Имущество барина

— Ладно. Тебе же... это самое, нужны будут фрейлины, да? Они справятся?

— Научим, милорд, — уверенно произнесла я, понятия не имея, в чем заключается работа фрейлин.

— Тогда куплю. Сейчас спрошу у ушастого.

— Милорд, будьте осторожны и благоразумны, прошу.

— Ты что думаешь, я не скручу этого холеного блондинчика в бараний рог?!

— Ха-ха-ха, нет ну вы только гляньте кто распетушился! — рассмеялась Хангильдэ.

— Да я тут всех в одиночку уделаю и даже не запыхаюсь!

— Господин! — я положила руку ему на локоть. — Господин, я верю, что вы сможете легко справиться с Ко'отло. Только пожалуйста не провоцируйте его!

— Ха. Я обучался межрасовой дипломатии в академии! Правда было это, ик, больше десяти лет назад, но не стоит недооценивать Эйлерта Туранна, гения своего поколения...

— Ой, я щас лопну... гений... вот умора... — из глаз гномки лились слезы.

Эйлерт, пошатываясь, поднялся со стула и громко обратился:

— Эй ты, как тебя... Щавельс? Швальс?

— Шевельс, милорд, — шикнула я.

— Да, Шевельс, слушай, продай мне своих рабынь, а?

— С чего это? Мне они поднадоели, конечно, но они обошлись недешево! — также не совсем твердым голосом ответил мастер.

— Да продай, че ты жмешься!

Хана буквально упала на сидящего рядом Андрикса, задыхаясь от душащего ее смеха:

— Межрасовая дипломатия, я не могу...

— Хорошо, раз тебе так приспичило, сто золотых! — загнул маг виконта.

— Ну дает...

— Совсем совести нет...

— За такую цену можно мага купить... — послышались замечания от авантюристов.

— По рукам! Скрепим уговор рукопожатием, — моментально откликнулся милорд.

Похоже, пронесло. Повезло, что и Ко'отло изрядно залил за воротник и стал более сговорчивым.

Эйлерт подошел к столу дружинников и активно затряс руку эльфа.

— Ты звиняй, Шевельс. Я знаю, что по традициям светлых эльфов следует скреплять уговор двойным поцелуем в щеку, но как-то мне неохота...

— Взаимно, сир Туранн. Данный обычай используется лишь между светлыми эльфами.

— Серьезно?! Так вот за что пресветлая аэнэлле мне влепила пощечину тогда! А я-то думал, что просто ей не понравился...

— Ты что, встречался с аэнэлле?! — воскликнул мастер-маг. — Когда?

— Было дело... Так, держи золотишко... Десять, двадцать... пятьдесят... сто... сто десять... сто двадц...

— Подожди, мы же договорились на сто золотых? — удивился Ко'отло.

— А-а, так сто за обеих, а не за каждую? Тогда вообще отлично! Целых сто монет сэкономил, Игния!

Хангильдэ лишь сдавленно хрипела на руках у напарника, походя на умирающую от тяжелой болезни. Андрикс потряс ее, но не смог привести в адекватное состояние.

— Сир Эйлерт, откуда там столько монет поместилось? — поинтересовался десятник Бренссон.

— Это кошель с расширением пространства?!? Не хочешь продать его? Я дам сто золотых! — сразу оживился светлый эльф.

— Сто золотых... Ну, слабовато.

— Сто двадцать... полторы сотни!

— Вот это больше похоже на деловой разговор. По рукам!

Туранн и Ко'отло пожали друг другу руки.

— Гастен, захвати мое золото. По карманам распихай или еще куда.

— Слушаюсь, милорд, — поднялся воин из дальнего стола.

— Прошу простить, но из положенных пятидесяти сейчас я могу отдать лишь десять. Или, быть может, желаете приобрести еще одну рабыню? Для комплекта, так сказать. Я и покупал их троих разом.

— Игния, тебе нужна еще одна?

— Милорд, если вам не жаль средств...

— Чего деньги жалеть? Получается, мы с вами в расчете?

— Получается так. Ацлая, иди сходи за темной и приведи ее сюда. Не забудь кандалы.

— Будет сделано, хозяин! — эльфийка в ошейнике низко поклонилась и бросилась бегом наружу.

— Обождите минутку, я освобожу свой кошель...

Милорд вернулся к нашей компании и принялся высыпать содержимое мешочка на наш стол. По мере увеличения кучки глаза присутствующих становились все больше, а челюсти опускались все ниже. Могу сказать, что я никогда не видела такого количества золота. Только в том мешке, что принес Эйлерт из Пиковой горы. Я и не подозревала, что в его кошеле скрывается столько всего... Кроме золота оттуда вывалилось несколько перстней и ювелирных украшений, около десятка маленьких пузырьков зелий, нож с вилкой и ложкой, засохшее яблоко и дохлый таракан.

— Я же помнил, что оставлял тебя здесь! Я про яблоко, если что, — пояснил эрл. — Вот этого усатого проходимца я первый раз вижу, честное слово... Эй, вы чего все притихли? Хорошая шутка ведь...

— Ты что, все добро из усадьбы продал? — уже без смеха спросила Хангильдэ.

— Нет, несколько удачных дел провернул в свое время.

— Но зачем с собой столько таскать?

— Так на расходы, что за вопрос? — непонимающе ответил милорд.

Гастен грустно вздохнул, поглядев на кучу золота на столе, и пошел искать большой и крепкий мешок.

— Вот, сир Шевельс, ваш кошель. Раз уж вы мастер-маг, то сами должны разобраться как им безопасно пользоваться и заряжать.

— Безусловно. Если у вас еще есть нечто подобное на продажу, обращайтесь напрямую ко мне.

— Ага. Ну что, продолжаем гулять, народ? Я угощаю! Будем обмывать удачную покупку!

— Да-а-а! — хором взорвались остальные посетители трактира, с небывалым интересом следившие за переговорами между двумя чародеями.

— Ты хотел сказать — неудачную? Полсотни золотых за обычную рабыню — это грабеж средь бела дня! — вернула свой язвительный настрой Хана.

— Так то не обычные, а фрейлины для Игнии!

— Игния у нас что, королева? Зачем ей сразу три?

— Откуда мне знать? Она сама захотела, — ответил Эйлерт.

— Ладно. Я начинаю понимать, почему ты с ним водишься, — гномка мне подмигнула. — Вот еще бы Андрикс не был таким скупым. Я не прошу бриллиантов, но хотя бы букетик цветов...

— Цветы? Но зачем? Мы ведь с тобой не встречаемся... — заметил воин.

— Действительно, зачем? — горестно вздохнула Хангильдэ и присосалась к кружке.

Застолье продолжилось. Через какое-то время к нам подоспели трое рабынь в кандалах, с которых Шевельс снял ошейники. Было еще много веселого и удивительного. Отдельного рассказа стоит только то, как мы поили купленных рабынь штрафным стаканом вина, дабы они с нами обмыли собственную покупку. По причине скованности рук за спинами сами они не могли держать выпивку. Самое поразительное для меня крылось в том, что Эйлерт и Шевельс так и не сошлись в дуэли, хотя предпосылки к ней виднелись на каждом шагу. Следует благодарить выпивку, наверное, и то, что оба мага не становились излишне раздражительными на пьяную голову. Ну и в итоге из-за какой-то ерунды в трактире вспыхнула драка. Десятник Бренссон стал лезть к искателям приключений, вот те и не выдержали. Дружинники вместе с орденцами схлестнулись с авантюристами. Разумеется, дрались исключительно в рукопашную. Эйлерт решил, что внутри стало слишком шумно, поэтому мы покинули здание "Ловцов удачи". На улице уже стояла ночь.

Я проснулась в незнакомом гостиничном номере полулежа на господине Эйлерте. Постепенно в мою страдающую головушку стала возвращаться память. В общем, ничего сверхнеобычного после нашего ухода из трактира не произошло. Мы направились в тот же постоялый двор среднего пошиба, где проживали Хана с Андриксом, чтобы переночевать. Я осторожно выбралась из объятий и двинулась на поиски санузла. По пути встретив хмурую Хану болезненного вида.

— Игния! Я сейчас сдохну!

— Я попрошу милорда тебя подлечить, когда он проснется.

— Ты хочешь, чтобы он меня добил своей криворукостью?! Нет уж, я лучше обойдусь... Слушай, Игния, а что за огромная блестящая хреновина на улице появилась? Вчера ведь такого не было.

— Ты не помнишь? Это колизей изо льда. Странно, что он не растаял еще.

— То есть это тебе кажется странным, а сам колизей пустяки?!

— Вчера мы вытащили вас в разгар свалки в трактире, и все вместе направились к постоялому двору, — принялась я вспоминать.

— Ага.

— Затем на нас напало несколько бандитов, один из них был магом.

— Да ладно?! И что?

— Поскольку ваша броня и оружие остались в нашей карете, то бойцы из вас были так себе. Гастен с милордом справились сами. Думаю, что господин излишне засветился в кабаке, показав столько золота, вот мы и привлекли внимание грабителей.

— Ну-ну. Так причем здесь ледяная хрень?

— Эйлерт решил немного развлечься. С помощью ледяной магии он выстроил кругом высокую стену с трибунами для зрителей, которую обозвал колизеем. Внутри были заперты побитые бандиты. Милорд кидал в них огненными шарами и заставлял плясать. Затем... — я запнулась. — Я тренировалась в стрельбе из арбалета с парализующими молниевыми болтами. Один из бандитов после попадания в ногу скончался.

— Туда им и дорога!

— Согласна. Эрл сказал, что в следующий раз надо будет уменьшить мощность парализующих стрел, так что испытания можно считать успешными.

— Во дела... — протянула Хана. — Вообще как отрезало. Ладно, подруга, меня сейчас прорвет...

— Конечно, иди первой.

Покончив с делами и попрощавшись с гномкой, на обратно пути я встретилась с помятым Гастеном. Он вчера не пил алкоголя, поэтому должен все помнить лучше.

— Игния, ты в порядке?

— Да. А ты?

— Ну, я уже стар для подобных делишек, знаешь ли...

— То есть?

— Сама посмотри.

Гастен отворил дверь простенького номера, который милорд вчера распорядился снять для него и явил занятную картину. На обычной кровати виднелся большой мешок, в который вчера сложил деньги милорда воин. Очевидно, даже во сне Гастен опасался с ним расставаться. Особой пикантности картине придавали три скованные рабыни, что также валялись на кровати.

— Ты что, сразу с тремя?!

— Эй! Ничего такого не было! Как ты подумать вообще могла? Игния!

— Я имела в виду, ты что поместился с ними тремя на одной кровати?

— Тесно, неудобно, золото бок колет, другой бок подпирают кандалы. В общем, приятного мало.

— Ну, зато будет чем похвастаться перед Лироем. Ведь то, что ты ночевал с тремя прелестными девами не является выдумкой.

— Точно, — усмехнулся Гастен. — Ладно, сообщи, если хозяину что-то понадобится.

— Хорошо.

Подумав, я решила, что еще слишком рано, и подлезла под бочок к Эйлерту. Господин, однако, из-за моих поползновений проснулся и потянулся:

— Ох, моя голова...

Рука милорда засветилась зеленым, и он приложил ее к собственному лбу:

— Так-то лучше. Игния, тебя подлечить?

— Если вам не трудно...

— Что вчера было, во имя высших сил?

Пока мы неспешно собирались и одевались, я пересказала господину события вчерашнего вечера и ночи. Эйлерт удивленно охал и ахал, смеялся и хмурился. Когда узнал о проданном магическом кошеле, немного расстроился:

— Эх, привязался я к нему. Столько лет пользуюсь уже... Выгодно я его продал хоть?

— Ну, за полторы сотни монет, но по факту обменяли на трех рабынь.

— Приемлемо... — я поправила воротник Эйлерту и помогла застегнуть запонки. Хотя в номере было зеркало, все-таки милорд снял лучшую комнату двора, ему было приятно, когда именно я заботилась о подобных мелочах иногда. — Жаль, но ничего... сделаю себе новый.

Господин покинул номер и отправился узнавать насчет завтрака. Стоп, что? Мне показалось, или он действительно упомянул, что способен создавать артефакты с очень редкой магией пространства? Я вздохнула. Что еще мне предстоит о нем узнать?

Слава богам, ледяной колизей под лучами утреннего солнца стал быстро таять. Перекусив, Эйлерт помог ему исчезнуть с помощью огненных струй. Даже луж не оставил. Тела бандитов, как оказалось, уже забрала стража из дружины виконта. Переживать о их судьбе я точно не буду. Такие душегубы хуже зверей. Подобные им нападают на мирные селения, насилуют женщин и жгут дома. Новоприобретенных рабынь хозяин повелел отвезти пока в усадьбу. У нас же еще оставались незаконченные дела в Шемтене, но мы могли обойтись и без кареты. К слову, третьей рабыней оказалась темная эльфийка. Чистокровная и очень красивая. Миниатюрный и хрупкий ночной цветок, который хотелось защитить и обогреть. И впрямь, полный комплект: светлая и темная эльфийка и зверолюдка. Если бы я знала, то дважды подумала, стоит ли ее выкупать. Когда милорд оценивающе осматривал темную, во мне проснулось нехорошее чувство. Я постаралась загнать его поглубже... Эх, как же просто все было, будь я обычной рабыней...

Для начала мы отправились в книжную лавку, где милорд приобрел с десяток разнообразных талмудов. Нести большую часть пришлось Гастену, поскольку возничий повез рабынь в усадьбу. Затем двинулись в городскую канцелярию. Здесь за пару желтых кругляшей мне сготовили вольную грамоту без всяких проволочек, что меня очень обрадовало. Я не планировала куда-либо уходить, но сама возможность приятно грела душу. Хотя и тут все было не так просто. Несмотря на то, что я более не считалась рабом, по факту вполне могла попасть в руки нечистых рабовладельцев. Они могли бы меня запросто отправить на далекие плантации, в шахты или каменоломни, подальше от власть имущих. И я бы банально не смогла сообщить о творимой несправедливости. Владетели же и не почешутся ради выяснения пропажи человека с вольной. У свободных жителей Латернии имелся специальный документ, называющийся паспорт гражданина. Если бы пленили такого человека, то виконт вынужден был предпринять меры по его розыску. Мы уже собирались на выход, как меня осенило, и я пересказала свои соображения милорду. Это стало для него откровением. Ну да, эрлу не приходилось думать о документах. После его возвращения в родной дом они были заверены лично виконтом Аурелье. Так что мы потратили еще немного времени и уже больше денег, чтобы мне подготовили паспорт гражданки Латернии. Из канцелярии я вышла официально полностью свободным человеком, однако внутри так и не смирилась с переменами. У меня все еще был хозяин. Наши отношения хоть и были немного запутанными, меня все более чем устраивало. Ну а бумажка нужна, чтобы кто-то вроде Ко'отло не вздумал предъявить на меня права.

Мы как раз выходили из здания канцелярии, которая располагалась рядом с замком, как неподалеку раздался громкий взрыв. Мы синхронно повернули головы и узрели струи огня и густой столб дыма, поднимающийся из самой высокой башни замка. Причем огонь был странным... Во-первых, замок построен из камня, и так ярко пылать там мало что может, во-вторых, его цвет имел зеленоватые и серые оттенки.

— О, похоже на... — протянул милорд. — Давай посмотрим, что случилось.

— Да, господин.

Мимо нас бегали дружинники милорда. Замок встал на осадное положение, но вскоре люди внутри разобрались с происшедшим, подняли решетку и позволили нам зайти. Вернее, нас втянул внутрь никто иной, как десятник Бренссон, который праздновал вчера с нами в трактире. Он привел нас к здоровенному, прямо-таки монументальному человеку по фамилии Мерневальд, сотнику его сиятельства. Огромный, на две головы выше милорда, человек-полукровка, имеющий в своей родословной орочьи корни, был совершенно лыс и безумно мускулист. Мерневальд не говорил, он умел лишь кричать или рычать. От его ора Эйлерт морщился, но терпел. Сотник в свою очередь повел нас к самому виконту Аурелье.