— Я ручаюсь, Шарль, правда-правда, потянуть бы самую чуточку!
— Погоди, у меня есть идея. — Мальчишка шагнул к Жану, приподнялся на цыпочки — подросток всё же повыше — и зашептал на ухо, только бы не услышали взрослые!
— Храни Создательница! — Подросток поднял взгляд к лику Единственной, быть может она и вразумит недопоротого в своё время ребёнка.... да какое там, едва ли получится, ведь Богиня не жалует трусов!
— Не трясись, Жан, со мной ты то-очно не пропадёшь.
— Если жив останешься, — пробурчал недавний ватажник.
— Довольно играть в прятки, Великий, — послышался знакомый басок, — Если сдадитесь по доброй воле, мы Жана и пальцем не тронем. Я сам придержу ребят. Даже отпустим, слово высокородного.
Ага, прямо на расправу к Мигелю.
— Вы долго будете играть в молчанку? Я, Арман из рода...
— Эй ты, Арман или как тебя там! — звонко выкрикнул мальчик. — Я, Шарль из рода Маршан, вызываю тебе на бой! Меч против меча, если помнишь о чести! Или в Провансе перевелись рыцари?
Благородный издал невнятный рык — теперь кольчужников в атаку не бросишь! — и на удивление замысловато выругался.
Шарль глянул было на Жана, но тот лишь развёл руками, мол, что вы, что вы Великий, я и половины не понял. Или знать ещё рано, поди разбери.
Уголки губ мальчика поползли вверх, благородного стоило пожалеть. Не принять вызова зарвавшегося щенка, значит выставить себя трусом. Отныне и до погребального Пламени, кто, кто, а кольчужники не удержат рты на замке.
— Ладно, выходите, Великий, стрелами бить не будем. Арбалетчики, бельты на тетивах, я дал слово! — грозно взревел Арман. — И не вздумай, Бычок, сам в землю ляжешь! Мало ли кто кого подстрелил, правитель Арелата тебе не ровня, даже герцогу, если подумать. Что-то ты много о себе возомнил, может, сам в герцоги метишь? — Послышались дружные смешки, наёмники потешались вовсю. — Отберите арбалет у болвана, от греха подальше.
Умоляющий взгляд Жана — недавний ватажник выразительно постучал по лбу — и Шарль выступил из кустов. Неспешно и приосанившись, как и п-подобает Великому Колдуну... ум-меет же Жан ободрять, ой, что-то зубы то и дело постукивают.
Кольчужники — всего семеро — стоят широким полукругом на весьма почтительном расстоянии, ведь щенок, как выяснилось, умеет кусаться. А-а, вон ещё трое, норовят зайти со спины, это разве по честному попробуй теперь задать стрекача... Как водится при заряженных арбалетах, провансальцы смотрят волками, а чего он собственно ожидал? Холод змейкой пробежал по спине, Шарль зябко передёрнул плечами. Вот и рослый бретонец со своим напарником, губы чуть заметно шевелятся, видно шепчут молитвы, что-о, довольно и одного раза?!
— Оказывается, на юге ещё не забыли о чести! — громогласно заявил Шарль.
Длинный тяжёлый меч, словно по собственной воле вырвался из ножен и прочертил широкую дугу, чудом не коснувшись физиономии Шарля.
— А-а-а... — Мальчишка отшатнулся было, но тут же вновь подался вперёд.
— Мы пока что не начинали, не пугайтесь, Великий, — снисходительно бросил опоясанный рыцарь. — Спасибо Митре, у вас есть характер, видел я, как иные оруженосцы... Не тяните, Великий, время скрестить клинки. Два, самое большее три выпада и то потому, что не хочу вас поранить. И не вздумайте соваться под меч, знаю я вас сопляков...
Слабый протяжный стон — будто с жестокого похмелья — разорвал полночную тишину.
— Верно ваш десятник очнулся, — небрежно пояснил Шарль.
— Марбо?! Он же...
— Связан по рукам и ногам, что с ним сделается.
— ...
Кольчужники лихорадочно зашушукались и лишь властный окрик сотника — интересно, откуда у него синяк? — привёл к молчанию разболтавшихся подчиненных.
Проказливая улыбка коснулась лица мальчика, жаль поблизости крокодилов не наблюдается, он бы хара-ашенько потрепал нервы, до седых волос в тавернах рассказывали!
— Ангард! — Шарль взметнул детский меч в картинном салюте, и клинок вспыхнул подобно факелу, иначе, пожалуй, и не выразишься, аж глаза заломило. Волны холодного пламени стекали с ладошки мальчика — так во всяком случае казалось кольчужникам — поглощались рукоятью и уходили ввысь по клинку быть может и к лику Единственной. По большому счёту иллюзия — Жан в своё время выражался покрепче — просто вечное железо охотно поглощает заклинания, вот подросток и заставил клинок вспомнить о магических поединках.
Кольчужники медленно, по шажку отходили, чем дальше от ребёнка, тем лучше, не обращая особого внимания на цветистые обороты сотника.
— Что вы все опять разбегаетесь? — проморгавшись, заметил мальчишка.
— Кроме меня, — жёстко улыбнулся высокородный. Да нет, скорее оскалился. — Выходит Марбо особо не врал. Так вот на что вы надеетесь...
Послышался весьма ощутимый хлопок — кто-то с перепугу разрядил арбалет — и тяжёлая четырёхгранная стрела пронеслась над шлемом мальчишки. Шарль немедленно показал язык — скорее с отчаяния, если по честному — мол, стреляйте, не стреляйте, ребята, всё равно толку не будет.
— Приступим? — не без колебания вопросил Арман.
— Начинайте, я разрешаю, — величаво отозвался волшебник. Только так и надо с высокородными, стоит дать слабину... Проигрывать т-тоже нужно уметь, не разреветься бы на глазах у кольчужников. — Да быстрее, Арман, прошу тебя, не тяни! — зачастил хранитель Святыни.
Благородный помянул грешницу Элизабет, не забыв о безымянном мальчишке, и разразился длинной и малопонятной тирадой, в которой не единожды мелькало имя Гийома. Того самого, кого же ещё.
Шарль встрепенулся. Цокот многих сотен подков — значит, рысят по мощёной дороге — звяканье уздечек, по военному скупые команды и конечно же привычная ругань, словом шум отряда на марше. Гвардия Великого Арелата, хвала Единственной во всех её воплощениях!
— Эти ещё не спешились, — вслух подумал Арман. — Впрочем уже неважно. — Благородный кивком указал в сторону Роны. От прибрежных зарослей двигались огоньки факелов. — Похоже у каждого десятка по два факела, видно по силуэтам, — предводитель явно обращался к кольчужникам, — так что сочтите сами.
— Отовсюду, храни Создательница, будто на облавной охоте! — подскочивший сотник тронул высокородного за плечо — Представляют куда идут, не иначе разговорили кого из наших. Не мешкай же ты, Арман, хватаем щенка в охапку, пока ещё не ушёл!
— А дальше? — бросил высокородный.
— Как что дальше? Гвардейцы нас... — сотник осёкся.
— Встретят цветами? Угостят добрым вином и с поклонами проводят до рубежа? Как по мне, скорее возьмут в сплошное кольцо — щитоносцы в первом ряду! — и оттуда живьём не вырвешься. Ты давно додумался, прикрываться ребёнком?! Герцог снимет нам головы и правильно сделает! Или того хуже — выдаст Роберу, мало никому не покажется!
— Во власти Шарля сказать несколько слов и гвардейцы вложат мечи в ножны. Нет, он здесь и останется, — заторопился сотник, — с нами и шагу не сделает, просто отдаст приказ.
— Э т о т не прикажет, я его оценил. Разревётся, но не прикажет, Богиня не жалует трусов. Равно как и гвардия Арелата. И в любом случае вам придётся сперва меня уложить, — неожиданно закончил высокородный.
Сотник с откровенной опаской глянул на побелевшую физиономию Шарля — Великий, как ни крути — отвесил церемонный поклон и укрылся за спинами подчинённых.
— Я признаю себя побёждённым, — надменное лицо рыцаря тронула тень улыбки, — если вы обещаете сохранить жизнь моим людям. Не дело выходить на поединок с ребёнком.
— Это кто здесь ребёнок?!
— Ну не взрослый же... — усмехнулся Арман. — Вы не ответили, Великий.
— Да, конечно, какой разговор. При условии, что особо запираться не станут. Большего я по правде не могу обещать, взрослые они.... — Шарль запнулся на полуфразе. — Старшие дознаватели... ну ты что не понял? — попытался поправиться мальчик.
— Пусть будет так, понимаю, Великий. — Арман серьёзно кивнул. — Если я отправлюсь в ваш лагерь моему сыну конец, — как-то отстранённо продолжил высокородный, — слишком уж много я знаю. При удаче Митра примет меня и Создательница укажет дорогу. Быть может, вы помолитесь за мою душу?
Глаза мальчишки расширились, Шарль часто закивал.
— И ещё. Там наверху могут и вспомнить о... разном, вам-то знать пока рано, мне на исповедь и недели не хватит. — Арман обратил свой взгляд к лику Селены. — Помогите мне уйти к трону Создательницы.
— Т-то есть как... — мальчишка не скрываясь, попятился
— Не приходилось, Великий? Значит, вам повезло. Дайте мне ваш кинжал, остальное моя забота. Благородный должен уйти в бою, всё лучше, чем доживать свой век на покое.
— С кем ты скрестишь клинок?
— С тем, кого вы назначите, — грустно улыбнулся Арман. — Благородный конечно лучше, но сойдёт и простой мечник. Меня многие недолюбливают, так что в желающих недостатка не будет. Обещаете?
— Да... ага... Слово Великого! — спохватился Шарль.
— Благодарю, — опоясанный рыцарь отвесил церемонный поклон. — Всё лучше, чем выдумки кровников. Дайте мне ваш кинжал, прошу вас, Великий, — повторил благородный Арман.
— А при чём здесь кинжал? — робко спросил Великий.
— Пригодится, если не добьют сразу. Воин должен уйти достойно. От своей руки, если совсем уж прижмёт. — Опоясанный рыцарь опустил руку — да нет, скорее погладил — рукоять своего меча. — И желательно от освящённого вами кинжала.
— Освященного? — неуверенно протянул Шарль.
— А какого ещё? Вы ведь кажется Великий Колдун?
— Так Богиня считает! — вырвалось у ребёнка.
— А вы? — насторожился Арман.
— Когда как. У меня почему-то не всегда получается. — Мальчишка непритворно вздохнул.
— Великий...
— А-а, сейчас! — заторопился Шарль.
Узкий вытянутый мизерикорд — едва умещался в ножнах — скользнул из ладошки мальчика в латную перчатку Армана.
— Трофейный? — мимоходом поинтересовался рыцарь.
— Сам ты трофейный! Мой собственный, я взял его у Марбо. Что я вам смешного сказал, добыча и есть добыча!
Сигнал горна — всего несколько чистых нот — заставил мальчика вздрогнуть.
— Вызывают на переговоры, — без особой нужды пояснил Арман.
Властный жест Шарля, и широкий прямой меч лёг к ногам юного Колдуна.
Здесь я, здесь, что вы медлите! — звонко выкрикнул Шарль. Будем надеяться не Мигель, с крокодилами, пожалуй, попроще. А свой меч пока убери, — спохватился Великий, — повторишь, когда покажутся взрослые.
— Вам действительно двенадцать исполнилось? — понимающе усмехнулся Арман.
— Старшим только не говори! — взмолился ребёнок.
— Повинуюсь Великий.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
В дверь небольшой комнаты кто-то деликатно постучал. Не иначе гигант Луи, Жан почти что скребётся
— Можно! — откликнулся Шарль.
Слуга-телохранитель переступил порог и поставил на столик перед кроватью резной поднос, заставленный самыми разнообразными кушаньями.
И кашей! Зеленоватая и сплошные комки, жаль, что Жан не принёс, он бы с ним поделился по честному, для его же собственной пользы, это в первый раз пришлось силком скармливать. По пол-ложечки, но заставил, что он, не Великий Колдун?
И лечебная, и питательная, но попробуй в себя впихнуть, а Жан ест и не морщится, даже просит порой добавки. Бр-р-р... Мальчика передёрнуло. Да и то сказать, заедает сластями.
— Как там Жан? — сорвалось с языка мальчика.
— Спелись на свою голову, будто мало вам Тео, — проворчал слуга.
— Не томи, Луи!
— Выгораживает вас, как умеет, мол, во всём виноват он один, что бы там не утверждали кольчужники. И с девицей вы встречались попутно, а на самом-то деле...
— Луи-и...
— Понял, понял, Великий. Даниэль вы в глаза не видели, — Луи взъерошил волосы Шарля, — но попробуйте убедить менестрелей...
— Что, уже? Я о Жане вообще-то спрашивал! — спохватился недавний послушник.
— Даже перед Робером не стушевался, врёт в глаза и не краснеет, впору идти в лазутчики! — Грубое лицо Луи тронула улыбка. — Может вы и впрямь переговоры вели?
— Да конечно, с Марбо, ещё и Даниэль не забудьте!
— Мигель пытался допрашивать маленького лгунишку наравне с кольчужниками, но вскоре махнул рукой и сослал к оружейникам, наводить блеск на доспехи.
— Повезло ему, а то лежишь здесь, лежишь. — Мальчишка непритворно вздохнул.
— Смотря сколько кольчуг, пока почистишь с песочком... — понимающе улыбнулся Луи. — Не смотрите вы так, я его не порол, разве что Хуан отвесил затрещину. Может, разрешите Великий, вреда-то по любому не будет. В четверть силы, для вразумления, у меня рука лёгкая.
— Если не прибьёшь ненароком, — опасливо буркнул ребёнок.
— Заболтался я вами, куропатка скоро остынет. Да и какао не назовёшь особо горячим.
— Где?! — оживился хранитель Святыни.
— Кому что, Великий... — Луи чуть усмехнулся. — Здесь под крышечкой, рядом с печеньем, да не обжигайтесь вы так, снова постель закапали. Вам сколько лет, шесть?
— М-м-м...
— Пожалуй, не больше пяти.
Шарль с наслаждением отхлебнул глоток, благо печенюшки под боком, не-е, уж лучше бутерброд ухватить, ведь какао и без того переслащено.
— Не забудьте принять лекарство, — слуга-телохранитель указал на блюдечко с нежно-зелёной кашей.
Мальчишка едва не поперхнулся тоже мне, нашёл время!
— И не вздумайте запихивать под кровать, сами себя накажете!
Ну конечно, притащит блюдечко с во-от таким верхом, а потом давись этой гадостью под угрюмым взглядом Луи. Или того хуже — Роже, слуга хоть Мари не напишет, не в его характере.
— Повнимательнее читайте Полибия, как нагрянет Мигель с вопросами...
Если не сам Робер.... Шарль понуро кивнул, никуда не денешься.
— Зану-уда ты, как и все взрослые! — сорвалось с языка мальчика.
— Совершенно верно, Великий, — кротко согласился слуга. — Только кашу всё же доесть придётся, иначе дойдёт до Роже. Оно вам надо?
— Да ведь стоит мне приказать... — Шарль осёкся на полуфразе.
— Приятного аппетита, Великий, — Луи отвесил прощальный поклон и покинул опочивальню.
Не успел Великий толком приняться за еду — чудо-кашу мальчик разумеется отложил напоследок — как раздался стук в дверь.
— Можно! — с запозданием откликнулся Шарль, проглотив остаток медовой коврижки.
— Хуан из рода Фуэнтес испрашивает аудиенцию, — кратко и без лишних эмоций доложил дежурный жрец.
— Чуть было не подавился из-за тебя, — проворчал хранитель Святыни.
— Сейчас он не от Робера, я знаю точно, — доверительно зашептал жрец.
— И на том спасибо. А ещё что слышно?
— Вы действительно сотворили дракончика?
— Ну коне-ечно, из сопливого мальчишки-обозника, он же сам меня попросил. При удаче дорастёт до крылатого, если барс на зуб не попробует. Из тебя получится покрупнее, — мальчик выдержал паузу — а летать ты скоро научишься!
Жрец отвесил низкий поклон и поспешно покинул опочивальню.
Хран-ни Единственная, он что — поверил?! Не иначе разболтали кольчужники, дошутился на свою голову. Чего доброго Роже пристанет с расспросами, вспомнят о сожжённом шатре... чуть было тогда не отослали в Валанс. Обещал же не творить больше дракончиков! Тем более из живых людей, он пока что в своём уме. Хотя идея хорошая... из зверушек понятно. Тех же змей, например, их особо не жалко. Посоветоваться бы с Жаном... если выживет после разговора с Мигелем. А кольчужники вообще-то бессовестные, он им жизнь по честному сохранил. Впрочем, и они ему, так что это как посмотреть.
