Неправда

— Э, дура, ты че, свалить пытаешься? — я наконец-то заставила себя обернутся и узрела лицо непонятной монобровной национальности, которое, с явным наездом, устремилось ко мне.

Я остановилась как вкопанная посреди коридора и медленно развернулась. С такими лучше вести себя спокойнее. С ними спорить — все равно, что пожар бензином тушить.

— Что такое? — проговорила как можно нейтральнее.

— Ниче, поговорить хотел, — он ухмыльнулся, подходя ближе. — Есть свободные пол часа?

— Нет, — отрезала я и резко развернулась.

Почувствовала, как меня схватили повыше локтя:

— И куда мы так спешим?

— Отпусти, — попыталась выдернуть руку, но куда там.

— Тихо-тихо, — меня потянули куда-то в сторону и я отчаянно забрыкалась.

Не, ну это, по-моему, уже просто перебор. Мне и так удача не улыбалась, а теперь откровенно повернулась жопой. И копытом в морду заехала напоследок.

— Кретин! Отпусти меня! — я не удержалась и все-таки подлила бензина.

— Заткнись и не дергайся, — прошипели у меня позади, толкая к какой-то двери.

Эй! Это та самая кладовая, куда я притащила бессознательного Стервятника несколько месяцев назад!

— Куда ты меня тащишь! А ну выпустил быстро, урод! — не хватало еще, что бы меня изнасиловали, да прямо в этом месте!

— Со словами поосторожней, уважаемая! — меня схватили за обе руки и силой подтолкнули к стене.

Я попыталась извернуться, что бы заехать монобровному в пах, но он просек мой маневр (наверное, не впервые, гад, дам в каморку тащит!) и вовремя отпрянул. А потом резко открыл знакомую дверь и втолкнул меня внутрь.

— Жди! — услышала, прежде чем дверь за моей спиной с силой захлопнулась.

Я вздрогнула и резко обернулась — никого не было.

Свет был включен, словно кто-то подготовился к тому, что какой-то амбал затащит меня сюда. Что происходит, а?! Я бахнула кулаком в дверь и заорала:

— А ну выпустил меня, быстро!

Мне никто не ответил и я с силой дернула ручку. Закрыто. Отлично. Меня еще и заперли в этом грёбаном чулане!

— Не бушуй там! — услышала я за дверью, а потом чуть тише голос продолжи: — Да, она здесь уже... Не знаю, наверное, решила с пар сбежать. Это еще хорошо, что я раньше пришел... Да точно она... Да она, я те говорю. Ну, ладно... — услышала, что этот амбал затих и совсем неожиданно прямо над головой глухо прозвучало: — Ты ж Людка?

— Пошел в жопу! — от испуга выпалила я.

— Я ж говорил, что она. Ты что, не доверяешь мне?.. Все, давай. Я пошел.

Как пошел?!

— Эй! Стой! Ты куда? Открой мне! — так, дорогуша, только не паникуй.

Мне никто не ответил, и я с трудом различила удаляющиеся шаги. Ууууу, блин...

Я бросила сумку на пол возле двери и расстроено на нее вылупилась.

Думаете, я такая дура, что не понимала, о чем этот чувак за дверью толковал? Или, не понимала, кого мне приказали ждать? Вариантов, как говорится, не было. Но зачем? Вот , что меня сейчас больше всего беспокоило. Этому крылатому придурку еще чего-то от меня надо? По-моему, он сделал все, что мог.

Ну, прилетел, ну, нагадил. Лети дальше! Но нет. То ли храбрый такой, то ли ждет, пока мы с поджопника запустим.

Я вытащила телефон и обнаружила, что на месте, где должен показываться уровень сети — стоит крестик. Место заколдованное, что ли. Подняла руку и с пол минуты простояла, как изваяние. Изображенная антенка замигала и появилась палочка. Я, не теряя ни секунды, набрала сообщение Полине с просьбой подождать меня, и как только нажала "Отправить", в замочной скважине что-то щелкнуло.

Вот так мы и встретились спустя день. Я, аки статуя Свободы, замерла в ожидании отправки сообщения, и параллельно сжигаю его взглядом, он, исчадие ада, с удивленной полу-улыбкой встретивший мою позу, ловит мой взгляд своими глазами. Своими черными глазами. Надеюсь, сей жуткий "эФэкт" — всего лишь игра света.

— Посылаешь сигналы о помощи?

— Смотри, что бы помощь тебе не понадобилась, — фыркаю я и смотрю на дисплей — отправлено.

Он медленно закрывает дверь и опирается на нее спиной, в то время как я опускаю руки и скрещиваю их на груди. Намечается что-то сверх-серьезное.

— Ты не спросишь меня, зачем мы здесь? — он немого приподнимает брови.

— Нет.

У него, я так понимаю, разговор спланирован, и на каждый мой возможный вопрос уже готов какой-нибудь оригинальный ответ. Значит, я должна сейчас ничего не спрашивать.

— Интересно, — проговорил он все с той же удивленной полу-улыбкой.

А мне как интересно, твою мать.

— Ты в курсе, — начала я с ходу, — Что ты своими враками мне жизнь испортил? Хотя нет, постой... Ты же мне ее испортил появившись на это мир! У тебя нет никакого хобби, или дополнительного занятия, что бы перестать меня доставать? Или у тебя такое извращенное хобби — сводить меня со света? Ах, нет, стоп. Ты же эгоист и ни на кого не обращаешь внимание, — я посмотрела в черные глаза и не удивилась скачущим там демонам. — Ты и вправду такой придурок, или притворяешься? Что тебе мешает стать нормальным человеком?

— Я нормальный, — Стервятник улыбается, откровенно надо мной смеясь.

— НЕЕЕЕЕТ! Раневский, ты НЕ-НОР-МАЛЬ-НЫЙ! Что тебе дало то, что меня теперь считают шлюхой? Что ко мне относятся, как к помойной тряпке?! Мстишь за суд?

— Я тебе не мщу, — он оттолкнулся от стены, но я, не желая терять и так малое расстояние между нами, толкнула его обратно.

— Не приближайся.

Стервятник поднял ладони вверх и смеясь проговорил:

— Ладно-ладно. По-твоему я мразь та еще, я это понял.

— Слава Господу! До тебя дошло!

— Но ты не права.

— Нет, я права. Человек, который совершает такие поступки, не может быть ни хорошим, ни нормальным.

— А что такого ужасного я совершил? — он издевается.

Я нахмурилась и зло бросила:

— Родился, — он молчал и явно ждал продолжения. Что ж, не буду разочаровывать. — Ты настолько погряз в этом, что просто перестал замечать, что не даешь кому-то нормально дышать! — закончила я, посылая убийственные сигналы.

— Да дыши сколько влезет! — он улыбался, но я видела как губы дрогнули.

— Спасибо тебе! — издевательски поклонилась, пытаясь скрыть довольную мину. — Спасибо, что разре...

Что произошло дальше, я понять не сильно успела.

Мгновение, и я уже стою прижатая спиной к дверям, а надо мной возвышается Раневский и смотрит в мое лицо совершенно серьезно. Его темные, не-разобрать-какого-цвета глаза, стремительно приближаются к моему лицу.

— Как же ты меня бесишь, — говорит он абсолютно холодно, а потом горячими губами накрывает мой рот.

Матерь Божья! Что он делает?!!

Его руки держат мои (оперативный, ешкин дрын!), я не могу ничего сказать (логично, да?), а его губы творят что-то запредельно неправильное. А еще его тело, которое прижимает к этой чертовой двери, такое горячее, что меня просто выносит. Вперед ногами. Я пытаюсь не отвечать, пытаюсь вырываться, но все становиться только хуже. В то время, как я под ним дергаюсь, он прижимается плотнее, так что все наши неровности сходятся, словно фрагменты одного пазла. И от этого я дергаюсь еще больше. Я не могу открыть рот, что бы даже укусить его, потому что знаю, что его проворный язык окажется внутри, а мне этого ой как не хотелось. И в момент, когда он отстраняется, я успеваю резко выплюнуть:

— Кретин!

— Идиотка, — возмущенно шепчет он в ответ и, под мои недовольные возгласы, вновь прижимает свои губы к моим.

А! Черт бы его побрал! Безмозглый, неуравновешенный псих!

Мои мытарства не приносят успеха, и я чувствую, как внутри нарастает паника. Я начинаю буквально дрожать, сердце наращивает скорость сердцебиения, воздуха становится мало, и когда Раневский чуть отстраняется, я инстинктивно открываю рот, чтоб вдохнуть поглубже. И этот придурок сразу же воспользовался! Хитрожопая тварь!

Я мычу и дергаюсь, но его язык все равно проникает внутрь, как мелкий воришка. Гордость мою решил стырить, да?! А вот тебе!

Я резко сжимаю зубы, Раневский дергается, но я не держу. А когда он начинает что-то мычать, я решаюсь его отпустить.

— Зверюга дикая!

— Скотина! Чтоб тебя! — я клацаю зубами у него перед носом и он немного отстраняет голову. — Только попробуй еще хоть раз мне в рот залезть своим языком!

— Только вчера утром ты была совсем не против, — ехидно замечает он и проводит языком по своим зубам.

— У-у, ирод, надо было тебя закрытым там оставить! — да, надо было.

— Так что ж не оставила? — он опускает голову, прижимаясь своим лбом к моему, и тем самым прижимая мою голову к двери.

Вдох-выдох. Почему не оставила? Почему не оставила?

— Хорошая мыслЯ приходит опослЯ! — вспомнила я любимое выражение своей бабушки, которое на первый взгляд показалось мне довольно удачным. На первый взгляд.

Раневский неожиданно прыскает и, хохоча, скатывается куда-то в район моей шеи.

— Ты охренел?! Отлепился от меня, быстро!

Но ему как-то не сильно до меня. Горячее дыхание обжигает кожу, его волосы прижаты к моей щеке, он весь содрогается от смеха. Я чувствую, как его щека невольно прикасается к моей коже, вызывая тем самым толпу мурашек. И я впадаю в транс, ведь понимаю, что мне нравится такое состояние дел.

— Ты слов нормальных не понимаешь, что ли? — говорю я уже тише и пытаюсь по возможности отстраниться.

Жаль только, что возможности не особо позволяют. Федор реагирует на мои телодвижения и поднимает свое лицо с совсем не знакомым мне выражением. Морщинки вокруг глаз и... Нифигассе, у него есть ямочкий?! Аа, стоп, меня в лес понесло!

— Ну и страстная же ты натура, — эй, а к чему эта улыбка?..

Не-не-не, даже не думай опять ко мне лезть!

— Не твое дело! — психую я. — Ты, прежде чем языком в рот лезть, научись за ним следить! Чтоб он всякие гадости не трепал!

Раневский меняется в лице, и это незнакомое выражение уходит, сменяясь знакомой серьезной рожей. Я чувствую, как его руки отпускают меня и он отстраняется.

— Я пошутил.

— Да? К твоему сведению, я таких шуток не понимаю, — напряженно проговариваю я, незаметно косясь на дверь.

Он меня не держит, дверь он не закрывал. Я могу выйти, только как, если он на меня так смотрит, как будто в любой момент готов сожрать.

— Я тоже много чего не понимаю, — говорит парень всматриваясь в мое лицо.

Надо его заговорить. Так, Людмила, даже не вздумай потерять бдительность. Не в этот раз.

— Что, например? — психолог из меня никудышный.

Раневский моргает, и уголок его рта приподнимается. Очень... зловеще. Мне это не нравится, и я решаю, что ошиблась с тактикой.

— Есть одна вещь, она мне не нравится.

— Ммм, — заинтересовано киваю я.

— Да, я думаю, тебе она тоже не должна понравиться, — он усмехается, я фыркаю.

Паф! — издает умирающий звук лампочка и кладовая погружается в абсолютную темноту.

Бах-бах. Бах-бах. Несколько секунд я стою, словно замороженная статуя, соображая такими же замороженными мозгами, что мне делать дальше. Звук движения заставляет меня вспомнить, что:

а) в комнате есть еще кто-то;

б) этот кто-то — Стервятник.

Медленно поворачиваю голову в сторону, где по идее должна быть дверная ручка и беззвучно пытаюсь ее нащупать. Моя рука за что-то цепляется и я судорожно хватаюсь. Да, это дверная ручка. Только под рукой Раневского.

Я дергаюсь и в кромешной тьме (черт бы ее побрал!) мои губы прикасаются к чему-то теплому.

— Что ты делаешь? — выдыхает Стервятник прямо мне в губы.

Черт, он так близко! Я думала, он все еще стоит в полу метре от меня! Я дергаю ручку, и пофиг что между мной и ручкой находится еще одна рука. Того, что я такая дура, не ожидал даже Раневский.

Немного приоткрывшаяся дверь подталкивает меня, и я буквально падаю в руки психа. Хотя, тут можно и поспорить, кто из нас больший псих. Свет, просочившийся из коридора, заставляет глаза парня вспыхнуть адским пламенем, когда я утыкаюсь лицом ему в шею.

— Ох! — говорю я.

Хлоп! — говорит дверь, когда Стервятник всем телом наваливается и на меня, и на дверь одновременно. Видимо, она в таком же шоке, что и я.

— Да что ж ты делаешь? — рычит он, и я почти пугаюсь.

Почти, это потому что интуиция говорит мне, мол, девочка, все ок, можешь не переживать. Ну, ясно. Крыша уже сложила чемоданы, чтоб отправится в путешествие без хозяйки. Предательница.

Раневский неожиданно хватает меня за вторую руку и прижимает ладонь к своей груди. Я хочу ее вырвать, но он не пускает.

— Слушай! — рявкает он и чуть ли не вжимает мои пальцы в себя.

Я покорно замираю (неожиданно, да, после такого окрика кто угодно замрет). Ну, тут даже слушать не пришлось. Его сердце гулко бьется, как набирающий скорость железнодорожный состав. Не совру, если скажу, что почувствовала себя привязанной к рельсам.

— Это ты, — говорит он все так же грозно.

То есть, это я там у него внутри зверею?

— Ты виновата, — поправляется он, и я мгновенно вырываю свою руку.

Неуравновешенный кретин. Он пытается обвинить меня в какой-то своей болячке, а мне, извините, что делать?

— Я ни в чем не виновата! — заколебал уже.

Я с силой отталкиваю это чучело от себя и, подхватив сумку, выскакиваю из душной пыльной каморки. В кои-то веки везение мне сопутствовало — я убегала без лишних глаз.

— Дура! — дверь кладовой хлопает, выпуская наружу еще одного пленника.

Да-да-да-да-да, я дура. Самая настоящая.

Но сил на еще какие-либо препирательства у меня не остается, поэтому я оставляю это замечание без ответа и вылетаю на крыльцо родного вуза.

— Люда! — взгляд в сторону.

Алена и Поля сидели сбоку на лавочке и вскочили, увидев меня. Я помчалась к ним.

— Ты чего такая красная?

— Проблема одна была, — бурчу я под нос.

— Что, опять кто-то лез? — Алена не унималась.

— Можно сказать и так, — я подняла голову и хмуро посмотрела на девчонок. — Вы что, собрать всех решили?

— Нет, — смотрит на меня Полина. — Я вышла на улицу, увидела Алену.

— Меня отпустили с пары пораньше, — Алена бросает взгляд в сторону третьего корпуса. — Я решила пересечься с тобой, вдруг тебе помощь нужна.

— Ну, ты, конечно, молодец, но...

— Люд, я рассказала о Лешке.

— Даже так? — удивилась я.

Полина проигнорировала мое замечание.

— Я так понимаю, у вас вчера что-то случилось?

— Ты так поняла? — не меньше чем раньше удивилась я.

Щелк!

— Мне Марат сказал.

Ну, так я и думала.

— Да, мы вчера немного поссорились и, наверное, расстались, — я увидела, что девочки вдохнули побольше воздуха для комментариев и поспешила их остановить: — Даже не спрашивайте!

Они замерли, а потом обиженно сдули щеки. Точнее, Полина сдула, а Алена надула.

— Есть идеи, как его найти? — примирительно произнесла я.

Это значило: вы такие хорошие и я так сильно в вас нуждаюсь. Алена мгновенно оживилась:

— Ты ему не звонила еще?

— Еще нет, — ответила я, уже доставая мобильный аппарат из кармана.

И, представ перед моими глазами, телефон раздраженно зажужжал в руках, сообщая, что вот-вот вырубится.