Технократы и имперцы

Увы, говорят, что можно вывезти девушку из погоста, но нельзя вывести погост из девушки. Это правда. Меня мачеха воспитывала всего три года, а потом Харальд целый месяц расколдовывал, и то заручившись помощью друидов. Всего за три года мачеха ухитрилась привить мне такую толпу комплексов, что снять их было непросто.

Так что не надо девушке из чёппинга добровольно переселяться в погост. Ты там действительно не уживёшься.

А если он скажет, что готов уйти из своего мира в твой, заставь его мыть посуду. Если выдержит месяц мытья посуды, значит адаптируется в нормальной языческой семье.

— Ну где же ему столько посуды возьму? Я сама-то посуду руками мыла только в универе на химпрактикуме. А так у меня посудомоечная машина.

— Ну так скажи ему, что машина сломалась.

— Он чинить полезет.

— Это да, это мезянин может. У них в погостах чинить бытовую технику считается нормальным, а вот мыть посуду для мужчины zapadlo.

— Ну какой же Слуттнинг погост? Это же натуральный район города. Который у нас тоже вовсе не чёппинг, а вполне себе стад.

— Он тебя к себе в гости водил? С семьёй знакомил?

— Нет...

— А вот меня бабушка Юльхен в Слуттнинг водила. Специально, чтобы показать что такое мезянский погост и как он уживается внутри современного города. А что ты девушка из чёппинга, а не из стада, я сама вижу. Я же провинциальная баронесса, я сама жила в лёне. Поэтому вижу что для тебя местом приложения сил и денег является окружающая сельская местность, а не какие-то заморские порты или другие планеты.

Виртуальное убийство

Нежить

— Я тебя убью, — сказал появившийся на экране человек в чёрном. Голова его была скрыта капюшоном, а лицо закрыто чёрной полумаской. — Виртуально убью. Физически ты будешь жить и мучиться, а для общества ты умрёшь. Ты не сможешь никому позвонить по телефону, не сможешь покупать и продавать, замки в дверях будут не замечать твоего существования. Ты слишком много знал.

И экран погас. А через несколько секунд появилась заставка входа в систему.

Лионель Кохрейн привычно поднёс палец к папиллярному датчику, встроенному в клавиатуру. Никакой реакции.

Он набрал имя и пароль. Большинству граждан Технократии пришлось бы долго мучиться, вспоминая пароль, но лейтенанту Кохрейну достаточно часто приходилось авторизовываться не снимая скафандра или с каких-то чужих устройств. Поэтому он свой пароль помнил. "Нет такого пользователя." — вспыхнуло на экране.

Лионель потянул из кармана коммуникатор. Тот хозяина признал, но выхода в сеть не было. "Сим карта не обслуживается". То, что с детства служило окном в огромный виртуальный мир, вдруг превратилось в слабенький карманный компьютер с несколькими гигабайтами полезной информации внутри. Лейтенант порадовался тому, что нелёгкая работа космического пехотинца приучила его не полагаться на сети, а держать кое-какую ценную информацию локально. Но как это может помочь ему здесь, в центре Нью-Марселя?

Для начала надо выбраться из дома. А то тут, в квартире и с голоду помереть не долго, ведь заказать еду по сети он не может. Кохрейн придирчиво оглядел содержимое своего шкафа и остановился на потёртом камуфляже, который он использовал для вылазок в лес.

На всякий случай он сунул в карман кредитную карточку и карточку офицерского удостоверения. Вдруг этот странный тип сумел уничтожить не все виды его идентичности.

"Надо сожрать всё, что осталось в холодильнике. — подумал он. — Неизвестно, когда ещё удастся разжиться едой."

В этот момент мелодичный звон оповестил Лионеля об открытии входной двери. Домой из университета вернулась Джейн.

— Привет, как дела в храме науки? — спросил он.

— Все замечательно, а ты как, отдыхаешь после рейда?

— Ты знаешь, со мной тут какая-то ерунда произошла. Меня все компьютеры просто отказываются замечать. Лионель продемонстрировал подруге как не срабатывает отпечаток пальца.

Джейн вошла в систему на десктопе под своим именем. Не успел её профиль загрузиться, как раздалась похоронная мелодия.

"Один из ваших друзей в социальной сети, Лионель Кохрейн, скоропостижно скончался", гласило выскочившее сообщение. Она кликнула ссылку и увидела сообщение на районном новостном сайте, что Кохрейн попал под машину сегодня в восемь утра.

Девушка протёрла глаза, обернулась на парня, потом на экран, потом встала из-за стола, схватила его за плечи и потрясла.

— Лай, ты точно не призрак?

— Нет, как видишь. Я живой и тёплый. Просто меня вычеркнули из Сети. Причём это сделали довольно ловко. Если бы я просто исчез, остались бы сотни людей, которые бы помнили меня и подозревали, что здесь что-то нечисто. Ты, сослуживцы, однокашники и преподаватели в Академии, родственники. А тут — был лейтенант Кохрейн да сплыл. Полез через перекрёсток на красный свет и попал под фуру с роботизированным управлением.

— И что ты теперь будешь делать?

— Не знаю ещё. Но как-то из этой ситуации выбираться надо. Хорошо хоть ты пришла, и можешь меня хотя бы из квартиры выпустить. А то я уже подумывал о том, чтобы лезть через окно.

— С 20 этажа? Лай, ты маньяк.

— А что делать? В принципе, с коспеховской физподготовкой это реально. Но на самом деле из квартиры я бы вышел. И вылезать пришлось бы со второго этажа.

— И куда дальше? Кланам сдаваться? Пожалуй, они от боевика с твоей подготовкой не откажутся.

— В кланы не хочется. А хочется поймать того гада, который это устроил...

— Тебе бы в Империи отсидеться. Я тут вчера смотрела репортажи мисс Джеймссон оттуда. Там у них до сих пор монеты в обращении ходят. А Сигрид Сйошерна протащила Лауру на борт суборбитального транспорта вообще без документов.

— Ну знаешь, вчера я бы тоже какого-нибудь имперца запросто так протащил. Все же Сйошерна это офицер космической пехоты. Наваять предписание на звено под командованием такого-то и вперёд.

— Интересно, откуда ты эту фамилию знаешь? Тебя же никогда не интересовали имперские репортажи Лауры Джеймссон.

— Я её вообще-то лично знаю. Было дело, стоял рядом почти так же, как сейчас с тобой. Полгода назад было у нас такое дельце, когда вдруг потребовалась парочка десантников женского пола. А в нашем флоте девушек в коспехи не берут. Пришлось имперцев просить помочь, благо как раз тогда их крейсер наносил дружественный визит. Одна из них как раз была Сигрид Сйошерна, а вторая Марта Лофсон.

— Лай, слушай, если действующий офицер может кого-то провести, то может быть обратиться к кому-то из твоих сослуживцев? Давай позвоню кому-нибудь, кому ты доверяешь, скажу, что я твоя девушка и от тебя остались какие-то бумаги, которые бы надо вернуть во Флот. Пусть придёт, а тут мы ему тебя покажем.

Кохрейн задумался. В принципе, идея была довольно неплохой. Но...

— Боюсь что если ты влезешь в это дело, под ударом окажешься уже ты. А у тебя нет подготовки на выживание и боевых навыков как у меня. Но вообще идея обратиться за помощью интересная. О! Кажется я знаю куда податься.

В общем, выведи меня из подъезда и спокойно "вступай в наследство".

А я тебе позвоню, как разживусь доступом в Сеть. Если с тобой свяжется кто угодно кроме меня, говори правду. Что вот пришла, увидела что сообщение о моей смерти несколько преждевременно, выпустила меня из подъезда и я ушёл, не сказав куда.

Джейн обиженно надула губки:

— Ты мне настолько не доверяешь?

— Я не хочу тебя подвергать опасности. Те, кто сумел провернуть такую штуку, в состоянии добраться и до тебя.

Помахав ручкой лейтенанту, который быстрым шагом скрылся где-то в переулках жилого квартала, Джейн вернулась в квартиру, и почти тут же на её коммуникатор последовал звонок. На экране появился тип в капюшоне и маске, про которого ей рассказывал Лионель.

— Ну что, где твой лейтенант? — хриплым голосом спросил он.

— Ушёл. — чуть не плача ответила она. — От моей помощи отказался, сказав что не хочет впутывать меня в разборки с вами, снарядился как на экзамен по выживанию и ушёл. Куда, не сказал.

— Думаю, он не дойдёт куда собирался, и объявление станет правдой, хотя и с некоторым опозданием.

Человек на экране хрипло рассмеялся и прервал связь.

Джейн бросилась на постель и расплакалась. Ей очень хотелось что-то делать куда-то бежать, кому-то рассказать. Но делать не стоило ничего.

Тем временем Лионель быстрым шагом пересёк квартал, подошёл к двери в технический отсек подвала длинного дома, перегораживавшего дорогу, нажав за ручку открыл её (он знал что замок тут сломан ещё с тех пор когда был школьником) и проник в технический отсек подвала. Ещё через несколько минут он выбрался с другой стороны, вскрыв замок куском проволоки, и оказался на улице, на которую из своего дома мог бы попасть только минут через сорок пробежки трусцой или проехав несколько остановок на трамвае.

К сожалению, подобные способы срезать расстояния он знал только в ближайшей окрестности своего дома. Но Нью-Марсель — город территориально не очень большой, хотя и густонаселённый. Поэтому уже через два часа лейтенант оказался в том самом лесопарке, куда пару месяцев назад его пригласили поиграть в пейнтбол. Ещё полчаса и среди деревьев замелькали странные сооружения из найденных на свалке деталей. Кохрейн добрался до Макондо.

— Эй, мужик, ты откуда здесь взялся? Я тебя не знаю, — остановил его человек, одетый почти так же как и сам Лионель — в потёртый камуфляж.

— А Тони Кокни ты знаешь?

— Конечно.

— Ну вот я к нему в гости. Дорогу покажешь?

Почему-то упоминание настоящего имени Куздры моментально успокоило местного жителя. Может к Куздре подобные типы с военной выправкой и правда не реже раза в неделю заявляются. Понять и запомнить описание дороги было тяжело. Но Кохрейн справился. И вот он уже стоит рядом с двумя деревьями, под одним из которых установлена парочка крепких контейнеров для приличия замаскированных косо прибитыми листами картона и жести, а под вторым в кресле-качалке сидит Куздра с ноутбуком.

— Это кто по мою душу? А, ты тот лейтенант-коспех, который играл в пейнтбол с Лактиным и Винтером? И что по Сети не постучался?

— А меня нет в Сети. Для Сети я мёртв. — И Кохрейн начал рассказывать свою историю.

— Ну не надо трепать об этом на весь Макондо. Пошли в дом, я тебе чаю налью. Далеко пешком топал-то?

— Километров пятнадцать. Ерунда.

— А почему подался именно ко мне? — спросил Куздра, усаживая Кохрейна на террасе и ставя на стол перед ним грубую глиняную кружку.

— Я решил, что таким вычеркнутым из общества, как я, самое место в Макондо.

Куздра рассмеялся:

— А ты прав. Здесь по крайней мере точно можно заработать на прокорм, не имея банковского счёта. Ну рассказывай, как ты дошёл до жизни такой.

Выслушав рассказ, программист почесал в затылке и сказал:

— На кланы не похоже. Не помню я, чтобы они такую технику применяли.

— Тут всё хуже. Похоже, готовится попытка государственного переворота, И кое-кто из той пейнбольной тусовки там замешан. Я сейчас не очень могу понять, кому я могу доверять, а кому — нет.

Куздра открыл ящик стола, порылся там, вытащил какую-то плоскую панель, подключил её к ноутбуку и поводил вдоль правого предплечья лейтенанта.

— Ого, в первый раз вижу живого зомби. Тебе крупно повезло что тебе на дороге ни разу не попался RFID-считыватель. А то бы вся полиция Нью-Марселя была в панике — труп из морга сбежал.

Все твои документы, конечно аннулированы, но вживлённый в руку чип по-прежнему честно транслирует идентификационный номер. И этот номер числится принадлежащим трупу. Поэтому обнаружение этого номера на входном контроле там, где не может оказаться похоронная процессия, это исключительная ситуация, которая эскалируется очень высоко. Скорее всего неисправность считывателя, а это вероятно следствие целенаправленного взлома. Сами по себе они ломаются очень редко.

— То есть соваться туда, где есть входной контроль, мне не стоит? Даже в сопровождении человека с пропуском?

— Ну если ты не хочешь, чтобы об этом узнал тот, кто тебе это устроил.

— Ну теперь давай думать, кому из той пейнтбольной компании, в которой тебя со мной познакомили, ты можешь доверять.

— Тебе. Тебя вполне устраивает то, что происходит сейчас, ты лучше аналитиков разведки знаешь, как работает Машина, а значит имеешь меньше оснований пытаться её обмануть и больше оснований ей доверять.

— Интересный ход мыслей. С чего бы это ты решил, что мои знания внутреннего устройства Машины не вызывают желания как можно быстрее свернуть эту систему на хрен, а на её место поставить человека. Хоть какого. Хоть идиота, хоть патологического властолюбца, но лишь бы живого?

— А что, это разве не так? После того пейнтбола я немножко почитал твой блог и твои комментарии в других блогах. И пришёл к выводу, что Машине ты должен доверять всяко больше, чем людям. Даже грамотным и желающим добра.

— Особенно грамотным и желающим добра. Такие могут мно-о-го наворотить.

— Вот-вот. И в нашей маленькой тусовке все были такие. Включая меня, хотя я и не слишком опытный. Ну... Пожалуй, Лактину я бы доверился. Опять же потому, что он слишком много знает. И потому что он не может не понимать, что смена Машины на человеческую диктатуру приведёт к тому, что ему будет некогда спать.

— Хорошо. Значит сливаем информацию о том, что ты раскопал, Лактину. Это несложно. Мы и так с ним постоянно переписываемся, поэтому стеганографически спрятанный текст внутри схемы какого-нибудь доисторического технического монстра пройдёт незамеченным.

— Ещё я бы хотел, чтобы моя девушка узнала, что я в безопасности. Вы можете ей написать?

— Если вдруг всплывёт немотивированный контакт между мной и твоей девушкой, подозреваю, ты перестанешь быть в безопасности. И она тоже. А кто она у тебя, в смысле, где работает, чем увлекается, контакты с кем будут однозначно сочтены обыденными и неинтересными?

— Она учится на третьем курсе медицинского факультета университета. Занимается фристайлом на моноколесе...

— Медфак, говоришь. Ну это уже хорошо. Есть одна идейка...

На следующий день Джейн нечаянно столкнулась в университетском коридоре с профессором Карстеном. Вернее, нечаянным было то, что профессор, прослывший чудаком, вдруг обратил внимание на пробегавшую студентку.

— Мисс Онеро, а не хотели бы вы пройти практику в благотворительном медпункте в Макондо?

Джейн замялась. Об этом чудачестве профессора, что он бесплатно лечил жителей несуществующего официально трущобного пригорода Нью-Марселя, знал весь факультет. С одной стороны, у неё как раз сейчас, когда из её жизни исчез Лионель, появилась уйма свободного времени. С другой стороны в деканате крайне положительно смотрят на всякое волонтёрство. С третьей старик Карстен это золотые руки и неисчерпаемый кладезь жизненного опыта. У него стоит поучиться. Но тратить свои силы и время на каких-то бомжей...

— Один известный вам лейтенант космической пехоты говорил, что Макондо это такое место, куда попадают все, кому больше некуда податься.