Лягушка-путешественница. Часть 3

— Конечно, господин Фарк, — кивнула путешественница.

Сделав паузу, десятник конной стражи поднял на неё глаза, в которых угадывалась скрытая растерянность.

Ника терпеливо ждала продолжения.

— Но это не самая плохая новость, госпожа Юлиса. Прилетел голубь из Готонима. Дочери Картена не оказалось на корабле Меченого Рнеха.

— А чем же объяснялось его столь стремительное отплытие? — вежливо поинтересовалась девушка.

— Голубь — не орёл, госпожа Юлиса, большой свиток не принесёт, — грустно хмыкнул молодой человек. — На крошечном кусочке папируса консулат Готонима сообщил, что Вестакии на судне Рнеха нет. Подробности, наверное, будут позднее.

Собеседница нисколько не удивилась, ожидая чего-то подобного, только скорбно покачала головой.

— Несчастный господин Картен! Как он воспринял эту новость?

— А вы как думаете, госпожа Юлиса? — мрачно нахмурился Румс. — Он до последнего надеялся, что дочь отыщется в Готониме. Но консул мужественный человек. Думаю, теперь он с новыми силами займётся поисками Вестакии.

— Почему же вы ничего не рассказали ему о Ноор Учаге? — удивилась путешественница. — Моё имя могли бы и не называть, но все остальное подтвердилось. Разве не так?

Десятник конной стражи опустил глаза.

— В тот день, когда вы мне рассказали о нём, я попытался отыскать Зипея Скелу...

— Значит, мне вы так и не поверили? — горько покачала головой Ника.

— Не в этом дело! — резко возразил молодой человек. — Я хотел узнать подробности. Но нигде не мог его отыскать. Только потом узнал, что этот подлец улизнул у меня под носом и сейчас уже на пути в Гедор.

— А вы, что хотели? — издевательски усмехнулась девушка. — Пять тысяч империалов — большие деньги. Человек, у которого он брал повозку на ночь, мог связать его с похищением Вестакии и попытаться заработать. Вот Зипей Скела и удрал.

Видимо, подобные речи пришлись десятнику конной стражи не по вкусу. Но раздражённо сверкнув глазами, он заговорил о другом:

— Мне доводилось слышать, что Ноор Учаг отличается гостеприимством и любит устраивать ундиналии...

Заметив, что слушательница удивлённо вскинула брови, поморщился.

— Есть такой либрийский обычай. Собираются друзья, поют песни, читают стихи, пьют вино... ну и все такое.

Он сделал неопределённый жест.

"Понятно, — хмыкнула про себя путешественница. — Пьянка с культурной программой и девочками по вызову".

— Вчера я говорил с одним знакомым, который часто бывает у него, — продолжил рассказчик. — Он говорит, что у Ноор Учага здесь нет хозяйки. То есть — ни жены, ни матери, ни сестры. Поэтому гости ходят по всему дому, где хотят. Последний раз они собирались семь дней назад. Уже после исчезновения Вестакии. Понимаете к чему я это говорю, госпожа Юлиса?

— Конечно, — кивнула та. — Только варвар прячет пленниц в другом месте.

— Или вообще не имеет к этому никакого отношения. — мрачно пробубнил Румс, глядя куда-то мимо собеседницы. — Я мог бы выкрасть его и выяснить правду под пыткой. Но тогда я опозорю своего отца и буду вынужден покинуть Канакерн навсегда. Атавки — гордый народ. Они не простят насилия над сыном вождя. Даже если он виновен в похищении дочери консула.

— А вы в этом ещё сомневаетесь? — со значением кивнула Ника, кажется, начиная понимать, почему и Картен, и десятник конной стражи не верят её словам. Просто в этом мире мужчины не привыкли относиться к женщинам серьёзно, полагая, что их удел вести хозяйство, растить детей и угождать мужу. В крайнем случае они могут вышивать или даже писать стихи, но думать о чём-то более серьёзном — им просто не полагается. За них всё решают мужчины.

Молодой человек хотел что-то сказать, но тут дверь резко распахнулась, заставив его умолкнуть на полуслове. Застыв на пороге, верховная жрица быстро оглядела комнату.

"Интересно, что эта дура надеялась здесь увидеть, ворвавшись так внезапно? — возмущённо фыркнула про себя девушка. — Сцену из Кама-сутры?"

— Может, вам принести вина, господин Фарк? — любезно предложила Тарита.

— Не нужно, — раздражённо мотнул головой тот.

А путешественницу неприятно царапнуло то, что он даже не поинтересовался, хочет ли она пить?

Едва блюстительница чистоты храмовых стен удалилась, Ника продолжила:

— Что, если я смогу убедить вас?

— Как? — недоверчиво хмыкнул Румс. — Поговорите и с ним?

— Нет, — покачала головой девушка. — Помните ганта, которого вы помогли мне вызволить из сараев Привла Ларга?

— Да, — подтвердил десятник конной стражи. — Но чем может помочь этот варвар? Он же ничего не помнит.

— Теперь вспомнил, — многозначительно заявила собеседница. — И узнает тех, кто напал на них с Паули.

— Он видел Ноор Учага? — удивился молодой человек.

— Не думаю, — с сомнением покачала головой путешественница. — По словам Орри возле тележки, на которой скорее всего и увезли Вестакию, на них набросились двое мужчин. Старый и молодой. Гант хорошо их рассмотрел. Что, если как-нибудь показать ему слуг Ноор Учага? Вряд ли в таком деле варвар пользовался услугами посторонних. Если же это кто-то из близких к Ноор Учагу людей, Орри их обязательно узнает. Может, тогда вы мне поверите?

— Если только мне с вашим варваром зайти в гости к сыну вождя? — предположил Румс.

— Не думаю, что это хорошая идея, — возразила Ника. — Он тоже может узнать Орри.

Сын консула задумался.

— Позвольте дать один совет, господин Фарк, — осторожно предложила девушка.

— Слушаю, — сухо отозвался собеседник.

— Прикажите придумать, как это сделать, вашему рабу Зурку. Такой пройдоха наверняка придумает более хитрый и незаметный способ.

Впервые за всё время их разговора сын консула искренне рассмеялся, от чего его жёсткое лицо сразу приобрело мальчишеское выражение.

— Он ломарец. Там все такие. Про них говорят — на ходу сандалии снимут, и не заметишь.

— Только пусть поторопится, — предупредила путешественница. — Орри собираются отправить в усадьбу.

— Я ему прикажу, — пообещал молодой человек.

— А когда всё будет готово, дайте мне знать, — продолжила собеседница. — Я выведу Орри из дома.

— Хорошо, — пообещал десятник конной стражи.

Понимая, что всё, ради чего они собрались, сказано, Ника тем не менее уходить не торопилась. Хотя с каждой минутой продолжавшегося молчания чувствовала себя всё более глупо. Она так мечтала об этой встрече, хотела расспросить Румса о стольких вещах. Но сейчас почему-то всё вылетело из головы, и девушка не могла отыскать в ней ни одной мысли.

Чуть не плача, путешественница набросила на голову покрывало, чувствуя стремительно приближающиеся слёзы.

— Зачем вы носите нож, госпожа Юлиса? — неожиданно спросил молодой человек.

— Как вы догадались? — вопросом на вопрос ответила та, смущённо отводя взгляд.

— Иногда он выделяется под накидкой, — спокойно ответил сын консула. — Сначала я решил, что это какая-то часть платья, но потом понял, что кинжал. Для чего он вам?

— Чтобы защищать свою жизнь и честь, — выпалила Ника.

— Господин Картен сказал мне по секрету, что когда на корабле вспыхнул бунт, вы убили одного из матросов, — проговорил Румс. — Это правда, или он... преувеличивает?

"Вообще-то двух, — с неприязнью подумала девушка, раздражённая подобными расспросами. — Но если Картен сказал одного — значит одного".

— Да, — тихо ответила она. — К сожалению, так получилось.

— Вы жалеете? — удивился собеседник. — Почему? Картен сказал, что тот негодяй хотел вас... убить.

— Женщина должна дарить жизнь, а не забирать её, — наставительно заявила путешественница. — Вот почему то, что мне пришлось сделать, очень неприятно и противоестественно. Схватки и битвы — удел мужчин, защитников и воинов. Но если их нет рядом...

Она вздохнула и закончила совершенно другим тоном:

— Приходится выкручиваться самой, господин Фарк.

— Если рабыня Картена напала на вас ночью перед нашей встречей, почему вы ничего не сказали мне об этом? — неожиданно сменил тему Румс.

— А зачем? — Ника пожала плечами, уже почти не чувствуя боли. — Разве это заставило бы вас серьёзнее отнестись к моим словам?

Гневно сверкнув глазами из-под нахмуренных бровей, десятник конной стражи в раздражении хрустнул сцепленными пальцами. Но собеседница и не думала останавливаться.

— Вы и сейчас мне не верите!

— Что на самом деле стало с той рабыней? — резко оборвал девушку Румс. — Вы убили её, госпожа Юлиса?

— Вы бы предпочли, чтобы она убила меня, господин Фарк? — криво усмехнулась путешественница, начиная злиться.

— Нет, конечно! — бурно запротестовал молодой человек. — Просто мне ещё не доводилось встречать такой... необыкновенной девушки.

Если бы не странная интонация его голоса, Ника посчитала бы эти слова за комплимент.

— Наверное, это из-за того, что я выросла в другом мире, господин Фарк, — внезапно успокоилась путешественница. — Среди людей, сильно отличающихся от вас, жителей цивилизованных стран.

— Разве все девушки варваров на Некуиме такие? — недоверчиво усмехнулся он.

— Что вы! — махнула рукой собеседница. — Им запрещено даже касаться оружия.

И предупреждая следующий вопрос, гордо добавила:

— Но я же дочь Лация Юлиса Агилиса!

— Я знавал родовитых девушек, — явно на что-то намекая, усмехнулся десятник конной стражи. — Но ни одна из них нисколько на вас не похожа.

— Наверное, потому что никому из них не пришлось переплыть океан? — предположила Ника, тут же уведя разговор от опасной темы.

— А почему вы покидали Канакерн?

— Хотелось посмотреть мир, — спокойно и буднично, без так раздражавшего её в других мужчинах самодовольства объяснил Румс.

— И многое увидели? — заинтересовалась девушка. — В Радле были?

— Не довелось, госпожа Юлиса. Зато был в Темса, Моммее. В Обии попал на игры, посвящённые Яробу, и даже принял участие в соревнованиях бегунов.

— Выиграли? — подалась вперёд Ника.

— Нет, — рассмеялся молодой человек. — Прибежал третьим. Победил Евфей из Андиана, а он даже лошадей обгонял.

— После этого вы стали конным разведчиком? — улыбнулась девушка.

— Нет, — улыбнулся Румс. — Я уже возвращался домой, но в Герасе встретил Арса Радлина Кватора из старшей ветви рода. Он и уговорил меня попробовать службу в легионе.

Чувствуя, что эти воспоминания доставляют собеседнику удовольствие, путешественница задала ещё несколько вопросов о его пребывании на имперской границе.

Молодой человек с увлечением рассказывал до тех пор, пока за дверью что-то громко прошуршало.

Встрепенувшись, десятник конной стражи быстро закруглился и проговорил, поднимаясь с табурета:

— Не будем злоупотреблять гостеприимством добродетельной госпожи Тариты.

Ника тоже встала.

— Я пришлю к вам Зурка, как только он придумает, как показать вашему варвару слуг Ноор Учага, — пообещал сын консула.

— Лучше не ко мне, — мягко возразила собеседница. — А к госпоже Картен. Не нужно упоминать моё имя. Ни к чему давать пищу для сплетен. Увидев Зурка, я всё пойму.

— Хорошо, — не стал спорить молодой человек. — Как только он появится, идите сюда. Госпожа Тарита будет вас ждать.

— Лучше я приду немного попозже, — вновь поправила его девушка.

— Пусть будет так, — покладисто согласился Румс. — До свидания, госпожа Юлиса. А вы дождитесь жрицу.

Едва он покинул комнату, путешественница привычно перебросила край накидки через плечо.

На этот раз лицо верховной жрицы выглядело более живым, да и лёд в глазах слегка растаял.

— Пойдёмте, госпожа Юлиса. Я выведу вас через зал.

После короткого коридора они попали в просторное помещение, углы которого терялись в полумраке. Свет из круглого окна освещал статую женщины. Со спокойно величавым лицом в целомудренно-длинном наряде она держала в одной руке чашу, в другой — каменную ветвь грушевого дерева.

— Не хотите помолиться Ноне, госпожа Юлиса? — негромко предложила верховная жрица.

— Нет, госпожа Тарита, — мягко отказалась Ника, используя старую отговорку. — Я не готова, а беспокоить богиню просто так не стоит.

— Небожителям угодно любое обращение к ним, — возразила служительница Ноны. — Впрочем, как хотите. Только непохоже, что вы выросли среди дикарей, госпожа Юлиса.

— Меня вырастил отец, достойный представитель славного рода Юлисов! — припустив в голос надменности, проговорила девушка.

Чётко очерченные брови жрицы опять приподнялись, а собеседница, поклонившись на прощание, торопливо направилась к выходу мимо молящихся женщин.

Риата терпеливо ждала её, присев на лестницу.

— Теперь к Линию Краку Свертию! — скомандовала хозяйка, подкрепив приказ энергичным взмахом руки.

Их встретили привычно распахнутые ворота и необычная тишина. Раб с блаженной улыбкой сидел на земле, привалившись к столбу. А сам кузнец возле прилавка о чём-то беседовал с коренастым, крепким мужчиной. Его длинные сальные волосы грязными сосульками падали на широкие плечи, прикрытые волчьей безрукавкой. Тонкую талию перехватывал широкий пояс, а из-под матерчатой юбки торчали короткие, волосатые ноги в корявых кожаных башмаках.

"Прямо Дункан Маклауд, — усмехнулась про себя путешественница. — Тот тоже любил такой фасончик".

Со знанием дела перебирая мечи, покупатель переговаривался с кузнецом короткими рубленными фразами, выговаривая слова с чудовищным акцентом. Заметив Нику, мастер коротко кивнул, скосив глаза на варвара. Дескать, подождите, вот обслужу клиента.

Отойдя к воротам, она стала осматриваться и наткнулась на призывный взгляд молотобойца. Держа в руке деревянную кружку, тот стоял у наковальни, гордо демонстрируя литые мышцы обнажённого торса.

"Неужели эта тупая гора мяса пытается мне понравиться?" — возмущённо фыркнув про себя, девушка отвернулась, привлечённая разгоревшимся спором.

Выбрав подходящий клинок, любитель юбок отчаянно торговался, размахивая руками, тыкал мастера в какие-то одному ему заметные изъяны на мече. Но Линий Крак крепко стоял на своём, едва не вырывая из рук варвара оружие.

Но тому видно сильно понравился клинок. Разразившись непонятной тирадой, он запустил грязную лапу куда-то в недра своей рубахи, что-то достал и с таким грохотом хлопнул этим по прилавку, что путешественница вздрогнула, а ворона, сидевшая на воротах, улетела с обиженным карканьем.

— Этого хватит? — рявкнул варвар, и не дожидаясь ответа, отправился к воротам, прихватив меч. Мастер схватил нечто, тускло блеснувшее, и торопливо спрятал за ворот хитона.

— Мой заказ готов, господин Крак? — поинтересовалась Ника, подходя ближе.

— Уже давно, госпожа Юлиса, — расплылся в довольной улыбке мастер.

Шагнув к стоявшему в глубине навеса столу, заваленному железками, он вернулся с продолговатым свёртком.

— Очень твёрдый металл, — посетовал кузнец, разворачивая тряпочку. — Моему сыну пришлось изрядно помахать молотом.

— Вряд ли это было трудно для такого богатыря, господин Крак, — пробормотала заказчица, рассматривая оружие.