Порванная нить. Пролог - Глава 12

Короткое движение клинка, и выстрел отбит. Приступ боли в плече уже не заметен под действием адреналина и силы, которые наполнили это юное тело и двигали его вперед. Два шага вперед, и что-то врезается ей в живот подобно тарану, откидывая легкое тельце назад. Но юная тогрута уже подобное знала и потому не замерла, как могла бы это сделать. Да, она была ошеломлена, но это ее не остановило. Учитель вбил в ее тело все то, что она должна знать, довел это до автоматизма за столь короткий срок. Если бы не сложившаяся ситуация, то девочка бы взглянула на своего учителя с благодарностью, но огромная балка, которую держал высокий мужчина, только что прошла над ее головой. Это было странно, ведь она могла не уклоняться. Ответ пришел сам собою.

Да, Асока не была столь же талантлива, как и ее учитель, да она не обладала теми же возможностями в использовании силы, коими обладало большинство падаванов, но она была лучшей в храме, серди своего потока. А Энакин Скайуокер воспользовался этим, вбивая в ее тело основу боя даже тогда, когда разум отключался из-за боли, что затопила ее сознание. И сейчас это спасло ей жизнь. Да, рана на животе была серьезной, но она ее не замечала. Да, кровь лилась, но бой продолжался, и потому вместо того чтобы отвлечься на это, Асока просто нанесла удар, который разрезал ее противника на две части. Она не хотела смотреть на это, но глаза сами собой впились в это крупное тело, что медленно разъезжалось на две половинки и эти глубокие глаза, которые смотрели на нее не верящим взглядом.

-Асока, вперед! — да, надо было следовать вперед, не останавливаясь, дабы взглянуть в глаза очередного мертвеца, что заполнили этот город. И она шагнула вперед, слегка проводя по ране рукой. Юная Тано не чувствовала боли, и хотя кровь была, рана была не столь серьезна.

...

Энакин не мог стоять на месте, ибо ему хотелось поскорее завершить зачистку этого городка. Его войска гибли на этих узких улочках, каждая из которых была очередной засадой, но даже этот факт не мог спасти защитников города, когда сила в очередной раз откликалась на его зов, и проходила сквозь тело, раскидывая в разные стороны группки врагов. Раскидать их в разные стороны было не столь сложно, как могло показаться ему с самого начала. Все, что надо было сделать, это позволить силе течь через него непрерывным потоком. Энакин уже долгое время поддерживал свое тело с помощью силы, и пускай ему требовался отдых, после столь сильных затрат, до предела ему было еще далеко. Юный джедай знал свои границы, и до их пределов было еще далеко.

-Вперед! — клоны вновь повиновались своему командиру, что был, как всегда, на острие атаки, отбивая выпущенные в него выстрелы и разрезая некое подобие строя у противников.

Клоны, воины, что представляют собой величие республики, белые доспехи и беспрекословное подчинение приказам. Они либо выполнят приказ, либо погибнут с честью, выполняя его. Они были машиной смерти, управляли которой джедаи. Это была шутка, шутка из разряда черного юмора, ведь рыцари должны были поддерживать мир, а сейчас, они фактически, несли войну.

Асока — шпилька, девочка тогрута, которая сейчас является его падаваном, и нет ничего из того, что ей надо видеть здесь, так же, как здесь есть все, что ей надо увидеть. Война это не героические поступки, хотя и они имеют место быть. Это не громкие крики о победе и святая вера в правильность действий, когда от твоего меча или бластерного выстрела падает очередной враг. Война — это боль, ужас и смерть, хорошо приправленные трусостью и подлостью. Здесь нет ничего героического, во всяком случае, в том ключе, который преподносят людям. Здесь есть лишь ужас, что грозит сломать слабого духом, но даже самые стойкие могут сломаться, утопая в своих сожалениях, что идут в ногу с неудержимыми потоками соплей и слез. Стоит только дать слабину, как ужас заполнит тебя, и ты будешь смят под тяжестью действительности. Ты будешь рыдать от боли и ужаса, что заполняют твое сердце и само существо. Единственное, что может помочь справится с подобным — это вера. Вера в правильность твоих действий. Глупая вера в то, что все твои действия можно оправдать.

Вот и сейчас юный джедай мог только верить, что он все делает правильно, ведя своего падавана на этот праздник смерти, где по ночным улицам разрушенного городка течет кровь мужчин и женщин, детей и стариков. Здесь есть лишь крики боли и мольбы о пощаде, что прерываются выстрелами сжигающими плоть. Здесь нет места сожалениям и даже той частичке веры, с которой он шел сюда. Здесь правит бал смерть и холодный разум. Одно стремится забрать тебя, другое нужно для твоего выживания.

Улицы вновь содрогнулись от выстрела артиллерии, что обратила еще несколько зданий в руины, под которыми погребены враги. У них нет ни пола, ни лиц, они лишь враги, что должны быть уничтожены, ради будущего республики, которой он служит, ради будущего ордена, что уже успел стать ненавистным, и, наконец, ради того маленького лучика света, что греет его сердце и душу.

Клинок вновь находит свою цель, отделяя ей руку от тела, а после вторым ударом и голову. Не смысла смотреть, кто это был, хотя, кажется, женщина, ведь это глупое знание. Он может лишь идти вперед, разя своих врагов, и чувствуя, как мышцы напрягаются каждый раз, когда он заносит руку для удара.

Сейчас ему надо свернуть в этот переулок и зачистить его. Легкое движение рукой, и сила, что вновь с радостью отозвалась на его просьбу, вырывается вперед, раскидывая людей в разные стороны. Ближайший пытается встать, но джедай занят тем, что отбивает беспорядочную стрельбу из окон. Легкое движение рукой, и колонна, что уже была повреждена, падает на мужчину, который успевает только вскрикнуть от ужаса, прежде чем погибнуть. Его клинок поет свою песню, песню смерти, которую он несет, и все, что он может сказать:

-Асока, не отставай! — да, сейчас не время для утешительных слов, хотя они в скором времени и понадобится. — Рекс, вычисти этот гадюшник! — несколько клонов открывают огонь, заставляя противников вжаться в стены, или же скрыться в окнах. Несколько выстрелов из ракетниц прекращают любое сопротивление, ну, или почти любое. Несколько выстрелов и ударов мечом и последние враги падают на холодные камень.

-Вперед...

...

Это все, что может сказать ее учитель, перешагивая через тело очередного поверженного горожанина. Это все, что может сказать джедай, что только что хладнокровно убил минимум трех человек. Да и она сама не лучше, ведь даже во время этой коротенькой схватки она успела вернуть двум стрелкам их же выстрелы, и по всплескам в силе было ясно, что они мертвы. Все, что она могла сделать, это двигаться вперед, так же как и учитель хладнокровно перешагивая через трупы людей. Людей, которых она не знала, и к которым у нее не было претензий, да и вообще каких-либо эмоций. Людей, о существовании которых она не знала до этого самого момента. Все, что она могла сделать, это идти вперед за своим учителем, человеком который, не останавливаясь, двигался вперед.

'Интересно, а если бы со мной что-нибудь случилось, он бы продолжил идти вперед?!', — ответ на этот вопрос Асока желала знать, но одновременно и боялась, ведь это именно она настояла на том, чтобы идти вместе с ним, а не остаться в тылу, где, не переставая работали орудия.

Ощущение опасности и еле заметный шорох привлек ее внимание, а рука тут же подняла клинок. Она еще не успела понять, что же произошло, но могла только осознать, что кто-то на нее напал. Она даже не увидела, а лишь почувствовала тяжесть чьего-то тела на собственном клинке. Асока даже не успела удивиться этому, прежде чем повернула голову, и встретилась с ярко-голубыми глазами, в которых плескались лишь боль и ненависть. Она еще не успела удивиться этим глазам, как увидела картину целиком.

Маленькая девочка, которой было от силы лет семь или восемь, с такими яркими глазами замерла всего в нескольких шагах от нее, удерживая в своих тоненьких ручках подобие ножа. Она замерла пронзенная в грудь мечом Асоки. Девочка была вся грязной и перемазанной в чем-то, и даже ее тонкое платьице, что раньше было, несомненно, красивым, теперь больше напоминало половую тряпку.

В глазах ребенка были лишь боль и ненависть и ничего кроме этого. В глазах, что медленно закрывались, но продолжали вглядываться в лицо своего убийцы, словно желая запомнить ту, кто ее убил. Клинок мягко вышел из ее тела, и ребенок, пошатнувшись, упал с лестницы, скатившись прямо к ногам Асоки.

-НЕТ!.. — крик разорвал обманчивую тишину в переулке, но был тут же заглушен новыми взрывами.

Глава 11

Энакин замер, почувствовав, что с Асокой что-то не так, и обернувшись, заметил, что клоны держат ее под руки. Для того чтобы понять, что же произошло, ему понадобилось всего лишь несколько мгновений, за которые горожане, оправившись от первого удара, вновь напали на застывших солдат и генерала, что, даже не смотря в сторону противников, отбивал летящие в него выстрелы.

-Рекс, уноси ее в тыл! — боль пронзила его душу, ведь он знал, чем все может закончиться, и все равно повел сюда маленькую девочку, которой было еще слишком рано видеть подобное. Нет, Энакин Скайуокер не забыл, что подобное ему пришлось видеть в еще более раннем возрасте, а борьба за жизнь на Татуине была действительно жестокой. Но для него, рыцаря джедая — выходца с далекой пустынной планеты, борьба и смерть была привычна, это было в его сущности, но для падаванов из храма, что с самого детства воспитывались в тепличных условиях, а после сразу же бросались в бой, это могло стать концом. — Найди какой-нибудь уцелевший дом, и отнеси ее туда! — последние слова заглушила очередная волна взрывов и эхо смерти в пространстве силы. Все шло своим чередом и медленно завершалось, заканчивая жизни тысяч живых существ.

-Да генерал! — капитан подхватил девочку, и, забросив ее себе на плечо начал поспешно отступать, прикрываемый не только клонами, но и джедаем, что ни на секунду не останавливался, отбивая выстрелы в своих владельцев. — Отряды Эхо и Танго, помогите генералу! — клоны вырвались из общего потока марширующих по руинам солдат, и бросились в сторону небольшого переулка, где еще кипел бой. — 'Только держись малышка...', — сам клон не испытывал ничего, когда убивал свои цели, будь то дети или старики. Даже если бы ему приказали убить младенца, он бы ничего не почувствовал, но клон знал, что обычные люди, не такие как они, или же джедаи, относятся к подобному очень плохо и тяжело переживают все подобные моменты.

...

-Плохо дело... — пробормотал Кеноби, смотря на данные, что появлялись на радарах. — Да еще и Энакин застрял там... — настроение генерала с каждой минутой становилось все хуже и хуже. Они проигрывали этот бой, их оттесняли из системы. Да, они смогли пробить себе выход из системы, разорвав блокаду, не без той помощи, что отослал юный джедай, но вот их ситуация становилась только хуже. К Сепаратистам подошло подкрепление, а это значит, что теперь позиции они будут сдавать гораздо быстрее.

-Надо отходить, — хмуро заметила Луминара, вглядываясь единственным открытым глазом в бесконечность космоса, что сейчас была замусорена остатками кораблей и множества тел. — Мы не выстоим в этой системе, надо отходить в Вивьен четыре!

-И через сколько они доберутся до нас там? — Оби-Ван и сам понимал, что отступление единственный выход, но это не было решением.

-У нас будет часа два на ремонтные работы и подготовку обороны! — магистр не хотела сдаваться, понимая, что если они не решат убраться отсюда в ближайшие несколько минут, то следующая волна вполне может оборвать их жизни. — У нас осталось мало времени! Скоро истребители и бомбардировщики накроют нас...

-Отступаем... — это слово далось тяжело генералу, поскольку он ясно понимал, что разразиться в соседней системе спустя несколько часов. — Адмирал, мы поворачиваем назад!.. — рука болела до сих пор, их эвакуация не прошла без осложнений.

-Есть сэр, мы как раз закончили устанавливать минное поле, — адмирал Юларен быстро нажал несколько кнопок на своем планшете, и все корабли, что были в состоянии двигаться, а таких было меньше половины, начали разворачиваться, бросая оставшихся на волю судьбы. — Да не будет ваша смерть мучительной, — пробормотал мужчина, чувствуя, как огромное судно начинает быстро поворачивать, из-за чего почти всех людей на мостике начало вдавливать в их кресла. Джедаи удержались на ногах только благодаря годам тренировок.

-Надеюсь, наши корабли не разваляться во время прыжка, — Оби-Ван попытался пошутить, но дрожь в его голосе выдавала джедая с головой, ведь слышать, как корабль трещит по швам, а железо стонет от перегрузок, вызывало ужас и желание бежать, куда подальше отсюда, но все они были заперты в этой консервной банке, что могла стать для них могилой, если корабль не сможет выдержать поворот.

-Три, два, один,.. прыжок!.. — спустя миг все остальные корабли последовали за ними.

* * *

-Скажи, как думаешь, какой рыцарь джедай решиться меня взять? — Асока лежала на кровати, и смотрела, как ее подруга собирала свои вещи.

-Ты и так знаешь ответ на этот вопрос, — Джинни обернулась, только чтобы хитро ухмыльнуться, что вызвало смешок со стороны тогруты. — Вряд ли найдется в этом ордене хотя бы один нормальный рыцарь или магистр, что будет способен взять тебя под свое крыло в здравом уме...

-Но все же... — время шло, а тогруту все не выбирали, и потому девочка уже начала терять надежду быть выбранной и стать рыцарем джедаем.

-Если такой и в правду появится, то следуй за ним, ведь это наш долг...

* * *

В голове царил хаос, мысли сменяли друг друга, переплывая из одного состояние в другие, и даже не думали позволять их владелице хоть что-то из них выловить. Головная боль заставляла стонать, а ужас, что сковал сердце, вынуждал спрятаться, вжаться куда угодно, чтобы только не видеть ничего вокруг и чтобы никто не видел тебя. Ее всю трясло от ужаса и осознания того, что произошло что-то ужасное, но как бы старательно она не могла вспомнить, у нее это не получалось.

Спустя, казалось бы, целую вечность, тогрута начала ощущать чье-то присутствие и то, что ей было безумно жарко. Глаза не хотели открываться, они хотели сомкнуться еще больше, позволяя тьме утянуть себя обратно, но тот, кто находился рядом, не позволял этого сделать.

Расширив собственные возможности, призвав силу на помощь, Асока смогла ощутить присутствие ее учителя, что мерно светился в силе спокойным голубоватым свечением. Юная тогрута хотела потянуться, чтобы разглядеть, что же из-за себя представляет эта звезда, но стоило ей только подумать об этом, как сила содрогнулась. Её учитель просыпался, и свечение становилось невыносимым.

Энакин наблюдал за тем, как его ученица приходила в себя, и не мог сдержать улыбку, что расползалась по его лицу. Это был определенно тяжелое время для него. Ситуация в которой они находились, была опасна для Асоки, но юный учитель сдерживал свой порыв помочь ей, понимая, что подобным мог сделать только хуже. Джедай знал то чувство, что сейчас испытывала его юный падаван. Он знал его, пускай и давно забыл какого это. Для него жизнь была совершенно другой, и потому рыцарь уже давным-давно похоронил в своей душе сожаления и печаль о том, что они делали. Была только цель, и н к ней шел. Была необходимость, и он следовал по своему пути, позволяя чувствам иногда направлять его.