Скелеты в королевских шкафах

Граф Эдин после провала своих "специалистов" так и избегал принца в страхе перед наказанием и практически не покидал покоев своей молодой жены. Олирия против этого совершенно не возражала. Но сегодня он ворвался с сияющим выражением лица и объемным пакетом в руках.

— Нашли, — с порога заговорил он, торопясь, чтобы Краут на него не сорвался. Развернув пакет, он продемонстрировал шелковое платье Лиары, в котором та была на балу. Краут весь вспыхнул от нахлынувших чувств и прижал к себе одежду любимой, вдыхая ее запах.

— А где она сама? — настороженно поинтересовался он.

— Пока еще не нашли, но ищут, — успокаивающе сказал Эдин. — Уже выяснили, что с ней был белый кот, и она собиралась в Лорию.

— В Лорию? Почему в Лорию? — недоуменно спросил Краут.

— Мужик, к которому она тогда вышла, этого не знает. Его вообще случайно нашли. Если бы он не решил продать платье, которое у него осталось, то о нем бы никто не узнал вообще.

— Но мы же всех тогда опросили?

— А его девушка просила ничего никому не рассказывать, она же не знала, кто и зачем ее выкрал и была очень напугана.

— Значит, она уже в Лории, — уточнил Краут.

— Скорее всего, да.

— Так что же мы здесь рассиживаемся, нам надо туда ехать!

— Ваше высочество, я уже отправил людей ее искать. А вам вообще не надо привлекать к ее поискам внимания. Вам надо в Гарм. Его величество Лауф уже такие жесткие письма посылает, а так съездим, ситуацию объясним...

* * *

Утром я проснулась в великолепном настроении. День был такой светлый, солнечный, как раз подходящий для начала новой жизни.

— Ну чего ты подскочила? — сонно муркнул Хьюберт, — Еще спать и спать можно. Я за вчерашний день так утомился...

— Ты утомился?! Да ты почти все дорогу на мне проехал! — возмутилась я.

— Вот-вот. А знаешь, как на тебе сидеть неудобно, плечи жесткие, ты в следующий раз хоть подушечку подложи, — зевнул он.

— Следующего раза не будет, — твердо сказала я.

— Да? А как ты границу с Гармом пересекать собираешься? У тебя же никаких документов нет, — вкрадчиво поинтересовался этот нахал. — Так что можешь для меня корзинку купить. С подушечкой.

— Слушай, Хью. Ведь ты же дух, так? Так почему же ты столько ешь и весишь как... как... Ну очень ты тяжелый.

— Так я же дух материализовавшийся, — гордо ответил он мне, — а для поддержания материального состояния требуется материальная еда. Ну, некоторое время я, конечно, смогу и без еды обойтись, только вот буду не в лучшей форме, а потом вообще могу потерять материальное тело. Так что, чтобы предотвратить его потерю, предлагаю срочно позавтракать, а то я чувствую, что дематериализация уже началась.

— Положим, тебе не мешало бы немного дематериализоваться, — ехидно заявила я. — А то, если ты будешь материализоваться такими темпами, то передвигать тебя я смогу только за хвост, волоком. И то я в этом совершенно не уверена.

— А ты корзинку на колесиках купи, — немало не смущаясь предложил этот нахал, — в которых детей на прогулку возят.

Н-да, феерическое зрелище — я с детской коляской по буеракам...

После завтрака в комнате, я спустилась вниз и стала выяснять, как отсюда можно добраться до столицы Лории, как вдруг услышала за спиной чуть надтреснутый властный голос:

— Леди сбегает от жениха?

Повернувшись, я увидела богато одетую пожилую даму, явно относящуюся к высшей аристократии.

— Я обычная деревенская девушка, леди, — скромно сказала я.

— Дорогая, такой осанки у деревенских девушек не бывает, она вырабатывается годами. Кроме того, ваши руки с тщательно сделанным маникюром тоже говорят о том, что их владелица никогда не занималась тяжелым трудом. Баронессу Ванер не обманешь, дорогая, — ласково улыбнулась дама. — Итак, как вас зовут?

— Вы очень проницательны, баронесса. Но имя свое мне бы называть не хотелось. — Немного настороженно сказала я.

— Возможно, я смогу вам помочь добраться до столицы — в моей карете достаточно места. Вас сильно ищут?

— Нет, мой жених уверен, что я погибла. Думаю, меня никто не ищет. А зачем вам помогать мне?

— О, меня саму в юности пытались выдать насильно замуж, я сбежала и встретила своего Ванера. Мы были так счастливы, — на этих словах баронесса погрустнела и прижала к глазам кружевной носовой платок, хотя я и не заметила, чтобы из ее глаз выкатилась хотя бы одна слезинка. — Так что я буду рада помочь девушке, оказавшейся в такой же ситуации. Так как же вас зовут? Можете назвать вымышленное имя, мне это неважно. Простоя не люблю общаться с безымянным собеседником. А дорога нам предстоит длинная. Вы ведь едете со мной, не так ли?

Помедлив немного, я кивнула головой. В самом деле, почему бы и нет? Хотя в поведении баронессы мне чувствовалось что-то неприятно фальшивое, но не съест же она меня за дорогу, а все остальное я вытерплю — меня Олирия хорошо натренировала. Поэтому я ответила:

— Я присоединюсь к вам с большим удовольствием, баронесса. Вы можете называть меня Линой.

— Вот и замечательно. Собирайте вещи, через час мы отправляемся.

Я поднялась наверх, хотя собирать мне особо было нечего, но сидеть на виду не было желания.

— Не нравится мне эта баронесса, — задумчиво сказал Хьюберт. Внизу его никто не заметил, и он обстоятельно изучил нашу будущую попутчицу.

— Честно говоря, мне тоже, — призналась я. — Есть в ней что-то такое нехорошее, чего я словами не могу выразить. Но, согласись, что путешествовать в компании благородной дамы все же лучше, чем в одиночку.

— Да, пожалуй, одинокая молодая девушка — лакомый кусочек для всякого рода проходимцев, — согласился мой фамилиар. — Только она мне все равно не нравится.

— О тебе она не знает, так что можешь с ней и не общаться, — предложила я. — Или все-таки будем добираться самостоятельно?

— Ну, судя по внешнему виду баронессы, она в комфорте себе не отказывает, — недовольно проворчал Хью. — Так что, наверное с ней действительно будет быстрее и удобнее.

* * *

— Гердер, ты отвратительно выглядишь, — начала королева. — Тебе нужно постараться взять себя в руки. С потерей Лиары жизнь не кончилась.

— Мама, я прошу оставить меня в покое! — нервно сказал кронпринц.

— Ты уничтожаешь себя, так нельзя! Ты — будущий король, от тебя зависит существование страны, ты должен выполнять свои обязанности.

— Мама, как ты не понимаешь...

— Это ты не понимаешь, — жестко сказала королева. — Твое поведение недопустимо. Ты должен держать лицо на людях. Если тебе так необходимо — напейся вечером, когда тебя никто не видит. В конце концов, в публичный дом сходи, выбери девушку, похожую на твою умершую невесту.

— Мама, — шокировано сказал кронпринц, — что такое ты говоришь?

— Предлагаю способы возвращения тебя к жизни.

* * *

Баронесса Ванер уже была внизу, когда я спустилась. Мы вышли из постоялого двора и сели в карету. Хьюберт был прав, баронесса действительно ценила комфорт — внутри была мягкие бархатные обивка, а рессоры делали покачивания настолько плавным, что оно практически не замечалось. Да, в такой карете одно удовольствие ехать! Баронесса всячески заботилась обо мне:

— Вот вам плед, дорогая Лина, укройте ноги, а то немного прохладно.

— Спасибо, но мне не холодно.

— Да, когда я была в вашем возрасте, я тоже не мерзла. Но сейчас — увы. Зато мне в молодости постоянно есть хотелось. Кстати, у меня с собой есть замечательные бутерброды с сыром и холодным мясом, не хотите ли перекусить?

— Спасибо, нет, я очень плотно позавтракала на постоялом дворе.

— Зря отказываешься, — тихо проворчал прижавшийся ко мне Хьюберт. — Сама не хочешь, так бедного голодного фамилиара покормила бы.

На его высказывание я даже реагировать не стала. Тоже мне, голодный! А кто практически в одиночку на завтрак целый окорок умял? Вот интересно, что подумал содержатель постоялого двора по поводу моей прожорливости? Хьюберта же он не видел.

— А вот чай вы непременно должны попробовать. Это мой фирменный рецепт, он очень вкусный, — баронесса налила в чашку темный ароматный напиток и протянула мне. Обижать мне ее не хотелось, так что пришлось пить. Не сказала бы, что он был такой уж вкусный, но старая дама с таким ожиданием на меня смотрела, что, чтобы ее не огорчить, пришлось выпить до капли и поблагодарить:

— Спасибо, в самом деле, весьма необычный вкус, — и ведь не соврала ни капли, вкус действительно был необычен, а уж послевкусие — во рту остался привкус чего-то металлического и горького. И в голове как-то странно зашумело.

— Да, а какой у него эффект замечательный, — гордо сказала баронесса.

— Какой? — заплетающимся языком спросила я.

— Очень полезный для моего кошелька, — ответили мне, и больше я ничего уже не слышала, так как сознание меня полностью покинуло. Какая-то нехорошая привычка появилась у моего сознания — в самый неожиданный момент отправляться по своим делам.

* * *

Гердер решил попробовать совет своей матери, точнее оба одновременно — напиться и навестить ближайший ко дворцу публичный дом. С первым пунктом проблем не возникло — алкоголя, имеющегося во дворце, хватило бы, чтобы залить горе всей столицы, а не только одного несчастного принца. А вот со вторым возникла проблема.

— И это все, что вы можете мне предложить? — пытаясь сфокусировать на содержательнице борделя взор, возмущенно спросил кронпринц. — Я же вам четко сказал, что мне нужно!

— Ваше высочество, при всем моем уважении к вашему горю, я же не могу найти копию вашей погибшей невесты. Но девушки, представленные вам на выбор, имеют с ней что-то общее во внешности. Кроме того, все они очень искусны в делах любви и могут доставить истинное наслаждение любому мужчине.

— Мне не нужна искусная, мне не нужно наслаждение, мне нужна стройная рыжеватая шатенка со светло-карими глазами, — угрюмо сказал Гердер, — если у вас такого нет, то я иду в другое заведение.

— Там вам не предоставят и такого выбора, — оскорбленно сказала владелица публичного дома. — К тому же я могу и более конкретно заказать специально для вас девушку у наших постоянных поставщиков.

— Тем не менее я поищу. Но если у вас вдруг появится нужная мне девушка, сообщите.

* * *

— Да, такая девушка здесь останавливалась.

— И куда она отправилась?

— Я не очень богат, видите ли, — скромно потупился содержатель постоялого двора. — А эта информация денег стоит, и немалых.

— Этого хватит?

— Маловато будет... Еще столько же прибавить бы. Вот, теперь хватит. Девушку увезла баронесса Ванер. Она разыскивает красивых молоденьких девушек, попавших в тяжелую жизненную ситуацию, из тех, кого никто не хватится, и продает их в публичные дома Лории или Турана.

— Почему же вы не предупредили девушку?!

— Видите ли, баронесса мне доплачивает именно за то, что я не лезу в ее дела.

— И подсказываете ей потенциальных жертв?

— Я такого не говорил! — возмутился хозяин постоялого двора.

— И куда поехала эта баронесса?

— Девушка была очень хорошенькая, так что скорее всего в столицу. В какую, не знаю, но отсюда она чаще возит в Туран — туда ближе.

* * *

Граф Эдин собирался съездить в Гарм, его король требовал срочного личного отчета. В настоящее время граф с удовольствием бы поехал, но один — совместное путешествие с молодой женой в закрытой карете его совершенно не прельщала, после часа общения у него начинало звенеть в голове и дергаться правое веко. Но принцесса жаждала вступить в права владелицы мужнего замка и не поддавалась ни на какие уговоры.

— Любимая, это для твоего же блага, — нежно уговаривал жену граф Эдин. — Сейчас совершенно не подходящее время для путешествий. Начинается время дождей. Я еду ненадолго и скоро вернусь. Кроме того, моя новая карета сломалась, ее как раз чинят, а старая недостойна везти такое совершенство, как ты.

— Но я могу попросить карету у папы, — надула губки Олирия. — Он мне не откажет.

— Да, конечно, не откажет, но подумай, как я буду себя чувствовать, зная, что не в состоянии обеспечить любимую жену комфортом. Кроме того, твой брат нуждается в поддержке, его так угнетает потеря невесты. Как я его понимаю! Одна только мысль, что я могу тебя потерять, приводит меня в такой в ... ужас! — граф чуть не произнес "восторг", но буквально в последний момент успел заменить слово. — А ты такая нежная, такая понимающая, кто, как не ты, сможет исцелить душевные раны его высочества Гердера.

Олирия польщенно потупилась. Надо же, как тонко чувствует ее супруг, а она полагала его бездушным чудовищем. Возможно, он не так уж и плох. Правда, она не понимала, как сможет повлиять на излечение душевных травм брата, который в последнее время не желал вообще никого видеть.

* * *

Когда я пришла в себя, то единственное, что на мне оставалось из одежды — это медальон на шее и антимагические браслеты на руках. На стуле рядом была небрежно брошена ночная сорочка, на первый взгляд, чистая. Я подумала и надела ее, все-таки не голой ходить. Хотя и эта одежда была достаточно откровенной — глубокий вырез и длинные разрезы на подоле не позволяли прикрыть много, да и то, что прикрывалось, просвечивало через тонкую ткань. Я села на кровать, обняв руками ноги и размышляя, чем же напоила меня эта старая нехорошая женщина, и где я теперь нахожусь.

Внезапно, передо мной возник Хьюберт.

— Поздравляю, тебя продали в бордель, — ехидно сказал он. — Эта старая грымза хорошо на тебе нажилась.

— Ты лучше скажи, как отсюда выбираться будем.

— Вопрос, конечно, интересный. За дверью охранник, ключа от комнаты у него нет, по коридору пройти тоже проблематично — здесь постоянно кто-нибудь дежурит. Пожалуй, в этой ситуации, разумнее сразу сообщить Гердеру, раз уж ты все равно так влипла. Хозяйка борделя столько за тебя выложила, что непременно постарается снять твой амулет. Она, кстати, когда тебя увидела, то даже ахнула. "Боже мой! Это как раз то, что нужно" — передразнил он содержательницу данного притона. — Правда эта фраза ей дорого стоила, старуха сразу заломила такую цену, что они ругались часа полтора.

— А где мы сейчас находимся? — перебила я его, ибо собственная стоимость в данный момент волновала меня меньше всего.

— Я разве не сказал? — удивился мой фамилиар. — Мы в Туране.

— В Туране, — потрясенно выдохнула я.

— Да уж, убежать невестой наследника из дворца, а вернуться проституткой в бордель. Тебе не кажется, что это явная деградация? — засмеялся этот хвостатый нахал.

— Знаешь, что, — решилась я. — Гердеру мы сообщать пока не будем. Попробуем сначала королю Генриху письмо написать. Вдруг он мне поможет и не станет об этом своему сыну сообщать. Можешь достать бумагу и какое-нибудь платье поприличнее?

— Здесь? Поприличнее? — хохотнул он. — самое приличное в этом заведении — это халат хозяйки борделя. Здесь даже уборщицы выглядят так, что сразу понятно, они сами не прочь подзаработать не только мытьем полов.

— Согласна на халат, — покладисто сказала я. — Значит халат, бумагу и карандаш.