой мальчик мертв. Его убил этот черный колдун.

И женщина обвиняющим жестом ткнула указательным пальцем в мою сторону.

— Это неправда! — решительно вмешалась Таша. — Вулдиж не мог этого сделать! Мы все утро не расставались. С самого рассвета. Вулдиж его только за завтраком видел. Но когда мы уходили, с Ромуалом было все в порядке!

— То-то же и оно, — грустно усмехнулась Бирия. — Или хочешь сказать, твой ненаглядный женишок не ударил моего сына напоследок?

— Да, я его ударил, — вмешался я, увидев, как Таша замялась. — Но не убивал же!

— Мой сын так и не пришел в себя после этого. — От негромких слов Бирии меня резко бросило в жар.

Как это — не пришел? Быть такого не может! Да, я немного подправил удар магией, но совсем чуть-чуть. Ромуал должен был прийти в себя максимум через пару минут. Хотя челюсть у него еще долго бы болела, но по справедливости он заслужил намного более суровое наказание.

— Широн отволок его в комнату, — тихо продолжила женщина, внимательно рассматривая свои руки. — Я помогала ему, чём могла. Потом отлучилась за полотенцем и холодной водой, чтобы приложить к синяку. А когда вернулась — мой сын уже не дышал. Он даже не пришел в себя! И все из-за него!

Я протяжно застонал от ужаса. Я убил человека? Какой кошмар! Если инквизиция узнает об этом, а она наверняка узнает, даже гадать не надо, то меня в покое не оставят. В процессе расследования наверняка всплывет, что я прибег к помощи магии. И это будет означать смертный приговор для меня. Подобного святые отцы не прощают. Никакие оправдания и смягчающие обстоятельства не помогут. Маг, который хоть однажды убил обычного человека при помощи своего дара, более недостоин жить.

М-да, Вулдиж, вот и спета твоя песенка. Какая разница, в облике кого придет смерть — слуги Темного Бога или верного служителя церкви? Итог-то будет один, как ни крути и ни оправдывайся.

— Вулдиж, что с тобой? — встревоженно спросила Таша. — Тебе плохо?

— Нет, мне хорошо, — сквозь зубы прошипел я. — Мне просто замечательно. Подумаешь, погибнуть в расцвете сил. Тьфу на это. В мире мертвых тоже можно неплохо проводить время.

— О чем ты? — спросила Таша, после чего внезапно побледнела и испуганно поднесла руку ко рту. — Ты в самом деле его убил?

— Нет! — взорвался я. — Не убивал я его! Просто ударил. Кто же знал, что он от этого в обитель богов переселится!

— Врешь! — подскочила на месте Бирия. — Ты все тщательно продумал, не так ли? Решил списать его смерть на несчастный случай во время драки. Но я-то, я-то знаю, что Ромуал никогда первым бы не полез на тебя с кулаками! Наверное, он раскусил твой обман, понял, что ты обычный проходимец. И ты захотел себя обезопасить! Мой маленький, хороший мальчик никому и никогда не сумел бы причинить вреда.

— Да неужели? — изогнул бровь Дирон. — Таша мне тут рассказала очень интересную историю. Сдается мне, Ромуал не был столь милым и добрым наедине с ней.

Я ожидал нового приступа бешенства и невольно сделал шаг, вставая между Ташей и Бирией. Вдруг женщина бросится на нее с кулаками, отстаивая честь упокоившегося сына. Но она лишь понурила плечи и прошептала, не глядя ни на кого из нас:

— К чему теперь об этом? Ромуал мертв. Он не сумеет оправдаться от той напраслины, что на него возвели.

Затем женщина подняла голову, посмотрела на меня и зло выдохнула:

— Но я сделаю все, чтобы его убийца понес заслуженное наказание. Вулдиж, тебе не уйти! Да, пусть я слаба и не могу совладать с тобой, но мне подвластны такие силы, о которых ты даже не догадываешься. Тебе не пережить этот день, мерзавец!

— Да неужели? — с сарказмом пробормотал я себе под нос. — Кто бы мог подумать!

— Я предлагаю погодить с обвинениями, — миролюбиво протянул Дирон. — Быть может, Вулдиж тут совсем не при чем. Давайте сначала взглянем на Ромуала. У меня просто в голове не укладывается, что он на самом деле умер.

Бирия устало пожала плечами, словно говоря — делайте, что хотите. Утерла красные слезящиеся глаза и тяжело оперлась на руку пасынка, который поспешил помочь ей встать.

— Я пойду с вами, — твердо произнесла она. — Я прослежу, чтобы никто из вас не посмел глумиться над телом моего сына!

Дирон предусмотрительно взял мачеху под локоть и вышел первым, оставив между нами достаточное расстояние, чтобы можно было не опасаться повторного нападения. Я же в свою очередь вцепился в руку Таши. Перед глазами все опасно плыло, а коленки дрожали так, что мне едва удавалось удержаться на ногах.

— Как ты себя чувствуешь? — шепотом поинтересовалась у меня Таша, следуя по коридору за братом. — У тебя такой вид, будто ты сейчас сам разрыдаешься.

— Все плохо, — процедил я сквозь зубы, пытаясь сконцентрироваться и прогнать из головы навязчивый шум. — Если Ромуал действительно погиб из-за меня, то все просто отвратительно.

— Тебя осудят? — скривилась, как от сильной боли, Таша. — Но ты же не виноват! Ты не знал, что так все обернется. Просто вступился за меня! Разве это не достаточное оправдание?

— Для людского суда — может быть, — хмыкнул я. — Но не для инквизиции. Я для них давно как бельмо на глазу. Только и ждут, когда я совершу какую-нибудь ошибку. А тут такой подарок судьбы. Но даже не это главное.

— А что же? — наивно переспросила девушка, убедившись, что я не тороплюсь продолжать.

— Главное то, смогу ли я жить с этим дальше. — Признание оцарапало горло. — Это очень страшно — жить, осознавая, что из-за тебя погиб человек.

— Ты так говоришь, будто когда-то прошел через что-то подобное, — с любопытством заметила Таша.

Я промолчал. Незачем ей знать о моем бурном прошлом. Боюсь, после такого признания она не захочет видеть меня больше. И будет совершенно права.

Тем временем мы подошли к двери, находящейся в самом конце коридора. Она была распахнута настежь. Дирон и Бирия тут же вошли в комнату. Последовал за ними и я, но около порога внезапно остановился, почувствовав что-то странное. Легкое, едва уловимое дыхание зла струилось из помещения, ласково прижимаясь к моим ногам, отчего по коже пробежали холодные мурашки.

— Ты чего? — дернула меня за руку Таша. — Почему застыл? Пойдем.

Я послушно сделал шаг вперед, невольно сжимая кулаки. Опять черное колдовство! И как ловко все подстроено. Если даже случится чудо и я справлюсь с демоном, то оправдаться от подобного обвинения мне уже не удастся. Настоящая, тщательно продуманная западня для чересчур самоуверенного некроманта.

Ромуал лежал на кровати в той же одежде, что и во время нашего первого разговора. Только рубашка была расстегнута, а на груди виднелись влажные следы, будто его наспех обтирали мокрым полотенцем. Вся левая половина лица у мужчины заплыла. На скуле красовалась огромная багрово-черная гематома. Но кожа уже приобрела мертвенно-восковой оттенок, а под глазами, как неопровержимые свидетельства смерти, залегли глубокие темные тени.

Бирия рухнула на колени перед кроватью сына и вновь зарыдала, что-то бессвязно бормоча. Дирон наклонился, попытался нащупать пульс на шее сводного брата, но тут же оставил это занятие.

— Мертв, — глухо констатировал он, брезгливо вытирая руку о покрывало.

— Можно мне? — спросил я, кивком показав на тело.

— Даже не думай к нему приближаться! — мгновенно насторожилась Бирия, кидая на меня злой взгляд исподлобья. — Мало того что ты его убил? Хочешь еще и после смерти его тело осквернить?

Я растерянно посмотрел на Дирона, молча умоляя о помощи. Юноша понятливо кивнул и ловко поднял мачеху на ноги.

— Бирия, — ласково сказал он, крепко сжимая ей плечи. — Мы же договорились, что не будем торопиться с обвинениями. Тебе надо успокоиться и взять себя в руки. Ты уже отдала распоряжения насчет тела?

— Нет, — глухо буркнула женщина. — Я... Как только я увидела, что Ромуал мертв, то сразу же бросилась к этому мерзавцу в комнату.

— А нож откуда? — неожиданно вмешалась в разговор Таша. — Ты всегда его носишь с собой?

— Нож? — переспросила Бирия, хмуря лоб и будто пытаясь вспомнить, откуда она его раздобыла. — Нет, нож был здесь. Дайте подумать. Мысли путаются.

Я задумчиво провел ладонью по прорехе на рукаве, которую оставило лезвие. Повезло, что Бирия не ударила чуть точнее. А так только едва заметная царапина осталась. И вторая рубашка за сутки пришла в негодность. Первую мне еще ночью демон располосовал. Если так дело дальше пойдет, то я рискую остаться вообще без вещей. Не хотелось бы, чтобы мое бренное тело для похорон обрядили в какие-то обноски, если я проиграю слуге Темного Бога. Жаль, но к этому, похоже, все и идет.

— Нож лежал здесь, — наконец с уверенностью заключила женщина, кивком показав на столик около кровати. — Видимо, выпал из передника Широна, когда он помогал перенести Ромуала в кровать.

Я поморщился. Опять Широн, будь он неладен! И Райдика после нелепого падения с лестницы именно слуга относил в комнату. Совпадение? Или просто кроме него больше никто не пожелал выполнить столь грязную работу?

— Широн в курсе того, что произошло? — отрывисто спросил Дирон.

— Нет, — с раздражением ответила Бирия. — Я же сказала, что сразу же бросилась к Вулдижу, этому убийце! Я вообще не видела Широна после того, как он помог мне с Ромуалом.

— Я думаю, необходимо сообщить о случившемся в город, — посоветовал я. — Полагаю, Церковь пришлет инквизитора, чтобы тот принял участие в расследовании и определил степень моей вины.

— Инквизитора? — нахмурилась Бирия. — Разве это дело Церкви? Надо сообщить деревенскому старосте. Ему лучше знать, что делать в подобных ситуациях.

Я печально улыбнулся и покачал головой. К сожалению, так легко мне не отделаться. Инквизиция теперь в меня зубами и когтями вцепится, добиваясь признания в содеянном. И, боюсь, в итоге я не выдержу и покаюсь во всех преступлениях, которые когда-либо происходили в окрестностях. Знаете ли, святые отцы бывают очень убедительными в некоторых случаях. Хотя вряд ли это меня должно расстраивать. До прибытия церковного представителя еще надобно дожить, а при нынешнем положении дел это будет сделать ой как нелегко.

— Начните с деревенского старосты, — равнодушно пожал я плечами. — Все лучше, чем самосуд вершить.

— Я именно так и сделаю, — высокомерно фыркнула Бирия. Искоса глянула на Дирона, который все еще держал ее за руки. Тот тут же смущенно отпустил женщину, после чего она продолжила, поправляя растрепавшуюся прическу: — Прошу прощения за ту сцену, которую я устроила. Это было неподобающим поведением, признаю. Надеюсь, с учетом сложившихся обстоятельств вы поймете меня. А теперь я намерена заняться необходимыми приготовлениями к ритуалу погребения.

— Я помогу вам, — сразу же предложила Таша.

— Буду весьма благодарна, — сухо кивнула Бирия. Сделала шаг к двери, но на пороге обернулась и холодно посмотрела на Дирона: — Полагаю, ты проследишь за Вулдижем. Не допусти, чтобы он уничтожил какие-нибудь доказательства своей вины. И держись от него подальше, мой мальчик.

Женщина вышла из комнаты, сопровождаемая Ташей. Я и Дирон переглянулись, затем юноша сделал широкий приглашающий жест рукой, позволяя подойти к телу.

— Не боишься? — поинтересовался я. — Вдруг твоя мачеха права и я в самом деле расчетливо и хладнокровно убил твоего брата?

— В таком случае я буду твоей очередной жертвой, — рассмеялся Дирон, но тут же посерьезнел и добавил: — Вулдиж, не говори глупостей. Если бы ты хотел убить меня, то без особых проблем сделал это раньше, когда снимал заклинание. Даже если представить, что все произошедшее было грамотно разыгранным спектаклем и мне в действительности не грозила никакая опасность, то я не понимаю, зачем тебе это. Я совершенно точно знаю, что ты отдал мне практически все свои силы. Странное поведение для убийцы, не так ли? Или я ошибаюсь и ты сейчас не беспомощен в плане магии, как дитя?

— Боюсь, что ты не ошибаешься, — с сожалением заметил я. — Хотя дети тоже разные бывают, но ты прав. Полагаю, в данный момент даже Таша сумеет меня поколотить.

— Что и требовалось доказать, — довольно кивнул Дирон. — Так что ты скажешь про эту смерть? Неужели Ромуал оказался таким хлюпиком, что не пережил обычного удара в челюсть?

Вместо ответа я подошел к кровати, осторожно присел на краешек и провел рукой по груди покойного. От кожи веяло столь сильным холодом, что ладонь у меня моментально окоченела. Странно, тело еще не могло остыть до такой степени. Тем более в комнате было жарко натоплено — вон все стекла запотели.

В голове шевельнулось какое-то неясное воспоминание. После моего ночного разговора с демоном в комнате тоже было холодно. Даже очень холодно — изо рта пар шел. Значит ли это, что Ромуал стал жертвой демона? Но почему тогда на теле не видно никаких следов? Слуги Темного Бога обычно неразборчивы в способах убийства. Один удар когтистой лапы — и неугодный человек уже в мире мертвых.

— Забавно, — прошептал я.

— Что ты сказал? — встрепенулся Дирон. — Я не расслышал.

— Нет, ничего, — качнул я головой. Задумчиво растер замерзшие подушечки пальцев и прижал ладонь напротив остановившегося сердца Ромуала. Закрыл глаза, сосредоточился и попытался собрать по крупицам ту энергию, которая еще у меня оставалась. Когда в руке запульсировало тепло, прошептал стандартную формулу вызова. Надеюсь, душа покойного еще не успела удалиться на достаточное расстояние. Иначе у меня просто не хватит сил, чтобы до нее докричаться.

Дирон испуганно охнул, когда Ромуал открыл мертвые глаза и невидящим взглядом уставился на меня.

— Ты звал меня? — прошелестел бесцветный голос.

— Да, — кивнул я. — Ты помнишь, кто ты?

— Помню, — устало ответил мертвец. — Но у тебя мало времени, некромант. Боги уже ждут меня на пороге своей обители.

— Что с тобой случилось? — услышав недвусмысленное предупреждение, сразу же принялся я за расспросы. — Кто тебя убил?

— Меня убили? — удивился Ромуал. Помолчал немного и грустно продолжил: — Ах да, убили. Забыл. Мне показалось, что я отдал жизнь по собственной воле. Хотя, наверное, так оно и было...

— Кто тебя убил? — настойчивее повторил я. — Кто, Ромуал? У нас мало времени!

— Это было прекрасно, — вдруг мечтательно протянул мужчина. Я невольно вздрогнул от этого пугающего зрелища — когда мертвые губы раздвинулись в улыбке и застыли, обнажая белозубый оскал: — Это было так... волнующе... Но я не расскажу тебе, кто это сделал.