Снегирь и Волк

— Понимаю: сука не захочет — кобель не вскочит? Да?

Гилмор согласно кивнул:

— На процентов девяносто так и есть.

— Но это нечестно! Её там на площади... а он пару лет на шахте!?

— Это шахты Дамн Мохолонг!

— Какая разница, как они называются?

Родик странно посмотрел на женщину:

— Снегирь, а что ты знаешь про эти шахты?

— А что они сильно отличаются от земных?

Гилмор задумчиво потёр висок:

— Как тебе сказать?.. В шахтах Мохолонга работают только заключённые. Как бы бедно ни жили люди, оборотни, гоблины с троллями, но на эти шахты не идёт работать никто.

Чёрная волчица упрямо вздёрнула подбородок:

— Пусть... А эта женщина выживет после такого наказания?

— Мы уходили, ещё дышала, сплёвывая чью-то сперму.

И Полина громко застонала от безысходности.

— Это ужасно!

— Я, кстати, не в первый раз сталкиваюсь с твоим возмущением нашими законами, — оборотень внимательно посмотрел на неё.

Женщина кивнула:

— Они очень жестокие, на гране садизма. Я сама видела. Я читала. Говорят, что некоторых заключённых даже пугают, что их будут судить не по принятым законам, а по волчьим.

Бета улыбнулся:

— Да, наши законы жестокие, но сами волки не возмущаются. Как думаешь, почему?

— Почему?

— Распутство, предательство должны быть наказаны. Согласна?

Полина неопределённо повела плечом. Родик скрестил руки на груди:

— Пугает наказание? Так всё просто: не предавай, не убивай, не воруй — и никто наказывать не будет, — мужчина вздохнул. — Если ты читала про нашу правовую систему, то должна помнить ещё два момента.

— Какие?

— У нас нет нераскрытых преступлений. И у нас нет судебных ошибок. Никто не ушёл от возмездия, — Гилмор навис над сокрушённой оборотницей: — И Тордис, и Лейф знали, что им грозит, если попадутся. У них был выбор. За свои решения и поступки надо отвечать, Снегирь. Перед всей стаей.

Уже в своей комнате женщина ещё раз вспомнила последнюю фразу беты. Что он хотел сказать? Зачем вообще повёл на площадь? Ведь раньше ему было всё равно! Почему именно эту казнь она должна была увидеть? Потому что виноватой оказалась волчица, как и она?

Догадку Полины частично подтвердил Рейнгольд Виттур следующим утром во время занятий.

— ...К чему было публичное унижение?

— Наука остальным волчицам.

Значит, она правильно поняла поведение беты Родика. Оборотница не выдержала:

— Почему вы, Белые волки, такие жестокие?

Виттур с некоторым недоумением посмотрел на подопечную. Та пояснила:

— Я жила в стае Чёрных и Серых, но там таких наказаний не было!

Рейнгольд усмехнулся:

— Тебе просто всего не показывали и не говорили.

— Почему?

— Сама знаешь.

Женщина тоскливо посмотрела на мужчину:

— Неужели это действительно необходимо?

— Полина, не живи иллюзиями! Хочешь спрятаться от реальности — прими брачную метку Карнеро или Гриса и ходи дальше в розовых очках, — Виттур серьёзно смотрел на подопечную. — Мы не злее и не добрее других. Мы — оборотни. А мир оборотней слабых волков не любит.

...

В середине сеченя (январь — Прим. авт.) Белые волки на несколько дней исчезли из замка. Полина знала: охотятся. Причём в этот раз оборотни готовились долго. Её никто не посвящал в подробности, но по обрывкам фраз она поняла, что Серые выследили большую стаю людоедов, сбившуюся из остатков других, чудом уцелевших после предыдущих охот.

На четвёртую ночь Полина проснулась от звонка на гилайон.

— Алло? — спросонок буркнула женщина на русском.

— Надеюсь, это не ругательство?

Оборотница подорвалась с кровати:

— Альфа?

— Одевайся и бегом ко мне, — Виттур отключился.

Полина торопливо натянула поверх пижамы длинную вязаную кофту и быстрым шагом направилась на левую хозяйскую половину замка.

Волчица впервые оказалась в спальне альфы, но глазеть по сторонам времени не было. Запах свежей крови щекотал ноздри. Рейнгольд ранен? Мужчина сидел у небольшого столика, опираясь на локти. Заметив вошедшую, одной рукой стянул с плеч чёрную куртку.

— Помоги мне. Сам не достану.

Женщина кивнула, шагнув к оборотню, а потом сглотнула вязкую слюну. Обычно лечением занимался...

— Ансур?

— В порядке, — успокоил Виттур, — но он сейчас нужнее другим.

Полина перевела дух, обратив, наконец, внимание на окровавленную спину альфы.

— Необходимые материалы, — он кивнул на стол, где были расставлены и разложены бинты, лекарства.

Волчица осторожно вытирала порванную спину. Четыре борозды от когтей располосовали плечо и верхнюю часть спины. В некоторых местах края ран широко разошлись, обнажив белую кость. Полина тряхнула головой, отгоняя подкатившую дурноту, дрожащими руками взяла сшиватель. Чтобы отвлечься, спросила:

— Что случилось?

— Ловушка.

— Значит, ваша идея напасть днём не сработала?

— Сработала, но не везде... — ответил оборотень, потом замер: — А ты откуда знаешь?

Женщина поморщилась, коря себя за болтливость, попробовала перевести разговор на другую тему:

— Сейчас будет немного больно.

Первый щелчок — и скоба впилась в белую кожу. Но Виттур, кажется, даже не почувствовал (Полина потом узнала, что края скоб обработаны сильным обезболивающим раствором). Мужчина сопоставил факты и понял:

— Ты была в библиотеке. А я всё думал: откуда такой сильный запах? Но не придал этому значения: ты сейчас практически каждый день то в большой гостиной, то в библиотеке, то в моём кабинете — там всё тобой пропитано! — а потом Белый вспомнил кое-что ещё, случившиеся в тот день в библиотеке. С тонких губ сорвалось ругательство. Волчица впервые слышала, чтобы Виттур матерился.

Полина поспешила успокоить альфу:

— Я не хотела! Да и видно ничего не было.

Рейнгольд, раздосадованный, злой, качнул головой:

— Помолчи.

— Ну, правда! В конце концов, я не маленькая девочка, чтобы меня могли шокировать такие вещи!

— Займись раной!

Мужчина упирался одной рукой в столик, а другой — в колено. Тяжело дышал, пока волчица дрожащими руками шила живую плоть.

— Всё. Повязка осталась.

Чёрная видела, что Рейнгольду плохо и держится он на чистом упрямстве. На висках блестели бисеринки пота, губы побелели. Бинтовала как можно осторожнее. Звонок.

— Слушаю.

Полина узнала бас Родика.

— Мы возвращаемся в замок, — сообщил бета.

— Нет необходимости. Я в порядке, — оборвал вожак. — Оставайтесь с Эрсом и Джосером.

— Да, альфа, — согласился Родик, но тут же заметил: — Ансур волнуется.

— Я сказал: нет! — рявкнул Рейнгольд и повернулся к женщине. — Ты скоро?

— Да-да, — испуганно выдохнула волчица, отступившая на шаг, чтобы не мешать разговору. — Давайте помогу!

— Я сам.

Она кивнула, но шла рядом, пока Виттур, пошатываясь, практически дополз до широченной кровати. Ничего не говоря, Полина помогла ему снять ботинки и потянулась за одеялом.

— Нет, — мотнул головой мужчина, — скоро будет жарко. Регенерация уже началась.

— Может, хоть простыночкой? — предложила женщина, заметив, что волка сотрясает мелкая дрожь.

Он, подумав, согласно кивнул:

— В шкафу посмотри.

Когда оборотница вернулась, Рейнгольд то ли придремал, то ли отключился. Машинально скользнула взглядом по полуобнажённому мужчине. Красивое, тренированное тело, не перекаченное, с торчащими мышцами и венами, а в меру. Ни грамма жира! Ходячая реклама мужского нижнего белья, если бы не пугающе белая кожа. Но едва прохладная простыня коснулась гладкой груди, вожак открыл глаза. Чёрная выдавила подобие улыбки:

— А штаны?

— Сама хочешь раздеть меня? — вскинул бровь волк.

Полина не поняла, то ли он шутит, то ли на что-то намекает. Нахмурилась:

— Если вам больно шевелить рукой, то раздену сама.

Виттур, поджав губы, расстегнул пуговицу и замок:

— Помогай.

Волчица слышала, как судорожно выдохнул мужчина, приподнимая бёдра, пока она стаскивала одежду. Странно было прикасаться к нему, но пугающая белая кожа на ощупь оказалась тёплой и приятной.

— Уже всё, — успокоила женщина и прикрыла простынёй посеревшего от боли и кровопотери оборотня: — Я побуду рядом на всякий случай.

Он закрыл глаза.

Садиться рядом с Рейнгольдом на кровать показалась оборотнице неприличным. Оглядевшись, примостилась на крохотном диванчике или большом кресле, как посмотреть, у стены. Спальня альфы была красивая. В меру роскошная, но невычурно, а так, чтобы всякий, кто случайно или нет окажется здесь, понял, что хозяин богатый человек. И в тоже время истинно мужская, в тёплых, молочно-коричневых тонах, лишь две яркие картины. Огромный телевизор на стене напротив. Никаких безделушек, только наушники на одной из двух прикроватных тумб. Мягкий свет, льющийся из точечных светильников по периметру потолка. И светлый пол без ковров.

— Раз уж ты в курсе некоторых подробностей моей интимной жизни, ответь на вопрос. Так сказать, восстановим паритет? — вдруг заговорил Виттур.

Полина облизала пересохшие губы: что ему надо?

— Ну-у-у... — замялась она, но перехватив предостерегающий взгляд альфы, кивнула: — Хорошо.

— Скоро у тебя течка?

Волчица не сдержала улыбки:

— Уже была.

— Когда?

— Четыре месяца назад.

Рейнгольд задумался:

— Это когда ты чумная ходила, с мокрой головой?

— Да.

— Зелье? — догадался оборотень.

— Да.

— Чтобы я его больше не видел!

Полина даже спорить не стала:

— Не увидите... до следующей течки.

— Полина, я не шучу. Все эти колдовские штучки могут боком выйти.

— А что мне делать?

— Мне сказать надо было.

— Зачем?

— Уладить эту проблему.

— Как? — дёрнулась волчица, вспоминая "помощь" Яна Гриса.

Рейнгольд странно посмотрел на неё:

— Как все. Тебе же наверняка кто-то понравился из волков?

— Нет.

Мужчина на миг опешил: так чётко и уверенно прозвучал ответ волчицы. И не врёт же!

— Совсем?

— Не настолько, чтобы переспать, — уточнила женщина.

Виттур прикрыл глаза:

— Запер бы тогда на неделю в подвале — и всего делов.

Она задумалась, машинально оглаживая кожаные подлокотники. Тихий стон оборвал размышления. Женщина на цыпочках подошла к кровати, вглядываясь в черты вожака. Скорее всего, Виттур хотел поднять руку и потревожил спину. Оборотница осторожно коснулась его плеча:

— Ляг на живот.

Волк недовольно нахмурился, но послушался. Полина проверила повязку.

— Уже можно снять, — сказал мужчина.

— Может, пусть побудет немного для надёжности?

— Я чувствую, что края уже стянулись.

— Раны глубокие. Швы, — тихо увещевала Полина.

Виттур недовольно посмотрел на волчицу, спорящую с ним. Она улыбнулась, успокаивающе поглаживая его по спине, как когда-то гладила болеющего мужа:

— Всё хорошо. Давайте подождём чуть-чуть.

Он что-то пробормотал, скорее всего, ругательное, но настаивать перестал. Полина присела на пол рядом с кроватью, подложив под попу свёрнутую кофту. На глаза попалась брошенная книга: или оборотень засунул под кровать, или сама упала с тумбочки. За чтением время пошло быстрее. Собираясь перевернуть страничку, волчица вздрогнула, услышав:

— Не спеши, я ещё не дочитал.

— Не спите?

— Нет, — его дыхание шевелило волосы на её макушке.

Полина вздохнула:

— Как мне сесть, чтобы вам было удобнее?

— Никак. Почитай вслух, — мужчина закрыл глаза, — может, усну.

Чёрная даже немного обиделась. Читать она любила. Помнила, с каким интересом слушали её дети на уроках литературы.

— "...И наступила эпоха Золотого дракона. Огни Холонга вспыхнули радужным светом, озаряя мир надеждой и верой в светлое будущее..."

Утром Родик Гилмор изумлённо уставился на сюрреалистичную картину. Сидя на полу, положив голову на край кровати, спала Полина. А Рейнгольд осторожно перебирал её чёрные волосы. Альфа, заметив бету в дверях, руку убрал и знаком велел не шуметь. Родик бесшумно подошёл ближе:

— Ты как?

— В порядке. Полина подштопала спину.

Бета внимательно смотрел на оборотня. Виттур скривил губы в улыбке:

— Хотя, сам видишь, сиделка из неё никудышная, — потом весело предложил: — Хочешь посмеяться?

Гилмор скрестил руки на груди и кивнул. Рейнгольд чуть тронул Полину за плечо. Женщина сквозь сон приобняла его, покачивая:

— Тихо, тихо, тихо... А-а-а.

Мужчины прыснули. Виттур всё же пояснил:

— Сына баюкает.

Родик скользнул взглядом по скрюченной женской фигурке.

— Разбудить?

— Я сам, — не разрешил вожак. — Ансур вернулся?

— Мы вместе только что прибежали. Эрс выжил, слава Силифиусу.

Женщина вздохнула, меняя положение. Рейнгольд тут же остановил бету:

— Поговорим в кабинете.

Гилмор вышел, бросив на альфу ещё один странный взгляд.

Глава 22

В ожидание "каникул" Полина пахала как проклятая. Выматывающие тренировки и занятия днём, а потом драить полы или помогать Айне на кухне. Она безропотно терпела всё: насмешки Родика, замечания Рейнгольда и Ансура. Чёрная очень устала и физически, и эмоционально, но не рискнула просить альфу снять некоторые обязанности, опасаясь вызвать его гнев. Ничего, выдюжит, только бы улететь в Маоту. Ей казалось, что хуже уже быть не может. Оказалось, может...

— Волки! — Гилмор бодро вышел на тренировочное поле. — Я принёс вам потрясающую новость... для меня. Начинаются "скачки".

Про "скачки" Полина слышала давно. Так волки между собой называли практическую отработку тактико-специальных умений оборотней-бойцов. Женщина уже достаточно наслушалась историй, чтобы представить, что их ждёт: им предложат конкретное задание на неизвестной местности и укажут время, за которое это задание нужно выполнить. Всё просто... на первый взгляд.

Но напряглись все. Вечный пессимист Владий Арлаг прошипел сквозь зубы:

— Капец нам!

Граница Эллари-Зари и Авреи-Десетры

Волчья стая неслась по старому предгорью. Белая шерсть волков сливалась с припорошенной снегом землёй. А на каменистых участках уверенней себя чувствовали Полина и Сварн, когда серая и чёрная шерсть маскировала их под окружающую местность. Волчица восхищённо смотрела на полуразрушенные горы, которые, словно руины былой эпохи, покоились под снежным саваном.

Владий Арлаг, назначенный ведущим, недовольно рычал:

"Не отставать!"

К вечеру оборотни добежали до места, выбранного Родиком Гилмором. Лес с кривыми от вечного холода деревцами. Крутые овраги, в темноте похожие на бездонные пропасти. Ведущий погонял их ещё по местности, выбирая безопасное место, и объявил привал. Попадали прямо там, где стояли. Было очень студёно, пробирало до костей. Полина скрутилась клубком, прикрыв нос хвостом, и вырубилась мгновенно.

Казалось, только закрыла глаза, как вдруг:

"Вставай!"

Волчица подорвалась, отпрыгивая в сторону. В ушах раздался мужской ржач. Сварн сонно рыкнул и пояснил:

"Утро!"

Стая осторожно продвигалась по незнакомой территории. Задача была простая: найти еду в середине зимы в чужом лесу и не нарваться на местных. Другие волки, привычные с детства к подобному, хорошо ориентировались, находя то подмёрзшие ягоды, то коренья, Сварн и Нарсий успели поймать и съесть несколько мышей. Полина шла последняя, пытаясь найти хоть какой-нибудь съедобный корешок.