— Нет, я осторожно... Но она в этом отношении полнейшая бездарь. То, что у нее руки-ноги слабые, еще ладно, подкачать можно. Но у нее дыхалка никуда не годится и координация ни к черту.

— И ты ей об этом так и сказал, простая варварская твоя душа?

— Нет, я сказал вежливо и... иносказательно. Но она все равно огорчилась. А долго она должна у меня жить?

— А пока не адаптируется и не сможет жить отдельно. Намек понял, лентяй?

— Понял... — проворчал Элмар. — Как это Жак говорил?.. Король-трудоголик — это национальное бедствие.

— А почему тебе так не терпится ее спровадить? Вроде все у вас хорошо, если ты перестанешь стыдиться всякой ерунды. И Азиль с ней подружилась. У нее ведь до этого не было подруг.

— Все вроде хорошо. Но ее присутствие в доме меня как-то сковывает.

— Почему?

— Потому, что она из другого мира. Я помимо своей воли начинаю чувствовать себя ответственным за весь наш мир, который я как бы представляю. Мне демонски хочется хоть раз напиться в мужской компании, попеть песен и поговорить о чем-нибудь не возвышенном. А в ее присутствии я не могу себе этого позволить.

— Что за ерунда? Тебе не нужно производить на нее впечатление непорочного небожителя, в конце концов это просто гостья, а не будущая теща. Приглашай на здоровье своих друзей, и напивайтесь, как студенты, раз ты без этого никак не можешь.

— Ты соображаешь, что говоришь? Она ведь запросто сядет вместе с нами, будет тоже пить и с восторгом выучит пару непристойных песенок, которые так чудно исполняет Лаврис...

— И пусть. Из них получится хороший дуэт. Может, ей кто-нибудь понравится, и она Жака разлюбит... Жаль, конечно, что она так неспособна к воинскому делу и так не любит королей...

— Почему? У тебя что, армия мала?

— Да нет... — вздохнул король. — Понравилась она мне, вот и все. Хотя я с ней еще не знаком, но все же по рассказам Жака...

— Понравилась? Тебе? Опять шутишь? Ты же всю жизнь мимо женщин проходил, как мимо столбов! Ты ведь даже свою официальную фаворитку по две недели не замечаешь, пока тебе не приспичит, как следует! Да ты бы до сих пор девственником ходил, если бы я тебя в семнадцать лет не сводил к знакомой шлюхе!

— Дорогой кузен, если я говорю, что женщина мне нравится, это не значит, что я хочу ее немедленно завалить на кровать. Она мне нравится в том же смысле, что и ты. Как человек, который мне интересен и приятен. А поскольку такими людьми крайне редко оказываются женщины, я подумал, что грех не примерить ее под остальные пятнадцать параметров. И не подошла. А жаль.

— Какие такие пятнадцать параметров? Ты что, производишь какой— то глобальный отбор?

— Разумеется. Вопреки твоему мнению, что я нарочно тяну с женитьбой, я как раз этим усиленно занимаюсь.

Принц-бастард расхохотался.

— Так ты выработал себе модель идеальной жены и теперь ищешь, так сказать, соответствующую ей женщину? А если таких не бывает?

— Что за чушь! Идеальных жен вообще не бывает. Бывают более-менее терпимые. И пятнадцать параметров я определил исходя исключительно из интересов короны. Единственный, который касается лично меня — это чтобы будущая королева не была мне противна, а была бы более-менее приятна. Это шестнадцатый.

— Но Шеллар... — Элмар даже растерялся. — Разве так можно? Это же противоестественно... Не по-человечески как-то... Люди должны жениться по любви, а не вот так вот...

— Так то люди, — вздохнул король — а то короли. Я же не для себя женюсь, а для государства. И, по моему мнению, это великое счастье, что меня так мало волнуют женщины. Я могу спокойно выбрать вариант, наиболее подходящий для блага короны, и не страдать потом.

— И какие же параметры ты определил? — полюбопытствовал Элмар.

— Основной — способность родить наследника. Ради этого, собственно, все и затевается. Затем, я рассудил так: обычно король должен руководить своим войском лично, то есть быть главным полководцем страны. Но я, как ты знаешь, не силен в военном деле. Я вообще не должен был заниматься армией... Эта корона на меня свалилась, как птичье дерьмо на голову. В экономике я за пять лет разобрался, но тянуть еще и армию даже при моей работоспособности слишком. Значит, этим должна заняться королева. Отсюда еще семь параметров. Там есть еще семь, но они не столь существенны.

— Ты еще один параметр упустил, — злорадно объявил Элмар.— Семнадцатый.

— Какой именно?

— А такой, что эта твоя идеальная королева должна еще согласиться выйти за тебя замуж.. Ольга бы, например, ни за что не согласилась.

— Ты уверен? — засмеялся король. — А может, при личной встрече я бы ее очаровал, без всякой магии, а естественным путем, и она бы поняла, что короли не такие уж плохие, как она думает.

— Опять шутишь? — подозрительно спросил Элмар.

— Разумеется, шучу... Но в самом деле, когда я найду подходящую невесту, я очень постараюсь, чтобы она согласилась... Ладно, Элмар, мы уже перешли на бесполезную болтовню, а у меня еще полно работы. Ты сегодня идешь на бал в городское собрание?

— Иду. А ты?

— Куда же я денусь, я должен присутствовать... А Ольгу вы с собой берете?

— Нет. Она еще не готова к таким выходам.

— Ну, тогда ступай к казначею... Что-то я не пойму, отчего ты так скис?

— Оттого, — уныло пояснил Элмар, — Что после твоих объяснений насчет "надцати параметров" я окончательно понял, что ты никогда не женишься.

Ольге в очередной раз снился Жак, когда ее разбудили шум и крики, доносившиеся снизу. Он подпрыгнула в постели, протерла глаза и прислушалась. Сначала ей показалось, что Элмар и Азиль вернулись со своего бала изрядно навеселе и теперь ищут путь в свою спальню, натыкаясь на мебель. Потом она различила гневные интонации в голосе принца-бастарда и сразу же вслед за этим услышала пронзительный крик нимфы:

— Элмар, не подходи к ней! Убирайся отсюда, ты его не получишь!

Ольга спрыгнула с постели, схватила на всякий случай свой газовый баллончик и бросилась вниз, посмотреть, что там происходит. Происходило нечто совершенно несусветное.

Элмар стоял посреди комнаты, пытаясь отпихнуть висящую у него на рукаве Азиль и пройти к входной двери. У двери стояла незнакомая женщина, почти столь же красивая, как и Азиль, и молча смотрела на происходящее каким-то странным полуотсутствующим взглядом.

— Ребята, что здесь происходит? — недоуменно вопросила Ольга, входя в гостиную и приближаясь к центру событий. — Из-за чего скандал?

— Ольга, держи его! — закричала Азиль, выбрасывая перед собой руку, как будто ловила что-то в воздухе. — Придержи его, пока я ее отсюда вышвырну! Она его заколдовала!

— Прекрати нести чушь! — возмутился Элмар. — Ты совсем спятила! Отойди и отпусти меня! Я должен поговорить с этой дамой!

И сделал несколько шагов вперед, волоча за собой девушку, которая так и не отпускала его рукав.

— Помоги! — снова жалобно попросила Азиль. — Я же его одна не удержу, он же здоровенный!

— Да мы его и вдвоем не удержим, лося такого... — растерялась Ольга. — А что случилось?

Элмар все-таки вырвался и сделал еще шаг к двери, около которой стояла незнакомка, продолжавшая самодовольно улыбаться и смотреть странным взглядом. Азиль прыгнула вперед, заслоняя собой Элмара, и замахала руками, как будто ловила и рвала что-то невидимое.

— Ольга! — взмолилась она. — Сделай что-нибудь! Она же его уведет! Он весь в паутине! Он же погибнет!

— Да что ты несешь! — рассвирепел Элмар. — Совсем свихнулась!

И коротко, почти не размахиваясь, одним движением смел ее со своего пути. Азиль отлетела на несколько шагов, ударилась лицом о стену и медленно сползла на пол.

— Элмар, ты охренел! — заорала Ольга, уже не разбираясь, кто тут свихнулся. Того, что Элмар поднял руку на свою нимфу, было достаточно, чтобы понять. — Ты пьяная скотина, ты же ее убить мог!

Элмар обернулся, и она увидела, что у него совершенно пустые безумные глаза.

— Я должен поговорить с этой дамой, — медленно и угрожающе произнес он. — И никто не смеет мне мешать.

— Ах ты, кобелина позорный! — разъярилась Ольга. — Ах вы, мужики, сволочи! Да я тебе... — она растеряно огляделась, соображая, что она вообще может сделать этому двухметровому культуристу, кроме как убежать. И вспомнила про баллончик, который держала в руке. — Ну, я тебе, засранцу, сейчас...

И подумала, что если баллончик не сработает, бежать надо через кухню, но если кухня закрыта...

Баллончик сработал, правда, чтобы добиться желаемого эффекта, пришлось выпустить его весь. Убедившись, что в ближайшее время заколдованный принц не будет способен ни на какие активные действия, кроме как тереть глаза и пытаться вдохнуть, она бросила использованный баллончик и двинулась к двери, старательно обходя Элмара стороной и оглядываясь, что бы такое ухватить поразмашистее для воспитательной работы с загадочной незнакомкой.

— Стой, — простонала Азиль, с трудом поднимаясь. — Не подходи к ней близко... Это опасно... Я сама...

Женщина у дверей подняла руки и прочертила в воздухе несколько линий, все так же продолжая молчать и нехорошо улыбаться. Но вдруг она резко изменилась в лице, метнулась к двери и исчезла.

— Стой! — крикнул кто-то за спиной у Ольги и мимо нее пронесся неизвестно откуда взявшийся мужик в черном камзоле нараспашку и с пистолетом в руке. Он вылетел на улицу, и оттуда снова донеслись крики "стой!" и несколько выстрелов.

Ольга помогла подруге встать и посадила в кресло.

— Боже мой! — ужаснулась она — Я сейчас принесу воды из кухни. А лед у вас есть?

— Подожди, — остановила ее Азиль. — Что ты с ним сделала?

— Ему надо просто промыть глаза... и проветрить помещение, а то и мы нахватаемся... Я, кажется, уже тоже нюхнула, а вроде и дыхание задерживала.

Она распахнула окна, так как в гостиной действительно невозможно было дышать даже на расстоянии от места событий, а Элмар и вовсе затих, растянувшись на ковре.

— Азиль, — попросила она, — не подходи к нему пока, а то тоже нанюхаешься. Подожди, пока проветрится, а потом мы его как-нибудь в постель переправим и позовем врача или там кого у вас в таких случаях зовут... А я тоже пойду, глаза промою, а то печет, прямо сил нет...

Она сбегала наверх, тщательно умылась и промыла глаза, продолжая недоумевать, что же все-таки случилось. Чтобы благородный и любящий Элмар, который пылинки сдувал со своей Азиль и смотрел на нее не иначе как с обожанием, вдруг посмел ее ударить... Для этого должна была быть действительно серьезная причина. А слово "заколдовать" говорило Ольге крайне мало и было чем-то из области сказок.

Когда она вернулась в гостиную, мужик в черном камзоле был уже там. Он стоял на коленях у кресла Азиль и осторожно осматривал ее разбитый лоб.

— Он тебя ударил? — с каким-то отчаянием в голосе спросил он и посмотрел на Элмара, все еще лежавшего посреди комнаты. — Значит, она все-таки ... Ох, Азиль, что же с ним теперь будет?

— Не расстраивайся, — утешила его Азиль, сочувственно погладив по руке. — Я ему помогу. Я сниму с него паутину. Только бы он не ушел... Я так боюсь, что он уйдет... Может его к кровати приковать? Так ведь вместе с кроватью уйдет... Ты в нее попал?

— Не попал, слишком темно... И у меня что-то с глазами случилось, жжет, как огнем, прицелиться невозможно... Она сразу скрылась, я стрелял наугад. Не бойся, если понадобится, я велю его в цепи заковать, к стенке приковать и поставить рядом десяток паладинов, чтобы держали. Только сделай что-нибудь, Азиль, если сможешь.

— Конечно, смогу, обязательно, не переживай так.

— А что с ним сейчас?

— Не знаю, Ольга над ним как-то странно поколдовала... Надо у нее спросить... — она заметила Ольгу, все еще топтавшуюся в дверях, и встревожено воскликнула:

— Ольга, что с Элмаром? Это точно не опасно?

— Да нет, он очнется... — неуверенно ответила Ольга, не сводя глаз с мужика в черном камзоле, который при виде ее встал с колен и коротко, одним кивком, поклонился. Посмотреть было на что. Ростом незнакомец не уступал Элмару, но столь же роскошной мускулатурой не обладал, а напротив, был худой, как велосипед, нескладный и какой-то угловатый. Лицо тоже не потрясало красотой, и даже с первого взгляда слегка пугало. Тяжелый подбородок и высокий мощный лоб с большим трудом сочетались с плоскими, словно вдавленными скулами, отчего лицо имело вид смятой банки из-под пива. Не красили его и слегка кривоватая линия рта, и тонкие губы, и очень светлые глаза неопределенного цвета. Пожалуй, единственной правильной чертой на этом лице являлся аристократический нос, но в одиночку он ничего не мог поделать со всем остальным, и только усугублял общую дисгармонию. Вот бедняга, мимоходом подумала Ольга, разглядывая это чудо природы, а я еще плачусь, что у меня волосы жидкие и грудь не того размера... а с такой мордой жить — слабо? Впрочем, примечательным было не только потрясающе неправильное лицо ночного гостя. Его невнятно-серые волосы были коротко острижены вопреки общепринятой моде, а под распахнутым камзолом виднелась портупея с кобурой, что вопиюще конфликтовало с остальным прикидом и производило впечатление, будто этот господин только что выбежал со съемочной площадки на перекур, сняв парик и прихватив из костюмерной что попало под руку. Однако, несмотря на кажущуюся нескладность и нелепость, было в нем что-то величественное. Из-за роста, наверное. А может, что-то во взгляде. Во всяком случае Ольга немедленно вспомнила, что она практически раздета и поспешно одернула футболку, чтобы прикрыть хоть что-нибудь.

— Здрасте... — смущенно сказала она. — Я пойду, оденусь, что ли...

— Не стоит, — остановил ее странный мужик. — Все нормально. Скажите лучше, что с Элмаром?

— Это просто слезоточивый газ, — объяснила Ольга. — Специально для того, чтобы человека вывести из строя, не причиняя ему особого вреда. Только все-таки пусть его на всякий случай врач посмотрит, а то я ведь в него весь баллончик выпустила... Вон, даже сознание потерял, хотя по идее не должен бы. Вы тоже пойдите, глаза промойте.

— Понятно, — сказал мужик и принялся застегивать камзол. — Я сейчас пойду, разбужу Иласа и еще кого-нибудь из слуг, покрепче. Надо будет отнести Элмара наверх, а он же весит, как добрый конь... И надо будет послать за мэтром Истраном.

Он достал из кармана наручники и положил на стол.

— Вот, на первое время этого хватит, а если не поможет, прикуем чем-то покрепче.

— Что ты, — жалобно вздохнула Азиль. — Он же их одним рывком порвет.

— Не порвет, — пообещал странный гость, который распоряжался у Элмара, как у себя дома. — Это особо прочный сплав, рассчитанный на тролля. Стал бы я для Элмара припасать обычные наручники, а то я не знаю, что он их порвет. Он, конечно, и эти порвет, если постарается, но не так быстро.