Исток. Том первый. Часть I

'Медвер. [Мутант]. 4ур'.

Медвер или, скорее, медвежонок — именно этого зверя напоминал достаточно крупный, но явно не дотягивающий до своих родителей зверь. И причина, из-за которой он не помог сородичам, крылась в его изувеченных задних лапах — он просто не мог нормально ходить, вынужденный подтягивать себя передней парой конечностей. Но даже будучи в таком плачевном состоянии медвежонок рычал и пытался укусить меня за ногу, вот только у него ничего не выходило. Жаль, что зверя, на глазах у которого ты убил его родителей, приручить не выйдет, а в одиночку он, не имея возможности ходить, не выживет. Я, не обращая внимания на постоянно появляющиеся и тут же зарастающие мелкие ранки ухватил его за шею и резко её свернул. Медвежонок затих.

Еще несколько минут я просидел рядом с тушкой малыша, только поглотить его так и не решился, завалив убежище камнями. Но вторая взрослая особь была мною полностью употреблена, после чего я, выбравшись из пещеры, побежал в сторону лагеря. Вся моя охота заняла не более часа, но впечатлений я набрался, кажется, на неделю вперед. А ведь голод, после предыдущего насыщения, меня захватил почти сразу, а это значит, что питаться мне надо много и часто. Как итог — такие ночные приключения у меня будут ежедневно...

По дороге в лагерь удалось поймать отбившегося от стаи клыкаря, наименее сьедобную часть которого я тут же поглотил, а то, что осталось, решил принести Кулиппе. Всё-таки сьявлы тоже не святым духом питаются, а ночью охотиться ему, мягко говоря, не с руки.

— 'Насытился?' — Сьявл сидел перед костром и задумчиво смотрел на огонь, лишь единожды взглянув на меня и убедившись, что это не кто-то чужой. Поразительная беспечность... Внешне, по крайней мере.

— 'Да, удалось убить пару взрослых медверов и детёныша. По дороге поймал клыкаря, держи'. — Я отдал мутанту часть тушки и тот, коротко меня поблагодарив, принялся за разделку, коей я не озаботился.

— 'Бери планшет и слушай, что я придумал'. — Кулиппе кивнул на уцелевшее в моём инвентаре устройство, котороя я отдал ему для разработки плана, и, как только я взял его в руки, продолжил. — 'Вариантов у нас всё-таки три, а не два, как мы предполагали. Первые два мне откровенно не нравятся — у людей нас могут раскусить, что с нашей внешностью достаточно просто, а у мутантов мы вообще не знаем, что происходит — мой народ к ним никогда не совался. Но мы почему-то забыли о диких, которые к разумным мутантам относятся более-менее терпимо. Главное не дать им прознать про твою сущность, а сосуществовать мы сможем и так'.

— 'Никогда не был у диких и даже не представляю, что нас там ждёт'. — Я включил дисплей планшета и принялся изучать дополненную сьявлом схему. Три маршрута, пронумерованные от единицы до тройки, из которых, если присмотреться, ведущий к диким меньше всего пересекался с патрулями и блокпостами, обходя их стороной. Автоматоны наседали практически со всех сторон, под атакой оказались одиннадцать пограничных городов, из которых удержали только семь — остальные были уничтожены даже быстрее, чем Диаметрал, тоже входящий в невезучую четверку.

— 'Зато я представляю и расскажу всё, что знаю. С дикими мой народ не только торгует, но и покупает информацию о творящихся на поверхности делах. Я сам никогда этим не занимался, но многое слышал от сородичей, так что там нам будет куда как проще освоиться. Достаточно приносить племени хоть какую-то пользу'.

— 'Приносить пользу... Всю жизнь мечтал трудиться на благо племени первобытных людей. По мне так уж лучше к мутантам, чем туда'.

Сьявл оторвался от своего занятия и посмотрел на меня таким выразительным взглядом, что я сразу понял, что спорол чушь. Правда, какую именно, оставалось только догадываться.

— 'Если не уверен в чём-то, то лучше промолчать, чем сморозить глупость, Ан-До'.

— 'Повторюсь — с дикими я никогда не встречался, и сужу о них по той информации, которая ходит среди людей. Объяснишь, в чём именно я не прав?'. — Я принял из рук Кулиппе ту часть клыкаря, которую он посчитал непригодной в пищу, и, приложив к нему руку, принялся впитывать органику. Но, к моему вящему удивлению, процесс шел необычайно медленно. Я, хмыкнув и вспомнив про приписку в одном из моих 'талантов', попытался заставить свои когти сменить цвет. Всё-таки металлический оттенок пальцев меня здорово демаскирует, и даже беглого взгляда будет достаточно для того чтобы человек понял, кто перед ним стоит. Было бы вообще замечательно придать рукам нормальный вид, но тогда я лишусь единственного оружия, с которым меня разлучить крайне проблематично. Да и удобно, если так посмотреть — проткнул врага и давай его жрать, заращивая нанесенные раны... Я понимал, что у всяких способностей есть предел, и полагаться на чудо-регенерацию опасно, но особого выбора у меня пока не было. Катана? Так мне достаточно совсем ненадолго выйти из себя и я её просто впитаю. и так, вон, от жилетки ничего не осталось — вместе с телом медвера впитал, даже этого не заметив, и теперь щеголяю голым торсом. Загорю под солнцем и стану похож на могучих чернокожих парней с юга, которых пару раз видел на родине. Те еще гиганты... От посторонних мыслей меня отвлекла резко затихшая возня Кулиппе, который завороженно смотрел на мои руки. Руки!

— 'А! Сука! Вот же дерьмо, а!' — Как я только не ругался, когда взглянул на брошенный мною же на самотек процесс, который, перекрасив когти в цвет кожи, не получил команды на остановку и принялся цепляться за шныряющей в моей пустой голове мысли. Кожа до самых локтей приобрела иссиня-черный оттенок, а обратно перекрашиваться не желала от слова совсем. — 'Проклятье!'

— 'Что ты пытался сделать, Ан-До?' — Спросил мой напарник, совладав с собою и принявшись насаживать куски мяса на металлические прутья.

— 'Рукам придать человеческий вид. Придал, черт бы побрал эти способности! Опять на охоту идти!' — Останки клыкаря из моих рук пропали, и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, куда именно. Учитывая скорую возможную встречу с людьми, пусть и дикими, я был обязан вернуть все на круги своя. Сьявл, закрепив мясо над огнём, встал, отошёл от костра и уже там уселся на землю... А через секунду за его спиной, у самого горизонта, расцвел огненный цветок, а спустя мгновение до нас донесся отзвук далёкого взрыва вперемешку с выстрелами.

— 'Кулиппе, я посмотрю, что там происходит! И потуши костёр, я тебя и так найду!' — Сьявл вскочил, провёл руками над стремительно опавшим огнём и обернулся.

— 'Это опасно, Ан-До. Ты уверен, что это необходимо?'. — Сьявл махнул рукой в противоположную от взрыва сторону. — 'Лучше уйдём'.

— 'Я так не могу, Кулиппе. Понимаю, что глупо и рискованно, но не могу. Лучше пожелай мне удачи'.

— 'Мне не дано понять людской логики, но, раз уж ты собрался в бой, оставь мне немного пси-энергии. Так я смогу отвадить от себя мутантов'. — Я кивнул — значит, жрецы Всеотца всё-таки энергетические вампиры или что-то вроде того, и для использования всех доступных сил им необходима подпитка извне. Треть резерва была впитана сьявлом, после чего он жестом попросил остановиться.

— 'Удачи, Ан-До. Я буду ждать до рассвета, после чего пойду по третьему маршруту. Ты сможешь меня нагнать, если что'. — Я кивнул и сорвался с места. Посмотреть и, если необходимо, помочь, я был обязан. Просто чтобы доказать самому себе, что я — не бездушный пожиратель плоти, а... Кто? Человек? Мутант? Что-то среднее? Не знаю.

* * *

Я бежал на пределе возможностей, надеясь только на одно — успеть. Успеть до того, как с людьми будет покончено. В том, что там сражаются люди, я отчего-то не сомневался. Вопрос стоял совсем иной — с кем они сражаются? Мутанты? Автоматоны? Другие люди? В какой-то момент я понял, что звуки выстрелов раздаются совсем близко — буквально по другую сторону холма, раскинувшегося передо мной. Или вообще на одном из его склонов... Я, низко пригнувшись, выскочил на лысую проплешину и окинул поле боя взглядом.

Несколько десятков людских трупов было разбросано на большой площади, а выжившие, заняв круговую оборону, отбивались от наседающих на них сородичей тех тварей, с которыми я познакомился в пещере. Медверы, существа, которые даже с выпотрошенным нутром продолжали рвать мою плоть, защищая детёныша. И против стаи из семидесяти голов, треть которых уже распласталась на земле, уцелевшие два десятка людей едва ли выстоят. Я выхватил из инвентаря входящий в униформу училища плащ и, оборвав ему рукава, вступил в схватку. Оставалось только надеяться, что у стрелков хватит ума не пытаться нафаршировать меня свинцом...

Первый медвер даже не понял, что его убило — я напал сзади и слитным ударом отсёк ему голову. Посмотрел в сторону людей и, убедившись, что на меня никто не смотрит, принялся впитывать в себя тушу зверя. Мышцы налились силой, в венах забурлила кровь, а зрение стало еще четче. Теперь всё происходящее я видел, как на ладони. Выхватываю из инвентаря катану и бросаюсь на следующую тварь, которая уже готова к моему появлению. Более того — на меня обратил внимания целый десяток мутантов... И люди, на которых продолжали наседать оставшиеся медверы. Скрытность явно не мой конёк...

Сразу три твари бросились на меня, широко раскрыв усеянные клыками пасти. Еще шесть мутантов закрутили вокруг смертельную карусель — стоит отвлечься, и меня просто задавят массой. Спасет ли регенерация от десяти монстров, каждый из которых габаритами немного недотягивал до средних размеров медведя, проверять не хотелось, и я попытался вырваться из окружения.

Клинок отсёк первой набросившейся твари лапу, а вторую я отправил в полёт, опустошив половину резерва пси-энергии и надбавив ногой. Мутант, подвывая, пролетел десяток метров и с крайне неприятным звуком грохнулся на сухую землю. Тем временем подобравшийся со спины медвер впился зубами в правую икру и я, взревев от боли, упал на одно колено. Не глядя отмахиваюсь от очередного мутанта катаной, вгоняю лезвие в напавшего со спины, прибивая его к земле и освобождая ногу, которая за считанные мгновения почти полностью впитала в себя голову твари и закрыла рану. Вот только теперь правая нога в качестве опоры вызывала подозрения — болела и грозила вот-вот подогнуться, подставив меня под удар. Пять медверов, не считая того, которому я отсёк одну лапу и повредил вторую — он лежал совсем рядом и тихо скулил, пытаясь отползти в сторону. Ночные хищники кружили вокруг меня, словно бы чего-то выжидая... На голых инстинктах я сместился влево и в место, где я стоял секунду назад, ударила автоматная очередь. Точно не от тех людей, которые сейчас в положении не лучшем, чем я. Кто?!

Пуля впилась в левую руку, и на секунду в сотне метров проявился силуэт умело маскирующегося стрелка. Срываюсь с места и, выжимая из себя всё возможное, устремляюсь на неожиданного врага. Вместо того, чтобы помогать своим, этот идиот пытается пристрелить меня! Немыслимо! Уклоняюсь от очередной пули и благодарю Всеотца за то, что он одарил меня таким быстрым и сильным телом. Неожиданно передо мной из двух расположенных рядом ям выпрыгнула пара медверов, словно бы специально устроивших засаду. Остатки пси-энергии ударяют в одного из мутантов еще в полете, подхватывая его и, словно пушинку, сметают в сторону. Уже опробованным на первом убитом мною медвере ударом рассекаю последнему грудину и впитываю в себя часть его плоти, продолжая свой бег. Тридцать, двадцать, десять... Вспышка выстрела — и грудь на вылет пробивает пуля из какой-то огромной двухметровой винтовки, но меня это лишь замедляет, а не останавливает! Кипящий в крови адреналин подстегивает регенерацию, и сквозное отверстие почти сразу покрывается корочкой. Да, внутри всё обстоит так же плохо, но нужное впечатление произведено — снайпер бросает свой комплекс и выхватывает из-за пояса вязанку уже активированных гранат. Успехов! Вскидываю руку, посылая вперед волну пси-энергии... Но ничего не происходит, а гранаты, за какое-то мгновение преодолев пару метров, вспыхивают огненными цветками. Боль. Жуткая боль, с которой не сравнится даже сквозное отверстие в груди... Взрывная волна подхватывает меня и бросает на слишком рано начавшего праздновать свою победу ублюдка, которого я начинаю тут же поглощать, наращивая обгоревшую кожу. Боль медленно отступает, и вот уже я поднимаюсь, окидываю взглядом приближающуюся ко мне свору собак, в след которым отчаянно стреляют выжившие люди, и грустно улыбаюсь. Ради этого судьба подарила мне шанс? Ради того, чтобы я спас два десятка людей и погиб под когтями стаи каких-то дрянных мутантов, контролируемых человеком? Нет! Не бывать этому!

Выхватываю из инвентаря гранаты и одну за одной метаю их в приближающихся тварей. Хотя бы ранить, пустить кровь, испугать и вселить страх перед существом куда как более сильным! Где я, и где эта свора ничтожных собак! Череда гулких взрывов разбрасывает мутантов в стороны, но они поднимаются и, не жалея себя, бросаются вперед, не обращая никакого внимания на прицельный огонь выкашивающих их сородичей людей. Десять метров. Широко раздвигаю руки и, зло ухмыльнувшись, бросаюсь на встречу мутантам. Стрельба стихает — люди боятся попасть в меня, но спустя секунду они, не щадя ног, срываются на бег. Знали бы они, кого пытаются спасти...

Хватаю прыгнувшего на меня медвера и вбиваю его в землю, словно молотом размозжив его голову. Тело самостоятельно впитывает всё, до чего успевает дотянуться, но следующие мутанты на подходе. Нельзя останавливаться! Убить! Убить всех, показать, кто властвует в пустоши! Показать, в чьих руках сила! Из горла вырывается оглушительный рык, и оказавшаяся ближе всех тварь испуганно отскакивает в сторону, впечатавшись в своего сородича. Рывок — и вот уже оба медвера срываются на визг, насаженные на мою руку и стремительно лишающиеся своих внутренностей, а на моем теле зарастают все раны. Даже дыра от пули, оставленная снайпером, заращивается в организме. Но мутантов еще много, и, пусть даже я перебил первую волну, меня уже окружили.

Твари одновременно бросаются на меня, но мне удаётся вырваться из окружения, разорвав на две неравные части попавшегося под руку медвера. По стремительно нарастающей боли понимаю, что мне в плечо впилась еще одна тварь. Хватаю мутанта за загривок и, широко размахнувшись, бросаю тяжеленную тушу в так невовремя прыгнувшего медвера. На какие-то секунды две особи выбывают из боя, и я остаюсь против целого десятка, уже усвоившего ошибки и теперь не собирающегося бросаться на меня ни разом, ни парами. Вперед устремляются сразу четыре мутанта, а остальные, словно насмехаясь надо мной, замирают, готовые в любой момент сорваться с места и нагнать так долго водящего их за нос человека... Нет, не человека. Ночного Охотника.

Первого медвера еще в полёте сбиваю на землю и ударом ноги сминаю грудную клетку. В руку впиваются когти сразу двух мутантов и я, будучи не в силах выдержать такой вес, оседаю на землю, тщетно пытаясь сбросить попутчиков. Один из медверов умирает, но не разжимает своих челюстей, оставаясь висеть на мне мертвым грузом — тело не справлялось с поглощением такого количества органики. И вот на меня, обездвиженного и практически беззащитного, разом бросаются все уцелевшие в этом побоище твари.