О боже, какие мужчины! Знакомство

Вцепилась правой рукой в то, что попалось первым на пути. Кажется, в Морока и мысленно подставила шею под поцелуи, не забыв легонько укусить первого урмыта за плечо и вернуться к его напряжённому члену. Тоже на грани, еле заметно, как крыльями бабочки, провести по нежной коже и пожелать, чтобы и второй рэш был полностью обнажён. А вот араи на сцене, хоть её и лишили маечки, оставалась пока ещё в юбке. Почему до сих пор не избавились от всей мешающейся одежды? Впрочем, этот вопрос скользнул по краю сознания, не сильно заинтересовав меня.

Когда второй рэш опустился на корточки и, заставив девушку прогнуться навстречу, начал действовать языком, забыла себя окончательно... и то, что кого-то там наказывать собиралась, тоже. Мужчина задрал юбку араи на талию, обнажая то, что до этого было скрыто и только чувствовалось мной, и дал волю рукам, губам и языку. И я умирала от того, что меня нежно ласкали между ног, доводя одними прикосновениями то лёгкими, то давящими и требовательными до безумия. Как же хотелось большего, когда лавина сумасшедших ощущений, прокатывающаяся вслед за действиями рэшей по коже, заставляла выгибаться на невидимом сиденье и стонать в голос. Мечталось только о продолжении. Улетала в нирвану и где-то там, в подсознании, таилась мысль, что в этом помещении нужно быть осторожной в своих желаниях. Ведь здесь, судя по всему, может произойти всё...

Первый рэш приподнял девушку на руках, заставляя обхватить себя ногами за талию. Ощущение твёрдого члена, упирающегося в низ живота, сорвало крышу окончательно. Мысленно вцепилась в плечи мужчины пальцами, стараясь удержаться, и дёрнула бёдрами навстречу. Легонько, намекая, что совсем не против. Второй рэш поднялся и погладил араи по попке, под сползшей вниз юбкой, а после, втягивая кожу губами и при этом, работая ещё и языком, занялся спиной девушки. В то время как первый рэш толкнулся членом вперёд... Твёрдая плоть скользнула по напряжённой и влажной мне... Я сглотнула, на миг выплыв из марева наслаждения и задавшись вопросом, да или нет. Но долго думать мне не дали, следующее движение бёдрами и глухо, длинно застонала уже от того, что мужское естество было во мне. Это было так сладко, так невыносимо обжигающе, что вцепилась в руку Морока сильней...

Ещё одно движение бёдрами вперёд, долгое, давящее на какую-то очень чувствительную точку внутри меня... И только дождавшись ответного стона-выдоха араи и моего, рэш начал двигаться, сминая миг нежданной и медовой передышки. Каждый толчок вызывал вспышку острого наслаждения, вырывал стон, заставлял подаваться навстречу... и дарил понимание, что мужчина не сможет долго сдерживаться. Его попытки не сдаться раньше времени ощущались очень сильно, как и напряжение в мышцах рук, за которые я мысленно цеплялась. Он сам был слишком возбуждён и только чудом контролировал себя. Хотел, чтобы и партнёрша получила удовольствие от и до? Судя по всему, это было так. Не знаю как араи, но я уже больше не могла оставаться на плаву, погружаясь в патоку наслаждения всё глубже и глубже, при этом взлетая в удовольствии всё выше и выше... Только изредка впивались в мозг картинки того, что происходило перед моими глазами и тут же собственные эмоции и чувства араи, перебивали попытки здравого смысла проснуться.

Второй же рэш продолжил ласкать девушку руками, губами. Касался груди, шеи, спины. И тёрся о попку араи возбуждённым членом, не делая никаких намёков на большее, так и оставаясь элементом приятного декора, которому разрешили присутствовать, но не участвовать полностью. Но вот не до его проблем было в этот момент. Удовольствие накатывало по нарастающей — быстро, яростно, погребая лишние эмоции и сомнения под собой. Мои стоны переплетались со стонами девушки и двух мужчин, которые тоже очень быстро дошли до пика. Второму рэшу хоть и не удалось получить большего, вполне хватило накала ситуации, чтобы испытать оргазм. Свою разрядку получила и я, улетев так восхитительно высоко, что ещё долго потом приходила в себя. Вот уж не ожидала, что зажгусь и сгорю так быстро. Не совсем свойственно моему темпераменту. Скорее тому, как хотелось бы мужчинам, чтобы сгорали от страсти женщины. Но осмыслить произошедшее полностью и разложить всё по полочкам точно была не в состоянии. После полученной разрядки адски хотелось спать, а ещё побывать в душе. Уж слишком реалистичными были ощущения этого виртуально-наглядного секса. И накопилось к обоим урмытам очень много вопросов... Ну, очень много. Во что они меня втравили?

Медленно вдохнула, выдохнула и разжала сведённые судорогой пальцы, которыми так и цеплялась за Морока. Почувствовала, как меня подхватывают на руки и несут из помещения. Дёрнулась, собираясь вырваться и высказать своё возмущение. Но уж очень размякшая была и добродушная, настоящего желания скандалить не было. Так, какие-то чахлые ростки раздражения, от которых удалось легко отмахнуться. А потом я просто вырубилась у Морока на руках, уплыв в сновидения с эротическим подтекстом. Мало было уже испытанного, что ли?

Проснулась дома не в одиночестве. Освобождённая от лишней одежды, оставшаяся только в сарафане, который не стала снимать перед тем, как красное одеяние надела. А вот мужчина, взгляд которого чувствовала даже через маску, прикрывавшую его лицо, так и оставался в парадных одёжках. Раздеть некому было, бедняжка. Постепенно, чем больше прояснялось в голове после сна, тем больше копилось раздражение на урмыт. Со мной снова сыграли втёмную, не спросив. Морок, даже не сомневалась, что это был он, отреагировал на то, что я открыла глаза, очень странно. Провёл рукой в перчатке по моей щеке, легонько, нежно, и зарылся пальцами в растрёпанные волосы.

— Убери руки! — прорычала в ответ и продемонстрировала ему ласковый оскал. — Я — умываться! Надеюсь, к тому моменту, как завершу с утренними процедурами, у тебя будет объяснение тому, что произошло во Дворце удовольствий. И почему мне кажется, что снова, не задумываясь, воспользовался моим незнанием ситуации? — поднялась с невидимого ложа и направилась в сторону душевой. — И, да. От Ярило я тоже хотела бы дождаться объяснений. Вы так мило с ним спелись, что меня подмывает выставить вас обоих за порог и найти себе новых урмыт. А вы свои интриги плетите где-нибудь там, за стенами этого Дома. Достало...

— Тебе не понравилось? — задал вкрадчивым тоном каверзный вопрос урмыт-вредина.

— Понравилось. Но это не значит, что разбора полётов не будет, — оставила последнее слово за собой, скрывшись за вставшей на место стенкой туалетной комнаты, отрезая себя от собеседника, но прежде продемонстрировав ему улыбку обозлённой пираньи.

Со всеми делами управилась быстро, а заодно и костюмчик сменила. Я тоже могу быть вредной. Зацепила Морока моя провокационная юбка. Значит, надо надеть что-нибудь не менее провокационное.

Короткая юбочка, складочками, в красную крупную клетку-шотландку, чулки с поясом, кружевное бельё под низ, снежно-белая блузка, с расстёгнутыми пуговичками сверху. И туфли на высоченной шпильке. К этому образу распутной школьницы, идеально подошли собранные на затылке волосы. Подумав, дополнять комплект очками не стала. Не поймут местные мужики прикола, они не знают, кто такие отличницы. А вот длину юбки и кружево чулок, думаю, не пропустят мимо внимания.

Вышла, гордо вздёрнув подбородок и смотря прямо перед собой. Стойкий игнор для двух урмыт, дожидавшихся моего появления. А, ведь... Есть все возможности нечеловечески поиздеваться. Они же раздеться сами не могли, так? А как же естественные надобности? Сколько часов я спала? Если долго, то мальчикам не позавидуешь. Заставить встать, чтобы насладиться переминанием с ноги на ногу?

— Господа мои, урмыты, — мягко начала, добравшись до пульта. — Хотелось бы знать, что там с идеями по Свободному краю? — если они прямо сейчас ожидали обещанного разбора полётов по Дворцу удовольствия, то очень неплохо ударить в эту болевую точку тогда, когда они менее всего будут готовы ответить на мои вопросы.

— Мы можем провести совещание попозже? — какой тонкий намёк на сложные обстоятельства, браво, Лис.

— А если я хочу сейчас? — спросила невинно и опустилась на невидимое сиденье, прямо у стены.

Юбка немного задралась, демонстрируя то, что как раз и стоило зарвавшимся мужикам увидеть. Вызывающе красивое и провокационное бельё.

— Нам не помешало бы тоже сначала умыться, а потом поспать. Ночь в разгаре, — поведал мне храбрый Ярило, Морок же молчал и гипнотизировал взглядом, который всё так же остро ощущался кожей.

— Хорошо, братцы-кролики, — кто это такие, переспрашивать не стали. — Будет у меня к вам любопытный разговор. Вы так рвётесь узаконить наши отношения окончательно и бесповоротно, что я даже готова пойти вам на встречу. Один раз. Дам одному, дам второму. Да-да-да. Вы меня допекли, мои милые. Но вот потом ни один из вас не побывает в моей постели больше никогда. Найду тех, кто будет прислушиваться ко мне. И вот им-то, как раз, будет позволено всё. И подобный расклад, обещаю, реализую обязательно! И учтите, есть у меня такая гадкая черта характера: если я говорю, что обещаю, из кожи вон вылезу, но сделаю. Так как? Разовое удовольствие и нужные вам отметки на аурах или долгосрочные отношения? Выбирать вам. Взаимное доверие и уважение, или использование вас в качестве разовых постельных игрушек? Кто-то там говорил, что урмыт игрушка для тэйалии? Я готова доставить себе и вам такое удовольствие и оправдать это высказывание. Облегчу себе жизнь, более не придётся просыпаться в вашем обществе и можно будет исключить вас из круга доверенных лиц.

— Что ты хочешь знать о Дворце удовольствий? — надо же, как с темы пытается свинтить, одним словом — Морок.

— А кто тебе сказал, что я буду что-то узнавать и спрашивать? — закинула ногу на ногу и откинулась назад, юбочка задралась ещё выше от этого движения. — Нет, мои дорогие. Теперь мы живём по-другому принципу. Я вообще не доверяю вам, ничего не спрашиваю и нахожу другой источник информации. Прогулок в вашем обществе совершать более не собираюсь. Делиться полученными мною знаниями тоже. Живите сами по себе. Дом обеспечит вас едой, питьём и прочими нужными вещами. Миры для вас будут закрыты. Зачем постельным одноразовым игрушкам какие-то там миры? Всё так, как ты и мечтал, Морок. Ты же про это говорил, когда пытался давить на мою совесть?

— Почему ты так сильно обиделась? — поднялся с места первый урмыт.

Надо же, какой догадливый. Что же тогда не догадается, почему злюсь?

— А ты хорошо подумай... — гадкая колкость в ответ рвалась с языка, но я сдержалась. — Может, угадаешь причину. Ты же умный.

— Прости, — сказал Морок, и я даже подалась всем телом вперёд, не веря своим ушам. — Прости, Светлячок. Мы всё время забываем, что ты не знаешь привычных для нас вещей, и в то же время для тебя привычно то, что нам непостижимо. Это моя ошибка. Можешь выгнать меня, если я так провинился в твоих глазах, — а голосом можно заморозить территорию размером с Антарктиду, таким тоном не извиняются, а приговоры выносят.

— И изо всех сил этим злоупотребляете. Зачем был этот спектакль с Дворцом удовольствий? Я уже поняла, что ты намеренно меня туда завлёк. Зачем? Так хотелось потешить собственное самолюбие? — снова откинулась на невидимую спинку и так глубоко вздохнула, что разошёлся вырез блузки на груди, открывая довольно интересный вид.

— Не меньше, чем тебе сейчас, когда ты пытаешься унизить нас, — теперь голосом заморозить можно уже не только Антарктиду, но ещё и всю Евразию.

— Ну да, ну да... — зло поджала губы, подбирая слова, потом продолжила: — Ранимая душа у нас здесь только одна... Ты. Все остальные только средства для достижения цели. Поэтому о тебя ноги вытирать нельзя, а об меня можно.

— Если бы ты на самом деле по-настоящему не хотела его и меня, — пропустил мои слова мимо ушей, как и всегда. — Ничего бы не получилось.

— Не лги, — устало вздохнула, весь запал на ругань как-то резко закончился, и стало всё равно. — Руководил процессом ты. Я права?

— Я был заказчиком, — не стал мужчина оправдываться, просто констатировал что-то снова непонятное для меня.

— Лис? — что-то ты, мил друг, мне наплетёшь?

— У заказчика приоритет в желаниях... — надо же, тоже решил добровольно расколоться?

— То-то он тебя не подпустил ко мне толком, — усмехнулась, что-то подобное и подозревала. Теперь смутные сомнения обрели чёткие очертания. Как-то уж слишком быстро, по-мужски напористо всё произошло... — И как тебе на вторых ролях, Яр? — сегодня было жуткое желание быть жестокой к этим двум, и я его реализовывала в полном объеме.

Мужчина дёрнулся как от удара, а я ещё раз глубоко вздохнула. Кажется, переборщила. Стоит попридержать злость и коней. А то так незнамо до чего договорюсь.

— Ваши решения, господа урмыты? — теперь поднялась с места и я, произнося безжизненным тоном сакраментальные слова. — Что вы выбираете? — а в голове крутилась только мысль о том, что взаимопонимания нам никогда с этими двумя не достигнуть.

Вполне возможно и с другими урмытами будет то же самое. Разница менталитетов, воспитания и понятий... Тут в другой стране сложно вникнуть во все нюансы и не напортачить. А я в другой мир попала. Блин, как же не хочется оставаться в конфронтации со всем миром в гордом одиночестве. А оно — одиночество — будет глубоким и отчаянным, если судить по этим двум защитничкам. Как доверять таким вот гадам? Как оставаться сильной, когда чувствуешь себя всё время обиженной и обманутой? Когда просто хочется поплакать от того, что жизнь так круто поменялась и близких, по-настоящему близких мне людей, больше никогда не увижу.

— Ещё утром, я выбрал бы второй вариант, — судя по всему, Яр обиделся. — Но раз тэйалия пожелала сделать из меня игрушку второго сорта... Как пожелает тэйалия.

— Тогда оставайся сегодня здесь, — бросила ему равнодушно. — Твоя задача ублажить меня как следует. Готов морально?

— Раздень нас! — велел Морок таким тоном, что дёрнулась сразу же выполнить приказ, еле остановилась на полпути. — Светлячок. Ты же не хочешь, чтобы мы оконфузились прямо здесь? — и нотки-то какие повелительные и вкрадчивые в голосе появились.

— Ну, подходи, коли такой смелый, — окинула его холодным взглядом сквозь прищур.

Когда Морок повиновался, быстро справилась с процессом его раздевания, не внося в свои действия никаких провокационных движений. Всё, хватит. Наигралась. Они доигрались. Я доигралась... Надоело! Достал этот мир! Достали дурацкие правила! Достало то, что кроме Лешего нет никого, кому стоило бы верить... Одиночество. Жутчайшее одиночество... Как же тяжело быть сильной и улыбаться. Вот сейчас конкретно, этих сил совсем не осталось. От всеобщей любви родных прийти туда, где придётся полагаться только на себя и некому будет поплакаться, если вдруг случится мелкая неприятность или испортится на ровном месте настроение.

С Лисом справилась ещё быстрее, окинула обоих братцев кроликов презрительными взглядами и сказала:

— У вас есть время привести себя в порядок. Потом жду у себя. Раз таково ваше решение. Сегодня Ярило. Завтра Морок. Довольны?