| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— И будем, — согласился Глен, глядя в глаза тигру, словно проиграет, если отпустит взгляд. Смотрел-смотрел, да и добавил с мрачной ухмылкой: — Потом как-нибудь.
— Ну что, мужики, отварчику хлебнем? — над ухом громыхнул густой бас.
Да что же они все подкрадываются, не на охоте же? А обращение 'мужики' у нас и вовсе теперь вызывает стойкое предчувствие череды неприятностей и трудовых забот. Опять вздрогнув, мы с Эльсой, втянув головы в плечи, обернулись: пришел тот самый кугуар, о ком только что шла речь. С веселым изумлением прошелся темно-серыми глазами по Эльсе, отчего она сильно покраснела, причем, скорее от стыда, нежели смущения, и промямлила:
— Здравствуйте, ата Далей. Все ли в порядке в клане? Как родные?
Явно не зная, куда глаза девать, подруга неуверенно теребила кончик своей золотистой косы, которую успела аккуратно переплести, пока мы вдвоем оставались. Большие пятнистые уши предательски прижались к макушке: чует, видно, плутовка за собой какую-то вину.
— И тебе доброго здоровья и долгих лет жизни, лу Эльса. Благодарю, все хорошо в клане. Моя семья и жена в добром здравии.
Я исподтишка разглядывала этого здоровенного симпатичного мужчину. Пожалуй, он больше Дина будет. Ноги — как стволы дуба, шея — прям бычья. Черная рубаха только увеличивает его мощную фигуру. Все-таки к лучшему, наверное, что он не подошел Эльсе. С эдаким здоровяком жизнь может быть полна трудностей. Как знахарка знаю, что крупный мужчина порой способен причинить боль при соитии, особенно если распалится сверх меры. Бывало, лечила несчастных оборотниц после подобного.
А бывшая Далеева 'зазноба' тем временем с наигранным воодушевлением продолжала любезничать:
— Позвольте представить вам мою подругу Савери из северного клана Волчий клык. — И добавила, покосившись на недоверчиво смотревших на нее гиен: — Она на юг едет, в Тихую заводь к родственникам покойной матери.
Я тоже волновалась, только, в отличие от сервала, опять попавшую под опеку дядюшки тигра, по другому поводу. Ведь не братец Сава теперь, а беззащитная девица среди обозников, большинством холостых. Откинула за спину косу, медно-рыжий кончик которой тоже, оказывается, невольно крутила, вымученно улыбнулась, пытаясь скрыть неуверенность, и коротко склонила голову:
— Добрый день, ата Далей.
— Ох и врушки наши 'братцы' на поверку, — язвительно высказал Мишек.
— Было ли хоть слово правды в ваших рассказах о прежней жизни, которыми вы нас с неделю щедро потчуете? — вторил ему Дашек
Мы с Эльсой досадливо посмотрели на них, но отвечать побоялись. Мало ли какой допрос учинить захотят, тем более, по мою душу.
— Савери, значит? Красивое имя для сладкой кошечки, — вновь за спиной отозвался Дин.
Я раздраженно обернулась и, поперхнувшись возмущенным 'ну сколько можно пугать!', натолкнулась взглядом сначала на широкую грудь, а чуть приподняв лицо — на горящие интересом тигриные глаза. Незаметно для меня он опять оказался слишком близко.
— Жениться тебе надо, Дин, — к посиделкам у костра собирались другие попутчики — тот самый заноза гепард Мирон в обнимку с рыжей хорошенькой лисичкой, причем довольно-таки знакомой. Еще бы вспомнить откуда.
— Да, кажется, я наконец-то решил остепениться, — спокойно, с улыбкой в голосе согласился с ним Дин и легонько, будто заигрывал, дернул меня за косу.
Я изумленно посмотрела на него, отметила прямой, но притом многозначительный и насмешливый взгляд, устремленный на меня. И тут же ощутила, что мой хвост предательски нервно заходил из стороны в сторону. И как сие называется? Ведь сама мечтала привлечь холостяка, из-за чего чуть не повесилась, а сейчас от этого самого внимания пугаюсь и вздрагиваю, а потом не знаю как быть. Может тигр так потешается надо мной за тот поцелуй? Или не шутит? Думала, что они с Гленом из-за Эльсы взглядами сцепились. Мало ли, вдруг Дин замашки опекуна и собственника являл. Вот и засомневалась: неужели тоже мной заинтересовался не на шутку или в отместку за дерзкую выходку?
Открытые ухаживания Глена у меня тоже вызывали оторопь. Непривычно, незнакомо и страшновато, если честно. Как подобное бывало у других видала, а вот самой 'добычей' в брачной 'охоте' участвовать не приходилось.
Одно дело женихи волки. У псовых девицам гораздо привольнее живется, пока не пройдет окончательный выбор и не образуется пара, — мужики не больно слово имеют, ведомые, как правило. А вот соперники коты, поговаривают, берут нахрапом, решая исход дела лишь между собой, а кошка достается сильнейшему.
Нетушки, не со мной, я сама выберу любимого!
Краем глаза заметила, что Глен внимательно следит за мной. Кажется, он уловил мой упрямый взгляд в сторону Дина и слегка расслабился, усевшись на свободном местечке у костра между другими спутниками.
— Ну здравствуй, лу Эльса. Смотрю, у тебя жизнь бьет ключом, носит по белу свету, все в пути-дороге, — совсем неприветливо обратился к ней Мирон.
Солнце играло в его каштановых волосах, проявляя с десяток разных оттенков, от коричневого до шафранного. Наверняка в звериной ипостаси мех у этого гепарда очень красивый. И глаза у него тоже коричнево-золотистые, немного раскосые, от чего кажется, что этот большой кот щурится то от удовольствия, то в раздражении.
— Да уж лучше, чем куковать под твоей охраной и слушать вечное ворчание, — вспылила Эльса.
Отвернулась и, спохватившись, сразу же огляделась. Увидев стоящего в двух шагах от себя Шая, быстро стерла с лица угрюмое выражение и передвинулась ближе к нему, паинькой сложив ладошки на коленях. Словно это и не она огрызалась с гепардом.
Лиса, которую не выпускал из рук Мирон, давая всем понять, что они пара, услышав нелестное мнение, подняла на него округлившиеся глаза. На шее у нее стоит свежая красноватая брачная метка — в храме Луны эти молодожены побывали совсем недавно. Времени зря не теряли. Может даже в том же Малиннике. Мирон, глянув на жену, мгновенно преобразился — ласково улыбнулся и с нежностью произнес:
— Эльса — племянница Дина, родная, я рассказывал, что мне пришлось ее охранять некоторое время.
— Долгое время! — буркнула сидевшая теперь подле Шая Эльса, опять не сдержавшись.
— Слишком долгое и мучительное время! — зло добавил бывший охранник взбалмошной кошки.
— Может уже хватит? — в один голос потребовали Шай с Дином. — Прекратите перепалку.
А я тем временем холодела, разглядывая рыжую новобрачную, вспомнив, где ее видела — кажется, мы за ней не раз следовали по коридорам княжеского дворца. Только там она ходила в скромном темном платье и белом переднике, а сейчас на ней приталенное светло-коричневое, широкими складками спускающееся до новеньких сапожек. Рукава отделаны белой каймой, как и полочки на груди, застегнутые на пуговицы в виде крупных фасолин. Поверх платья распахнутая стеганая безрукавка. Все очень мило и добротно выглядит. И пусть одежда другая, но взгляд светло-карих глаз лисички, которая видела меня разговаривающей со своим отражением, не спутать.
А вдруг она княжеский засланец? Первая весточка будущей погони?
Мы встретились с бывшей прислужницей глазами. Наверное, она почувствовала мое напряжение и испуг, поскольку робко улыбнулась — и сразила меня:
— Лу Савери, я рада, что вы не захотели становиться княгиней и сбежали. Слышала, что именно вас князь прочил в тройку своих будущих жен...
— Отвар готов, — громко оповестил Наум. — Мужики лепешки привезли, есть чем закусить.
Я громко сглотнула, ошарашено глядя на лисичку.
— Так, значит ты тоже в княжеских смотринах участвовала? — изумился Глен. — Ради гарема?
Мне на плечо легла тяжелая, чуть ли не пудовая ладонь Дина. Он не произнес и слова в укор, но я поторопилась объяснить:
— Это не мой выбор, а решение главы нашего клана. Моего брата.
— Князь требовал только девиц из ближнего наследуемого круга, — пояснила лисичка, словно защищала меня. А потом, смущаясь, добавила: — Наши говорили, что Волчий клык — сильнейший клан на севере и во время войны сильно попортил крови князю. Вот тот и стребовал с них больше всех: золото и сестру главы клана, чтобы досадить побольше. Ата Роману, поверенному князя, специально приказали разузнать в округе, кто непокорному волку роднее всех и дороже. Ту и забрать. Даже если бы не девицей уже была, даже просватанной, все равно забрали бы.
— Ничего себе злыдень, — вытаращилась на меня Эльса.
— Девица — значит? — над ухом по-кошачьи довольно мурлыкнул Дин, вызвав у меня волну мурашек по коже. — Какой подарочек твоему будущему мужу будет.
Я сделала вид, что не слышала подначку, и обратилась к лисичке:
— Как вас зовут, уважаемая ама?
— Хвеся я, из Лугового. Сиротой осталась, правда. Меня дальняя родня из Аверта приютила и на работу во дворец пристроила. У меня дар водяницы, но в городе он совсем ни к чему.
— Зато вас уже трое одаренных на юг едет на радость кланам, — одобрил Мишек.
— Кому подарками, а кому и обузой, — возразил Дашек, кинув мимолетный, но красноречивый взгляд на Эльсу.
— Вы про наши дары толком ничего не знаете, вот и нечего поклеп наводить, — дружно, по-родственному ощетинились мы с подругой.
Глава обоза Шай неожиданно глухо спросил у гиен:
— Вы Вельмина помните? Из Серых круч? — Те, нахмурившись, медленно кивнули, и волк продолжил: — Они с Дином тогда вместе собирали своих по горам. Дин сестру и зятя, а Вельмин сына потерял и невестку, и внуков. Несколько дней спать не мог после, с ума сходить начал, на сородичей кидаться и душу терять. Так вот, Эльса тогда, сама малышка осиротевшая, несколько дней за ним хвостиком ходила, рядышком спала. Заодно и Вельмина усыпляла. Спокойным сном с того света и вытащила. Ведь наведенные сонниками сновидения всегда ясные, теплые, добрые. Душу греют и успокаивают.
Шай замолчал, а окружающие посмотрели на Эльсу совершенно иначе. Призадумались. Зато она внимала своему любимому, как богу. Ведь защитил от нападок таким вот нехитрым, житейским способом, да еще и похвалил, напомнил друзьям о ее добрых делах. Я расчувствовалась, даже глаза защипало: какая же у меня подружка замечательная!
Дин поблагодарил Наума за кружку с отваром и лепешку — и сунул мне в руки. А сам подошел к Шаю и шепотом перекинулся с ним парой слов. При этом ласково потрепал племянницу промеж ушей. Привычно так, любовно, как родитель попавшегося под руку ребенка. Затем взял еще лепешку и кружку с взваром и улегся поодаль прямо на земле.
Но Эльса не была бы сама собой, если бы надолго утихомирилась. Откусив раз-другой от лепешки, она, словно заскучала, опять обратила взгляд на охранника-недруга с женой в обнимку и с тщательно скрываемым ехидством полюбопытствовала:
— Как же вы, ама Хвеся, на нашего... Мирона наткнулись? Из княжеского дворца, да в телеге на юг тащиться, тяжелая дорога-то.
Ей явно не давало покоя, почему столичная хорошенькая девица на зануду и ворчуна из дальних краев запала.
Лисичка смутилась, вцепилась в руку мужа злобно глянувшего на никак не унимавшуюся кошку и погладила пальчиком тыльную сторону широченной ладони, тихо попросив его:
— Ми-ирр...
Гепард гордо ответствовал бывшей подопечной:
— В Аверте на базаре познакомились. Я свое счастье не проморгал: хорошую, красивую девицу не упустил.
— А-а-а, ну понятно-о, — пропела Эльса. Немного помолчала и начала как бы между прочим вслух рассуждать: — В спешке характер не успеешь хорошенько узнать, можно и ошибиться, а потом уже поздно бывает.
Далей, до этого с удовольствием пивший горячий отвар в прикуску с лепешкой, чуть не подавился, громко расхохотавшись. Смерив надувшую губы Эльсу веселым взглядом, сквозь смех заверил ее:
— Зато твой характер, лу, любому с первой встречи как на духу... Не утаишь, не спрячешь...
Глаза Эльсы полыхнули голубым огнем, щеки заалели. И этот укорил за длинный язык и несносный нрав. Пришлось мне тоже заступиться:
— Зато если кто полюбит, то сильно, ведь знает про характер. И говорят, сервалы любят крепче всех, ради любимого и в огонь, и в воду пойдут.
Дин посмотрел на племянницу и с грустной улыбкой согласился:
— Это точно. Сервалы в нашем роду полностью разделяют судьбу любимого и в горе, и в радости. И в смерти!
Я пересела к подруге, мы улыбнулись друг дружке. Она подскочила и налила мне еще горячего отвара, как бы поблагодарив за участие. Но пить его под чересчур внимательными взглядами Глена и Дина мне расхотелось, да и Мишек неожиданно поинтересовался:
— Раз у нас тут душевные посиделки, может расскажете, любезные лу, как вам сбежать-то удалось?
Мы с Эльсой испуганно переглянулись. Она настороженно покосилась на дядюшку Дина и громко, нервно сглотнула. Я беспечно махнула свободной рукой, надеясь отделаться от него:
— Да так, повезло просто. Дело выеденного яйца не стоит.
— Да неужели? — ехидно изумился тигрище, вытянувшись на земле и опираясь на локоть.
И взгляд у него какой-то недобрый. Посмотрел на меня сперва, затем уставился на племянницу, наверняка решив, что на зачинщицу побега я не тяну. Неожиданно даже обидно стало: с чего это меня сразу за слабака и ведомую приняли? Задрала подбородок и с вызовом посмотрела на Дина:
— На смотринах мы не успели подружиться, некогда было, поэтому сбежали не сговариваясь. Уже в телеге, в обозе встретились.
Глен с другими обозниками, желавшими послушать новости, вскинув брови в веселом изумлении, ждал подробностей. А Мирон — чтоб его жена плохо готовила! — поторопился любопытствующих порадовать:
— Про ваше 'выеденное яйцо' весь Аверт гудит. Нас с большим трудом выпустили из города, наемники прошерстили каждую улицу и трактир. Проверяют все телеги.
— Мамочки! — пискнули мы с Эльсой, в ужасе переплетя хвосты и теснее прижавшись друг к другу. — Нас не догонят?
Дин укоризненно покачал головой:
— Признавайтесь, негодницы, кто из вас додумался князя... великого и могущественного цепями к кровати привязать?
— Чего? — дружно дивились оборотни.
Сомнений в том, что именно Эльса отличилась, ни у кого не осталось: у нее лицо и шея цветом напоминали молодую свеклу.
— А как, по-вашему, сбежать можно было? — невнятно пробурчала она, пряча ладони между коленей. — Ну... я только привязала его... чтобы выиграть время, — и ушла...
— Да-а, Дин, занятно же ты родственницу воспитывал, — уколол Глен.
Тигр вскинул лохматую голову и зло посмотрел на бывшего-будущего друга, прежде чем продолжить:
— Привязала и ушла, говоришь? Кто же тогда белье бабье ему в глотку затолкал? Да еще красной лентой повязал, чтобы краше смотрелось, наверное: в цепях и с панталонами в пасти.
Теперь пришел мой черед краснеть и оправдываться:
— Он на Эльсу злился... шумел, а вдруг бы кто услышал и на выручку пришел? — И на всякий случай прибавила, словно это была главная заслуга и пример добропорядочности: — Но срам его я подушкой прикрыла, чтобы больше не позорить.
Оборотни весело смотрели на нас, едва сдерживаясь от смеха, и мотали головами, как если бы не очень-то верили. Пока Наум не глянул на Глена и не выдал:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
