С Шарика станется прикрутить этим недоразумным способность завидовать. Но даже если Кайданус этого специально и не делал — ручаюсь, тройка дроидов в том походе этому сами научились. С чего бы еще их сканирующие головки куда чаще оказывались повернуты в направлении приотставшего арьергарда, чем в нужную сторону?

Удивительно, что они с таким подходом вообще противника не просмотрели. Легко могу себе представить!

Мы как раз со второй палубы на первую спускались. Этой лестницей "при жизни" корабля пользовались исключительно редко — зачем, если есть целая стая комфортабельных скоростных лифтов? Существовал этот путь исключительно из-за требований безопасности, и располагался в неприметной нише второстепенного коридора. А две поблескивающих активными силовыми щитами махины ББС, сопровождающие полдюжины одетых в скромные спасательные скафандры рабов с закрепленными на спинах малыми грузовыми контейнерами, топали по главной транспортной артерии уровня. Вот бы эти два бугая удивились, если бы незадачливые "Враны" вдруг образовались бы четко в середине колонны, да и замерли бы, высматривая что-то во тьме!

Слава Богу! Обошлось. Разведка сработала, как и было задумано. Изображение врага было передано и тут же выведено на лицевой щиток моего скафа, а сами "виновники торжества", поджав лапы, замерли в тенях бесформенными кучками металла.

Резкие, контрастные в этом мире мертвых, слепяще-белые мечи лучей света метались по широкому коридору. Боевики пытались одновременно и проверять дорогу, и контролировать не особенно благонадежных попутчиков. В руках бойцы держали что-то убойно-калиберное величиной с земной пулемет, а доспехи всем своим видом демонстрировали чуть ли не абсолютную безопасность для своих операторов. В их движениях не чувствовалось суетливости новичков, или нервозности чего-то всерьез опасающихся профи. И они не спешили. Топали себе размеренно и неотвратимо, давая мне время на принятие решения.

Вот так для меня и началась вторая фаза операции. Пехотно-абордажная.

Отпускать их было нельзя. Это была огромная удача — получить возможность выбивать силы противника по частям. Соберись они в одном месте, организуй грамотную оборону, и даже роты "Вранов" не хватит, чтоб захватить баржу. Ну, без существенных разрушений, конечно.

Расставил метки очередности целей для отряда, и поймал себя на мысли, что совершенно не волнуюсь. Вообще ни капельки! Подсвеченные тактическим комплексом силуэты врагов в ББС, казались какими-то не настоящими. Рисованными. Будто монстры в какой-нибудь простенькой сетевой стрелялке. Только сеттинг подкачал. Самый примитивный из шлемов виртуальной реальности способен был выдать куда более прорисованный и интересный мир. Взгрустнулось даже...

Дроиды, когда хотят, могут двигаться очень-очень быстро. И еще быстрее прицеливаться. Мне и нужно-то было только отдать приказ и прижать гашетку открытия огня, а стрелять роботы все равно первыми начали. Трое на одного. Совсем не честно, но зато очень эффективно. Щиты мигнули и исчезли еще до того, как работорговцы вообще среагировали. А дальше у них не было ни единого шанса. Прежде выглядевшие несокрушимыми скафандры лопнули и полетели в разные стороны осколками металлокерамической брони. Брызнувшая кровь повисла в невесомости быстро замерзающими шариками. Три или четыре секунды, и грозные бойцы, как факир из цирка, превратились в фонтанирующие шарами чучела.

В полной тишине! Лишь мое собственное сопение и тихое, на грани слышимости, попискивание сигнала поступающих от тактического комплекса и нейросети сообщений. Нет! Это не цирк! Это был какой-то безумный инопланетный театр ужасов. Думал после нескольких месяцев одиноких скитаний в наполненных трупами переходах разбитых кораблей получу иммунитет к любого рода страшилкам. Не тут-то было! Фантазия Того-Кто-Располагает продолжала поражать.

Не хватало музыки. Чего-нибудь жесткого и ритмичного, подходящего под крутой боевик с морем крови в главной роли. Не то чтоб у них тут музыки совсем не было. Кристаллы с ней попадались в трофеях довольно часто. Только все было не то. Или что-то заунывное, в стиле "черного ворона", или какая-то какофония, сплошное звуковое давление на перепонки, без выраженной музыкальной темы. Я подозревал, конечно, что мода меняется, что все звезды эстрады, к чьему творчеству пытался приобщиться, давным-давно состарились и умерли. Только сравнить не с чем было. Виллар-то этой гранью мировой культуры совершенно не интересовался.

Короче, картина была не полной. Ни тебе цвета — во мраке мертвого судна даже кровь казалась просто черной. Ни запаха — скафандр эффективно фильтровал дыхательную смесь, но попахивало все равно. И всегда одинаково — потом. Ни музыкального фона.

Боже! Демонстрация мощи современного оружия, пробрала меня до самого хвоста! Так быстро, так смертельно эффективно и так грязно! Меня неминуемо вытошнило бы прямо в шлем скафандра, если бы встроенная аптечка мигом не начала какой-то химией. Во рту появился знакомый кроваво-металлический привкус, но мир вокруг обрел четкость и глубину. В смысле, я вообще увидел, так сказать — дело рук своих. И снова ужаснулся. Благо, теперь уже без рвотных позывов.

"Крутой" вояка — я, забывший перед атакой активировать щиты скафандра. Трупы двоих неудачников в лохмотьях боевых бронированных скафандров, пятерка приплясывающих на месте дроидов и шесть вжавшихся в угол перепуганных рабов. С которыми, кстати, нужно было что-то решать. А, для начала, хотя бы поговорить.

К слову сказать, эти шестеро поначалу вызвали чувство досады. Теоретически, я конечно предполагал, что в результате операции удастся освободить какое-то количество человек. Небольшое. Работами на броне баржи занималось всего четверо. На большее количество "пассажиров" я и не рассчитывал. О том, что мародеры занимаются еще и потрошением окситанского носителя, и занимаются этим опять-таки рабы, даже не догадывался. Такой вот я, блин, разведчик!

Оранжевые спасательные, или как здесь принято говорить — эвакуационные скафандры при ближайшем рассмотрении оказались упрощенной моделью хорошо мне известного "Аварууспуку". И, соответственно, не могли похвастаться какой-нибудь изощренной системой связи. Один единственный канал, на котором спасатели должны были вызывать терпящего бедствие. Ну или хозяин отдавал распоряжение рабу. Никаких несанкционированных разговоров, и значит — заговоров. Наверняка именно это, кроме сверхнизкой цены конечно, и делало продукцию хакдарского концерна такой привлекательной для рабовладельцев.

— Сколько групп, вроде вашей вышло с корабля? — после минутного раздумья, хрипло выговорил я. Не хотелось повторить ошибку покойных боевиков, самому вляпавшись в засаду.

Сидящие на корточках люди дернулись, как от удара, переглянулись, но промолчали.

— Встаньте, — я чуточку качнул стволом оружия. — Оставьте груз у стены.

Это они немедленно исполнили. А то уже начал сомневаться в том, что люди вообще меня понимают. Ну мало ли. Четыре огромных многонациональных государства Содружества, плюс бессчетное число мелких окраинных стран. Везде своя культура, традиции и, скорее всего — язык. В таком "борще" непременно найдется пара миллионов разумных не говорящих на едином международном языке.

— Итак! Повторяю вопрос! Как много групп, подобных вашей, вышло с корабля?

— Э-эм, — нерешительно выговорил крайний справа. — Вы позволите, господин?

— Говори, — я бы пожал плечами, да только жест все равно никто не увидит под многослойной броней ББС. Причину их молчания я все еще не понимал.

— Мы не знаем, господин, — продолжил крайний, чем немедленно заслужил быстрый взгляд соседа. — Мы не контактируем с рабами из других групп И не обладаем нужной информацией. В этом нет нашей вины. Не наказывайте нас слишком сильно, господин.

Хренасе! Я-то уже успел напридумывать тысячу причин, одна другой причудливее. А ларчик просто открывался! Они просто боялись наказания за то, что не смогут удовлетворить мое любопытство.

И все-таки, отчего-то у меня появилось ощущение, что этот отважный раб лжет!

— Я не собираюсь вас наказывать, — насколько мог искренне выдал я. — Я пришел дать вам... свободу.

Вообще-то, хотел сказать "волю", но в этом чертовом языке такого слова не существовало. Сила воли — была, а "воля" в смысле абсолютной свободы — нет.

— Просто ответьте на мои вопросы, и после обсудим то, как мы можем помочь друг другу.

Бывшие рабы снова переглянулись, и снова не произнесли ни звука.

— Сколько бойцов вы видели на судне? Какова численность экипажа? Как много на барже рабов?

— Нас всегда сопровождали двое одних и тех же, господин, — снова крайний. — Других мы не видели. Иногда нас осматривал доктор, и однажды на экзекуции присутствовал помощник капитана в сопровождении еще пары вооруженных людей. Других членов экипажа мы не видели, господин.

— Вот как? Как у вас там все.., — я неопределенно взмахнул рукой. — Таинственно. Даже странно. Неужели никого из вас ни разу не привлекали к каким-либо работам на корабле? Никуда не водили? Вы все время сидите в своем... загоне?

— Мы рабы, господин, — голос был другой. А вот кто именно это сказал, я не смог определить. Шесть одинаковых поблескивающих светоотражающим напылением щитков дешевых скафандров. — Девяносто два дня назад нас погрузили на это судно и куда-то повезли. Никто не говорил нам, что это за корабль и куда мы летим. Здесь мы только обшаривали разбитые звездолеты.

— Ясно, — протянул я. Глупо было пытаться выведать хоть что-нибудь у этих людей. Потому что, во-первых, хозяева воспринимали их не более чем, как универсальные высокоинтеллектуальные инструменты. Во-вторых, появились косвенные доказательства тому, что баржа находилась в Поясе Скорби не совсем законно. Это отлично объясняет параноидальный режим ограничения информации. Наверняка рабы довольно дороги. И чем меньше они знают, тем больше у них шансов вернуться в обитаемый мир живыми.

— И перестаньте называть меня господином, — расстроено протянул я.

— Ну как же, господин, — третий голос, и опять непонятно чей именно. — Теперь мы принадлежим вам, господин.

— С чего это? — удивился я.

— Как трофеи, — клянусь, в уже знакомом голосе крайнего отчетливо слышались нотки сарказма. — Господин.

— Привыкайте чувствовать себя свободными, — хмыкнул я. — И у меня есть к вам, как к свободным гражданам Содружества, деловое предложение. Вы помогаете мне захватить судно, а я обязуюсь доставить вас в обитаемый космос. Ближайшая планета или станция, на ваш выбор.

— Мы не можем, господин, — ну, слава Богу, с этим голосом сразу все понятно было. Тоже крайний, только теперь с левого фланга, при разговоре усилено помогал себе руками. Низкорослый и щуплый настолько, что скафандр висит на нем как на вешалке. — Мы рабы, господин. У всех нас установлены контролирующие имплантаты. Управляющий блок где-то на судне, и пока он активирован, мы не можем причинить вред кому бы то ни было.

— Но мы можем понести ваши трофеи, господин, — уточнил крайний справа. — Оружие, уцелевшие сегменты брони, реакторы, блоки кибердока, боеприпасы. У каждого из нас до третьего уровня изучена база "Демонтаж", господин. Мы умеем быть полезными, господин.

Ого! Оказывается в цивилизованном мире даже для мародеров сочинили соответствующий инфопакет. Дорого бы я дал в тот момент, чтоб заполучить такой кристалл. Было подозрение, что самые ценные, самые лучшие ништяки с мертвых кораблей, проходят мимо моего внимания.

— Что в контейнерах? — стараясь не слишком сильно демонстрировать интерес, спросил я.

— Древние деньги, базы знаний, процессорные кристаллы, блоки памяти, немного легкого ручного оружия, господин, — мелкий слева, но как же разительно изменился его голос! Явно человек в своей тарелке. Бухгалтер, торговец или что-то в этом роде. — Если мне позволено будет получить идентификатор вашей нейросети, я немедленно переправлю вам полный список с ориентировочными ценами на рынках Житы.

— После, — торопливо отказался я. — Не сейчас.

— Как вам будет угодно, господин.

О! Мое любопытство выворачивало руки и требовало немедленно ознакомиться с полным списком хабара. А разум настойчиво твердил, что впереди хрен знает сколько врагов, и вполне может так обернуться, что воспользоваться трофеями мне уже не придется. Так к чему тогда забивать голову пустяками?

Чаще всего я шел на поводу у любопытства. Но в тот раз этому страшному зверю пришлось уступить. Операция по захвату баржи еще не закончилась, а на время ее проведения предпочтение оказывалось холодному расчету.

Догадка посетила дурную голову уже потом, после того, как не спешащие к свободе рабы собрали трофеи, упаковали в контейнеры и пристроились следом за замыкающим атакующую колонну дроидом. Связь! Все дело в связи! В этом оранжевом недоразумении всего один канал связи и работорговцы отлично это знают! А значит — легко могут слушать переговоры рабов. Даже если мои реплики им были не доступны, по ответам вполне можно было получить представление о противнике. Обо мне. О том, что я один, и намерен в одиночку захватить баржу.

Уши пылали огнем. Было стыдно, как подростку, застуканному за подглядыванием у дыры в женскую раздевалку. Осел! Тупой осел! Ну как можно было так опростоволоситься?! Выдать, ни за понюшку табака, свой самый главный секрет. Это же просто как дважды два: выбить погонщика и дроиды станут бесполезным набором сервоприводов и электроники. Один удачный залп и угроза захвата корабля истаивает дымкой в прошлом.

А эти? Рабы, которым я так пафосно пообещал свободу! Особенно крайний справа. Уж этот-то тип точно осознавал что делает! И боялся он совсем не меня, а тех, кто перешагнет мой пузырящийся труп.

Трупом становиться не хотелось. Нет, страха не было. Летчики российских ВКС, и уж космонавты тем более, привыкли спокойно относиться к весьма вероятной близкой смерти. Но одно дело унестись в Райские кущи из вспышки плазмы, среди облаков или звезд. И совсем другое — приковылять к Воротам извергающим кровавые шары клоуном из цирка ужасов. Жуть и мерзость. Будь я сам Привратником, здорово бы подумал, прежде чем запускать этакое неэстетичное нечто.

И тут я разозлился. Да так, как-то необычно. Без красной пелены в глазах и дрожи в руках. Может ли техноразумный злиться? Вот, если да, то я даже знаю как. Холодно. Жилы наполнила какая-то леденящая ярость. Мозг заработал, как компьютер, и сил вдруг прибавилось тысячекратно. Клянусь, подсунь кто теорему Ферма — доказал бы не сильно напрягаясь. Если бы сразу не разорвал этого "кто" голыми руками. Чтоб не отвлекал.

Отдал приказ "Вранам" ускорить движение. И приготовиться к бою. С ходу. Знал — именно знал, что встречу врага за поворотом. Последним поворотом к шлюзовой трубе, пуповиной связывающей два судна, мертвое и живое.

Но стрелять теперь, ради разнообразия, первыми начали все-таки рабовладельцы. И все бы у них получилось, если бы цель была одна — человек, а не пять скачущих как сумасшедшие по полу, стенам и потолку абордажных дроидов. Пять отчаянно жаждущих жить почти разумных роботов, не имеющих возможности ослушаться моего приказа. Впавших от этого в бешенство, и с парой гибридных пулеметов и почти идеальной системой прицеливания у каждого.