| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Вроде, нет... Если что-то забыла, забегу. По текущим делам есть что-нибудь на рассмотрение или подпись?
Естественно, нашлось и одно, и второе, поэтому Ларисе пришлось задержаться ещё минут на пятнадцать, утрясая вроде бы и мелкие, но всё же важные проблемки. Духота в кабинете только усилилась, ещё немного, и можно будет заносить веники и шайки.
Потому в свой кабинет она ввалилась немного взмыленная, зато взбодренная до дальше некуда.
Чернышов ноутбук уже закрыл, и теперь общался по телефону, хотя, едва заметив Лару, тут же распрощался и теперь с некоторым недоумением смотрел на встрепанную Лару.
— Всё в порядке?
— Этот вопрос утратил актуальность ещё вчера вечером, — она попыталась сдуть прилипшую ко лбу прядь волос, но не особо преуспела. — Это список сотрудников, посмотри пока, вдруг увидишь там знакомую фамилию.
— Или встречу знакомую букву... — едва слышно пробубнил Чернышов, но лист взял и даже со всей серьезностью ознакомился с его содержимым.
Не говорить же, что всё то же самое он видел ещё в первый свой приезд сюда. Ничего нового там не появилось, как и не пропало, и Александр с чистой совестью признал, что информация интересная, но бесполезная. Вот распечатку движения средств по расчетному счету он бы просмотрел с куда большим любопытством, но её Лариса из рук не выпускала и всем своим видом намекала, что сюда его не пустят, даже если он будет горячо просить.
Лара же с не меньшим интересом изучала колонки с приходом и расходом средств, неоново-желтым текстовыделителем подчеркивая те самые переводы. И хотя прекрасно понимала, Сашка шутить таким образом не станет, в глубине души надеялась, что всё это большая ошибка. Ну, перепутали одна циферку в реквизитах, ведь бывает же, да?
Увы, никакой ошибки не было, каждый месяц двадцать второго числа деньги приходили, как он и говорил, с четырех разных счетов. Лариса попыталась вспомнить, были ли эти люди их клиентами, но не преуспела, хотя проходило это как ежемесячная оплата за техобслуживание. Что это за такое загадочное техобслуживание, так сразу и не скажешь, зато есть номера договоров, так что есть, с чем работать.
А вот двадцать третьего уже полная сумма уходила некоему Р. Р. Дулькевич в качестве... арендной платы. Эту строчку Лара перечитала несколько раз, не то надеясь на расстройство зрения, не то пытаясь понять, что вообще происходит. Потому что такие вопросы они с Костей всегда решали вместе, но кто такой этот Дулькевич, и что они у него арендуют, понятия не имела. Или это вообще женщина? Фамилия-то унисекс.
— Нашла что-нибудь интересное? — Чернышов все-таки приблизился и, приземлившись на край стола рядом с Ларисой, бесцеремонно заглянул в распечатку.
— Сейчас узнаем, — она ткнула в кнопочку на стационарном телефоне и, услышав невнятный ответ Марины, велела. — Принесите, пожалуйста, договоры.
Сашка тут же вернулся на диванчик, принимая вид сосредоточенный и чуть скучающий, который ему шел необыкновенно. В том смысле, что человека, занятого столь одухотворенным бездельем, грешно отвлекать. На Марину выражение его лица произвело правильное впечатление, во всяком случае, косясь на посетителя, бумаги она передала в руки Ларисе, а потом удалилась практически на цыпочках. Стоило двери с тихим щелчком закрыться, как Чернышов отвлекся от созерцания внутреннего "я" и предложил:
— Помочь?
Искус отказаться был велик, но Лара трезво оценила стопку бумаг, а потом ещё и вспомнила, что до обеда надо успеть не только забрать машину из сервиса, но и забежать в управу за решением по входной группе адвокатской конторы. Потому, хоть и не без внутреннего недовольства, но согласилась.
— Смотри аренду от октября-ноября прошлого года, а я пока посмотрю, что там с техобслуживанием, за которое нам платят.
— Давай ещё фамилию того, с кем договор заключен, — Чернышов с комфортом расположился в кресле посетителя и начал сортировать бумаги.
— Дулькевич.
— Это он или она?
— Понятия не имею, инициалы Р.Р. Какой-нибудь Руслан или Роман. А может, Римма или Раиса, в общем, ищи, — она тоже начала просматривать свою часть документов, но не успела найти и первого из подозреваемых, как Чернышов перестал шуршать и вчитался в документ, всё выше приподнимая брови:
— Русалка.
Лариса тоже перестала копаться в бумагах, с недоумением отвлекшись на его возглас:
— Что?
— Арендодателя зовут Русалка.
Воображение тут же нарисовало распущенные красные волосы и ракушки вместо лифчика, но Лара усилием воли прогнала картинку:
— Издеваешься?
— Смотри сама.
Чтобы увидеть, ей пришлось приблизиться вплотную, даже практически прижаться щекой к его виску, при всей видимой галантности стул ей Сашка не уступил.
В договоре действительно русским по белому было написано, что их фирма в лице генерального директора Константина Сергеевича Авдеева арендует у Дулькевич Русалки Романовны земельный участок по адресу улица Дорожная, 42.
Несколько секунд ушло, чтобы уложить адрес и странное имя владельца участка в единое целое, и, повернувшись друг к другу так, что оказались нос к носу, выпалить:
— Цыганский поселок?!
Глава 17
— От людей можно ожидать чего угодно. Даже от тех, кого знаешь, как облупленных"
х/ф "Основной инстинкт", 1992 г.
Цыганский поселок был местом выдающимся во всех смыслах.
Во-первых, располагался он сразу за окружной дорогой областного центра, причем, соседствовал с городской свалкой, что добавляло аромата и колорита местным реалиям жизни. Перед каждыми выборами кандидаты с пеной у рта клеймили предшественников, у которых руки не доходят вплотную заняться проблемой, после выборов же аккуратно заминали этот вопрос, потому что под полигон ТБО можно было задействовать разве что только ближайший овраг. Но он не подходил ни по объему, ни по доступности — экологи не дремали и готовы были вцепиться за него в горло святотатцам. Жители сначала устраивали пикеты и митинги, потом принюхались и притерпелись. Потому такая мелочь, как несколько сотен руска рома, самовольно поселившихся на территории обанкротившегося колхоза, не особо пошатнула их налаженный благоуханный быт. Через лесок от поселка, носившего гордое официальное название Котовка, располагался комплекс областной больницы. Вот пациенты отчего-то не пришли в восторг, когда златозубые цыганки, бренча монистами и сверкая карими очами, в приказной форме предлагали погадать и провести мгновенный съем порчи и ювелирных украшений. Причем, последнее шло неназываемым бонусом. После того, как на их посулы попалась замглавврача, возле основного корпуса начала дежурить патрульная машина. Порядка это не добавило, но необходимый минимум мероприятий оказался соблюден.
Во-вторых, одно дело просто поселиться, но община — удивительное дело! — ещё и хотела кушать. Желательно вкусно, сытно и несколько раз в день. Такой неочевидный выход из ситуации, как устройство на работу, никого не прельстил, зато за мгновенно возведенными двухметровыми заборами уже на следующее лето заколосилась конопля, и заалели маки. В воздухе запахло неприятностями и резким ухудшением городских показателей наркомании. Претерпевающий изменения Госнаркоконтроль и рад бы был это дело пресечь, но до сих пор мирные цыгане вдруг проявили активное сопротивление, закончившееся боевой ничьей — наглеть особо не наглели, продавали, конечно, но с оглядкой. Правоохранители же тоже не лютовали, посматривая издали и сквозь пальцы, изредка выходя в рейды, чтобы создать видимость работы.
Постепенно поселок разросся, там же образовались анклавы выходцев из Средней Азии, приехавших на заработки. Это Лариса знала доподлинно, потому что, бывало, нанимали старательных хлопцев на самые грязные и не требующие спецнавыков работы. Конечно, оно-то нарушение закона, но куда деваться, если подсобников за адекватные деньги не найдешь, не станешь же вручать лопату отделочнику. Улыбчивые приезжие из солнечных -станов работали быстро и с огоньком, потому спрос на их труд был стабильно высок.
Несмотря на это, в самом поселке Лара в последний раз была ещё во время учебы в институте — именно здесь снимал комнату одногруппник, как-то пригласивший их компанию на день рождения. То посещение переполнило Ларису впечатлениями на всю жизнь, и больше показываться здесь она не планировала.
Но деваться некуда — стоило полюбопытствовать, что же это за земельный участок они тут снимают? Особенно, если учесть, что аренда главного офиса пусть не в центре города, но в хорошем районе обходилась немногим дешевле...
Выруливая из мастерской на своей вновь ожившей машине, Лариса всё никак не могла перестать дергаться ещё по одному поводу — отправить забирать Марту от родителей пришлось Чернышова. Иначе никакими судьбами не получилось бы успеть во все запланированные места, а время репетиции Мартышки неумолимо приближалось. Конечно, можно было бы это дело сегодня пропустить, да и сама танцовщица на такой вариант активно намекала, но Лара была неумолима — одно дело пропускать из-за серьезных причин, а искать отмазки это прямой путь к тому, чтобы сразу бросить занятия.
Сашка никаких возражений не высказал, более того, даже не уточнил адрес дачи, заверив, что прекрасно помнит, куда ехать. Но вот реакция родителей, особенно мамы, Ларису крайне волновала. Слишком уж яркие воспоминания о тех давних временах...
Потому с предупреждением о замене извозчика позвонила отцу, он человек более выдержанный, к тому же ко многим вещам относился философски. Папа особых эмоций не проявил, разве что как-то странно хмыкнул, что спокойствия тоже не прибавило. Радовало только одно — папа был заядлым рыбаком, а не охотником, потому оружия в их доме не водилось, а от метко брошенной тяпки Чернышов увернется, в этом она была уверена. Но перестать дергаться так и не смогла. Наверное, оттого новость, что проект не утвержден в связи с отсутствием на рабочем месте главы управы, приняла с поистине олимпийским спокойствием, чем явно удивила ведавшую бумажками даму, приготовившуюся отражать возможный скандал.
Телефон зазвонил, когда Лариса спускалась с крыльца госучреждения, и единственный взгляд на экран наполнил мрачными предчувствиями и чем-то, похожим на страх. Будто ей снова пятнадцать, оно пришла с поздней прогулки и отчаянно надеется, что родители не учуют запах сигарет.
— Привет, мам, — в машину она села, но заводить не спешила, решив переждать грядущую бурю. А том, что она грянет, сомневаться не приходилось.
— Лар, как это понимать? — голос матери был суров и сух. — Ты снова общаешься с этим человеком?! — два последних слова она выделила особенно.
— Да, общаюсь. Мы взрослые люди, глупо вставать в позу из-за того, что было много лет назад.
Голова снова налилась тягучей болью, и Лариса попыталась унять грохот пульса в ушах, массируя виски, но помогло слабо.
— Ты из-за него чуть себе вены не вскрыла, и мне без разницы, сколько лет прошло, но видеть его не желаю!
Вообще-то это было существенным приукрашиванием правды. Просто однажды, недели через три после отъезда Сашки в Питер, Лара неудачно брила ноги и сильно порезалась. Мама же, бдевшая над постоянно рыдающим дитятком как орлица, с чего-то решила, что это была попытка суицида.
— Мам, я тебе в сотый раз говорю — вены я не резала, это была случайность. Надеюсь, ты ему ничего в этом духе не выдала? — Судя по гневному молчанию, промолчать родительница не смогла, и у Ларисы возникло желание побиться лбом о руль. — Мамуль... Я понимаю твое нежелание его видеть, сама так же думала несколько недель назад. Но Чернышов брат Иры и дядя Мартышки, а они мне очень дороги, поэтому да, я буду общаться с Сашей, даже зная, что ты этого не одобряешь.
— Почему ты не сказала, что Костя в больнице? — перевод темы был резким, а тон ещё более непримиримым, из чего Лара сделала вывод, что её доводы услышали, но признать их правоту не торопятся.
— А откуда ты про это узнала?
В том, что Сашка об этом не скажет, она была уверена. Как и в том, что ему вообще особо рта раскрыть не дали, слишком уж сильна мамина неприязнь. И хотя Лариса честно предупредила Чернышова, что ему там будут не рады, ощущала долю своей вины за такой резкий прием.
— Света позвонила и сказала. А должна бы сделать это ты. В конце концов, он твой муж, но почему-то вместо того, чтобы сидеть в его палате, ты разъезжаешь по городу с этим Александром. Ты знаешь, что именно его подозревают в нападении на Костю?
— Знаю. И подозревают не столько его, сколько меня, — сидеть в машине без движения и дальше было уже глупо, поэтому Лариса прижала мобильник к уху плечом и повернула ключ зажигания. — И есть вероятность, что если бы не Сашка, рядом с Костей с пробитой головой лежала бы и я.
Прием был запрещенным, и использовать его было совестно, но мама явно встала на тропу войны, а враждовать ещё и с собственными родителями у Ларисы не было ни сил, ни желания.
— Как же так... Во что вы ввязались? — гнев в голосе сменился страхом, и совесть с новыми силами начала грызть Лару. Надо бы как-то аккуратнее, тоньше, но недосып и нервотрепка последних суток существенно подточили её дипломатичность.
— Вроде, ни во что, но мне сейчас очень нелегко. Поэтому, мамуль, давай я попробую разобраться в том, что вокруг творится, а потом ты меня поругаешь, хорошо?
— Можно подумать, я тебе зла желаю... — ворчание было недовольным, но уже с примирительными нотками, и Лариса перевела дыхание. Пусть на несколько дней, но ей дадут отсрочку, а вот потом придется держать полный отчет. Она прекрасно знала, что не обязана это делать, в конце концов, она взрослая женщина, содержащая не только себя, но и существенно поддерживающая родителей, только понимание, что остается для них всё тем же условно разумным ребенком, не отпускало.
— Они давно уехали? — телефон коротко тренькнул, и, мельком глянувшая на экран Лара тут же получила ответ на вопрос — звонил Сашка.
— Минут сорок назад.
Надо же... Или мама тренировала выдержку, или пыталась подобрать слова, способные усовестить дочь.
— Я вечером вам позвоню, расскажу подробнее о Косте, а сейчас мне надо ехать.
— Лар... Надеюсь, вы с Чернышовым не...?
— Мы не. Совсем не, так что отставить панику, — Лариса с трудом сдержала облегченный вздох, распрощавшись с родительницей. Мама это мама, куда ж денешься, даже когда куда-нибудь деться очень хочется. И, пока не убрала телефон в сумку, перезвонила Сашке:
— Вы уже в городе? — сама она к тому времени уже выскочила с загруженных центральных улиц, потому смогла хоть немного прибавить скорости.
— Да, Марту передал с рук на руки, у нас часа полтора, чтобы съездить к цыганам. Ты сейчас где?
— Туда и направляюсь, уже возле окружной, пересечение с проспектом Труда. Встретимся по дороге, или дождемся друг друга на месте? — Вот второго ей б не хотелось — и так непонятно, чего ждать, так ещё и пункт назначения больно уж специфический. Видимо, Чернышов думал так же, потому что категорично заявил:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
