| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Старик явно был в благодушном настроении, он приговаривал:
— Ну-ну-ну, что за поклоны, зачем этот формализм? Мы живем в новом мире и подобное теперь не в тренде.
— Даже так? — восхитился Валяев — Мастер, вы всякий раз меня поражаете тем, насколько легко воспринимаете новые веяния. Да здесь половина народа не знает слово 'тренд'.
— Не соглашусь — Старик остановился около сухопарой высокой женщины с короткой стрижкой — Уверен, что, например, Кира знает это слово. И даже в курсе, что оно означает. Кира, ведь я прав?
— Полностью — не отрывая глаз от пола, ответила женщина.
— Вот — удовлетворенно сказал Валяеву Старик — Правда, я не понимаю, почему наша славная Кира зная, что такое тренд, предпочитает натягивать на себя эти нелепые брючные костюмы. Женщина нового тысячелетия должна быть женщиной, а не подобием мужчины. Думаю, к следующему разу Кира все-таки вспомнит о том, к какому полу она принадлежит.
— Вне сомнения — прежде женщины ответил Зимин.
— Зачем ты говоришь за нее? — удивился Старик — Кира сама может за себя ответить.
— Все будет так, как вы пожелаете — женщина наконец взглянула в лицо своего собеседника — Заверяю вас.
— Молодец — похвалил ее Старик и прошествовал дальше.
Вроде и расстояние было небольшое, но до меня он добрался только через несколько минут. По дороге он пообщался еще с несколькими сотрудниками, кого-то похвалил, кого-то шутливо пожурил.
А потом заметил меня.
— Вот — Старик приблизился ко мне и ткнул пальцем в грудь — Вот кто понимает смысл слова 'тренд' и живет в сегодня, а не во вчера. Вот вы все вырядились в эти свои пиджаки, галстуки, а Кифу это не нужно. Вы спросите — почему? Я отвечу. На Земле наступила новая эра, пришло новое время. И время это лишено условностей, которые веками связывали человечество по рукам и ногам. Их диктовали правители, их насаждали богатеи, их навязывали религии. А сейчас пришло время, когда власть, деньги и вера наконец-то сцепились между собой, выясняя, кто сильнее и почти забыв о людях. А те, в свою очередь, может, впервые за всю историю мира остались без надзора. Они предоставлены сами себе. И значит? Киф, что это значит?
Вариантов ответов была масса, какой из них верный, я не знал, потому выбрал два — самый пафосный и самый нелепый.
— Это значит, что пришло наше время — негромко ответил я — Ну, и еще то, что я могу носить все, что мне заблагорассудится.
— Молодец — Старик улыбнулся, судя по всему, я угадал с ответом — Коротко, ясно, по делу. Никаких словесных нагромождений и четкое понимание смысла. Если бы так, как ты мыслили, то мы бы давно достигли своей цели. Погоди-ка...
Старик подошел к Лике, стоящей рядом со мной и придирчиво ее осмотрел.
— Мой добрый Киф, ты меня снова удивил — глава 'Радеона' снова повернулся ко мне и даже всплеснул руками — Не знаю отчего, но я был уверен в том, что постоянство является твоей неотъемлемой чертой характера, и ошибся. За последние два месяца это уже третья твоя спутница. Однако! Впрочем, каждая из них не похожа на другую, потому я могу тебя понять. Нам, мужчинам, свойственно искать ту единственную, которая соберет в себе все качества, которые видятся нам непременными в спутнице жизни. Нам нужна та, с которой захочется дойти до последнего моря. Другое дело, что эти поиски могут затянуться надолго, и в результате, они окажутся бессмысленными, поскольку на закате жизни придет понимание того, что самая первая девушка и была самая лучшая. И не надо было искать других. Как тебя зовут?
Вопрос был адресован к Лике и прозвучал совершенно внезапно, буквально вдруг. Однако моя спутница не растерялась, она словно ожидала его.
— Анжелика — звонко сказала девушка и улыбнулась.
— Славное имя — заметил Старик — И славная девушка. Говорит громко, смотрит в глаза, не то, что эти все...
И он обвел рукой шеренги, люди в которых так и не распрямились.
— И еще — Старик усмехнулся — Это так, мысли вслух. Киф, она выгодно отличается от тех двух твоих спутниц, что с тобой были прежде. Она смелая, а это редкое качество. Те были красивы, умны, но они боялись. Тот, кто боится, тот всегда предаст, раньше или позже. Можешь мне поверить, уж я-то это наверняка знаю. Присмотрись к этой девушке как следует, мальчик мой, присмотрись.
Произнеся это, Старик двинулся в сторону лифтов, находящихся в правом крыле холла, как видно, направился в свой кабинет. Зимин, Валяев и Азов последовали за ним.
Я мысленно вытер пот со лба — меня он с собой не пригласил. Если честно, очень я этого побаивался. Так-то я тоже человек смелый, но от воспоминаний о его кабинете у меня по спине мурашки величиной с мандарин бегают.
Хотя все равно свинью он мне подложил изрядную. Я как-то сразу не приметил Гертруду, а она была здесь и сейчас смотрела на меня. Причем, если всегда ее взгляд был сонным и безразличным, то сейчас это был взгляд снайпера, внимательный и оценивающий.
Оно и понятно — эта спящая красавица с Викой в большой дружбе, еще с той поры, когда моя сожительница ей банку варенья подарила. Так что можно не сомневаться — самое позднее завтра Вика получит порцию новостей, а я — кучу проблем.
— Киф, а с чего он взял, что мы пара? — внезапно заявила Лика, причем очень громко, так, что ее услышали все присутствующие — Надо, наверное, было ему как-то объяснить, что это не так.
Не знаю, выправляла ли она свою репутацию или решила спасти мою, но я в очередной раз испытал чувство признательности по отношению к этой хрупкой светловолосой девочке.
Она просто мой ангел-хранитель какой-то.
В рядах сотрудников 'Радеона' послышались смешки, они словно отмерли, стройные ряды шеренг нарушились.
— И в свете твоих слов возникает резонный вопрос — что ты вообще здесь делаешь? — к Лике подошла госпожа Свентокская — Какое ты имела право присутствовать на ритуале встречи?
Меня она традиционно проигнорировала.
— Добрый вечер, Ядвига Владековна — не сказал, а буквально пропел я — Рад вас видеть. И, отвечая на ваш вопрос — это я ее сюда с собой притащил. Зачем — не знаю. Просто мы с Валяевым опаздывали, а она с нами в лифте ехала. Логики в этом моем поступке нет, оправданий ему тоже нет, потому и весь спрос с меня.
— Оштрафована — коротко бросила Ядвига — И я еще подумаю о том, применять ли к тебе дисциплинарное взыскание.
— Не подумаете — я убрал из голоса медовость, и добавил туда наглости — И не оштрафуете. Не посмеете, забоитесь. Эту девочку только что отметил Старик и она пришлась ему по душе. Даже этот разговор вы затеяли зря, потому что его содержание уже завтра будет известно сами знаете кому. Что вы так на меня глядите? Да вас сольет добрая половина присутствующих здесь. Ведь вы, по сути, пошли ему наперекор.
Щеки Ядвиги вспыхнули, она поднесла к моему лицу руку с скрюченными пальцами, будто хотела выдрать ими мои глаза, но делать этого не стала, развернулась на каблуках так, что те негодующе скрежетнули и направилась к лифтам.
— А ты непрост, приятель — сообщил мне стоящий неподалеку мужчина средних лет в очень дорогом костюме — Я тогда, на праздновании Нового года тебя недооценил, а зря.
— Просто не люблю, когда бьют невиновных — ответил я ему.
— Моралист с двойными стандартами — сказала Кира и деланно засмеялась — Расскажи об этом Вежлевой.
— Расскажет еще — добавил кто-то из толпы — В свое время. Видали мы уже таких молодых да ранних. Они хорошо начинают, но только куда-то потом деваются.
Прав Валяев, не любят меня здесь. Сильно не любят, я это прямо физически ощущаю.
— Пожалуй, я прямо сейчас куда-то денусь — изобразив вежливую улыбку, сообщил всем я — Время ужина. Всем хорошего вечера и спокойной ночи.
Повернувшись к Лике, я хотел предложить ее проводить туда, куда она скажет, но оказалось, что ее у меня за спиной уже и нет. Она удалилась по-английски, тихо и незаметно. И правильно сделала.
Надо будет попросить Азова присмотреть за тем, чтобы ей Ядвига и в самом деле свинью не подкинула. А еще надо прямо сейчас нанести некий превентивный удар. Звучит грубовато, особенно по отношению к Вике, но лучшего термина я не подберу.
Войдя домой, я обрадовался — Ксюша еще не ушла, и это было хорошо. Ее присутствие гарантировало мне, что даже если я накосорезю, то скандала все равно не будет. Вика очень ревностно относилась к своей репутации у сотрудников и с некоторого времени не давала воли чувствам в их присутствии. Даже неугомонная Шелестова это заметила и теперь все реже позволяла себе свои штучки по отношению к ней. А смысл изощряться в остроумии, если это никто не оценивает?
— Уффф — шумно сообщил я, входя на кухню — Доложу я вам, это было еще то действо!
— Театр абсурда? — уточнила Вика — Или что-то похлеще?
— Скорее, античная комедия — усаживаясь за стол, хохотнул я — А курица уже или еще?
— Почти-почти — со знанием дела сказала Вика, приоткрыв духовку и заглянув в нее — Совсем-совсем. А где Валяев? Или, ура, он нас обманул?
— Ура, обманул — я втянул запах курицы и облизнулся — Он нынче ужинает на самом верху, в узком кругу приближенных к Старику лиц.
— Вот и славно — Вика достала из шкафа тарелки и начала их расставлять — У них своя пьянка, у нас своя.
— Я пить не буду — категорично заявила Ксюша — Не люблю. Вик, ну ты же помнишь.
— Это метафора — объяснил я — Хотя лично мне граммчиков сто коньячку не помешают, снять стресс.
— Поведай нам о своих приключениях, Одиссей, и будет тебе награда — Вика открыла другой шкафчик и продемонстрировала мне непочатую бутылку неплохого коньяку — Давай-давай, нам же интересно!
На то и был мой расчет. Историю с Ликой следовало подать почти в том же виде, в каком она и имела место быть, но только убрав пару слов Старика и добавив в это максимум комизма.
Проще говоря — я решил ей рассказать все сам, первым. И рассказать так, чтобы моя версия стала для нее единственно верной.
Это старый способ мужских отмазок, скорее всего, ему столько же лет, сколько человеческой речи и семейным отношениям. Думаю, что им пользовались еще кроманьонцы, используя весь свой немудрящий набор слов и жестов.
Но он — действенный. Главное — не переборщить с деталями и не переигрывать. Важно помнить, что вы в этот момент имеете дело не просто с женщиной, а со своей женщиной. Просто женщине вы по барабану, а для своей вы кто? Правильно, ее собственность. Пусть неказистая, пусть даже никчемная, но ее, а не чья-то. А за свое женщина бьется до конца, о чем бы ни шла речь. Она может сама выбросить или подарить кому-то свою собственность, но она должна сделать это сама, любое принуждение или посягательство моментально вызовет у нее только одну реакцию. Она сочтет это объявлением войны, и не дай вам бог...
— А Лика и говорит: 'Да мы не пара, вы чего?' — давя хохот, рассказывал я, вкладывая в это весь отпущенный мне свыше актерский дар — И меня в бок кулаком — хрясь. Ну, это можно понять, по ходу подставил я ее неслабо.
— Да уж — согласилась Вика, внимательно меня слушая — Хотя, с другой стороны, может и наоборот. Ты ей шанс дал. Старик ее выделил, если по уму действовать, можно из прислуги в отдел попасть. Не низовую должность, но всяко лучше там, чем здесь.
— Да она, по ходу, не сильно амбициозная — поморщился я — Смылась шустро, я даже не заметил, когда. А ведь могла бы там покрутиться, знакомства завести. По сути-то ты права, права.
— Про то и речь — довольным тоном сказала Вика и открыла духовку — Все, готово. Сейчас есть будем.
— Мне домой пора — пробормотала Ксюша, глядя на часы — Времени уже много, пока машину поймаю, пока доеду...
— Здесь заночуешь — отмахнулась от нее Вика, поддевая курицу и ловко перекладывая ее на заранее вынутое из шкафа большое блюдо — У нас тут две комнаты, одна из них — твоя. А если совсем стесняешься, то мы вон, Кифа на кухне положим и дверь закроем. И ходи себе спокойно хоть неглиже. А утром вместе на работу поедем.
Бедная Ксюша жалобно захлопала глазами, но возражать не стала, как видно хорошо зная мою подругу. Да и в холод ночи ей, похоже, выходить из теплого здания совсем не хотелось.
Что до меня — я вовсе в этом разговоре не участвовал, пусть сами решают, кто где ночует. Меня больше волновала курица. Да и потом — можно подумать, что мое мнение в данном вопросе будет кого-то волновать?
Остаток вечера к моей великой радости прошел тихо и мирно, можно сказать — по-семейному. Видимо, потому что Валяев все-таки так для нас и не дошел.
Утром я напился кофе в компании Вики и нашей гостьи, и, было, даже собрался отправиться с ними в редакцию, но в последний момент передумал. Нет там сегодня во мне особой надобности, а вот в игре заняться есть чем. Тронье — вот что сейчас по-настоящему важно. Это ключ к последней печати. Понятно, что Кривой Гарри сразу дорогу к ней мне не укажет, но зато после беседы с ним наверняка определится направление, в котором мне следует двигаться дальше. Все квесты на печати построены были по одному образу и подобию — пара бесед, а после нечто зубодробительное. Одна беседа была, это вторая, значит, за ней следует нечто очень заковыристое. И хорошо бы поскорее понять, что именно. Во-первых — время поджимает. Во-вторых — завтра сходка клана. И если квест будет не из таких, которые следует прятать за семью печатями, то почему бы сокланов к нему не подтянуть. Ну, как тогда, на Айх-Мараке?
Да еще эта венценосная встреча сегодня, которую не пропустишь. Короче — решил никуда не ездить.
Плюс, меня остановило еще одно соображение. Старик. Пока он тут, ждать можно чего угодно. Например, того, что он захочет меня увидеть. Не факт, разумеется, но кто знает?
— Ксюш, твой эпохальный труд я оставлю себе — на прощание сказал я нашей гостье — Думаю, что буквально не сегодня — завтра я его согласую с руководством. Естественно, как любой здравомыслящий начальник часть твоих заслуг я припишу себе, уж не обессудь, но и тебя лавры не обойдут. За премию поручусь.
Ксюша застенчиво улыбнулась, давая мне понять, что полностью мне доверяет.
— И про должность не забудь — требовательно произнесла Вика — Это важнее денег.
— Идите уже — махнул рукой я — Ляжет фишка — скажу.
— Постарайся уж, чтобы легла — Вика погрозила мне пальцем и шагнула за порог.
Я помахал им ладонью вслед, закрыл дверь и направился к капсуле. Часть текста убрана по соглашению с релизером. Ребята, полный текст книги лежал здесь хрен знает сколько, и если вы не нашли время прочесть его, то это значит, что он не сильно вас и интересовал.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
