— Вот наглец! Почти рядом с дворцом! — стукнул кулаком по столу Сентор. — И ты не смог его схватить, тупое животное?
— Прости, господин, — опять заканючил отпущенник. — Там было столько людей. Я подумал...
— А ты не думай! — рявкнул хозяин, еще раз ударив ни в чем не повинный стол.
— Что он может закричать, — закончил собеседник. — Набежит стража. И это вам не понравится.
Минуц сжал губы в тонкую линию. В данном случае дурак оказался прав. Не услышав ни упреков, ни одобрения Тиллий продолжил:
— Вул болтался там в толпе. Потом увидел старика с парнем и пошел за ними.
— Что за люди? — подался вперед хозяин.
— Лекарь и его помощник. У них лавка в доме советника Корнелла. Секретарь вошел туда вслед за ними.
— Не узнал, о чем они говорили?
— Нет, господин, — развел руками отпущенник. — Он сразу выскочил оттуда как ошпаренный.
— А дорогой они разговаривали?
— Вул близко к ним не подходил, — стал объяснять собеседник. — Все время шел сзади. А как те лавку открыли, он туда и побежал.
— Бегом? — усмехнулся хозяин.
— Ага! — Тиллий тоже растянул в улыбке толстые губы. — Заскочил и сразу обратно. Морда бледная, глаза как у морского окуня. Чуть платок не потерял.
Минуц недоверчиво хмыкнул.
— Клянусь троном Тергаба, господин! — заверил отпущенник. — Сразу побежал прочь. Я за ним. В переулке, неподалеку от храма Сухара Всенасущного он меня заметил. Стал кричать. Тут я его и убил.
— Кроме папируса в сумке еще что-нибудь было? — прищурился хозяин.
— Кошелек с серебром, — честно глядя ему в глаза, ответил Тиллий.
— Которое ты потратил на эти тряпки, — презрительно скривил губы Сентор.
— Да, господин, — опустил взгляд собеседник. — Моя одежда вся истрепалась. Одни дыры да заплаты.
— Ладно, — махнул рукой хозяин. — Носи, заслужил.
— Благодарю, господин.
— Предатель больше никуда не заходил? — строго спросил Минуц. — Ни с кем не разговаривал?
— Нет, господин, — твердо ответил отпущенник.
— Про хозяев лавки узнал что-нибудь?
— Арендует её у Корнелла молодой парень. Зовут Алекс Дрейк. Вроде как ольвиец. Потому что везде таскает с собой длинный меч. Служил кому-то в Келлуане. Привез оттуда много денег. Заплатил аренду и сделал дорогущий ремонт. Мебель заказал. Платит серебром. А старик называет себя Герносом сыном Пелия.
— Какого Пелия?
— Капитана Пелия сына Ориса, — уточнил Тиллий. — Вроде как похитили еще ребенком и продали злому магу в Келлуан, который его оскопил и держал в плену.
— Там нет рабства, — недоверчиво хмыкнул Сентор.
— Так ему никто и не поверил! — вскричал собеседник. — Даже сестра не узнала. Теперь вот живет в лавке этого Алекса. Зелье варит, лечит людей. Говорят, у него хорошо получается.
— Это все?
Отпущенник наморщил лоб, изображая напряженную работу мысли.
— С ними еще девчонка была. Дальняя родственница жены одного трактирщика.
— Тоже припыла из Келлуана? — усмехнулся хозяин.
— Да, господин, — кивнул Тиллий. — То ли чья-то служанка. То ли жена. Но теперь с ними не живет. В лавке только Гернос и Алекс. Слышал, что они любовники.
— Что там было нужно предателю? — нахмурился Минуц.
Собеседник, думая, что спрашивают его, пожал широкими плечами. — Не знаю, господин. Может, спутался?
— Что? — не понял хозяин.
— Принял их за кого-то другого, — пояснил тот.
— Почему ты так решил?
— Уж больно скоро он оттуда выскочил.
И опять рассуждения отпущенника показались Сентору правильными. Неужели он не так глуп, как хочет казаться?
— Разузнай об этой парочке побольше, — подумав, приказал хозяин. — Вдруг удастся понять, на кого они похожи?
— Слушаюсь, господин.
— И выясни, где прятался Вул после того, как сбежал из дворца.
— Да, господин, — кивнул Тиллий. — Но для таких розысков нужны деньги.
— Ты же еще не все серебро предателя на одежду потратил? — усмехнулся Корнелл. — Вот и воспользуйся тем, что осталось.
— Слушаюсь, господин.
Отпущенник вышел из комнаты, низко кланяясь и грязно ругаясь. Какие демоны заставили его купить новый хитон? Да просто надоело ходить в обносках! Увидел два кошелька с золотом, вот голова и закружилась. Теперь эта толстая сволочь год не даст ему ни гроша.
Спустившись в свою каморку, Тиллий переоделся в старую засаленную одежду. С тоской посмотрел на серебряную цепочку и тоже убрал её в сундук под лежанку.
Он весь день мотался по городу, встречался со знакомыми, поил и кормил их. Но так и не отыскал нору, где прятался бывший секретарь Сентора Минуца. В Нидосе оказалось слишком много укромных местечек. Правда, ему удалось выяснить, что Алекс уже бывал в городе. Почти год назад он сопровождал второго пророка храма Сета в Абидосе в загадочном путешествии на восток, откуда тот привез какую-то келлуанскую реликвию. Во время краткого пребывания в Нидосе на гостиницу, где останавливался Алекс с хозяином, напали налетчики. Выслушав Тиллия, хозяин сказал, что столь давние события его не интересуют, и отпущенник расстроился еще сильнее. Чтобы хоть как-то поднять настроение, он отправился в караулку, надеясь отыграться в кости.
Увы, но боги в этот день явно забыли против Тиллия Сентория. Он опять все проиграл и даже остался должен. Под ухмылки стражников, которые не слишком жаловали бывшего раба, отпущенник направился к двери, собираясь хотя бы напиться на ночь.
— Постой! — окликнул его один из воинов. — Ты не видел сумасшедшего Акмена? Он вроде последнее время около твоего хозяина вертелся?
— Нет, — мгновенно насторожился Тиллий. — Пропал куда-то старикашка. А что?
— Его тут спрашивал какой-то парень, — стражник аккуратно уложил выигрыш в кошелек. — Я думал, может, ты знаешь, куда он делся?
— Клад Сепиона ищет, — сказал кто-то.
— Или нашел и не знает, что с ним делать! — поддержал второй.
Воины заржали. Отпущенник натужно улыбнулся.
— Кому понадобился старый дурак?
Стражник равнодушно пожал плечами.
— Молодой какой-то в дорогом плаще, богач. Вроде рожа знакомая, а кто — не помню.
— Если вдруг вспомнишь, скажи? — попросил Тиллий.
— Зачем тебе? — удивился воин.
— Да хозяин тоже про него спрашивал, — стараясь говорить, как можно равнодушнее, пояснил отпущенник. — То у него секретарь пропадает, то архивариус. Может этот парень что-нибудь знает? Ты уж постарайся.
— Да жалко что ли, — развел руками мужчина. — Если вспомню, скажу.
— Вот и хорошо.
Тиллий вышел, вздохнул прохладный, вечерний воздух и задумался. Сообщить хозяину о неожиданном интересе неизвестного к Акмену или сначала выяснить все самому?
Несмотря на то, что Гернос так и не поверил, что родичи подослали к нему убийцу, он перестал подтрунивать над постоянной настороженностью Алекса и не возражал, когда тот сопровождал его повсюду.
Пришлось все же совершить еще несколько визитов в "Сладкий родничок". Они приходили днем, когда основной рабочий персонал публичного дома еще спал, и даже охранник, храпевший в своей каморке у входа, не считал нужным просыпаться для встречи лекаря.
Дверь им открывала Синица и сразу провожала в знакомую комнатку, где хозяйка борделя устроила импровизированный лазарет, поставив еще одну лежанку. Теперь лекарь чуть протискивался между ними. У раненой в грудь девушки, чьего имени им так и не сказали, развилась горячка. Евнух поил её какими-то вонючими зельями, делал инъекции, приматывая бинтами к надрезам на коже смоченные в лекарстве тряпочки.
Жаворонок быстро шла на поправку. Первые пару дней она плакала и переживала за свое лицо, но по мере того как спадала опухоль, постепенно успокаивалась. Тем более что хозяйка, убедившись в том, что шрам не бросается в глаза, если его чуть прикрыть волосами, пообещала рабыне оставить её у себя. Девушка неустанно благодарила Герноса и Алекса за свое чудесное избавление от участи портовой шлюхи.
Во время пятого визита их встретила сама госпожа Далная, закутанная в халат и мало походившая на содержательницу борделя. Несмотря на явно бальзаковский возраст, она сумела сохранить стройность фигуры и даже некоторую привлекательность. Хмуря помятое после сна лицо со следами косметики, она равнодушно выслушала Герноса, с любопытством разглядывая Алекса.
Тот, наконец, сумел одеться по своему вкусу. Полотняные штаны табачного цвета, перехваченные завязками чуть ниже колен, просторная куртка из двойного полотна с широкими рукавами и множеством карманов поверх белой льняной рубашки. Замечая, что меч слишком привлекает внимание, юноша перестал его брать, обходясь метательными ножами и кинжалом, заткнутым за широкий кожаный пояс. И хотя его внешний вид резко отличался от окружающих, сам себе Александр очень нравился.
Отвернувшись от него, хозяйка пригласила их выпить по стаканчику. Во внутреннем дворике стояли несколько столиков в окружении высоких лежанок с гнутыми спинками. Женщина уселась на невысокую скамеечку у стены и радушным жестом пригласила их расположиться рядом. Синица принесла поднос с тремя затейливо расписанными глиняными чашами. Ожидавший получить заказ на изготовление бюстгальтеров Алекс оказался сильно разочарован.
— Вы слышали о золотой настойке Исид? — спросила Далная, едва гости сделали по глотку.
— Средство против нежелательной беременности, — ответил Гернос.
— Мне его поставляет один человек, — сказала хозяйка. — Говорит, что прямо из мастерских храма Баст и поэтому очень дорогое.
Она чуть сморщила носик, на миг став похожей на Николь Кидман.
— Не могли бы вы изготовить эту настойку?
— Мне никогда не приходилось её делать, — покачал головой евнух.
— Жаль, — разочарованно вздохнула Далная. — Придется переходить на более дешевые средства.
— Неважно пошли дела? — поинтересовался Алекс.
— Как обычно, — равнодушно пожала плечами хозяйка. — Просто поставщик неожиданно поднял цену.
— У меня с собой есть кое-какие записи, — проговорил лекарь. — Возможно, там есть нужный рецепт.
Женщина встрепенулась.
— Поищите, буду признательна.
— Но понадобятся кое-какие редкие травы, — предупредил её Гернос.
— Неплохо бы найти независимого поставщика, — встрял в разговор юноша. — Лучше всего кого-нибудь из келлуанских капитанов с юга страны.
— Контрабанда, — понимающе кивнула хозяйка.
По законам Келлуана только государство могло торговать с Нидосом. Но Келл-номарха и его царедворцев интересовали лишь крупные сделки. Это приносило много неудобств и приводило к широкому распространению контрабанды, с которой вяло и бессистемно боролась портовая стража.
— Трава все же не золото, не серебро и даже не ткани, — продолжил Александр. — Вряд ли она сильно заинтересует писцов Келл-номарха? А для нас это стало бы большим подспорьем.
— Я поговорю с нужными людьми, — пообещала женщина. — Может быть, и отыщется такой человек.
— Будем ждать, — Алекс улыбнулся как порядочный бизнесмен новому торговому партнеру, хотя это оказалось совсем не то, на что он рассчитывал.
Вернувшись в лавку, они сели завтракать. После неприятного разговора с Айри юноша перестал ходить в "Веселый омар".
Странная неприязнь девушки удивила и обидела. Теперь он мог целыми днями не вспоминать о её существовании, прячась за грудой дел и забот. Но как только наступал вечер, и он укладывался на свой тощий матрас, мысли с неизбежным постоянством возвращались к Айри, наполняя ночи тревожными снами и дурными мыслями. Александр как наяву видел её смуглую кожу, ощущал призывный взгляд карих глаз и даже чувствовал запах, отдававшийся истомой во всем теле. Гернос прекрасно видел его состояние и не раз приглашал навестить харчевню. Но парень упрямо отказывался, невольно принуждая и евнуха питаться всухомятку.
Ему казалось, что Айри наконец-то нашла свое место в этом городе и теперь живет, так как ей хочется со своей теткой Гарби и её близнецами. С беспокойством он признавался самому себе, что привязался к девушке. Юноша никак не мог решить, чего он опасается больше. Полного разрыва их странных отношений или дальнейшего сближения? Чувства к ней сильно отличались от тех, что он когда-то испытывал к Сайо. Сейчас они казались более плотскими, приземленными, лишенными того ощущения невозможности, что внушала Алексу тонганская принцесса.
Но что если с Айри получится так же, как когда-то с Мерисид? Вдруг на этот раз разочарование окажется еще сильнее? Что тогда? Наверное, рано или поздно он обязательно повторит подобный опыт. Тем более что предложение продажной любви в Нидосе намного опережало спрос. Только сейчас Александр чувствовал, что еще не готов к подобным экспериментам.
Возможно, поэтому расставание с девушкой не стало очень большим ударом. Он помог ей уйти от опостылевшего мужа, покинуть страну и перебраться в Нидос. И если здесь Айри решила связать свою судьбу с семьей Гарби, то это её выбор.
Вот почему юноша и сейчас ответил отказом на предложение названного брата посетить "Веселый омар".
— Если хочешь, давай сходим пообедать в харчевню к Кирсану на площадь Усатой рыбы? — сказал он, разливая вино. — Вареные бобы у всех одинаковые.
Вдруг дверь отворилась, и в лавку один за другим вошли два здоровых мужика в длинных заляпанных хитонах с массивными дубинками в волосатых руках, украшенных серебряными кольцами.
"Здравствуйте, вы наша "крыша", — промелькнуло в голове у Александра. — Хорошо, что только двое".
Увы, но он ошибся. Вслед за этими появились еще трое. Такие же важного вида субъекты в грязной одежде с блестящими цацками и большими ножами.
— Хорошее место для торговли отхватил, хозяин, — раздался мягкий с придыханием голос.
Заслонив дверной проем, на них смотрел неприметный мужичок с лысиной, украшенной родимыми пятнами, и мягкой доверительной улыбкой. Поверх сине-красной туники поблескивала массивная золотая цепь, явно принадлежавшая раньше какому-нибудь келлуанскому пророку.
— Господин Гилл! — Алекс низко поклонился.
Глава местной "братвы" прошел внутрь и с интересом огляделся. Юноша в свою очередь разглядывал его и не замечал никакого горба.
Из-за очень короткой шеи, широкие плечи казались поднятыми вверх и создавали впечатление, что мужчина все время сутулится.
— Проходите! — засуетился юноша. — Прошу вас, садитесь. Не желаете вина?
— Заткнись, — коротко бросил Гилл и, хмыкнув, уселся на лежанку, где Гернос осматривал больных. — Хороший ремонт сделали. Аккуратно все. Дорого встало?
Его просто распирало от собственного самодовольства, словно богатого спонсора на конкурсе красоты. Когда-то приятное лицо обрюзгло, заплывшие глаза смотрели лениво и снисходительно. Но в глубине их словно угольки под пеплом тлели опасные огоньки.
— Это же Нидос, господин! — проговорил Александр. — Здесь привыкли к самому лучшему.
— Ты глухой или плохо понимаешь? — поморщился незваный гость. — Сколько за ремонт заплатил?
Молодой человек честно назвал сумму, уплаченную Хансу Орунгу.
— Молодец! — неожиданно похвалил его Горбатый. — Не соврал. А то другие начинают прибедняться, изворачиваться. Не люблю я этого. Понял?
