Сильный маг воды немедленно восстановил защиту стены, и выстрелы Алии снова начали бить вхолостую. Магистр Икен поспешил покинуть это место, пока вражеский "соня" не засек его там.
"Соня" пребывал в легком шоке: он не был ни трусом, ни новичком, но, чтобы спасти свою жизнь, вынужден был мгновенно выйти из транса. Это не прошло бесследно: все тело налилось свинцом, руки и ноги дрожали, ему повезло, что он не растерял свою ману снов, но на какое-то время "соня" выбыл из игры.
Магистр Икен, досадуя на свою ошибку, прощупывал астрал, чтобы отследить, куда направится "соня", и смог по ауре понять состояние врага. Открывшуюся возможность никак нельзя было упускать. Настало время вводить в бой резерв!
В этот момент начальнику гарнизона доложили, что защита на крыше выдержала попадание "метеоров", причем затраты маны у магов оказались аномально низкими. Сначала командир не понял, что это значит, но все-таки этот ордынец явно не был дураком, и даже короткое затишье позволило ему собраться с мыслями, рассмотреть возможности и догадаться: восемь метеоров были иллюзией!
"Это не те диверсанты. Это кто-то, кто очень умело работает под них. Возможно, снаружи ждет засада".
Ордынец решил выслать на разведку трех магов огня с хорошим, быстрым "летуном", но сам вместе с ними не отправился, решив не рисковать.
В этот момент маг воды, который защищал северную стену (тот самый, который не смог выдержать атаку Алии), спускался в подвал. Он был "выжат" досуха, и собирался подзарядиться у колодца.
...
По пути он встретил коллегу — одного из тех, кто был оглушен во время первой атаки — и отправил на замену на свой пост. На то, что другой маг выглядел чуть бледнее, чем обычно, он не обратил внимания. Такое вообще заметить непросто, когда окружающие имеют все возможные цвета кожи.
На северном посту все еще находился мастер воды, но он не хотел там задерживаться. Начальство несколько раз уже спрашивало, когда он освободится: сильного мага, способного в одиночку заткнуть любой прорыв, надо было вернуть в резерв рядом с командиром, а не оставлять привязанным к защите одного участка стены, который сейчас никто не атаковал.
Наконец, появился водный маг на смену прежнему.
— Ты какой-то бледный,— мастер оказался наблюдательнее.
— Был контужен.
Объяснение показалось разумным даже самому магу воды, который пока что чувствовал лишь небольшую физическую слабость.
— Мне надо идти,— сказал мастер.— Если придется туго, не жди, когда кончится мана, зови заранее.
— Не беспокойтесь, командир, скоро Чеош вернется, вдвоем мы справимся. Главное, чтобы крыша не рухнула.
— Это точно...— отозвался мастер, прислушиваясь, не прозвучит ли с небес характерный звук.
...
В то же время в поле перед фортом состоялся другой разговор:
— Ты готов?
— Нужно еще совсем немного времени,— сказал Камо.
— Как только закончишь, выпускай всех.
— Всех сразу?
— Да. Сейчас самый подходящий момент. Пойдем на штурм.
— Мы готовы,— отозвалась Джуна.
Камо только кивнул, сосредоточенный на своем деле.
...
Ордынский мастер воды вошел в командный бункер, когда с неба вновь послышался характерный звук.
Начальник гарнизона только мельком посмотрел на своего заместителя и крикнул в один из раструбов, висевших на стене:
— Сколько?
— Пять!— доложил голос из раструба.
— Проверьте!
Навстречу плавно падающим метеорам выстрелила стремительная точка: небольшой огненный шар. Точка пролетела сквозь метеор и исчезла в зеленом тумане, взорвавшись где-то за границей видимости.
— Иллюзия!— в голосе отчетливо слышалось облегчение, даже несмотря на то, что звук был заглушен расстоянием, пока распространялся по длинной металлической трубе.
Командир посмотрел на стену, куда выходили другие переговорные трубы, связанные со всеми боевыми постами форта. Тонкие разноцветные паутинки перед каждым раструбом висели неподвижно — как только кто-то начинал говорить, дрогнувшая паутина наглядно показывала источник, откуда шел звук. Но все было спокойно. Никто больше не докладывал, а значит враг не пытался использовать иллюзию как отвлекающий маневр для другой атаки. Зачем же тогда?
Когда навстречу "метеору" полетел "огненный шар", Икен понял, что начальник гарнизона его "просчитал". Если бы это был настоящий "метеор", маленький "огненный шар" не смог бы его остановить, но непременно произошел бы взрыв.
На масштабную иллюзию магистр вынужден был потратить очередную порцию из своих запасов энергии, а ордынцы не стали расходовать ману, усиливая водные купола — так что раунд остался за ними. Наверное, им было жутко смотреть, как огромные капли цвета запекшейся крови падали прямо на крышу. Многие в последний момент зажмурились или отступили в укрытия.
Те же, кто нашел в себе храбрость, чтобы стоять и смотреть, увидели, как метеоры коснулись единственного водного купола и растаяли, разбрызгивая искры точно так же, как это случилось при предыдущей атаке.
Иллюзия была очень качественной, тщательной, чувствовалась рука, как минимум, мастера.
О чем и было доложено в бункер.
"Мастер иллюзий — не самый опасный противник, но самый хлопотный"— подумал начальник гарнизона. Неудивительно, что они до сих пор не обнаружили ни одного врага — пока у иллюзиониста не кончится мана, все будут прятаться под невидимостью. А еще там обязательно есть мастер огня — ведь кто-то же запустил самые первые, настоящие "метеоры". Командир ордынцев размышлял о том, как бы он сам повел атаку, если бы в его распоряжении был иллюзионист такого уровня.
"Ымм!"
Опять!
— Сколько?
— Семь.
— Проверьте! Проверьте каждый! Быстрее!
На этот раз с крыши полетело множество мелких "огненных шаров" — по два-три в сторону каждого метеора. Вот один пролетел сквозь мишень, еще один... взрыв!
— Северный настоящий!— на крыше раздался тревожный крик.— Внимание, северный настоящий!
— Поднимайте защиту! Нужна защита!
— Южный тоже настоящий!
— Южный сектор, купола!
Два из семи "метеоров" оказались реальными, летящими среди иллюзорных "ложных целей".
Икен, отлетев далеко в сторону, мрачно наблюдал за тем, как практически впустую уходит мана, потраченная на "метеоры" и на иллюзию. Старый магистр вынужден был признать, что ордынский командир снова его "просчитал". Серьезный противник — умный.
Но еще хуже выглядело то, как четко и быстро действовали ордынские боевые посты на крыше. "Метеоры" летели всего двадцать секунд, за это время они успели обстрелять все семь целей и не по одному разу, а по два, сделали выводы и подняли защиту, причем, только в тех секторах, где это было необходимо.
Это не просто наглые и хладнокровные убийцы, терроризировавшие беззащитных крестьян. Похоже, что в гарнизоне форта собрались настоящие ветераны. Каждый из них по отдельности не мог соперничать с его мастерами из-за разницы в запасах маны, но, действуя сообща, благодаря боевому опыту, они уверенно держали оборону. Если у хана много таких солдат, неудивительно, что его армия сметает все на своем пути. Мархорму очень повезло выдержать осаду, и Аченок достоин еще большего уважения — хотя куда уж больше — Икен почти не кривил душой, когда пел дифирамбы арху.
А в свое время эта армия окажется у стен Столицы. Может, у них не самые сильные маги, не самые изощренные заклинания, но зато боевой опыт, выучка и дисциплина. Орда воюет слишком долго, потери значительны, но число ветеранов тоже растет, если в таких местах, как здесь, оказывается возможно укомплектовать опытными бойцами целый гарнизон. Интересно, почему хан не создает элитные части, гвардию? А ведь вполне возможно, что гвардия давно существует, но о ней положено знать лишь высшим военным чинам. Внешне она не выделяется ни формой, ни знаменами, ни названиями частей: это вполне могло бы поднять боевой дух, но зато упростило бы жизнь разведке противника — таким, как Икен. Ведь если бы магистр знал о составе этого гарнизона, он предпочел бы другую мишень.
Икен на минуту задумался: стоит ли его людям знать? И почти сразу решил: да, это слишком важно. Но не следует подавать это как его просчет, дескать не предвидел, не учел, тем более, что он допускал и такой вариант — как один из тех, когда атака на форт имеет высокие шансы провала. Но солдаты, тем более, такие молодые, как Алия и Джуна, должны верить в мудрость командира и не замечать его сомнений — если потребуется — то до самой смерти!
— Големы! Големы с востока!
"Вот, наконец, и восток",— подумал начальник гарнизона.— "Оттуда угроз еще не было. Чую, что все предыдущее было маневром, отвлекающим от подготовки главной атаки, и сейчас станет действительно жарко".
И вдруг:
— Атака с юга! "Огненные стрелы"!
И практически сразу:
— Атака с севера! "Огненные стрелы"!
— "Огненные стрелы" с запада!
— Уточнение: с юга иллюзия!
— На севере иллюзия! Повторяю: это обман!
"Мастер-иллюзионист? Как бы не два, а то и три..."
— Нет, проклятье, мана уходит, на юге атака настоящая! Повторяю...
— Големы подошли вплотную, они пытаются убрать обломки.
— На севере лупят сверху под углом, берегите крышу!
Доклады следовали один за другим. И где-то посреди этих голосов:
"Ымм!"
— Всем держать позиции! Крыша, действуйте так же, как в прошлый раз! Аарз, ты со мной,— распорядился командир, и поспешно покинул бункер, увлекая за собой второго мастера.
...
Магистр решил провернуть простой фокус. Он наложил на "летающий лист" временную невидимость, подзарядил его маной, но оставил на нем только Алию. В тощей волшебнице было немного живого веса, "летающий лист" ускорился больше, чем вдвое, и сейчас она носилась над фортом как угорелая, так что враги не успевали понять, с какой стороны их обстреливают.
А старый маг, тем временем, мог сосредоточиться на своем любимом занятии: морочить людям (то есть противнику) головы. Пока ордынцы метались наверху, готовясь отбить метеоры, они не могли заметить, что рядом, прямо на краю крыши сидит старик, который не только поддерживает собственную невидимость, но и создает иллюзии одну за другой.
Одновременно внизу к стенам крепости приближались големы, которых становилось все больше. Игнорировать их было опасно, поскольку по внешности нельзя было определить, какая программа действий и какие атакующие умения вложены в них создателем. Часть ордынцев занялась этой угрозой.
...
Камо закончил работу. Земля вокруг шевелилась, целые пласты грунта сдвигались, огромные комья грязи слипались вместе, и могучие фигуры, лишь отдаленно напоминавшие людей, неохотно вставали на ноги.
Мастер големов расходовал все свои заготовки, все тщательно сберегаемые плетения, каждое из которых надо было выложить в определенном порядке на небольшом пятачке земли, прикрытом иллюзией. Если бы понадобилось создать еще хотя бы одного крошечного голема, он бы уже не смог.
Кроме того, он потратил половину маны, чтобы дать этим чудовищам силу для движения и защиту, способную выдержать хотя бы по одному "огненному шару".
Когда он закончил, первые големы уже подходили к обломкам, оставшимся от старой крепости. Последние черные фигуры, почти неразличимые в ночном полумраке, появились из-под полога невидимости и разошлись веером в случайные стороны, чтобы не выдать точную позицию "окопа", где прятались Камо и Джуна.
Ордынцы всполошились. Яркий луч света упал с крыши, подсвечивая такие неуклюжие, неторопливые, удобные мишени. Полетели первые пробные "огненные стрелы", но прожигая грязь, из которой состояли големы, они не причиняли вреда. Следом стартовало несколько "огненных шаров". Взрывы... Одной из гигантских фигур оторвало ногу, голем упал, но продолжал медленно ползти вперед. Следующее попадание пришлось ему в середину "туловища", черная фигура развалилась на две части и замерла. Однако другие големы повели себя иначе: в последний момент перед попаданием они внезапно подпрыгивали на три метра в высоту, и взрывы впустую гремели на земле. Пришлось ордынцам тратить ману интенсивнее. Обстрел усилился, огненных шаров становилось все больше, и далеко не всем големам удавалось уворачиваться. Стало очевидно: в таком противостоянии земляные воины долго не продержатся.
Но в этот момент с запада и с востока одновременно сверкнули яркие росчерки, и ордынцы отвлеклись на иллюзорные "огненные стрелы". Они понадеялись, что големы застрянут в заграждениях. Однако первые чудовища, достигнув разбросанных каменных обломков, даже не попытались карабкаться на них, а уперевшись "лапами" стали двигать огромные глыбы, постепенно расчищая проходы для своих собратьев, идущих следом.
Наверху в небе вновь сверкнули темно-красные сферы — на этот раз их было десять. И в этот момент некоторые големы, которые успели подойти к стенам крепости по образовавшимся проходам, стали метать камни. Камни падали, рассыпаясь в пыль при соприкосновении с зачарованными стенами и прочной крышей, однако при прямом попадании в человека запросто могли убить. Огненные, которые должны были разобраться, какие "метеоры" настоящие, а какие нет, вынуждены были вместо этого сбивать летящие камни, чтобы защитить водных, а те, не зная, где можно обойтись без защиты, потратили ману на активацию максимального количества "водных куполов". На этот раз силы были потрачены зря — все метеоры оказались иллюзией.
Пока вокруг бушевал весь этот фейерверк, позади Камо тихо приземлились магистр и огненная.
— Будем прорываться через крышу,— сказал магистр.— Готовьтесь.
Джуна и Камо встали на свою летающую платформу, и магистр поднял обе группы в воздух.
— Ребята, придется выложиться полностью,— предупредил старый маг.— Предупреждаю: будет очень жарко. Здесь не просто рейдеры, здесь фактически гвардия, самая опытная и отборная сволочь. Но тем серьезнее будет ущерб, если... нет, не если, а когда мы их порвем!
В ответ на эти слова, Камо достал из-за пояса крепкий боевой топор, взвесил его в руке. Левый кулак и предплечье громадного мага с тихим шуршанием покрылись толстым слоем невесть откуда выросшего камня, образуя одновременно и щит, и таран.
Джуна, глядя на него, стала одну за другой доставать и глотать свои склянки, затем протянула Алии и Камо сразу по три штуки. Те молча выпили. Икену она ничего не предложила — для этого вида "допинга" магистр был слишком стар.
— Алия, сколько маны осталось?
— Чуть меньше половины.
— Камо?
— Половина.
— Джуна?
— Пока тратила только зелья. Мана сто процентов.
— Помните, даже с половиной ресурса мы сильнее,— уверенно заявил магистр.— Единственное, что они смогут нам противопоставить — это хитрость и слаженность. Единственный вариант, при которым мы можем проиграть,— если будем невнимательны, расслабимся или отвлечемся. Всем все ясно?
— Да.
— Да.
— Да.
Старый воин прекрасно осознавал, что погубить команду может целое море разнообразных обстоятельств и случайностей, но для пространных теоретических перечислений момент был явно неподходящим. Он сказал о том, что ему самому казалось сейчас самой большой опасностью. С момента гибели Люпина прошло почти полгода — это были полгода удач и неудач, но больше команда никого не потеряла. Ребята могли возомнить себя неуязвимыми. В другое время, в другом месте, против менее опытных противников легкая бравада была бы даже кстати, но сейчас это — верная смерть.
