Гоблин поневоле или Изменчивый Мир

— Не думаю, что Равр-рагх-Хил захочет видеться... с мертвецом. — Пожал плечами старик, вгоняя меня в ступор.

— С кем? — не дошло до меня.

— Мертвецом. — Терпеливо повторил шаман, вновь натягивая на лицо ухмылку. — Как сказал Кил-аль-Хак, ты... погиб. Но вот стоишь жив-здоров, да и разговариваешь вполне внятно для трупа. А живых мертвецов я, уж поверь, видел: бывал в гостях у огров, а у них этого добра хватает.

Я не сдержался и хорошенько приложился ладонью по лбу: вот же идиот! Совсем забыл, что собирался в тайне держать то, что жив, и потому приказал Кил-ин-Хаку... птьфу! Уже Кил-аль-Хаку (Так, выходит, его всё-таки возвели в высший ранг шамана) поведать грустную историю о моей смерти. Получается, жители клана попрятались по домам, опасаясь ожившего мертвеца? М-да, весело, конечно. Но мне сейчас не до веселья: так что я плюнул на всё, и вновь повторил:

— Впустите меня к вождю, иначе...

— Иначе что? — оскалился Учитель. — Что ты сделаешь мне, наглец?! Да ты не успеешь даже протянуть руку к котелку, как будешь мёртв! Я могу одним движением рук повелевать душами вплоть до седьмого ранга! Я могу вышвырнуть тебя отсюда, или просто отправить к праотцам, и моли духов, чтобы я выбрал первое! Умоляй меня...

Умолять тебя, как же. Я не выдержал, и кинул гоблину оскал в ответ: значит, можешь контролировать духов без котелка вплоть до седьмого ранга? Похвально. Действительно, опыт — великая вещь. Великая, но не главная.

Я отвёл руку в сторону, мысленно пробуждая Лешего и шепча заклинание. А затем, сжав руку в кулак, резко поднял её вверх. В ту же секунду земля вокруг вздыбилась. Леший призвал под своё начало требуемых духов, и те выполняли волю Высшего, создавая нужные мне заклинания земли. В четырёх местах земля начала деформироваться, притягивая к себе близлежащие камушки и грязь, и не прошло и нескольких секунд, как от земли отделились, вспорхнув в воздух, четыре земляные сферы, оставив за собой такое же количество воронок.

Описать выражение лица Учителя в этот момент было сложно. Это надо было видеть, и я, не скрою, упивался этим зрелищем, пока испуганный — а среди кучи эмоций на лице гоблина прочитывался ещё и испуг — старик шептал что-то вроде "Сила, откуда у него Сила... как?!", и всё в таком же духе.

Но моя ухмылка исчезла с лица сразу после того, как шаман, что-то прокричав, скрылся в шатре, и я осознал: гоблины прятались не потому, что испугались ожившего мертвеца. А потому, что заранее это спланировали.

Из хижин повылезали луки с натянутыми для выстрела стрелами, на дорогу высыпали из-за своих укрытий воины, а от ворот в мою сторону двинулись стражники. Не выдержав, хорошенько выругался: засада! Юла, похоже, прочувствовала мой настрой, и громко, утробно зарычала. В ответ ей раздалось громкое рычание со стороны стойл. И план... хотя нет, не план — авантюра! — сформировалась в моей голове моментально, почти на подсознательном уровне.

Так и висевшие в воздухе сферы были брошены в стороны, наугад. Но ещё до того, как они достигли целей, я хорошенько пришпорил Ула, и ящерка, зашипев, помчалась по деревянному настилу в сторону, откуда доносился непрекращающийся, протяжный рёв. Судя по крикам, что послышались уже из-за спины, как минимум одна сфера попала в цель.

Но гоблины быстро опомнились, и вслед мне полетела туча стрел, которые были остановлены брошенным мною через спину заклинанием, ударившимся в настил и выгнувшем его доски перпендикулярно земле. Послышался звук, похожий на удары градинок о крышу дома: стрелы вонзились в деревянную поверхность, что заменила мне щит. Но всё же несколько стрел обогнули препятствие, чуть было не задев меня и Юлу.

Я начал петлять по улочкам, стараясь оторваться от преследовавшей меня толпы, и не успел удивиться тому, куда подевались все шаманы и почему нет никакого намёка на опасных для меня духов, как они, словно по зову, поспешили явиться, высыпав из встретившихся на пути халуп.

Чёрт! Я резко натянул на себя поводья, отчего Юла, взревев, встала на дыбы и чуть было не сбросила меня с седла. Похоже, у них тут повсюду приготовлена западня, куда не глянь — везде тебя готовы угостить либо металлом, либо магией! И кто мне скажет после этого, что Учитель действительно считал меня мёртвым? Что не готовил весь клан к моему приходу? Ха-ха три раза! Подготовился, и притом знатно!

Краем глаза я уловил, как один из шаманов, водя рукой над котелком, выуживает из него сгусток энергии. Ни посоха, ни каких-либо отличительных черт — ученик, причём даже не "ин". Значит, ожидать от него духов выше пятого ранга не стоит, но и этого хватит той же Юле, чтобы отправиться к праотцам. Так что я просто не дал ему этого сделать!

Через мгновение после того, как я отдал мысленный посыл и прочёл заклинание воздух вокруг меня превратился в сплошной салют: пространство вокруг начало разрывать от вспыхивающих ярким светом пятен, а затем эти пятна сформировались в лесных духов фейри — маленьких фей, что доставили мне столько неудобств при битве с Лешим. После такого вызова — а призвал я не меньше сорока малявок — я прямо-таки физически прочувствовал, как энергетический запас внутри меня опустел как минимум на треть, но постарался не придавать этому значения: не время следить за собственным состоянием! Главное живым выбраться, а в таком деле скупиться не стоит!

Феи понеслись на опешивших шаманов, и дальше я мчался уже сквозь огонь полыхающих хибар, орущих гоблинов, что попали под огонь, и отступающих умельцев, умудрившихся не сплоховать и успеть вызвать хоть какие-то силы из мира духов, которые, впрочем, не сильно помогали в битве с вёрткими и невероятно сильными, несмотря на свой рост и кажущуюся миловидность, фейри.

Прямо на ходу я успел отхлебнуть чая из фляжки, хоть как-то компенсируя потерю сил, что стремились ко дну со сногсшибательной скоростью, запустить в выбежавшего навстречу лучника роем из осколков камней, сбить вознамерившегося использовать амулет шамана, одновременно с этим, словно битой, нанося удар посохом особо ретивому стражнику, что почти достал меня мечом, а затем, наконец, выехал к стойлам, в которых, казалось, воцарился ад ещё похлеще того, что охватил всё поселение.

Слышался скрежет лап, что царапали двери, протяжные рычание и шипение, даже вой, очень похожий на волчий, вклинился в эту какафонию звуков. Сквозь щели сарая я увидел покрасневшие от злости глаза и оскаленные пасти, пускавшие слюну. Похоже, Улы очень хотели на свободу, и не мудрено.

Со смертью Их-руг-Ахта, единственного друида клана, нового кандидата на эту роль, видимо, не нашлось: то ли не было денег и хороши условий, чтобы переманить к себе друида из другого клана, то ли решили подождать, пока в клане появится свой собственный — чёрт их разберёт. Но без друида, что всё время поддерживал с Улами телепатическую связь и не давал буянить, ящерицы вновь вернули к себе свои животные инстинкты, превратившись обратно в болотных монстров. Их опасность для жизней селения была наглядно и представляла из себя цепь, перекрывающую проход в сарай, из-за которой, стоит полагать, дверь и не была до сих пор проломана: слишком уж ретиво они её ломают. Что ж, ребята, спаситель пришёл!

Призванный мною элементаль, что своими размерами был не слишком-то высок, всего лишь на пару голов выше меня самого, но зато обладал крепкими сухожилиями и прямо-таки твердолобой настойчивостью, получив команду, начал размашисто колотить по цепи, отчего в стойлах всё затихло: кажется, ящерицы затаились, ожидая, что это какой-то подвох.

Но вдруг я почувствовал острую боль в спине. Она оказалась настолько неожиданной, что я даже не сразу понял, что произошло, и не моментально прочувствовал расползающийся по телу холодок. Медленно, словно мне мешала толща воды, я обернулся и увидел стоявшего у забора, что огораживал площадку рядом со стойлами, главу стражи и быстро приближающийся отряд из стражников. Старик держал в вытянутой руке лук и тянулся к висящему на поясе полу-опустевшему колчану. Словно сквозь сон я сунул руку за спину и... нащупал древко стрелы. Стрела? В спине? Меня что... подстрелили?

И тут вся возможная волна боли окатила меня с головой, всё тело невольно передёрнуло судорогой, и вдруг очень сильно захотелось уснуть.

Последнее, что я здраво запомнил — это сочувствующий, даже какой-то извиняющийся взгляд главы стражи, рёв вырвавшихся из стойл ящериц и выпущенный из рук Пха. А затем такая приятная нега, туман, заполонивший всё вокруг, и гладкие пластинки Юлы под щекой...

Звуки, что я слышал, были похожи на помехи в радио: лишь шипение и периодически проблески чего-то, что я мог разобрать. Звучало это как-то так:

— Взять... ш-ш-ш-ш!... бегом!... туда! ш-ш-ш-ш!

— Перекройте же... им! ш-ш-ш-ш! У нас... бейте!... Тревога! ш-ш-ш-ш!

С картинкой то же самое — то пустота и тьма, то периодически мелькающие кадры: дорога... огонь... тела... деревья...

И всё это мелькало с такой скоростью, что озарение о том, что происходит, так и не приходило. И, что самое смешное, я помнил всё, что произошло до той злосчастной стрелы просто прекрасно! А теперь — ничего, как будто в дурмане. Стрела... именем духов... Я ранен! Или мёртв? А в который раз я умираю по счёту? Кошка обзавидуется!

Но я не чувствовал ничего. А мозг как будто пододвинул меня в сторону, назад, решив дать окружающему миру всё решать за меня, а мне оставить лишь изредка вбрасываемые картинки, которые я смотрел, будто в кинотеатре, правда, попкорна в этом зале не выдавали.

Я вдруг почувствовал, что мне это всё надоело. На кой чёрт я буду пребывать в не пойми каком состоянии, когда там, вокруг меня, творится то, что я не могу контролировать?! Может, мне грозит смерть, а я тут наслаждаюсь киносеансом! Не бывать этому!

Вновь вспыхнувшая перед глазами картинка застыла и начала заполнять собой всё пространство, пока, наконец, я не вынырнул из глубин сознания и не сделал глубокий вдох, будто только что выплывший из-под воды утопающий.

И кто меня просил?!

При первом же вдохе голова пригрозила лопнуть, а всё внутри запульсировало так, что ещё, наверное, добрые полчаса я просто жмурился и скрежетал зубами, стараясь победить боль. Наконец, она отступила, но теперь я дышал медленней и аккуратней, и каждое движение совершал так, будто любое лишнее дёрганье приведёт к моей смерти. Хотя, наверное, почти так оно и было.

Медленно приподняв голову, насколько это было возможно, сощурившись от лёгкого ветерка, попытался собрать мысли в порядок и понять, где это я и что со мной? Более-менее получилось: я разобрал дуб, который не заметить было сложно даже будучи в таком паршивом состоянии, в котором был я. Через некоторое время загрузки, в которой и пребывал мой мозг, пришло осознание того, что это — дуб Отшельника. Вон, и могила его, и огромный булыжник-Хвостик... Так, неплохо, вроде серое вещество в голове вернулось к своим обязанностям, позволяя мне нормально мыслить и вспоминать. Как я вообще здесь оказался?

Ответ пришёл сам собой: как говорится, если хочешь что-то спрятать, то положи это на самое видное место. Так и вышло. Всё это время я лежал на Юле, которая стояла на островке возле дуба и тяжело, часто и глубоко дышала. Я уж хотел было удивиться, чего это она, как вдруг понял: я ж в неё вцепился смертельной хваткой! Уж и не помню, как это произошло — скорее всего это получилось невольно, но доставляло бедняжке много неприятных ощущений. И всё-таки она продолжала ждать, пока я очнусь, не скинула меня, умница.

Через силу я разжал пальцы и почувствовал, как ящерка облегчённо выдохнула и упала на живот, повернув ко мне мордашку и приглашающим жестом кивнув на землю. Что, просишь слезать? А оно и верно. Не прописываться же мне на твоей спине, как какому-нибудь псу-близнецу.

Кажется, прошла вечность, пока я пытался слезть с не спускающей с меня взгляда Юлы. Чтобы преодолеть это плёвое расстояние от спины ящерицы до земли, я вынужден был ознакомиться со всеми кругами ада. Каждое движение делалось медленно, с привлечением всего тела, а мышцы напрягались настолько, что я удивлялся, как они не лопнули. Раз десять мне приходилось останавливаться, чтобы перевести дух, и лишь тогда, собравшись с силами, я умудрился-таки свалиться наземь, не убив себя. Переждав очередную волну боли, что радостно меня окатила, вновь принимаясь пытаться заставить меня закричать, я, кряхтя, сел и ощупал спину.

В определённый момент руки наткнулись на обломок древка, торчащий из моего тела. Из тех скудных познаний о медицине, что я помнил из мельком изученных журналов, да каким-то передачам, я знал, что вытаскивать стрелу — себе дороже. Правда, стрела вошла не глубоко, да и при ранении в спину обычно выходит не много крови, и всё-таки, на болоте, без какой-либо помощи, я точно умру. Либо от болевого шока, либо от заражения раны. А может, и от того и от другого. Да и болотные твари на запах крови сбегутся, словно на пир, а при нынешнем моём состоянии я мало что смогу им противопоставить, даже Хвостика призвать, ибо контролировать такого гиганта, когда в голове ламбады играют — нет уж, увольте. М-да, с какой стороны не посмотри, а у ситуации есть лишь одно, непечатное название.

Посмотрев на словно что-то выжидающую, уставившуюся на меня Юлу, я невольно улыбнулся. А ведь она меня спасла. Вытащила из того пекла, в которое превратился клан, что когда-то был мне домом. Доставила сюда, в единственное место, где можно хоть как-то уберечься, при этом наплевав даже на такой раздражитель, как чёртов гоблин, что вцепился своими лапами в бедные бока животного... Стоп. Вцепился? Лапами?! А где мой Пха?!

Видимо, паника на моём лице была настолько очевидной, что ящерица, поднявшись, протопала к какому-то камню, торчавшему у самой болотной жижи, и вытащила из-за него посох с тремя болтающимися на ветру черепами.

Взяв у неё из пасти Пха, погладил тут же заурчавшее животное по покатому лбу:

— Умница моя, хорошая... умудрилась даже посох с собой в зубах притащить... Молодец. Нигде не оплошала. А вот хозяин твой — дурак. — Я рассмеялся, когда Юла на эту мою фразу только фыркнула. — Слушай, а если ты у меня такая умница, может, придумаешь, как мне спастись? А то совсем ничего в голову не лезет.

Последнее я говорил, скорее, как шутку — так, чтобы хоть немного поговорить, расслабить нервы, но, на удивление, ящерица выпучила глаза, словно бы говоря "фигня вопрос!" и ткнула носом в покачнувшийся на поясе котелок. Некоторое время я тупо смотрел то на него, то на гордо разглядывающее меня животное, и, наконец, больно ударил себя по лбу, тут же поплатившись за это пробежавшейся по всему телу болью. Было досадно и глупо: мой Ул умнее меня! Я шаман, или как?! Совсем о стихии воды забыл?!

Пообещав попозже накормить свою умницу до отвала и обязательно раздобыть каких-нибудь сладостей, опять же, исключительно для Юлы, дрожащими руками высыпал всё содержимое своей походной сумки, начав рыться в ингредиентах, одновременно с этим листая свою книгу с записями. Нет. Нужных ингредиентов для вызова хотя бы бытового духа воды, не было. Ударив кулаком по земле, зажмурился, отчаянно заставляя мозг думать. Пускай в экстренных ситуациях он всегда работал, как машина, но в этот раз почему-то сильно тормозил: видимо, движок у машины за последнее время сдох.