Без права на выбор

Машина тронулась. В зеркало заднего вида я смотрела на Антона. Он стоял неподвижно в растерянности, провожая взглядом такси.

Я заметила в зеркале, что таксист на меня смотрит с любопытством и в то же время с ужасом.

— Что? — спросила я грубо, подавляя в себе очередной приступ гнева.

— Ваши глаза...они...

— Линзы. — ответила я.

— Куда едем? — напряженно спросил водитель.

Я попросила его отвести меня в гостиницу. Больше он не задавал вопросов. Я вытряхнула на сиденье содержимое сумочки. В куче ненужных вещей нашлась спасительная банка кофе. Один глубокий вдох его аромата успокоил мои нервы. Еще вдох — я снова вижу, больше ничего не жжет.

— Обожаю кофе. — сказала я с умилением — Это то, что мне сейчас нужно.

— Да, волшебный напиток. — сказал таксист.

Он заметил перемену моего настроения и здоровый цвет моих глаз. Теперь он смог расслабиться.

Глава 10.

Когда я вернулась в номер, доктора не было. Я по внутреннему телефону спросила у администратора про него.

— Константин Хватов не появлялся здесь с самого утра. — ответила мне девушка.

— Можно, Вас, попросить не говорить, что я уходила, если он спросит. Скажите, что я целый день просидела в номере.

— Конечно.

Спасибо. — сказала я и положила трубку.

Сейчас меня уже не так волновал доктор, Антон. Я не могу подвергать его жизнь опасности. Значит, нужно держаться от него подальше. Для этого нужно возвращаться в загородный дом. Я стала поковать чемоданы. Мое присутствие здесь может только навредить людям.

— Я уеду и он меня забудет, и я его забуду. — повторяла я себе.

Только после этих слов я больше убеждалась, что он мне нужен как воздух. Он часть моей жизни. Нельзя просто так вырезать из памяти отрывки с его участием. С ним связаны самые хорошие воспоминания. Я села на пол, обняв чемодан.

— Я не хочу, чтобы он стал, просто воспоминанием... я не хочу, забывать его лицо, тепло, улыбку, серые глаза, смешную прическу. — я представила в своих объятиях, на месте чемодана, Антона.

Я обняла его крепко-крепко — чемодан, не выдержав напора, развалился. Еще одна причина держаться от Антона подальше — я могу переломать ему кости. Неужели нет никакого выхода?

В номер вошел доктор.

— Привет. — сказал он безжизненно.

Если он на меня обижается, то это глупо. Потому что, это я должна на него обижаться. Я не поздоровалась, а принялась собирать с пола одежду и остатки от чемодана.

— Вот, твои новые документы, Эмили Хватова. Ознакомься. Их хватит лет на десять, потом поменяем тебе имя. — доктор положил документы мне на кровать и вышел на балкон.

— Что значит новое имя? Я что буду жить вечно? А старость? Пенсия? — я подошла к доктору.

— Старость тебе не грозит. — сказал доктор.

— Стойте, я же только на половину вампир. Вы...ты говорил, что я смогу вернуться к нормальной жизни.

— Я ошибался. — все также безжизненно отвечал доктор.

— Почему? — прошептала я.

Мы стояли молча на балконе, глядя на город. Жизнь била ключом. Близился вечер. Люди возвращались с работы домой к своим семьям. Военные на постах сменяли напарников.

Вечная жизнь — звучит как приговор. Все мои мечты рухнули в одну секунду. Только в книгах вампир может жить с человеком, но на самом деле это противоестественно.

— Пока ты спала, я взял у тебя анализ крови... — тихо сказал доктор — она такая же, как моя.

— Ты чистокровный вампир... — прошептала я.

— Да...и ты тоже...я не знаю, как это объяснить. Я все делал правильно, ты должна была остаться на половину человеком, но ...

— Со мной что-то не так? — спросила я.

— Наоборот, все замечательно. — он как будто что-то недоговаривал.

— Как так могло получиться, что я...

После продолжительной паузы доктор неуверенно сказал:

— Кто-то из твоих родителей вампир.

— Не-ет. — я громко рассмеялась. — Может моя мама и пропадает на работе днями, но по ночам она спит, да и я тоже.

— Твой организм еще перестраиваться. Постепенно привыкает к новой крови. Температура тела у тебя уже наша. Аппетит тоже наш. Сон — всего лишь привычка. Что касается матери, то я не ее имел в виду.

— К чему вы клоните? — я всячески сопротивлялась понимать новые перемены в моей жизни.

— Ты помнишь своего отца?

— Нет, он бросил нас с мамой, когда я была совсем маленькой.

— Ты знаешь кто он?

— Да, мама говорила, что он музыкант.

— У тебя есть его фотография?

— Нет. Мама все выбросила. Она говорит: с глаз долой — из сердца вон.

— Амалия, а что ты еще знаешь о своем отце? — доктор оживился.

— Больше ничего. Мама не охотно про него рассказывала. Ей было больно о нем вспоминать. Поэтому, я старалась меньше спрашивать. Сейчас смутно помню ее рассказы. Знаю, что он нас бросил ради своей группы. Уехал на гастроли и не вернулся.