Рассвет Тьмы.Книга вторая.Конфронтация.

Мрачно следя за храмовниками, рисующими звезду и укладывающими в острия тела пленников, я перебирал все аспекты подготовки к походу. Вроде бы учли все что можно при остром дефиците информации о том, что происходит на поверхости.

Все дело в том, что прямое сообщение через порталы было нарушено по приказу Акешь более восьмисот лет назад. Причина была проста: в королевстве Аласри в тот момент усилились антиэльдарские настроения. Акешь разумно не захотела начинать Войну. Тем более, что она была бы затратна и бессмысленна: особых богатств в Аласри не было (да и откуда им взяться?), а все достоинство маленького королевства было в Магической Академии...

Королевская Магическая Академия. Монументальная группа строений, созданная еще первым поколением людей, прибывших в Хейреш. Они бежали от Войны Владык и слишком поздно осознали в какую глубокую задницу их занесла судьба... Построили пару-другую городов-крепостей и только начали расширять границы и — тут оказывается, что они на Хейреше не одни. А на них не обращали внимание лишь потому, что основные игроки, осколки разбитого Анклава Лир, вспомнили старые обиды и заняты тем, что с удовольствием портят друг другу кровь. Новая сила в Хейреше могла кое-что поменять, качнуть весы в нужную сторону, но, как обычно, люди стали воевать между собой и когда появились орки, им предстала бескрайняя, обожженная войнами магов, безлюдная, проклятая 'Поднятием Павших', равнина востока Селдарского материка. Вот так появились Королевства, Империя Заор, Халифаты, Цынь. Ну, а судя по последним картам, появляющимся в руках путешественников и торговцев, заглядывающих в нашу столицу, дробление людских стран все продолжается и продолжается.

Храмовники выходят из залы и я начинаю строить ритуал обращения. В принципе, то я понимаю, что моя конспирация может кому и до одного места, но иногда даже мелочь играет важную роль.Ритуал завершается и тридцать пять обращенных начинают шевелиться. Я же выхожу, начиная стягивать с себя одежду.

Забравшись на каменный стол рядом с парализованным пленником, я закрыл глаза и стал, с внутренней дрожью, ожидать. Мягкое и теплое прикосновение чужой плоти меня сначала обескуражила (а где неприятные ощущения-то?). Ощущения были похожи на то, как будто меня заливает гелем, с ног до головы. Но вот когда 'гель' меня покрыл всего вся поверхность моего тела стала сначала покалывать, а потом и жечь. Еще немного и приходит осознание, что заклинание завершилось. Зашипев, я раскрыл глаза и сел на столе, став с интересом рассматривать свое тело.

Кожа и ногти значительно потемнели. Небольшие складки плоти стремительно исчезали. Одна из ариров развернула зеркало-кольцо и поднесла его мне. Черты лица практически не изменились, но... демон...Я забыл о своих шрамах — их тоже затянуло и мое лицо, как и рука, стали одного цвета с телом. С неожиданным трепетом, я провел пальцами правой руки по тому месту, где должна была пролегать отметина, нанесенная Льдом. Кожа была ровной и вполне обычной. Захватываю немного пальцами и пытаюсь оттянуть, но она даже вдет себя как родная плоть. Вот только...Глаза не изменились: как были выбеленные Тьмой, так и остались. А при темной коже вообще возникало ощущение, что их хозяин слеп.

— Ашрилла, нужно что-то сделать с глазами и ушами...

— Все уже готово, Ашерас — доносится до меня ее голос и я, оторвавшись от разглядывания себя любимого, замечаю, что она сидит рядом и держит в руках несколько наборов небольших адамантовых сережек.

— Что это?

— Вот эти наборы меняют цвет глаз. Есть синий и черный. — она последовательно коснулась двух невзрачных незамкнутых колечек из черного металла. — Насчет ушей, они у вас довольно небольшие и вы легко сойдете за обычного Атретаса и без косметической подрезки. Но на всякий случай есть вот этот набор. — Ашрилла указала на два других перекрученных колечка и обьяснила: — Они практически останавшивают естественную регенерацию в небольшой зоне.

Я взял понравившиеся колечка с синим цветом и протянул их Ашрилле. Она послушно проколола мне уши и надела их. Уставившись на зеркало, я увидел как радужка глаз стала медленно голубеть. Как непривычно видеть такое свое отражение...

— Оставлю эти. Цвет волос наши менять не будут?

— Белые волосы — показатель магической мощи и расположения Силы Тьмы. Я бы не советовала менять их цвет. — к нам подошел еще один арир. У него в руках была большая черная шкатулка. Ашрилла открыла ее и моим глазам предстали два искусных браслета из митрила, выполненные в виде широких полос, украшенных невероятно красивой резьбой и знаками Древних. Ашрилла взяла один из них произнесла: — Браслеты Хеершташа... Артефакт, оставшийся с последней Войны Эльдар. Частично защищают его владельца от чужого взора, маскируют дар и потенциал. Усиливает действие 'Второй кожи'. Начинают жечь своего владельца при достижении граничного использования маны. В наборе была еще и небольшая диадема, но она была утеряна очень давно.

Взяв аккуратно второй браслет, я оценил искусство исполнения. Головка маленькой змейки, которая обвивала полоску металла, являлась сложным замочком. Повернув ее я раскрыл браслет и надел на запястье. Чересчур заметно. Перемещаю его выше локтя — в самый раз. Надев другой, я спрашиваю:

— Ну как? Действует?

— Теперь вас практически не отличить от любого Атретаса.

— Отлично!

Тот же арир уже стоял с другими шкатулками и ящичками в руках. Ашрилла стала их открывать, демонстрируя мое будущее снаряжение. Я же не могу со своей именной косой и адамантовой плетью надеяться затеряться среди солдат Серх? Самовзводный небольшой арбалет с пружинным магазином на пять стрелок и две связки болтов к нему (одна nbsp; — Ну, вот ты и вырос. Что ж, Перерожденная Душа, отныне — ты по праву занял место среди моих Атар, творений от плоти, силы и воли моей... Ты отправляешься на поверхность?

связка обычных, а другая — разрывных), моя почти обычная тренировочная восьмиметровая плеть 'тэ-еаш', пара коротких мечей 'трукр', два маленьких серпа и, естественно, основное оружие темных эльдар — безгардовый меч 'кхриао'. Все это хоть и без вычурных украшений, но высочайшего качества — настоящее боевое оружие, предназначенное не для парадов, а для войны. Отдельно маленький набор по уходу за всем этим хозяйством. Металл, из-за всевозможных добавок, присадок и напылений, мог не поддаваться коррозии и будучи брошенным на тысячу лет в водопад (подобные случаи бывали), но вот за всеми остальными частями оружия (рукояти, ножны) нужно было очень хорошо следить. Небольшой набор лечебных амулетов и артефактов (я-то могу легко обойтись и без них, но их отсутствие может вызвать множество вопросов), четыре маленьких склянки с мощным парализующим ядом и противоядием к нему. И стальная черная маска Атретаса. Последним пунктом был большой узкий кейс-футляр в который была уложена моя коса и личная плеть. Открывалась она просто — в качестве замка быо место, куда следовало мне засунуть палец. Там была спрятанная игла, которая прокалывала кожу. Если кровь совпадала с моей — футляр открывался, если нет — выдвигалась другая игла с сильным парализующим ядом. Почему парализующим? А что потом с трупом делать? Ни допросить, без высшей некромантии, ничего не сделать. А вдруг — кто-то случайный и не в меру любопытный?

— Выступаете завтра?

Нельзя сказать, что вопрос застал меня врасплох, но:

— Да. И Ашрилла... Если я погибну, а это вполне возможно... Никому не верь, внемли словам Элос, никогда не оглядывайся на меня или деяния мои... Будь сильной. Запомни, я — всего лишь Клинок Элос, погибну я — она создаст новый... Наверное... Если времени хватит.

— Всеравно. Будьте осторожны.

— Мы все когда нибудь будем в ланах Богини.

2. Пророчество и попутчики.

Молодая черноволосая худощавая девушка занималась совсем не тем, чем занимаются обычные подростки в ее возрасте — находясь в королевской библиотеке, она с упоением читала старый, если не сказать 'древний', текст, написанный языком темных эльдар 'хешвиарле' на телячьей превосходно выделанной коже. Не взирая на то, что книге было явно больше тысячи лет, она прекрасно сохранилась. А если взглянуть на то, что, судя по разноцветным пятнам как на обложке так и на самих страницах, она побывала в разных условиях содержания, то следовало бы вознести хвалу тем, кто ее создал.

Красивые темные глаза, правильные черты лица и длинная темная челка, постоянно падающая на глаза, придавали определенную загадочность образу девушки и, все вместе, немного намекали на малую примесь крови вечных. Впрочем, крови было так немного, что аккуратные девичьи уши не носили и следа заостренности. Чуть пухловатые, скорее белые, чем розовые губки, намекали на частое недоедание, а некоторая угловатость тела — то, что девушка пренебрегает физическими упражнениями и много времени проводит здесь. Впрочем, это все не портило ее очень молодого образа, который в ближайшем будущем превратится в красивейший цветок, от одного взгляда на который многие дворяне будут забывать свои имена и начнут путаться в мыслях.

Девушка была одета в явно красивое и дорогое закрытое платье из темно-синей ткани, однако, в данный момент оно было сильно запылено и даже чем-то, местами, замазано. Хотя не будем чересчур строгими — пыль в том месте, где она находилась, была везде: на выступающих из неровных стен серых камнях, стеллажах, заваленных старыми книгами и рукописями, полу, столе, на котором лежала книга. Она даже успела осесть на большом и красивом магическом светильнике, который девушка принесла с собой.

На девушке был самый минимум украшений, а фактически, если не считать маленьких сережек с совсем крохотными бриллиантами, на ней была лишь тоненькая диадема. Что, однако, явно указывало на то, что перед нами находится особа королевских кровей. Принцесса водила тонким изящным пальчиком по знакам-буквам древнего языка, родившегося еще задолго до того, как его носители пришли в этот мир. Ее задумчивый голос был сначала неслышным бормотанием, но неожиданно усилился

— '....ку-рта-и-лле ри-о ти...'? Что же это значит? Похоже, смысл запрятан, а ключ в этом символе 'ри-о' — достав очень толстую, но маленькую книжку она быстро начала листать ее. Найдя нужную страницу, она вчиталась в явно рукописные строчки и, снова бросив взгляд на старые страницы, громко прошептала: — Носитель Хаоса прячет веру в себя, носитель Порядка несет веру Богу... Опять загадки! Загадка в загадке, которая в загадке! Р-р-р-р!

Девушка устало села на отчаянно скрипнувшую старую резную табуретку и, зажмурившись, начала массировать себе виски.

Неожиданно весь мир вокруг потемнел и она очутилась в абсолютно другом месте.

Пустынный город. Завывающий между каменными пятиэтажными зданиями ветер. Мощенная камнями улица. И ни души вокруг. Ни огонька в окнах.

Принцесса стояла посреди пустой улицы в том же платье, в котором она была в библиотеке.

Оглянувшись вокруг, она узнала город, в котором она очутилась: Сетар, столица королевства Аласри, место, где она родилась и находилась в данный момент.

Откуда-то издалека до принцессы донеслись звуки битвы. Они быстро приближались, наполняя город криками умирающих. По окружающему пространству прошла невидимая волна искажения и вокруг принцессы стали проявляться, собравшись из кусочков сажи и пыли, сражающиеся существа. Орки, люди, жуткие твари и демоны смешались в разномастную толпу, в которой каждый был сам за себя.

— Нет-нет-нет... — принцесса зашептала это слово, как будто оно могло повлиять на окружающее.

Сражающиеся не могли коснуться ее, и не обращали на нее внимание.

Девушка от ужаса побежала по улице к центру столицы, но чем ближе она приближалась к дворцу, тем меньше вокруг было дерущихся между собой солдат и тем больше было погибших и отчаянно кричавших раненых.

Последний поворот и принцесса оказалась на заваленной трупами разнообразных существ дворцовой площади. Посреди нее она увидела большой отряд темных эльфов и множество стоящих на коленях придворных, слуг и простых окровавленных солдат.

Посреди темных эльфов выгодно выделялся альбинос. Абсолютно белые волосы, кожа, глаза...

Неожиданно громким и глnbsp;убоким голосом он произнес:

— За смерть моей сестры вы все будете прокляты, а этот город будет сожжен дотла! — с последним звуком его голоса все строения вокруг полыхнули и рассыпались пеплом. Взвывший голодным волком ветер поднял прах в воздух. Свет померк. Девушка увидела как во все стороны расходится волна абсолютного разрушения, слизывающая каменные здания до фундамента. — Отрубить им всем руки! — И тут принцесса увидела среди стоящих на коленях своего отца, сестер, маленького кронпринца Артвена. В отчаянии она бросилась к ним, а альбинос все орал: — Прижечь раны! Наложить заклятие 'неупокоение'! Да будут же они существовать вечность, рассказывая, за что были прокляты!

Принцесса почти добежала до родных, но, когда ей оставалась всего пара шагов, альбинос вдруг окутался в бело-оранжевое пламя. Огонь сформировал огромные огненные крылья, растущие из его спины. Резко взмахнув ими, он свечой взмыл вверх. От его неожиданного движения принцесса инстинктивно отпрянула и упала на что-то мягкое. Опустив взгляд, она увидела, что опирается руками на лежащую навзничь, практически разрубленную наискосок, девушку. С ужасом узнав в ней себя, принцесса вскрикнула и ... очнулась.

Вся в слезах, она nbsp;выбежала из комнаты, а за ней практически бесшумно последовала пара замотанных в плащи охранников, взявшихся, казалось, из ниоткуда.

Пробежав пару пролетов лестниц, принцесса оказалась в относительно обжитой части дворца.

Возле некоторых дверей, которые распахивала девушка отчаянно несясь к своей цели стояли караулы королевской гвардии в начищенных кирасах. При виде бегущей принцессы стража стискивала в руках алебарды, до такой степени, что их пальцы белели.

Пробежав через очередные двери, принцесса вбежала в относительно небольшую комнату. Пол был покрыт-урашен многоцветной мозаикой из маленьких одинаковых кусочков разноцветного гранита. Большая часть рисунка была скрыта большим ковром, на котором на четырех ножках стоял большой резной стол из красного дерева. На столе, свесив один угол вниз, почти до самого пола, лежала большая карта Королевств. Возле нее стояло изящных серебряных кубка заполненных красным вином и два небольших блюда со сладкой закуской. Возле стола было четыре глубоких кресла, затянутых красной мягкой тканью. Три кресла бсе они были заняты самыми влиятельными людьми в Аласри: королем Грегом Вторым, его старшей дочерью Риенной, маршалом Рэ де Тритом Северным и ректором Магической Академии, единственным легендарным архимагистром, живущем в Аласри, носящем имя Аршем Краа.

Король Грег Второй разменял уже сорок два цикла, но благодаря тому, что был слабеньким магом имел все шансы дотянуть и до ста. Когда-то давно, он был простым рыцарем, но сумел подняться аж на вершину. История его восхождения достойна легенды, но, возможно, мы вернемся к ней в другой раз. Отпечаток былой бурной жизни все еще был виден на Греге:широкие плечи и руки, все еще любящие сжимать рукоять меча и узкий длинный шрам идущий от левого уголка рта почти до самого уха. Из-за этого короля часто называли за глаза 'Король Шрам'. Тем не менее, короля можно было назвать даже красавцем-мужчиной, который не только пользовался успехом у женщин из-за власти: пронзительный взгляд серых глаз, лишь немного затронутые сединой волосы и короткая аккуратная бородка и усики дополняли его образ. На личном фронте у Грега было не очень: первая жена короля умерла, так и не родив ему детей (поговаривали, что ее отравили завистники). С тех пор кто только не пытался примерить диадему королевы. Но наибольшие шансы имела одна отверженная чистокровная темная эльфийка из касты солдат, по имени Этруллин. Плод их яростного пламени страсти в данный момент сидела на соседнем кресле и задумчиво чистила ногти острейшим волнистым полированным кинжалом.