— Тоусен-тайчо! — а вот и Хисаги. Где же его носило столько времени? — Так это правда... Вы и вправду предатель... — бедный лейтенант выглядел совершенно поникшим.

— А, Хисаги, и ты тут. Мы бы с радостью с тобой поболтали, жать только времени мало, — все с той же доброй улыбкой сказал Айзен, — разберись со своим лейтенантом, Тоусен! — приказал он и направился, наконец к Рукии. Речей перед рыжиком он решил не произносить. И я даже знаю почему: сюда уже направлялась половина капитанов Готея.

— Хисаги, — достал меч Канаме, — зря ты сюда пришел...

— Так вот ты какой, Хогиоку... — рассматривал сферу Айзен, — такая разрушительная мощь... Хм, — перевел взгляд на Рукию Соске, — и душа остается неповрежденной? Удивительная техника. Впрочем, ты мне теперь не нужна. Убей ее... А?

— Херю Сэмби! — а вот и мелкий. Очень очень злой мелкий Хицугая в банкае.

— А, Хицугая-тайчо, — доброжелательно улыбнулся ему Айзен, появляясь у него за спиной, — Ты невовремя.

— Что? — Хицугая увидел как иллюзия проткнутого насквозь Айзена медленно развеивается, — Черт! — меч Айзена отрезает ему часть крыла. Умничка. Увернулся.

— О, как интересно. И что же нам теперь делать, Айзен-тайчо? — поинтересовался Гин.

— Не двигайся, — Мацумото приставила меч к горлу капитана. Конечно, он не двинется, это же Рангику.

— Куда он от нее денется, — хмыкнула я, постепенно подлечивая разорванное легкое и восстанавливая ребра. Приятных ощущений было мало, так что я старалась отвлечься, наблюдая за боем, благо о нас пока забыли.

— Я убью тебя! Айзен! — Тоширо постепенно становится все неадекватнее и неадекватнее.

— О, так ты все-таки нашел Хинамори-кун. Понятно. Мне, наверное, стоило разрезать ее на мелкие кусочки, чтоб ты искал подольше, — с милой улыбкой сообщил тому Айзен.

— Ты! — я думала он в бешенстве. Я ошибалась. Вот теперь он в бешенстве, да. Умеет Айзен людьми манипулировать, что ни говори.

— Данку. А, и вы здесь, Кучики-доно, — увернувшись от удара Хицугаи, капитан пятого принял на щит Сенбонзакуру Бьякуи. А я все думала, где же он шатается.

— Да, — подтвердил зачем-то Кучики, не меняя выражения лица.

— Нехорошо нападать со спины, Абарай-кун, улыбнулся новому действующему лицу Айзен, в очередной раз уходя от атак, — вижу, ты еще не умер... Что ж...

— Не двигайся, — тысячи лезвий, отражая свет, окружили уже бывшего капитана пятого отряда. Не любит Бьякуя, когда о нем забывают, да..

— Ты ответишь за все, Айзен, — мрачно проговорил Хицугая, следя за каждым его движением.

А кстати, что здесь делает Ренджи, его же располовинили как бы? Я присмотрелась к нему внимательнее. — Вот оно что... неожиданный эффект... — сработала наконец моя лечилка (не прошло и года). Вот только она не лечит, она просто не дает ему умереть, а то что он поднялся совершать "страшную мстю"... Ну, у меня такой силы воли нету, ну или просто мозгов больше, кто знает.

— Сузумуши Нишики: Бенихико, — прочерченный мечом Тоусена в воздухе след превратился в сотни мечей, — ты проиграл, Хисаги.

— К... капитан... Почему? Зачем вы всех предали? — а, Сюхей, я тебя потом стукну! Его убивают, а он решил отношения выяснить.

— Я уже говорил. Мои глаза видят лишь путь наименьшей крови. Поэтому...

— А, утречко, капитан Тоусен, — приставил меч к горлу Канаме знакомый всем тип в розовом кимоно, — вам лучше не совершать необдуманных действий.

— Сдавайся, Айзен, — а вот и дедушка всея Сейрейиея подоспел, — тебе и твоим сообщникам некуда бежать!

— Хм, — с улыбкой разглядывал небо бывший капитан.

— Что смешного!? Ты! — это уже Тоширо.

— Нет, ничего, — и опять это довольное выражение лица (я понимаю теперь почему он Хицугаю так бесит), — Было интересно с тобой поболтать, Хицугая-тайчо, но мне уже пора, — иронично наклонил голову Айзен, — передавай от меня привет Хинамори-кун, — от и вроде не сказал ничего такого, а люди вокруг его тихо ненавидят. Добиться такого результата за день (он же до этого усиленно косил под хорошего парня) — талант, определенно талант. Эх, класный мужик, если бы он еще не хотел стереть с лица земли один городок... ничего не имею против великих целей, но я же там живу, как-никак (а вообще, он меня пугает, честно говоря...).

По небу прошла трещина, и в дыру пролезла голова гиллиана, а потом еще одного и еще...

— Черт, да сколько же их! — Омаэда как всегда шумный.

— Сбежать пытаетесь? Вам не уйти, — бросился кто-то к фигурам, стоящим в лучах света.

— Стой! — Генрюсай даже не шевельнулся, — этот свет называется "Отрицание". Теперь нам их не достать...

Но я не особо слушала разговоры шинигами. У меня было дело поважнее.

— Исида? — я осматривала его раны. Ясутору лечит Орихиме, Ичиго еще в сознании, поэтому меня весьма беспокоил только активно притворявшийся трупом квинси.

— Живой... — облегченно выдохнула я, — явно работа лисьего капитана, — рассматривала я сквозную рану в груди. Вот интересно, оно само так получилось, или Ичимару специально никого не убил? Даже я, не смотря на все повреждения до сих пор могу оставаться на ногах (хотя вылечить я себя не успела, конечно). Впрочем, это все лирика и о мотивах Гина можно говорить долго, а квинси помрет скоро. Я перевернула его на спину, жуя очередной шарик реацу (просто катастрофа с моим резервом, я даже до пятерки офицеров не дотягиваю, вот и приходится постоянно что-то жевать).

— Хаяси? — очнулся в процессе лечения подопытный, — как хорошо, что это ты!..

— Кого же еще кроме меня он расчитывал увидеть... — бормотала я, закрывая рану. В это время все уже перестали высматривать в небе следы внеземного разума и занялись делом. Подлатанный Ясутора и Орихиме суетились возле Ичиго, четвертый отряд уносил Абарая, который таки потерял сознание в конце (но так и не умер, ага, надо ставить производство на поток). Капитан Комамура на пару с Сюхеем активно отнекивались от госпитализации. Психи, ладно этот демон-лис, но Хисаги...в нем сейчас столько дырок, что через него пейзажи разглядывать можно, а туда же.

— Похвальное стремление помочь ближнему, — раздался возле меня спокойный голос, — но ты, как я вижу, тоже нуждаешься в лечении.

— Пустяки... — из-за того, что легкие горели при каждом вдохе, мне было сложно сосредоточится на плетении, поэтому особого желания разговаривать не было.

— Не волнуйся, о нем позаботятся, — я глянула на собеседника.

— А это вы... — ну, Унохана точно проследит, чтоб никто не умер. Я с облегчением развеяла плетение.

— Я тогда посплю немножко, — сообщила я капитану и отрубилась. Все-таки есть побочные эффекты от моей "энергетической" диеты. Когда свой резерв пуст, от чужой реацу меня клонит в сон. Особенно если я не один раз себя до истощения довожу. Интересно, это вообще такой эффект или у меня просто на Куросаки аллергия?

Глава 30

— Да... как-то веселее я расчитывала провести время в Сообществе душ, — произнесла я, разглядывая потолок.

— О, Хаяси, очнулась уже? — ко мне в комнату залетел неприлично бодрый Куросаки,

— Ты как? В порядке, да? Ну я пошел, — и он пошел. Через окно...

— Что это с ним?... — задумчиво провела я глазами по маршруту "дверь-окно"

— Эй, ты! — отвлек меня от погружения в нирвану чей-то голос, — Ичиго здесь не появлялся?

— Н-нет... — решила я не сдавать единственного героя всея человечества в Каракуре.

— Вот черт! И долго он от меня бегать будет? — раздраженно вздохнул Зараки и удалился. Тем же путем.

— О... — задумчиво протянула я, подбирая подходящую мысль. Мысли подбираться совершенно не хотели и с писком разбегались по просторам моего черепа. Что здесь вообще происходит?

— Аки-ча-ан! — вдруг вбил меня в кровать вихрь по имени Иноуэ, — Ты очнулась уже! Унохана-сан говорила, что с тобой все в порядке и тебе просто нужно набраться сил, но мы так волновались! Ты уже два дня спишь. С тобой точно уже все в порядке? — требовательно заглянул мне в глаза этот позитивчик.

— В полном, — кивнула я.

— Я так рада! — повторился сеанс удушения.

— З...а...кх!

— А?

— Задушишь, говорю, — с наслаждением вдохнула воздух я.

— Ой, прости-прости, — привычно засуетилась Орихиме, — просто знаешь... — взгляд девушки стал непривычно серьезным, — Тогда... я была совершенно бесполезна, когда ты меня спасла...

— Орихиме, — прервала я ее, — не забивай себе голову глупыми мыслями. Ты спасла Ясутору и Ичиго, как ты можешь считать себя бесполезной?

— Да, но ты...

— Неужели ты думаешь, что я собиралась расстаться с жизнью? — хмыкнула я, — все было под контролем, так что не переживай, — я нагло вру, ничего я там не контролировала, ага.

— Вот как. Понятно. Кстати, — оживилась девушка, — к тебе Куросаки-кун не заходил?

— Да что там какой-то Куросаки, — фыркнула я, — о моем здоровье сам Зараки Кенпачи беспокоится. Как раз перед тем, как ты пришла заходил.

— Ого-о! — восхищенно протянула Иноуэ, — а я думала, что он опять за Куросаки-куном гоняется. Неужели? Точно! — вдруг осенило девушку, — Его сердце растаяло, увидев раненную тебя... — девушка мечтательно закатила глаза.

— Орихиме...

— Что? — снизошла с небес на землю Иноуэ

— Я боюсь твоего воображения, — как можно серьезнее произнесла я.

— Иноуэ-сан, ты уже здесь? — зашел в палату "последний из".

— А, Исида-кун. Знаешь, Аки-чан, — повернулась она ко мне, — Исида-кун за тебя очень волновался, правда. Он сюда даже чаще чем я приходил!

— Все совсем не так, — поправил очки квинси.

— Но ведь, Исида-кун ты и в самом деле...

— Сказал же! Ты ошибаешься! — чего это он нервный такой с утра пораньше? К нему тоже Куросаки забегал что ли?

— Ну ладно... — недоуменно глянула на него Иноуэ.

— Как ты себя чувствуешь, Хаяси-сан? — спросил у меня очкастый Робин Гуд.

— Да нормально, — пожала плечами я, — выспалась. Я же не собиралась трагично сдохнуть, в отличии от некоторых, — подмигнула я ему, — кстати, пора бы отсюда уже выбираться, — огляделась я в поисках одежды. Посчитав форму шинигами, сложенную в углу за искомое, я встала с кровати.

— Х...Хаяси! Вернись на место!

— Почему это? — глянула я на Исиду.

— Я же здесь.

— И что? — непонимающе глянула я на него.

— Ну ты же девушка! — так понятно не мальчик... О, до меня дошло (как до жирафа). Я глянула на начинающего медленно светиться квинси.

— А это. Ну так я же не голая. Кроме того, у меня все самое приметное бинтами перемотано, — пожала плечами я, направляясь таки к начальной цели, — Или ты что-то сумел разглядеть? Талант, — восхищенно присвистнула я.

— Т-ты! — я рассмеялась, глядя на этого борца за приличия. Было бы на что смотреть, в самом-то деле. Вот Иноуэ — это еще понимаю, а так...

— Если ты так стесняешься, то почему не отвернешься? — спросила я его уже обуваясь. Нокаут. К нему явно заходил Куросаки , потому как душевное состояние нашего квинси начинает меня беспокоить. Чего он так нервничает-то?

— Вперед к свободе! — оставив Исиду самому разбираться в своей тонкой душевной организации, я утащила Орихиме из больницы (мы нагло сбежали, ага).

— Вот здесь нас и поселили, — показала мне светлую комнатушку в общежитии тринадцатого отряда, — капитан Укитаке очень добрый, знаешь. Как только ребята поправятся, мы отправимся домой. Правда, — подняла глаза к потолку девушка, — если Ичиго и дальше так бегать будет, то отправимся мы нескоро.

— Понятно.

— Ой, я же договорилась увидеться с Кучики-сан! — вдруг вспомнила Иноуэ, — не хочшь пойти с нами?

— Да нет, спасибо.

— Ну тогда я пойду?

— Угу, — махнула рукой вслед ускакавшей Иноуэ.

— Чем бы заняться...Точно! — достала я из принесенных вещей обломки катаны. Почему же она сломалась? От шикая Урахары не сломалась, почему сейчас? У Ичимару какой-то особенный шикай? Я разглядывала обломки. Срез ровный, как масло разрезал.

— И что же случилось? Хм... — я пригляделась повнимательнее, — Вот оно что. И все-таки обычный меч против занпакто не годится, или годится, но не такой... — плетения в катане были словно поедены молью. Что с ними случилось? Думаю, занпакто не столько меч, сколько отражение духовной энергии владельца. И если сталь моим рисункам ничего не сделает, то духовный меч каждый раз "выбивает" частички энергии из плетений. И чем сильнее занпакто, тем больший урон. Поэтому капитанский шикай и стал последней каплей. Вот что делать со "старением" заклинаний я пока не придумала. Просто закачивать в них энергию — толку ноль. Разрушается-то сам рисунок... Ну, можно накупить кучу катан... Эх, видно от меча придется отказаться.

— Жаль... — пробормотала я, грустно вздохнув, — ты хорошо поработал, — провела я пальцем по рисунку и отложила меч подальше.

Итак, подводим итоги. Нам тут обретаться еще почти неделю. Катана у меня сломана, так что к Зараки напроситься не получиться (не с чем). Знакомых здесь я не завела, так что... Как это не завела? Так, у кого бы достать еды?

— Куда идем мы с пятачком... — напевала я по-русски, направляясь к баракам девятого отряда. Нормально напевать не получалось. Вдруг оказалось, что у меня жуткий акцент. Странно, когда в уме проговариваешь слова правильно, а произнести нормально не выходит.

— Нужно больше тренироваться. — решила я, подойдя к цели. Хисаги обнаружился сидящим на крыше и меланхолично глядящим вдаль. Грустное зрелище, однако.

— Держи пирожок — протянула я ему корзинку. Оказывается, если быть достаточно наглой, то послать свободного рядового за выпечкой может и не член отряда. Просто у меня талант убеждения (особенно если просить тех, кого ты за несколько дней до этого на сутки замуровала в камень, ага).

— Да... — протянул он не глядя руку, — Ай! Ты! Хаяси? Ты чего тут делаешь? — вот что шоковая терапия с человеком делает. Если треснуть шинигами корзиной с выпечкой, он мигом возвращается на грешную землю. Я, кажется уже говорила, что он со мной познакомился в качестве наказания за прошлые грехи?

— Ты мне пикник обещал, если выживу, помнишь? — помахала у него перед носом корзинкой, — вот. Пирожки.

— Извини, — вздохнул он, — как-то не до этого.. Ай! Да перестань ты! — интересно, если в корзинку положить не пирожки, а онигири, к примеру, эффект будет тем же?

— Ты обещал, — с укором глянула я на него, — зря я что ли специально шинигами из твоего отряда за выпечкой в Руконгай гоняла?

— А почему из моего отряда? — о, проявляем интерес к делам бренным?

— Ну я же рядовых твоего отряда замуровала, они меня помнят и не спорили даже, — задумалась я, — были рады помочь...

— Что!? Так это ты была!

— Ну а кто же еще — удивленно глянула я на Хисаги. В ответ он только вздохнул. И правильно. Нечего со мной спорить.

Смирившись с присутствием неизбежного зла (меня то есть), Хисаги повел меня поить чаем. Чай был вкусным. День был теплым. Мы сидели на террасе и молчали, наслаждаясь хоршим днем. Ну это я наслаждалась, чего не скажешь об этом (опять уже) мрачном типе. Когда я уже решила чего-нибудь учудить для профилактики, он заговорил.