| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Вот и женись, — сказал демон, снимая сапоги, — Ты-то как здесь, устроился?
Вор потупился и смущенно поковырял мозоль на ладони:
— Да есть тут одна вдова... Устроился. Она хорошая женщина.
Совсем смутился и пробормотал, выходя из шатра:
— Ты, это, спи. А завтрак я организую.
Демон устало и бессмысленно выругался, закутываясь в одеяла. И провалился в красочный, цветной сон.
Ему снилось, что он идет в зоопарк, сжимая такую большую и надежную бабушкину ладонь. Просыпаться совершенно не хотелось, так что когда его уже довольно грубо затрясли, сон вдруг прервался, ускользая из сознания, вызвав невозможностью связно удержать в голове вспышку ярости.
Натолкнувшись на злобный взгляд демона, Кривой отступил:
— Э, ты чего?!
Демон со стоном схватился за голову:
— О, дьявол! Я почти помнил, пока не проснулся! Я видел во сне мать моей матери. Она сказала "веди себя прилично!", и я был совсем маленький, и мы с ней шли... Куда же мы шли? Ну вот, опять все забыл. Дьявол!
— Да будет тебе убиваться, вспомнишь еще, — примирительно вздохнул Рик Хаш, Садись завтракать, а то остывает, Сегодня весь день — в седле. Предстоит лезть через Черногорье, а там герцогских понагнали немеряно. А нам надо скорее пройти Сухие топи, они уж начали раскисать.
Демон сел, нашаривая сапоги:
— Слушай, так если там непроходимое место, то ради чего Гуланайну держать здесь свою армию все лето?
Кривой подвинул к столу стул и начал раскладывать другой, совершенно новый. Демон заметил, что и стол, и стулья, и вся посуда — новенькие, видно, купленные взамен тех, что остались с Хови.
— Почем брал это великолепие?
— Нипочем. Считай, что даром. У Архиерея здесь, как он сказал, "неограниченный кредит", — ухмыльнулся Кривой.
— А я-то уж подумал, что ты ночь не спал, — заметил демон, усаживаясь поудобнее. Вор смущенно кашлянул:
— Ну, не всю, конечно. Это ж теперь когда случай подвернется, если вообще подвернется.
— Прикатил бы даму с собой, — предложил демон. Рик покачал головой:
— Ты же знаешь, куда мы теперь. Да и дети у нее.
— Шучу. Так откуда у Архиерея тут этот неограниченный кредит? Что, шарани решили оплатить наши дорожные расходы до дворца в Хаоне?
— Ну и это тоже, — кивнул вор, — И еще маленькая контрабанда. Знаешь, что было в тех объемистых кулях, которые мы везли сюда?
— Золото? — предположил демон, вторично наваливая в тарелку всего понемногу. Рик Хаш покачал головой:
— Ткани. Их в Герцогстве последние десять зим стали делать на специальных машинах, оттого они там дешевы и качество — лучше невозможно. А здесь на них цена: ой-ей-ей! Здесь их покрасят, да пропитают смолой горючего камня — вот тебе и полотнища для шатров: не промокают, не продуваются ветром и не промерзают на самом жгучем морозе!
— Да? Интересно, — сказал демон, заглядывая в опустевшую кружку и снова наливая вина:
— Ну а что тут вообще дешевое? Пустыня, и верно все привозное?
— Почти все, — кивнул Рик, тоже подбавляя себе вина, — Они здесь выезжают за счет железа, горючего камня и глины. Конечно, еще выращивают на юге травы и деликатесы. Все это вывозится в Миррор.
— Все понятно, кроме глины, — кивнул демон. Рик рассмеялся:
— Да ведь на севере, в Миррор, глины, годной для гончаров, харраш наплакал. Вот Белый Барон и делает свои деньги на тарелках, горшках и прочих кувшинах, которые его гончары лепят из этой глины. А уж потом караваны везут посуду по всей Миррор, и даже на Древние Острова. Этот Гвери очень умный человек — как запасы глины на севере стали истощаться, он послал своих людей, чтобы лаской да деньгами уговаривали переселяться в Джамбиджар. А те, кто решился переехать, уж о том, как их приняли, как деньгами по первости помогали, какие им мастерские построили, пустили молву так, что народ в Джамбиджар и сам потихоньку потянулся. Так и превратил барон захолустный гарнизон в торговый и гончарный город. Теперь, говорят, он туда кузнецов сманивает. Говорят, будто даже от податей приехавших освободят на три зимы, ну, пока они там не обживутся.
— Не зря его уважают, — кивнул демон, — И кузнецы, небось, приедут. И повезут из Джамбиджара еще и разные железные вещи. Город станет на этом богатеть, а барон еще кого пригласит. Небось, и стекло варить у себя захочет.
— Этого я не знаю, — пожал плечами вор, — Говорят, будто для того, чтобы первых гончарных дел мастеров обустроить, его жена свои драгоценности заложила. Знать за это их чуть на смех не подняла, да Гвери будто бы так ответил: "Сейчас к нам сами собой идут настоящие сокровища — люди. А камни с золотом у нас будут." Но, может, и врут. А вот как он подати собирает — это правда: вместо обычных денег обязал каждую мастерскую поставить ему столько-то кирпичей установленного размера. Старый князь поначалу удивился, когда ему начали вместо денег десятками телег кирпич везти. Только возражать он не стал, на севере-то этот товар больно дорог. Большую часть старик приказал распродать, и казне вышла от того выгода, а из остального свой дворец расстроил аж до трех этажей, так что, как рассказывали, теперь там запросто можно заплутать, И все остались довольны: гончары свои, негодные для посуды остатки глины с песком отдали без особой печали, князь — тот и деньги получил, и дворец обновил, а барон из того кирпича, считай, весь свой замок построил.
Вор погрустнел и прибавил:
— Да, жаль, что старого князя убили. Умный был человек, они-то с Гвери много хорошего сделали для Миррор. А Халрик — это так. Мальчишка.
Демон усмехнулся, поднимаясь из-за стола:
— Забавно. И поучительно. А Архиерей, выходит, промышляет контрабандой?
— Ей все Черногорье промышляет. Кто лес, кто — корни серес, кто те же самые ткани прет... Вот и ловят. Вот оттого по Сухим Топям вечно войско и болтается, от кочевников охранять да горцев ловить.
Продолжая разговаривать, они незаметно убрали шатер, упаковали его во вьюки, сложили все пожитки. Вор рассказал, как Гвери перетащил к себе несколько ученых из-под носа Герцога, обласкал и приказал изыскивать способы сделать производство товаров возможно дешевле и лучше по качеству. И о том, как, по слухам, строят у него ткацкую машину.
— Джамбиджар — город маленький, но делают там очень много. Оттого там недавно даже Гильдия Купцов построила свой торговый дом, хотя это обычно разве в столицах делают. Их всего три — в Хаоне, в Джамбиджаре да старым князем построенный для Миррор.
За сборами серьезно наблюдало с десяток детей разного возраста, стоя чуть поодаль. Заодно они глазели на чужаков, словно старались запомнить их надолго. Когда демон при помощи Рика погрузил на мохнатую лошадку Хови все, он оглядел выровненный неведомо кем и когда круг на месте его недолгого дома, спросил:
— А какое наказание за контрабанду в Герцогстве?
Рик засмеялся:
— Ну, после него навряд ли захочется этим заниматься. Контрабандистов поят до отвала маслом. Кипящим. Только пока что Герцогу не удавалось применить такое наказание.
— Что, не удается поймать?
Вор весело кивнул:
— Ни разу. Контрабанда — слишком доходное занятие, чтобы горцы стали даже за о-очень большое вознаграждение помогать полиции. Тем более, что нынешнего Герцога горцы вообще "обожают". Уж слишком жестко он к ним относится. Так что в любой черногорской хижине нам будет и стол, и ночлег. Жаль только, что гостеприимством этих бедных, но милых людей нам если и придется воспользоваться, то только однажды.
— Что-то раньше ты такими познаниями не блистал, — проворчал демон, проверяя притороченные тюки. Вор засмеялся.
— А ты Архиерея почаще глупыми вопросами подонимай. Он ведь, когда устает посылать, начинает рассказывать. А уж он всегда говорит о чем-нибудь или интересном, или же — полезном. А вот и он сам. Эй, ну что, едем?
— Меня зовут не "Эй", — обиделся бородач, — Едем.
...Они остановились недалеко от Черногорья уже в сумерках. Жуя сухомятку, приглядываясь к редкой цепи костров, к еще заметным дымовым хвостам, стелющимся над краем Сухой Топи. Спустя полчаса, в полумраке Архиерей заметил:
— А на этот раз по тихой можем и не пройти. Можем нашуметь. Тут у них все грамотно, по науке.
— Значит нам придется не по науке, — буркнул вор, — Выбираться-то надо. Ничего не высидим.
Архиерей устроился поудобнее, нашаривая верную флягу:
— Даже на перевале что-то вроде вышки стоит. Никогда такого не было. Небось, каждое утро на ней обмороженные. Хоть здесь и пониже, чем на Двадцати Покойниках, но ночью тоже тяжко.
— Тем лучше, — заметил вор. Архиерей невесело хмыкнул:
— Лучше? Ты что, еще не понял, что сегодня нам придется померзнуть именно там? А солдаты на таком холоде небось дремать не станут. Побоятся замерзнуть.
— И чего я убрался из Аладринга? Там такой интеллигентный палач, вздернул бы очень быстро и почти не больно, — вздохнул вор, — Чик и все. Нет, влез во все это.
— Могу придушить ничуть не хуже, — пошутил Архиерей, — Если тебе приспичило перед смертью непременно обделаться. Хоть теперь начинаешь понимать, что все зло идет от тех дам, которым мало своей кухни и непременно надо влезть в политику?
Вор угрюмо глянул на искорку огня, повисшую высоко над Топями и промолчал.
— Но мы можем пройти, — сказал демон, — Именно потому, что все они знают, каково ночами на перевалах, они будут больше греться, чем охранять. Только надо незаметно пройти оцепление, чтоб не поднялся шум.
— Угу. Попробуем, — пробормотал Архиерей, — За дело. Пока подготовимся, станет достаточно темно.
Обвязав копыта лошадей припасенным тряпьем, еще раз проверив экипировку, они бесшумно выступили. Почти пройдя Сухую Топь, они застыли, услышав близкую перекличку часовых. Архиерей подтолкнул юношу вперед, прошептал:
— Иди. Сделаешь все хорошо — станешь мужчиной.
— И перестану быть вором, — нервно усмехнулся он.
— Пора переходить в Высшую Лигу, малыш. Иди.
Демон видел своими звероглазами, как светящийся от тепла силуэт юноши скользнул вперед и исчез за валунами впереди. Время тонуло в готовой взорваться криками солдат тишине и мучительном ожидании. Наконец, они услышали условный сигнал — крик птицы сакка, обожающей рыться в отбросах. Тучи сакка собирались возле помоек по всему континенту, и уж этот хриплый вопль никак не мог встревожить ни одного из солдат Герцога.
— Это нам, — ненужно пояснил Архиерей, и демон понял, как сильно разволновался сдержанный бородач. Они пробрались между валунами не больше, чем на тридцать шагов, когда возле них вдруг появился светящийся силуэт юноши, схватил свою лошадь за уздечку и зашипел:
— Быстрей, быстрей!
Лошади шли осторожно, но достаточно быстро. Когда Архиерей решил, что они достаточно далеко отошли за линию оцепления, он заворчал.
— Нашумели. Ты хоть чисто резал? Не как в Миррор?
— Чисто, — пробормотал юноша, — Со страху отсек голову одним замахом. Куда уж чище.
— Как говорил Беня Крик, "если уж вы вытащили оружие, не забудьте им воспользоваться." — хмыкнул демон.
— Правильно, — усмехнулся Архиерей, — Хорошие слова. Видно умного человека.
Вздохнул.
— Если остальное пройдем чисто, труп могут повесить на шарани. Их подростки иногда так развлекаются: втихую прирежут одного или нескольких — и обратно в пустыню. Выделываются друг перед другом.
— Хватит болтать, — нервно проворчал юноша, — разорались на все герцогство.
Они замолчали. Лошади озабоченно сопели, чутко вглядываясь и внюхиваясь во мрак, осторожно ведя их по тропе к чернеющему на фоне колючих перемигивающихся звезд перевалу. Под размеренные толчки теплого конского бока демон освободил сознание и послал его вверх-вперед, к становящейся все ярче звездочке огня на вышке.
Спустя некоторое время он уверенно прошептал:
— Солдат на вышке спит.
— Спит? — усомнился бородач, — Быть не может! На таком холоде никак невозможно.
— Вышка вроде палатки, три печи греют. Вставлены стеклянные окна. Двое закутались в шкуры у печей, а третий понакрутил на себя теплого, сидит у окна и спит. Я пока подержусь за его сознание.
— Ну-ну, давай подержись, — недоверчиво покачал головой Архиерей.
Они осторожно поднялись на седловину, благоразумно стараясь держаться за границами светлого пятна от нефтяной лампы, подвешенной над вышкой на какой-то сложной хреновине из рычагов и веревок. Демон внимательно рассмотрел конструкцию, покачал головой. Он понял назначение вышки — с ее помощью в рассредоточенные у Сухой Топи подразделения передавалась информация. Он всмотрелся вперед и кивнул своим мыслям — на отдаленной горе мерцала такая же лампа. Путники уже миновали перевал и спускались в долину Черногорья, когда солдат вскинулся, посмотрел на огни оцепления, потом — на следующий сигнальный пост, поежился и подбросил топлива в печь. От шума открыл глаза старший, подозрительно проворчал:
— Не спишь? Смотри мне!
— Никак нет, не сплю, смотрю, господин капрал. Все спокойно.
— Тащи службу, не то... — буркнул капрал и снова захрапел.
В долине демон прошептал:
— Знаете, что за вышку мы прошли? Герцогскую ... замялся, подыскивая слово, — Ну, службу скорых новостей. Это сигнальная вышка. Интересно, они до самой столицы стоят? Архиерей, не знаешь?
— Угу. До столицы. В Лунной Башне поговаривали об этом изобретении. Но тогда их только начали ставить, — ответил он, — Понаизобретали всякого нам на головы.
Долина плавно спускалась вниз. Взошла маленькая желтоватая Цета, сносно осветив горный край, и лошади уверенно прибавили ход. Вскоре перевал заслонили мелкие горки, и Архиерей перестал беспокойно оглядываться на огонь вышки, уверенно свернул направо, ведя их в лабиринте горных распадков и ущелий. По мере спуска стало теплее, по-весеннему запахло влажной землей, и задолго до рассвета Архиерей уверенно сказал почти в полный голос:
— Все. Выбрались. Дальше можно и верхом. Снимайте тряпки с копыт.
Кривой облегченно вздохнул и присев на корточки, покачиваясь на гудящих от усталости ногах, охотно стал разувать свою лошадь, тыкающуюся мягкими губами в голову и выпрашивающую поесть. Он тихо рассмеялся от щекотных прикосновений, пообещал:
— Погоди еще немного. Вот упадем на дневку, устрою тебе знатный пир.
43. Демон-3.
Хижины Архиерея больше не было. Раздирающих зевотой рты путников встретило старое пепелище.
— Спалили, гады! — искренне возмутился одноглазый, — Ну уроды, такое логово было! Я уже мысленно укладывался спать, а здесь вместо ночлега куча дерьма из-за каких-то ублюдков!
— В село, — бросил бородач, разворачивая недовольного коня. Изрытая копытами дорога вела от Тракта к остаткам крестьянских хижин. Ветерок грустно играл смешанной с золой дорожной пылью, и это оказалось единственным движением в мертвом запустении бывшего села. Архиерей обхватил бороду пятерней и задумался. Демон и вор молчали. Да и что они могли сказать?
Внезапно юноша принюхался к меняющему направление ветерку, кивнул и сообщил:
— Могильник.
Архиерей отвернулся, кашлянул, пробормотал:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
