Деревянное чудо

— Гор, если оба наши дерева мертвы — это означает только одно. Ее больше нет. — Сайрус обогнул кресло и остановился у окна. И только по его напряженным пальцам, намертво вцепившимся в подоконник, можно было сказать, насколько он потрясен.

— Наши семена-то не вернулись. Может, она просто где-нибудь очень далеко?

Сайрус не ответил.

— Ерунда, — отмахнулся охотник. — Я не верю в это. Не могу верить, — боль скрутила так внезапно и сильно, что он опустился в кресло и закрыл лицо руками.

— Я знаю, что она была тебе небезразлична, — Сайрус заставил себя оторваться от подоконника, подойти к Гору и по-дружески похлопать его по плечу.

— Издеваешься? — прорычал Гор, а потом вдруг разом сник. — Она — вся моя семья. Как я погляжу в глаза тетке Даре в посмертии? Как такое могло случиться? — Гор в отчаянии посмотрел на Сайруса.

— Быть может, Кресании вовсе не понадобилась наша помощь в ее поисках.

— Кривой горшок тебе в руки, — выругался Гор в любимой манере Альда. — Кресанийцы...— схватился он за голову, — они ведь выследили ее у сестер.

— И они вряд ли остановятся на этом, — продолжил Сайрус, а Гор вскинул на него непонимающий взгляд. — Если хочешь, можешь остаться.

— Остаться? Ну уж нет! Я разыщу этих гадов и...

— И они убьют тебя, — закончил Сайрус. — Она бы не хотела этого.

— Она хотела быть с тобой! — Гор сверкнул глазами. — И что? На кого ты ее променял?

— Со мной? Или с тобой?! Или с нами обоими?! — сорвался Сайрус, переходя на ответный крик.

— Так вот оно в чем дело, — протянул Гор, — ты ревнуешь. Сиятельство не привыкло делиться.

— Не привык, верно. Любовь на троих — не мой вариант.

— Это что же, мое дерево тебе так глаза мозолило?

— Ее дерево в тебе! — выпалил Сайрус.

— Дурак ты, — сплюнул Гор. — Знаешь, как оно вышло? Она поцеловала меня на прощанье, думая, что больше не свидимся.

— И только? — недоверчиво переспросил Сайрус.

— Иногда ты меня просто поражаешь, твое сиятельство, — вздохнул Гор. — Да, и только. А все остальное время я только и слышал твое имя да вздохи 'где там Сайрус?', 'что с Сайрусом?'.

Хозяин изменился в лице.

— Но это не меняет того, что она натворила.

— Она готова была на все ради тебя! — закончил Гор и уставился в пустоту.

А Сайрус вдруг осознал всю безграничность своей потери. Лена любила его, верила ему до последнего. А когда из-за него же перешла все границы, он назвал ее монстром и отвернулся. Может, ее настигли кресанийцы, а может, она пропала в каком-нибудь безвестном мире — в этом была целиком его вина.

Глава 24

Дигин все утро заметно нервничал, настолько, что у него даже случилось несварение. Дозорные доложили, что в столицу прибыла делегация от Кресании, и он тщетно искал в уме все доступные козыри для переговоров. Но из всей наличествующей информации выходила лишь слабая легенда о непричастности к созданию магического монстра и абсолютное отсутствие позиции силы: все сводки с юга говорили об огромной потере сил и полной нынешней беззащитности Гака.

Свой источник, близкий к высшему окружению Кресании, Дигин едва не расцеловал, когда тот неожиданно возник в дверях. Бокал посетителя тут же до краев был наполнен лучшим кералийским вином.

А когда дверь за источником закрылась, Дигин наконец смог расслабиться и даже заметно повеселел. Его походка стала задорной и пружинящей, почти как в молодости. Он практически ворвался в зал для переговоров, широко улыбаясь и радушно приветствуя кресанийцев.

После положенных приветствий и расшаркиваний высокий статный маг, представляющий делегацию гостей, наконец, не выдержал и поинтересовался:

— А где сам Глава, господин Дигин?

— То же могу спросить и о верховном главнокомандующем, — любезно улыбаясь отозвался Дигин. — Но не будем ходить вокруг да около, — перешел он в наступление. — Вам прекрасно известна текущая ситуация с нашей совместной проблемой.

— Вы так изысканно изъясняетесь о том чудовище, что собственноручно создали? — уточнил Марис. — О том существе, что сравняло с землей передовые части нашей армии и ваш собственный город?

— Все верно, — кивнул Дигин. — Заметьте, я говорю, совместной проблемой, поскольку пострадали обе наши стороны.

Марис молчал, хмуро изучая своего собеседника. Он был наслышан о том, насколько изворотлив и скользок Заместитель, но ему еще никогда не доводилось встречаться с ним в живую.

— Мы с вами на одной стороне, — тем временем уверял его Дигин. — Поэтому я вижу наше будущее не во вражде, а в совместной поимке и уничтожении этой ошибки нашего старого руководства.

— Позвольте, — перебил его внимательно слушавший Марис. — Что означает старого?

— Сайрус бежал, — обрадовал его Дигин. — В ближайшее время состоятся перевыборы Главы Совета.

— И лидер в этой гонке, естественно, Вы, — полувопросительно, полуутвердительно произнес гость.

Дигин лишь благосклонно улыбнулся в ответ.

— Я только одного понять не могу — зачем нам ваша помощь? Кресания до сих пор прекрасно справлялась сама.

— Что ж, если вы хотите говорить прямо, — Дигин побарабанил пальцами по столу, будто не мог окончательно решиться на что-то важное. — Мне известно о том, что верховный главнокомандующий, как и несколько сотен ваших бойцов, погиб под Доном. И если потерю бойцов, я уверен, вы можете восполнить, нельзя сказать того же о главнокомандующем. Вам, опять-таки, как минимум потребуется время на избрание новой кандидатуры.

Марис недовольно скривился, мысленно ругая дыры в кресанийской разведке.

— Тогда мы с вами в одинаковом положении, господин Дигин.

— Верно, господин Марис. И в преддверии выборов нам неплохо было бы заручиться всей возможной поддержкой коллег и народа. Решение об объединении наших сил против внешнего врага будет весьма популярно в Гаке. Что Вы думаете насчет Кресании?

— Люди будут довольны, если война завершится, а выборы смогут пройти в спокойной обстановке, — признал Марис. — Особенно, если дать им повод считать окончание войны победой. Мы должны доставить им этого вашего монстра на блюдечке, Вы меня понимаете? — Марис властно посмотрел на Дигина, и тот лишь кротко кивнул в знак своего полного согласия и содействия.

— Тогда можно считать переговоры оконченными, — подытожил Марис. — И еще, — он пристально посмотрел на Заместителя, — мне нужны все бумаги по вашему монстру.

— Я распоряжусь, чтобы Вам предоставили всю необходимую информацию, — заверил его Дигин, вставая из-за стола и кланяясь.

— Господин Заместитель, — не удержался гость уже в дверях.

— Да? — Дигин был сама любезность.

— Мне любопытно, как Вы объясните своим коллегам такую спешную перемену настроения с учетом ваших потерь людей и земель на юге?

— Как путь к новой жизни после расплаты за ошибки старого руководства.

— Как удобно, — ухмыльнулся Марис.

— Политика, господин Марис, — улыбнулся Дигин, но его улыбка скорее походила на мимику змеи.

* * *

Что думает обо мне Гор? Прошло не больше двух или трех суток, а мне казалось, что все остальные события случились вечность назад. Вечность назад я уничтожила кресанийцев, выбросила в пограничный мир Ругарина, потеряла Сайруса и бросила недоумевающего охотника. А еще потеряла деревья, но при этом осталась жива. Правда, надолго ли? Страшная мысль огрела меня, как дубиной по голове. Я вздрогнула.

— Мерзнешь? — Ругарин снял куртку и протянул ее мне. Я не стала отказываться и благодарно приняла. Мы не знали, переживем ли следующую ночь — это сближало и делало ненужными всяческие условности. Не так давно я также поняла, что даже здесь любовь все же существует, когда на одном из пролетов мы с Ругариным натолкнулись на занимающуюся сексом парочку. Правда, выглядело это, как акт отчаяния, и не прекратилось даже с нашим появлением. Потому что через двадцать минут кто-то из них, или оба, могли быть мертвы.

Страшная мысль заключалась в том, что деревья могли исчезнуть не только из-за ненасытной тьмы. Хотя, — я вздохнула облегченно, закутываясь в куртку, — в любом другом случае деревья погибали бы постепенно.

— Лучше? — Ругарин приобнял меня и подтянул к себе.

— Да, спасибо.

Наши силы вновь были на исходе, но больше везение с восстановлением не повторялось. Я видела, каким все более напряженным и мрачным становится Ругарин, но ничем не могла ему помочь. У него были хоть какие-то шансы, а вот я улетела бы первой. Маг печально взглянул на меня, словно прочитал мои мысли.

— Я могу поделиться силой, — начал он.

— С ума сошел, — перебила я. — Сам же говорил — никакой магии.

— Но это не совсем магия и может дать тебе шанс, — возразил он.

— Нет уж, лучше побегаем, — качнула я головой.

Ругарин улыбнулся и сильнее сжал меня в своих руках.

— Если бы мы были дома... — мечтательно заговорил он.

— Что, угостил бы меня кружкой-другой? — Я едва не проговорилась и не сказала 'жужи'. С каждым днем врать становилось все сложнее, а мысли ворочались все медленнее. — Чтобы посмотреть на меня забавную?

— Нет, предложил бы тебе свою руку, — вдруг произнес он.

— Чтобы не упала? — предположила я.

Ругарин затрясся от смеха.

— Прости, — сказал, успокоившись. — Это нечто вроде предложения встречаться в вашем понимании.

— Откуда ты столько всего знаешь? — искренне поразилась я. Ну, откуда ему знать, как его предложение правильно звучит для обитателя серого мира? Или система обучения в Кресании на порядок лучше, или Ругарин — выдающийся маг, или учиться нужно с детства — но я за предыдущие несколько варов лишь нахваталась отрывочных знаний из разных областей, а вот фундамента мне явно не хватало.

Ругарин лишь пожал плечами и выпустил меня из круга своих рук.

— Пора, — сказал уже привычно. Темнота отступала.

— Так каков план? — спросила я больше для собственного успокоения.

— План — попасть в зону восстановления и не покидать ее.

Даже первое было сложно осуществимо. Если бы эти зоны можно было хоть как-то просчитать заранее, не мы бы одни додумались до такого плана. Но понимание приходило где-то на грани, за секунды до того, как начиналось восстановление. Потому все и бежали: или безнадежно стремясь к ускользающему чуду или в расчете на удачу. Бежали, потому что остановиться — означало сдаться.

Я споткнулась и повисла на руке Ругарина.

— Прости, — попыталась встать и поняла, что не угонюсь за ним. Для меня план был уже неосуществим.

— Лена, — его глаза, большие, карие, живые, встревоженно всматривались в меня. — Надо спешить.

Спешить? Для чего? Мне захотелось рассмеяться ему в лицо. Чтобы сдохнуть не на этой лестнице, а на следующей? Зачем он таскает за собой обитательницу серого мира? Зачем ему такая обуза? Сам бы уже наверняка восстановился.

— Уходи, Ругарин, — попросила я.

— Нет, я тебя не брошу.

— Потому что ты хороший, — пробормотала я и опустила голову, готовая погрузиться в забытье. Но чьи-то настойчивые руки не позволили мне это сделать: встряхнули раз, затем другой, пока я не открыла глаза и не уставилась зло на упертого мага.

— Идем, — он потащил меня за собой.

Ноги едва слушались, и столько сил требовалось, чтобы поднимать их: одну, потом другую, а где-то совсем рядом был спасительный сон — только руку протянуть. Я еще раз споткнулась, и те самые руки, что не дали мне заснуть, подхватили меня и понесли вверх. Заботливо вкладывали в трубы, потом подымали и снова несли.

Мы встречали других людей: но они проносились мимо, лишь вскользь касаясь моего сознания. Потом был снова рассвет — и снова мимо. Мы лишь молча наблюдали, как восстанавливаются здания вдалеке. А потом опять пришла тьма, и я поняла, что больше не очнусь. Моя рука непроизвольно вцепилась в руку Ругарина, словно он мог меня спасти.

— Держись, — прошептал он мне на ухо, а я и так уже держалась за все, что могла.

— Ругарин, — тихо позвала я.

— Что? — спросил он мягко, обволакивая меня своим огненным взглядом.

— Сколько тебе варов?

— Что? — он не сразу сообразил, а потом тут же напрягся. — Откуда ты...

— Я была в Гаке, — призналась я. Скрываться больше не было смысла.

— Как? Каким образом?

— Тот маг, что я говорила. Их было двое. Один забрал меня с собой, а второй подарил семя, а потом и первый — тоже.

Ругарин молчал какое-то время, переваривая мое признание.

— Ты — Олянка, девушка с двумя деревьями? Та самая, из-за которой я оказался здесь?

Я думала, он сейчас сожмет свои руки чуть сильнее и свернет мне шею, и на этом все мои мучения окончатся. Но время шло, и ничего не происходило. Так что я даже осмелилась открыть глаза и посмотреть на мага.

— Не так я себе представлял тебя, — проговорил он.

— А как: чудовищем с клыками, плюющимся ядовитой слюной? — не выдержала я.

— Не знаю, — покачал головой Ругарин, — злой, что ли, холодной, расчетливой.

— Прости, что разочаровала, — бросила я и отвернулась. Мне невыносимо было еще в одних глазах увидеть холод и отстраненность. Хотя, о чем это я — в глазах врага, причиной несчастий которого была я?

— Это не так, — произнес он. — Надо поторапливаться, — его мощная рука ухватила меня за шиворот и вздернула вверх. — Помнишь, где ты оказалась впервые?

— Да, — с недоумением выдавила я, пытаясь перебирать ногами, чтобы он не волок меня по полу. — Возле входа вон в то здание, — я указала на дом, в который вошла впервые.

— Быстрее, — он сунул меня в трубу и придал ускорение. Я все еще не понимала, к чему эта гонка, но от всего происходящего даже нашла в себе какие-то жалкие остатки сил.

— Ну же! — его руки тащили меня по холлу на выход, а я уже едва понимала, обращается он ко мне или к себе.

— Здесь? — заорал он мне на ухо, когда мы оказались у входа. Я всмотрелась в здание, возвышающееся над моей головой. Бетонные дома были все похожи, как две капли воды. Но этот сверху оплетали трубы, как крона — безумное дерево.

— Да, — выдохнула я. — Что ты задумал?

— Твои корни, они должны были остаться, — бросил он и принялся искать, с помощью магии. Меня обдало его огнем, и я поняла, что на кону — все. Обе наши жизни. А до темноты — считанные секунды.

— Ругарин.

Он поднял на меня свой обжигающий взгляд.

— Прости меня, — попросила я, не желая уходить и отпускать его со злобой в сердце.

Он лишь отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, и продолжил поиски. Я больше не стала мешать. Опустилась на землю и подперла собой пока еще существующую стену.

— Я не сержусь, — вдруг услышала над собой его голос. — Война есть война. — В руке маг сжимал нечто очень напоминающее высохший жгут.

— Давай руку, — потребовал он, протягивая мне свободную. Я подчинилась, и мир привычно схлопнулся, а очнулась я уже на другой стороне.

* * *

Это был не переход, а возврат в точку отправки. Стояли мы посреди безжизненной пустыни, в которую я превратила окрестности Дона.

— Ох, черт, — выдохнула я, глядя на дело рук своих.

— Что-то болит? — встревожился маг. Он все еще держал меня за руку. И я отстраненно подумала, потащит ли он меня в Кресанию на растерзание своим коллегам или прибьет здесь, поскольку уже дома, и я ему совершенно не нужна. По силе я сейчас была против него, что котенок. Он же восстанавливался стремительно, и хотя я наслышана была о мощи кресанийских магов, поняла, что мой спутник все же — маг не из заурядных.