— И много там этого "жалования"?
— На общую сумму 500 тысяч фунтов-стерлингов из которых 200 тысяч золотом и 300 тысяч серебром. Всё это упаковано в бочонки.
— И где ты его намерен ловить?
— Во время войны, для большего патриотизма, английским солдатам, матросам и офицерам жалование выплачивалось выше, чем в мирное. К тому же платили золотом. Все грузы шли морским путём через Средиземное, Мраморное и Черное море. Причем, поскольку груз формально считался мирным, конвой, в который входил и "Принц" заходил во многие попутные порты. Меня же конкретно интересует его пребывание на Мальте в Валлетте.
— А известно ль тебе, что корабли сами не плавают, им команда нужна.
— Известно. Беседа с греческими "уважаемыми купцами" уже состоялась и договорённость достигнута. Они так же заинтересованы.
— Очень внимательно слушаю.
— Нынче ведём учёбу по захвату судна. Греки на Мальту прибудут своим ходом. Потом, они с Мальты его пригонят к берегам Черногории. Часть груза передадим сражающимся, часть сдадим к нам на склад.
— А судно?
— Нам то оно зачем? А у них нынче проблема. После того, как англам, да франкам на греческий берег высадиться не позволили, они организовали морскую блокаду порта. Ну как блокада. Стоит там три-четыре старых посудины. В общем, я "Принца" им "в аренду" сдать обещал.
* * *
61
К акции "Мальтийский Принц" готовились основательно. Из лозы сплели макет корабля, на котором и отрабатывались основные этапы операции. К концу недели все знали, что делать, куда и как бросать светошумовые, слезоточивые и дымовые гранаты и как действовать если....
Мальта в период Крымской войны служила для англичан своеобразной перевалочной базой. Сюда направлялись раненые и свозились войска с Англии, а так же подвластных Британии колоний. Здесь перевооружали винтовками системы "Ли-Энфилда" образца 1853 года и уже отсюда они направлялись сначала в Константинополь (до 1930 года официально признанное, международное название Стамбула) основную перевалочную базу, лишь потом к месту боевых действий. Рейд основного порта Мальты — Валлетты был заполнен множеством судов, которые прибывали и убывали по большей части караванами, но и одиночек было не мало. В порту было избыточно многолюдно, шумно и неразбериха. Шла постоянная загрузка и выгрузка судов, сортировка грузов и бумажная волокита. Порт жил своей излишне насыщенной и суетной жизнью. В местных кабаках съедалось и ещё больше выпивалось и пропивалось всё и вся. Не утихали драки и потасовки, проституция и похоронный бизнес процветали как никогда. Если вкратце, никто на прибытие группы греков внимания не обратил, к тому же они вели себя тихо, почти скрытно и излишней популярности всячески избегали.
У нас же вначале возникли некоторые затруднения, когда под описание "Принца" попало сразу три судна. Потом одно отсеялось, поскольку стояло совершенно в стороне, а вторым оказался, так же металлический, пароход "Мельбурн", однотипик "Принца". При проверке готовности наших греческих союзников к действию выяснилось, что эти прохвосты, уже всё сами разведали и непременно желали окромя "Принца" заполучить и "Мельбурн". Аргументировали тем, что при внезапной пропаже первого, его сможет догнать лишь второй, а если они оба будут у них в руках, тогда за ними точно никто не погонится, да и снять блокаду Пирея с двумя такими кораблями им будет много проще. А на вопрос "хватит ли команды" искренне заверяли, что справятся. Убедили.
Первым брали "Принца". Люди в тёмной одежде, с приборами ночного видения и револьверами-глушаками тихо растворялись во тьме. С виду казалось, что ничего и не происходит и только тихие, почти не слышимые за плеском волн "пух-пух" изредка нарушали тишину, а в скорости, когда непрошенные гости забрались внутрь корабельных "катакомб" — пропали и они. Аналогичные действия были произведены и на "Мельбурне". На всё про всё, обученным ребятам Левченко и Щепицина потребовалось около двух часов, а утро застало оба судна рассекающих воды Адриатического моря. Пункт назначения — Черногория.
* * *
62
После битвы на Альме лазареты и госпиталя в Севастополе были битком заполнены ранеными и больными. Все места заняты, но их всё равно не хватало и многие лежали на полу или даже на земле. С кораблей доставили тюфяки и парусину и это хоть как то решило проблему, но окончательно её не сняло. Остро стоял вопрос о перевозочных средствах, госпитальных помещениях, медикаментах и врачах. В имении Говоровых, в живописном уголке леса, называемом "Сосновый бор" был развёрнут небольшой, но полноценный военно-хирургический полевой госпиталь. За основу взяты переоборудованные морские контейнеры, а раненых разместили в палатках. Так же, в отдельной палатке разместили кино-клуб. Везде проложили тротуарную плитку. Вышло просто замечательно. В общем — свежий воздух, хорошее питание и правильное лечение — здорово способствовало скорому выздоровлению. Сюда на лечение в основном отбирались самые безнадёжные раненые, о которых местные эскулапы заявили "не жилец" и они, пострадавшие "за Отечество" знали и осознавали данный приговор судьбы, потому никто и не возражал о переводе из Севастополя в неизвестную деревеньку, да в прочем их никто особо и не спрашивал. При направлении в "военно-хирургический полевой госпиталь" предпочтение отдавалось солдатам-специалистам, унтерам и офицерам которые победнее и их возможно переобучить. Делалось это не только с целью оказания помощи, хотя данное действо и было основной задачей, но и по причине острой нехватки знающих военных специалистов, офицеров и в первую очередь унтеров в армии Калифорнии. Так же было решено оказать помощь в организации "нормальной", постоянной армии в Черногории ну и ещё для некоторых задумок господина Бауманова кои поддерживал Говоров старший, но для этого людей подбирали из военнопленных. Другими словами кроме лечения шла еще и агитация "поработать по военной специальности в дальних странах, во благо Отчизны за отдельную, повышенную плату". Среди агитаторов "за Русь", как ни странно оказался и наш главный врач-хирург, иудей по рождению, но по своим личным побуждениям принявший православие — Вениамин Яковлевич Зелинский и его сын Наум, которого отозвали из осназа и так же определили в лекари-хирурги. При одной из таких "агитационных бесед" у уважаемого Вениамин Яковлевича и возник, несколько испортивший ему настроение, разговор:
— Ты, мил человек, предложи нам, что нить хорошее.— Хитровато улыбаясь, при этом усердно делая "простецкое лицо", как бы из-подтишка гадя, произнес один из агитируемых,— обязательно расскажи, как нас там ждут, и расскажи ишо сколько за это денег дадут. Вот как только мы тебе обчеством поверим,— при этом обвёл взглядом всех присутствующих при данной беседе,— так вот, как только мы всё обсудим и тебе поверим, так и милости просим.
— Мечтания Ваши, сударь носят исключительно эсхатологический характер. В том смысле, что Вы ждете непременного обещания Царства Небесного. Ни больше и не меньше. И при этом чтобы счастье непременно было и сразу много.— Слегка в расстроенных чувствах произнёс "лекарь-агитатор",— лично же Вас, уважаемый, я никуда и не приглашаю, а судя по Вашему состоянию, Вы уже с сегодняшнего дня можете быть переведены в выздоравливающую команду и отправлены в часть для дальнейшего прохождения службы.
Кстати — данный "выверт" "православного иудея" несколько поубавил число открыто "сумлевающихся", да и прочих ненужных кривотолков начавших было "бродить" средь выздоравливающих.
Вначале запись в "добровольцы" шла исключительно отвратительно и пред ясные очи графа Говорова старшего, пожелавшего лично осмотреть "контингент легионеров", предстало всего двенадцать человек нижних чинов и ни одного офицера.
— Плохо дело,— сделал он вывод,— непременно нужна "наглядная агитация". Для начала "легионерам" создать улучшенные условия быта и питания.
И дело пошло, действительно пошло. Сразу же, после того как "добровольцев" перевели в отдельную, улучшенную "легионерскую" палатку, переодели и вставили металлические зубы, кои они охотно демонстрировали и хвастались при любом случаи и без оного, поток желающих резко увеличился. Пошли и офицеры. В прочем, какие они офицеры — так вольноопределившиеся от юнкера получившие офицерские чины. С действительно военным образованием в то время офицеров было едва треть.
— Для нас это значения не имеет,— говорил Александр Николаевич,— потому как переучивать приходится всех, невзирая на происхождение, чины и звания. В данном вопросе главное, чтобы грамотным был, да к учёбе прилежен. А социальное происхождение совершенно не важно.
Хоть место "иностранной командировки" не оглашалось, но по предварительным беседам выяснилось, что средь "добровольцев" немало тех, кто уже бывал в местности Калифорния на "учебных сборах" и "практических пограничных занятиях". Отыскался даже писарь, который "неоднократно выписывал подорожную". Данной новостью Валерий же совершенно не был смущён:
— А чему Вы удивляетесь? Из Крымских войск почти каждому четвёртому пехотному подразделению пришлось там проходить "Пограничные учебные сборы".
Центр переподготовки, куда ежедневно на занятия отправлялись "добровольцы-легионеры" с выздоравливающей команды располагался неподалёку. Уже там, на месте определяли, исходя из умений и способностей каждого, кого и куда.
Нужно сообщить, что в то время воинской повинности как таковой не существовало. Каждый помещик, барин и прочий владелец имел законное право направить в рекруты любого крепостного. Лишь с 1854 года эта система была заменена жеребьёвкой. Община была обязана предоставить, по своему усмотрению рекрута и "к нему подставного", на случай болезни, бегства или другой непригодности основного кандидата. Главным, точнее единственным признаком пригодности был рост. Не ниже 2-а аршина, 3-и вершка (152 см) — так гласил закон. Так же община снабжала будущего солдата кормовыми деньгами. Люди не желавшие служить, но имевшие деньги могли послать за себя "наёмника по выкупной квитанции". Так же в армию призывались военнообязанные кантонисты. Так называли сыновей потомственных профессионалов-солдат "посаженных на землю".
Срок службы считался 22-25 лет, но фактически прослужившие 15 лет увольнялись в так называемый " бессрочный отпуск" пребывая в котором он ежегодно, на срок 1 месяц привлекался на "учебный сбор в лагеря".
Подготовка. Ружья использовались для штыкового боя (русская армия считалась лучшая в данном виде), но по большей части, в мирное время, применялось для красоты и "производства ружейных приёмов" на парадах и смотрах. Зачастую никакого стрелкового обучения не было.
Артиллерия — установленная на деревянный лафет шести или двенадцатифутовая пушка, заряжалась со стороны ствола. Стреляла на 300 шагов картечью и на 600 шагов ядром. Пятнадцати процентное попадание ядром в цель считалось удачным.
В сущности всех и всему приходилось учить почти заново, ну может только "штуцерные" (снайпера) получив в свои руки модернизированную "трёхлинейку", да с 4-х кратным прицелом они выдавали такие результаты, что даже наши специалисты точной стрельбы, удивлялись. Хотя и их дообучали работе в паре, скрытности передвижения, маскировке и умению долго сидеть в засаде. Неожиданностью для нас стало желание группы "добровольцев" обучаться "танковому мастерству", поскольку танков на всех не хватило, "запасников" укомплектовали бронемашинами "Медведь", в девичестве немецкая "Пума", создали мотоциклетный отряд и ремонтную бригаду.
— Более 300 человек записались в "добровольцы-легионеры",— докладывал Бауманов Говорову старшему.
— Очень даже неплохо. Как распределили?
— Два отряда. Черногорский — один поручик, один прапорщик и 15 человек нижних чинов в звании не ниже унтера, для создания костяка Черногорской, регулярной армии. Остальные в Калифорнию.— Сделал небольшую паузу,— Вашингтонским правителям не понравилась "Калифорнийская независимость" и хоть у них конфликтные разногласия с "Конфедератами юга" уже начались и активно продвигаются к вооружённому противостоянию, всё же готовят "Калифорнийскую экспедицию".
— Какие у них шансы?
— Никаких. Калифорнийская армия, хоть и не многочисленная, но создана. Очень активно записываются пришлые индейцы, да и просто желающих достаточно. Перевалы укреплены и гарантировано продержатся до подхода основных сил. Имеется "унтеровский" и офицерский кадровый дефицит, но с прибытием "добровольцев-легионеров" вопрос будет решён. В ближайшее время так же переправим артиллерию, танки и бронеавтомобили.
— Как документально оформили "добровольцев"?
— Офицеры официально ушли в отставку, нижние чины — как "безвозвратные боевые потери".
— Угу. Теперь ещё одно дело. Что Вы думаете о князе Черногорском?
— Довольно своеобразный молодой человек преданный делу Черногории и великий сторонник России, у которого впрочем, множество завистников.
— Вот и я о том же предмете.— Сделал артистическую паузу.— У князя Данило Негоша есть старший брат Мирко. Нынче он себя никак не проявил и сидит на вторых ролях.— Как бы мимоходом, но фактически уточняя суть момента, говорил Говоров.— Он хорошо играет на скрипке, поёт песни о героях и прочих подвигах,— Бауманов слушая Александра Николаевича, молча записывал и мерно кивал головой,— но всё это красивая обложка. По натуре Мирко эгоистичный, злой и жестокий человек.— Взглянул на Ивана Ивановича, как бы интересуясь, понял ли тот смысл.— Так вот он сыграл немалую роль в убийстве своего меньшего брата Данило. Есть предположение, что это его люди подговаривали, оплачивали и направили Кадича (черногорский эмигрант, убивший князя Данило Негоша). Его режим, когда он был у власти, вызвал в Черногории множественные недовольства, протесты и даже бунты. Этот подлец чуть всю страну не уничтожил.— Более эмоционально произнес Говоров старший, недовольно мотнул головой.— Так же он сделал всё возможное, дабы Лука Вукалович прекратил освободительное движение в Боснии и Герцеговине и эмигрировал.
Бауманов продолжал согласительно кивать головой и молча записывать.
Объединённая армия Черногории и славян-мусульман, точнее сказать отряды самообороны и повстанцы. Фактически же это были почти разрозненные группы людей, подчиняющиеся исключительно своему старшему и назвать их армией можно с очень большой натяжкой. Но, тем не менее, совместными усилиями они освободили от турецких войск, временно лишённых общего командования и частично деморализованные быстрой потерей трети своих войск, значительную часть Боснии и Герцеговины, но дальнейшее их продвижение остановилось. Турки в срочном порядке перебросили высвободившиеся войска с Дунайских княжеств и остановили их продвижение. Нынче обе стороны вели упорные позиционные бои с переменным успехом.
Прибытие в Цетинье (столица Черногории) Валерий Александровича стало событием значимым и ободряющим. Особенно значимо это выглядело на фоне траура постигшего княжескую семью.
— Турецкие наёмники подло подстерегли и зверски убили старшего брата князя Данило — Мирко и всех сопровождавших его людей.— Быстро вводил Валерия в курс событий граф Константин Свиридович Озерович, представитель Российской Империи при дворе Черногорского князя Данило Петрович Негоше.
