Последняя песнь Акелы-3

Понимая, что чернокожая служанка совершенно не причём, Алексей раздраженно уставился на гору принесенной зелени и еле сдержался, чтоб не надеть поднос с фруктами ей на голову. Выложив угощение, служанка неторопливо направилась к выходу, бесстыже вихляя на ходу бедрами. На пороге она остановилась, кинула Пелевину томно-призывный взгляд, белозубо оскалилась в прощальной улыбке. Проводив, а скорее — выпроводив, соблазнительницу, Алексей покосился на Полину — и подивился лютой ненависти, плескавшейся в глазах девушки. Ну фрукты, ну надоели, но что б так... Нет. Понять женщин, то панически беспокоящихся за фигуру, то готовых убить за унцию-другую мяса, нормальный мужчина не в состоянии. Алексей двумя пальцами, словно мышонка за хвостик, ухватил ближайший банан, глубоко вздохнул и недоуменно замер. В воздухе стойко пахло мясом. Копченым. Приложив к губам палец, Пелевин взмахом руки поманил за собой Полину и осторожно, на цыпочках, подкрался к соседней комнате. Предосторожности были излишни. Пес и кошка, точь-в-точь как прежде, игнорируя присутствие хозяев, чинно трапезничали, откусывая от копченого окорока куски мяса чуть ли не очереди.

— От те нате! — удивленно выдохнул Алексей, с чувством хлопнув ладонью по колену. — Мы там, — он мотнул головой в сторону заваленного фруктами стола, — можно сказать, с голоду подыхаем, а они тут!..

Траппер нагнулся и резким движением вырвал из пасти Бирюша остатки окорока. Пёс тоскливо скульнул и с трагизмом во взоре уставился на хозяина. Фея, ошеломленная моментальным исчезновением пищи из-под носа, втянула ноздрями воздух, перевела недоуменный взгляд с Бирюша на Алексея и, намереваясь вцепиться то ли в окорок, то ли в грабителя, взмыла вверх. Неудачно. Неуловимым взгляду движением траппер выхватил разгневанную кошечку из воздуха и тут же сунул опешившей хозяйке.

— А давай-ка, признавайся, дружище, — присев на корточки траппер приобнял жалобно повизгивающего пса за шею, — а где это ты мясцо спёр?

Бирюш, прислушиваясь к интонации хозяина, вопросительно склонил голову. Осознав, что наказания за самоуправство не последует, пёс коротко рыкнул и, призывно помахивая хвостом, направился к выходу из хижины. Фея, моментально поняв, куда направляется кудлатый друг, деловито посеменила следом. Пелевин и Полина обменялись недоуменными взглядами и, кусая по очереди изрядно погрызаный питомцами окорок, поспешили за зверями.

Дон Педро не зря назвал свою колонию "Домом Солнца" — иного освещения, кроме солнечного, в ней не водилось. Даже захудалых факелов — и тех не имелось, хотя столбы, предназначенные для их размещения, попадались регулярно. Благо, Бирюш, понимая, что хозяева всего лишь люди и в темноте ориентируются преотвратно, старался из поля зрения не пропадать, через каждые несколько ярдов останавливался и дожидался, пока Леша и Поля подойдут поближе. Проплутав, таким образом, не менее получаса, вся компания выбрела к торцовой стене какого-то домика. Пытаясь сориентироваться, куда же их завели Бирюш и нелегкая, Алексей пригляделся к хижине и с чувством сплюнул: стекла в окнах во всем поселении имелись только в одном доме, и он принадлежал дону Педро.

Решив поделиться частью проблемы и, чего греха таить, частью ответственности за принятие решения, Леша прямодушно поведал Полине о том, чья хибара манит их запретным в общине запахом, и был несказанно удивлен встречным предложением аккуратно забраться в домик и... реквизировать незаконно (если верить правилам общины) нажитое имущество. Несколько опешив от подобного предложения, Алексей сделал вид, что не до конца понимает, о чем девушка ведет речь, после чего Полина максимально прямолинейно озвучила лозунг: "Грабь награбленное!" и смерила Пелевина вопросительным взглядом, мол, ты идешь или нет? Прошипев сквозь зубы, что поскольку он ранее чужого, кроме как в виде трофеев не брал, Алексей ехидное поинтересовался у Полины, а есть ли у нее, наследницы русских искателей счастья и греческих контрабандистов, простой и осуществимый план по проникновению в сей домишко. Желательно скрытный и бесшумный. Штурм с применением огнестрельного оружия не предлагать.

Не дожидаясь, пока люди придут к единому мнению, Фея ловко протиснулась между их ногами, подбежала к стене и, призывно мяукнув Бирюшу, резво скрылась в широкой расщелине в фундаменте хижины. Пёс, в свою очередь, вопросительно покосился на хозяина и нырнул в проём вслед за кошкой.

— Ну и долго ты намереваешься памятник изображать? — нетерпеливо прошипела Полина, настороженно вглядываясь в ночную темень. — Того и гляди прибежит кто-нибудь, а он застыл тут как... — подбирая подходящий эпитет, девушка еле слышно щелкнула пальцами, — как... дылда рязанская! — Полина обожгла Алексея повелительным взором и требовательно притопнула ногой. — Лезь давай! Лезь, кому говорю!

— Во-первых, не рязанская, а уральская — полушепотом проворчал Пелевин, встав перед расщелиной на четвереньки и расшатывая плиты по соседству с трещиной. — Я чего тебе, ящерка, что ли, по теснинам сигать? — Не-е-е-ет, — траппер, раскачав плиту, с похожим на крик выдохом вырвал ее из основания и отбросил в сторону, — че-ло-ве-к...— пытаясь отдышаться, Алексей уперся ладонями в землю, — это звучит гордо... — Траппер до пояса спустился в образовавшуюся яму и повернулся к Полине, — а это вообще звучит?

И с шумом и пылью сверзился вниз. Полина подумала пару секунд и, зажав рукой рот, прыгнула вслед за ним.

— Ты живой? — с явной тревогой и еле слышной дрожью в голосе прокашляла девушка, пытаясь осмотреться в кромешной тьме подвала.

— Вроде, да... — неуверенно, с явным сомнением в собственных словах откликнулся Пелевин, — по крайней мере мне так кажется...

— Так коли живой — спичку зажги! — сменив дрожь на злость, шикнула Полина. — Вот навязался же остолоп на мою голову! Вечно тебя всему учить приходится!

— Вот это ни себе чего-о-о-о... — с еле сдерживаемым восхищением протянул Алексей, поводя горящей спичкой вдоль стены, — чего там та Шахерезада про пещеру Аладдина трындела?

Колеблющееся пламя, не желая двигаться дальше, плотно застыло на стволах французских винтовок, составленных в ружейную пирамиду и, словно передавая эстафету, отразилось мимолетной тенью на выпуклом боке масляной лампы. — И это он, — помянув проповедника, словно нечистого, Алексей истово сплюнул на пол и, поводя головой вслед за светом лампы, чуть завистливо вздохнул, — нам про нестяжательство чего-то верещал?

Вслед за длиннющей ружейной подставкой светлячок пламени выхватил из темноты угол невысокой плетеной корзины, до трети заполненной тусклым поблёскиванием неограненных камней.

— Он еще и про воздержание вещал вдохновенно, — презрительно буркнула Полина, машинально, словно отряхиваясь, проводя рукой по коленям. — А сам чуть слюной не истёк, когда мне в вырез тужурки, — девушка чуть смущенно зажала отворот куртки ладонью, — пялился.

— В вырез, говоришь? — Алексей демонстративно уставился на девичьи руки, скрещенные на груди. — Вполне его понимаю. Вельми завораживающе зрелище. — Траппер смакующее причмокнул губами и, не дожидаясь, пока опешившая от подобного нахальства Полина, найдет подходящий ответ, повернулся к девушке спиной. — А хозяин-то наш, — Алексей уважительно мотнул головой в угол комнаты, — хоть и похабник, но отнюдь не дурак...

— Эта... ш чего это такхие фыфоды? — вгрызаясь в отобранный у Феи окорок, прошепелявила Полина. — Никак диплом профессора Сорбонны на имя дона Педро нашелся?

Кошка, нимало не огорчась очередной потере ужина за один вечер, пренебрежительно фыркнула и потопала отнимать мясо у Бирюша.

— Пока что только это, — натужно пропыхтел Пелевин, с усилием выволакивая на середину клетушки увесистый мешок, набитый чем-то до треска по швам, — и вот это... — с облегчением уронив увесистую поклажу, Алексей вытянул откуда-то смятый листок, водрузил его перед лампой и аккуратно расправил. — На-ка вот, полюбуйся.

— А на картинке наш хозяин авантажней, чем в жизни получился, — тщательно пережевывая очередной кусок, пробубнила Полина с интересом разглядывая португальскую полицейскую листовку со черно-белым изображением дона Педро. — Вот только не понимаю, на что ему сия бумажка сдалась. — Девушка шумно облизала стекающий с пальцев жир и аккуратно пододвинула прокламацию мизинцем к себе. — Если это и перечисление его достоинств, — пытаясь прочитать незнакомый текст, Полина потешно сморщила лоб, — то сдается мне, что за каждое из них лет судья по десять Кайены не глядя выпишет. Факт.

— Как память дорога, — весело фыркнул Пелевин, потроша свою громоздкую находку. — Думается мне, что любил наш старче долгими осенними вечерами... — замаявшись распутывать очередной узел пальцами, Алексей вцепился в него зубами, — вшпоминать бурную молодошть...

Победоносно завершив борьбу с хитроумными узлами, завязками и петельками, траппер распахнул широченные полы мешка и с уважительным удивлением покачал головой:

— Чего и говорить, запаслив дон Педро, — Алексей пододвинул лампу поближе к мешку и озадаченно почесал затылок. — Прям как белка какая... — охотник присел на корточки и, комментируя каждую находку, принялся бережно перекладывать содержимое мешка. — Одежка охотничья, кожаная, и обувка запасная... — это правильно... И что интересно — ни одной косоворотки. Так...— траппер, чихнув, отодвинул от себя какой-то пыльный сверток, — это у нас одеяла... две штуки. Тож верно, в Африке главное — не замерзнуть... А это никак сухпаек... — раскрыв очередной мешочек, Алексей шумно потянул ноздрями, — крупы, всякие, мясо вяленое, Бирюш, отстань! соль, спички, сахар... Фея! А тебе какого рожна здесь надо? Сахар... а это? О! опять сахар... Половина пайка у него из сахара — сладкоежка, однако. Нож, второй тесак, патронташ, револьвер, еще патронташ — уже ружейный... А тут у нас чего, снова сахар? Не-е-ет, не сахар — траппер удивленно уставился на связку трубок из плотного красного картона — динамит... Странные вкусы у нашего проповедника — взрывчатку в сухпаек засунуть... Это что ж, он в крепости своих зубов сомневается, коль не уверен, что без помощи динамита пообедать сможет?

Траппер с сомнением хмыкнул, на всякий случай отложил связку взрывчатки подальше от лампы и продолжил копошиться в напоминающем спасательный набор мешке. Наткнувшись на связку круглых кожаных кошельков, Алексей взвесил на ладони один из них, распустил завязки и сунул щепоть внутрь и мгновением позже взволнованно прохрипел:

— Полька! Бросай всё и иди сюда, ты только посмотри чего я нашел!

Пелевин поднял с пола лампу и осветил свою ладонь. Девушка всмотрелась в поблескивание на руке охотника и восхищенно ахнула — в бриллианте, искрящемся на ладони траппера, было не меньше пятнадцати карат, а то и все двадцать.

— Проняло? — хрипловатым шепотом поинтересовался Пелевин, убирая камешек в мешок. — Меня вот тоже... проняло. И таких вот блескучек там, — он бережно покачал мешочек на ладони, — как бы не с дюжину. Как до дома доберемся, — Алексей аккуратно убрал драгоценности за пазуху, — половину тебе отдам. Так что радуйся — ты теперь богатая невеста.

Услышав последнюю фразу, Полина презрительно фыркнула, потом кинула укромный взгляд на продолжающего копаться в мешке Пелевина, с грустью вздохнула и с сожалением покачала головой. Ласково взъерошив шерстку бесшумно подкравшейся Фее, девушка запалила найденную свечу и принялась самостоятельно обследовать комнату.

— Интересно, а чего этот Педра натворил, что в такую глушь скрылся? — вполголоса пробурчала Полина, рассматривая выступающую из пола плиту. — Давай эту листовку с собой возьмем, переведем и прочитаем? Интересно же?!

— С хозяином и его послужным списком потом разберемся, — раздраженно зашипел Пелевин, с ходу врезавшись во что-то ногой. — Там, в углу коробка с консервами пылится, — Алексей, наткнувшись в полутьме на корзину с патронами, бесцеремонно ухватил любопытствующую Фею за шкирку и одним движением задвинул кошечку себе за спину. — Пока я мародёрствую, — нависнув над боеприпасами, словно Кощей над сказочным богатством, траппер принялся отбирать подходящие по калибру патроны, — ты нам покушать собери... Ты вообще меня слышишь? — не дождавшись ответа, Алексей поднял лампу повыше и осветил всю комнату. — Увы, нет... — печально констатировал он, увидев, как Полина стоит в углу на коленях. — Эй! Ты там чего? — настороженно поинтересовался Алексей, видя с каким увлечением девушка дергает за каменные завитушки на вмонтированной в пол плите.

— А-а-а-атстань, — отмахнулась Полина, сдувая намокшую от пота прядь челки с кончика носа. — Не— ме-шай. Е-е-еще чуть-чуть, — она с видимым усилием передвинула пыльный кругляш сверху вниз, — и я... — глядя, как плита, взметнув вверх и в стороны столбы пыли, со скрежетом ушла вбок и вниз, ошарашено плюхнулась на пол, — её открою...

Алексей взглянул на Полину с безграничным терпением родителя, взирающего на шалости и проделки любимого чада, скривил губы в тоскливой усмешке и мрачно поинтересовался:

— И чего ты в этот раз сломать умудрилась?

Риторический вопрос остался без ответа и траппер, с опаской потрогав край выдвижной плиты, цепко, но осторожно ухватил за кончик уха девушки:

— Если ты по-русски понимать разучилась, спрошу по-иному: vous avez cassй?

— И вовсе я не сломала, — освободившись одним движением из захвата Пелевина, девушка с явным окатила траппера снисходительным взглядом и показала язык, — а нашла! — Неугомонная красотка села на край обнаруженной ямы и свесила ноги, — и не абы что, а потайной ход!

Видя, что охотник не разделяет её восторга, Полина изменила выражение чумазой мордашки на заискивающее и просительно потянула товарища за рукав. — Лёш, а Лёш! Пошли посмотрим, а?

— И чего мы там не видели? — Алексей осторожно потянул ноздрями затхло-холодный воздух, струящийся из подземелья, и брезгливо поморщился. — В ходу в этом?

— Ничего не видели, — наивно хлопнула глазами Полина, состроив донельзя простецкую физиономию. — А коли не видели — надо посмотреть. Лёш, ну чего ты, как этот?.. — подбирая подходящий эпитет, Полина несколько раз щелкнула пальцами и, не найдя нужного сравнения, поморщилась с досадой:

— В общем, сам знаешь, как кто. Заканчивай изображать из себя строгого дядечку и полезай вниз. Это же, — Полина сложила ладони лодочкой и закатила глаза, — романтика-а-аа...

Устав разыгрывать послушную просительницу, девушка прижала к себе кошку и кинула маленький камешек вглубь проема. Услышав, как брошенный осколок практически сразу ударился о пол хода, любительница древних тайн удовлетворенно ухмыльнулась и, зажав Фею под мышкой, ловко соскользнула вниз:

— Вот ты как хочешь, — донесся из-под земли её озорной голос, — а мы пошли! А вы там, — Полины выкрики, отдаляясь с каждым шагом, становились всё неразборчивее, — можете сидеть себе наверху-у-уу...

Следом раздалась какая-то длинная, неразборчивая фраза, подозрительно напоминающая ряд крайне нелестных для мужчина и пса эпитетов, но уточнять, верно ли он все понял, Алексей не стал. Достав из распотрошенной донпедровской укладки связку динамита и сунув ее уже в свой мешок, траппер помянул недобрым словом сумасшедших девчонок и их хвостатых любимиц и на пару с собакой нехотя последовал за первопроходчицами. Следует заметить, что долго догонять их не пришлось: обе кошки, выжидательно уставившись на край ямы, вальяжно расположились в пяти шагах от пролома.