Киаран, кажется, усиленно мечтал провалиться под землю, краснющий, аж глаза не знает куда деть. Какие всё-таки они тут непродвинутые... И ханжи... Или это только при девочках такие? Хорошим девочкам же ничего знать о борделях не положено, ну да...
Поехали скорее, я дорогу вспомнил!— воскликнул Аодан, пытаясь спасти друга.
Ага, и ты не только в порту был, раз отсюда дорогу вспомнил...— ехидно подколола я его.
Он забормотал что-то вроде "он же взрослый мужчина, ему можно"... Ага, известное дело.
Блин, улица, как улица. Ну, бордели, подумаешь. Наверное, вечером тут шумно, а сейчас-то чего паниковать...
Ближе к центру города мы начали искать нормальный трактир. Аодан же сказал, что он знает только такие, где девочкам делать нечего.
Ребята, давайте сюда!— позвал Бренн, останавливаясь у одного крыльца.
Почему сюда?— спросила Ила.
Тут пахнет хорошо,— ухмыльнулся Бренн.— И вывеска не богатая, много не сдерут.
Трактир назывался "Белый гусь". Мы с девочками вошли внутрь, а парни повели лошадей в конюшню во внутреннем дворике.
Ну вот, сняли мы три комнаты, мы-то с девчонками две кровати сдвинули, привычно уже, и спим все вместе, как щенки в общей куче. А что, тепло, уютно, Лелька во сне обнимается, как с куклой. Ила спит, как бревно, у нее сон глубокий, понятно же, у нас отдых, у нее работа. Яра, правда, дрыгается и пинается, но мы приловчились ее на край сдвигать, бывает, даже с кровати падает. А парни, видите ли, так не хотят, ха-ха, не солидно.
Обожрали мы весь трактир, хозяева едва успевали еду таскать, ну вкусно же так всё, а мы наголодались за всю дорогу, только у ичири хорошо поели. Хозяева Бром и Корима, супружеская пара, оба плотненькие, краснощекие. И куча детей, все при деле, взрослые сыновья, трое, за лошадьми ухаживают, тяжелую работу делают, две девочки помладше матери на кухне помогают. Улыбчивые такие все, радушные. Корима и к нам, девчонкам, как к своим отнеслась, заботится. Удачно зашли, называется.
Парни после обеда на базар намылились, развлекаться. Мы с Ярой, две самые свободолюбивые дамы, развозмущались, мол, тоже хотим. Лелька привычно встала в позу "Киаран, дай денег".
Киаран оглядел нас подозрительно, достал кошелёк и отсыпал горсть монет.
Лиа, ты всё проворонишь, я тебя знаю,— заворчал.— Аннис, держи ты, ты вроде в сорении деньгами не замечена была...
У меня просто пока денег не было,— ухмыльнулась я.— Давай, давай, мы пойдём себе одежды прикупим, а то поизносились.
Бренн, с ними пойдёшь,— решил Киаран.— Далеко не уходите, на базар и назад. Учти, за девочек головой отвечаешь.
Тут через улицу рынок есть, где лавки с тряпками,— сказал Аодан. — А мы на дальний пойдём, провизию закупим в дорогу.
Подхватили мы Бренна под руки и потащили по лавкам. Я монетки, пара золотых и кучка серебряных, в карман джинсов поглубже запрятала. Золотые, кстати, риггины называются, на них профиль короля чеканят, я на одной портрет Лаоклана нашла, как родному обрадовалась. Серебряные — аргиды, с трилистником-шемроком, еще медные есть, но их я потом поглядела. Вышли на торговую площадь, а там такие толпы носятся, шумят все, как на пожаре. Торговцы орут-рекламируют, покупатели орут-торгуются. Тут же бегают лоточники со всевозможной мелочевкой, мы первым делом у одного такого по сахарному леденцу на палочке купили, всем по штуке. Блин, чувствую себя воспитательницей детсада, особенно с этими леденцами.
Держимся кучкой, чтоб не потеряться в этой толчее. Яра растерянно по сторонам таращится, непривычны для нее такие толпы чужих людей, что она в своей долине видела-то. Ила на базаре, как рыба в воде, впереди скачет вприпрыжку, ичири своих высматривает, наверно. Лелька за руку Бренна держится, аж глаза сияют, столько счастья.
Платья, платья!— радостно визжит Лелька, таща нас в одну сторону.
Какие платья!— возмущаюсь я.— У тебя полный багаж платьев! Нормальную одежду надо, походную!
Бусы, бусы!— визжит Илланто, таща в другую.
Нам денег не на бусы давали!— честное слово, я Киарану посочувствовала, как сама ответственной за финансы стала. То-то он так легко согласился нас самих отпустить, вон у Бренна уже глаза закатываются. Запаниковал, бедняга.
Одна Яра себя прилично ведёт, только у каждого лотка тормозит, пялится, я ее за руку уже схватила, чтоб не отстала. А она, видя, что я рядом, осмелела, и упросила купить ей коробочку с красками для лица, для ее ритуальной раскраски, а то она уже устала сажей малеваться. Продавец с интересом на нас посмотрел, ой, чую, красятся тут только девочки из милых домиков с занавесочками. Мне как-то прямо стыдно стало, а Яра на него рявкнула по-матриаршьи.
Купили мы наконец кое-что из одёжки. Я не удержалась, нашла себе кожаные штаны, всю жизнь мечтала, мои джинсы обтрепались же совсем. Рубашку тоже нашла симпатичную, с вышивкой, сапожки купила, вместо разваливающихся кроссовок. Яра выбрала себе такие же штанишки, под платьем носить собралась, она потом его еще разрезала, один верх целый остался, а снизу лоскуты висят, мол, так двигаться удобно и приличия соблюдены, хы. Ила, едва я предложила ей переодеться, чуть в драку не полезла, защищая свои ичирские платья. Лианель страдала-страдала, разрываясь между платьями и удобством в походе, а потом сотворила себе такой же лохматый ужас, как Яра. Я над ней только похихикала.
Бренн терпеливо ждал, пока мы рылись в товарах лавки. А когда мы оттуда наконец вылезли, он с улыбкой протянул Лельке маленькое зеркальце в серебряной оправе.
— Спасибо!— пискнула счастливая Лианель, повиснув у него на шее.
Откуда взял?— уставилась я на него изумлённо.
Спёр,— ухмыльнулся тот. — У лоточника, пока вы в тряпках рылись.
Ах ты... жулик,— возмутилась Ила.— А еще обзывался!
Правильно, Бреннчику кто денег даст, у него нет богатого старшего брата, как у Лельки. Откуда же подарки для любимой брать?
Убежали мы побыстрее из того угла. Пошли развлекаться. Посмотрели на выступления бродячих артистов — жонглеров, плясунов на канате, музыкантов. Стоим в толпе зрителей, чувствую, по поясу прошлись легкие пальчики, и к карману подбираются. Ну, на джинсах кармашки плотные, незаметно не залезешь.
Я развернулась и залепила кулаком в глаз парнишке-оборванцу. Он отшатнулся и мигом исчез в толпе, я орать уж не стала, зачем, прибьют еще бедолагу.
Ты чего?— спросила меня Яра.
Ворья развелось...— шепнула я ей.— Ребята, пошли отсюда, а то последнего лишат.
Пока мы выбирались из толпы, еще один отважный придурок попытался Яру полапать, как самую фигуристую. А Яра — не я, молчать не будет. Как заорала на него, как махнула кинжалами своими, руку-то ему распорола. Мы ее еле уволокли, и вообще с базара едва ноги унесли. Народ расшумелся, больше всех орал уязвленный в лучших чувствах потерпевший. Стража городская набежала, давай возмутителей порядка хватать. Убежали мы оттуда, задыхаясь от хохота, только Яра пылала праведным гневом и ругалась всякими собаками, святотатцами и прочими нехорошими словами в духе Матриарха.
Мы вернулись в трактир, оставили Бренна в зале эль пить, а сами занялись подгонкой нарядов. Я спорола застёжку-молнию с джинсов и вшила ее в свои новые кожаные штанишки, красота... Что я, зря что ли, на швею училась?
Потом мы затеяли мытьё, нам в комнату ушат здоровенный приволокли, сыновья тётушки Коримы, а потом всё ведра с горячей водой таскали. Притащат по ведёрку и замирают, на Лианель и Яру пялятся. Мы их еле выгнали, пока совсем вода не остыла. До вечера с этими вёдрами возились.
Ребята где-то задерживались, подозреваю, что не зря они без нас смылись, небось, Аодан опять дорогу на ту улицу вспомнил. Ну, они же взрослые, им можно. Заразы такие. Не дай Бог, завтра появятся, ой, я же их всех просто поубиваю. Особенно Киарана, а то на свидание звал, конфеты обещал, а сам шляется черти где... А Дана за то, чтоб плохому не учил. А Аларда просто так, за компанию. Один Бренн умничка, хороший мальчик, сидит, нигде не лазит, на базар сводил, охранял, от Лелечки ни на шаг, подарок ей стырил честно, как настоящий кавалер.
Пришла тётушка Корима, предложила покушать, сюда нам принести ужин. Спрашивается, для кого мы красоту наводили, чтоб в комнате сидеть?
Девочки, пойдемте вниз, хоть напьёмся что ли,— хмыкнула я.
Напьёмся?— удивилась Ила.
А что, мы рыжие что ли? Они там гуляют, а мы запертые сиди?
Ты рыжая,— фыркнула Йарсавия.
Я фигурально выражаюсь,— отмазалась я.
Приличные девушки в общий зал одни не ходят, там мужчины пьют,— пискнула Лианель.
А Бренн на что тогда? И вообще, может, еще паранжу надеть, занавеску на морду?— разозлилась я.
Девочки рассмеялись. У них тут южные женщины тоже красоту прячут под покрывалами, неистощимый источник анекдотов среди северян. Помнится, Дан даже байку такую рассказывал, как кто-то из его команды похитил красавицу под покрывалами в рейде на Лазгиш. А то бабушка оказалась, они потом, как от нее отделаться, не знали.
Спустились мы в зал, подсели к скучающему над кружкой Бренну. Заказали еды побольше. В нашей обжористой компании даже капризуля Леля больше есть стала, а то нудила всё "благородная леди кушает, как птичка". Ага, слышали, "принцессы не какают", глупости какие.
Сидим, едим, никого не трогаем. Болтаем себе тихонько. В зале-то народу уже полно, вечер, самое оживлённое время, все столы забиты, яблоку упасть негде. Горожане пришли от семей отдохнуть, торговцы расторговались, надо обмыть, ремесленники, вояки всех мастей.
Какой-то перебравший идиот подходит к нашему столу и тыкает пальцем в Лианель.
Ты, сколько за ночь берёшь?
Лианель аж лепёшкой подавилась. Бренн побагровел, за нож схватился.
Пошел вон, козёл!— рявкнула я.— Чего лезешь, тут нормальные девочки! Для вас, ушлёпков, целая улица, туда вали!
Там дорого! А приличные девицы по трактирам не шляются!..
Совсем народ охренел, что ж теперь и в трактир не зайти, с голоду сдохнуть?
Проваливай, собака паршивая, а то я тебе лапы отрежу!— зашипела Яра, противница всего неприличного.
Ты-то, девка, сама не гавкай!— встал из-за соседнего стола еще один, видно, приятель первого идиота.— А то сейчас за косу и в койку!
Яра, как сидела, так и взвилась в прыжке, с боевым воплем, похожим на крик ястреба. Вцепилась ему в рожу длинными ногтями. Оружие-то мы не брали, кто кушать с оружием ходит, только у Бренна нож.
Первый идиот, додумавшись до идеи, схватил Лельку за косу и потащил из-за стола. Бренн ринулся ее спасать, рубанул по наглой руке ножом. Рука отдернулась с воплем. Бренн допрыгнул и дал ему в морду, тот даже отлетел маленько... на соседний стол, тамошние тоже разорались, ну как же, выпивку им попортили. Ой... Кажется, началось то, что так часто случается в трактирах — драка, перерастающая в массовое побоище. Это же как цепная реакция, началось в одном углу, зацепили рядом, и понеслось. Бренна пытались бить, но он шустрый, уворачивается, по мордам лупит, все так и разлетаются. Яра тоже увертливая, не надеясь на ногти, подхватила какой-то поднос деревянный и им отмахивается. Я вооружилась кувшином и по башкам луплю, кого достаю. Лелька и Ила, как самые умные, забрались под стол и метко обстреливают врагов всем, что со стола прихватили, ну там кружки, тарелки, еда...
Хозяива трактира заметались, тётушка Корима под стойку залезла, вопит и причитает. Дядюшка Бром сунулся было, получил по темечку и лежит спокойный, отдыхает. Девчонки, дочки их, стоят в дверях кухни с кувшинами и визжат, по-моему, даже радостно, развлекуха же. Парни, их братья, прибежали, кинулись с кулаками в драку, им вроде привычно, и главное, что на нашей стороне, потому что за Бренном не гоняются, а этих придурков лупят, и кого ловят, за дверь выкидывают.
У меня кувшин разбился о чью-то голову, тогда я приняла на вооружение другую тактику. Пинаться начала по самому драгоценному. Только кто ко мне повернётся, а на тебе, не будешь к девушкам лезть с непристойными предложениями, полечись для этого еще.
Бренна наконец поймали, свалили, лупят почем зря. Лелька из-под стола вылетела с подхваченной миской, визжит, спасать несётся, увы, миска глиняная, на пару ударов всего. Я уж за ней ринулась, думаю, ну всё, пропали герои в трактирной драке...
И тут пришла подмога. В трактир ввалились наши ребята, груженые тюками, побросали все свои покупки и ринулись в бой.
Айя! Трактирная драка! Как же я их люблю!— заорал Аодан, тараном снося всех на своём пути. Ну да, он здоровенный, ему хорошо... Алард тоже не робкого десятка, вон как отмахивается...
Дан! Лупи гадов!— орала Яра, махая во все стороны подносом.
Луплю! Стараюсь!— отозвался Дан откуда-то из самой глубины кучи, образовавшейся посреди трактира.
А Киаран не дурак, туда не лез, выхватывал из кучи очередного гада и по морде ему, по морде. Выхватил помятого Бренна, чуть и ему не залепил.
Ой, свои,— узнал он его.— Извини, чуток ошибся.
Пусти, пусти, сволочи Лиа обидели!— взвыл Бренн, выкручиваясь и снова ныряя в свалку.
Я залезла под стол, затащила с собой и Лельку, сами уж разберутся. У Дана вон какие кулачищи, пусть поработает.
В трактире дрались все. Робкие давно поубегали, а наши ребята так гадов лупили красиво! Главное, без оружия, кулаками, без смертоубийств. В трактире разнесли всё, что можно. Всеобщими усилиями наши ребята вместе с тремя сыновьями хозяев выкинули на улицу всех бузотёров.
Лелька тем временем привела в чувство дядюшку Брома, тот как очнулся, мгновенно запричитал над убытками. Потом правда, утешился, как пособирал монеты из карманов у побитых, кто оставался валяться по всему трактиру. Еще и с Киарана за убытки денег стряс. Киаран заворчал, но несколько золотых ему отдал. Бром аж повеселел, сказал: "Ах, какая ерунда, благородный господин, не извольте беспокоиться, городской страже это быдло не побежит жаловаться".
Ой, смотрю, а все девочки так заботливо вокруг своих кавалеров вертятся. Лианель Бренна лечит, он самый пострадавший. Ила своего Аларда гордо целует, даже Яра с Даником сели на лавку рядышком, хихикают и синяками хвастаются друг перед другом. У Яры фонарь под глазом, у Дана губа разбита. Но хихикают.
Ко мне Киаран подсел, ему по морде не досталось, только костяшки на руках сбиты до крови и рубашка порвана.
Аннис, ты как?— спрашивает. Волновался, ух ты, аж приятно.
Да вы вовремя подоспели,— улыбнулась я герою. — Здорово вы их всех поколотили... Так им и надо...
Киаран довольно ухмыльнулся и корзинку мне подсунул.
— Смотри, что я принёс!
Я откинула чистую тряпочку, что сверху прикрывала, а там целая гора вкусняшек, ура! Пироженки, конфеты, печеньки, пряники, кексики!
Чего у вас там?— подобралась к корзинке любопытная Ила.
Делитесь!— возмутился Аодан, углядевший с высоты своего роста, что там сладости.
Отвалите все, я Аннис принёс, на наше свидание!— рявкнул Киаран, смеясь.
Ну да, слопали мы вкусняшки все вместе. Как же не поделиться с друзьями после такой битвы!
