Dominik Karrera. Академия

— Магическая клятва принятия крови, — улыбнулась Габриэла. — На всю жизнь.

— Пошли в душ. И как ты теперь открытые наряды носить будешь?

— Шрамы украшают воинов.

— Пороть тебя некому... Госпожа Каррера.

* * *

— Господин Каррера.

— Госпожа графиня Дельгадо.

Я стою в просторном зале, перед родителями Габи. Валерия и Лукас Дельгадо, великие и ужасные. Лукас — невысокий колобок с залысинами и улыбчивым лицом. Валерия — на голову его выше, с властным лицом и не мене властными манерами. Одеты в цвета Дельгадо — песочно-жёлтое и красное. Я — в гражданский костюм, который купил только вчера, нейтрального серого цвета. Единственный выбивающийся штрих — кинжал на поясе. Оказывается, я могу носить его постоянно, а при случае, даже пользоваться по назначению. Ага, где тут рыцарь, подайте мне его. И что Габи находит в этой железке? На боку носить — рука цепляется, спереди — так и норовит в пах упереться. А Габи только смеётся. Кинжалы у нас, — она носит мой, а я — ее. Разницу можно заметить лишь когда вытащишь клинок из ножен, но мне кажется, что все уже знают, где какой. Команда наша знает, уверен — уж больно пристально девчонки и Мартин разглядывали нас. Особенно досталось Габриэле, она специально стала выбирать наряды с декольте. Как раз верхняя часть шрама видна. А шрам свежий, и зарастает плохо. Магически не лечится, блин.

— Я хотела познакомиться с молодым человеком, о котором слышала столько разных слухов.

Я поклонился, как мог вежливо. От супругов Дельгадо несло лёгким любопытством и равнодушием. Ну да, решили взглянуть на очередную игрушку дочери. А игрушка, вместо того, чтобы впасть в благоговение перед ними, едва раздражение сдерживает.

— Вы уже устроились? Как вам ваша комната, сударь?

— Благодарю, господин граф, все прекрасно.

— Что ж, тогда прошу вас разделить с нами трапезу. Вот только Наследница спустится. А вот и она!

Мы одновременно повернулись к лестнице, чтобы поприветствовать спускающуюся из своей комнаты Габи. Вот паршивка, опять в открытом платье! Платье было не просто открытым. Не знаю как эта конструкция держится, но начиналось оно на уровне груди, открывая плечи, и выставляя подживающий рубец всем на обозрение. Я услышал, как сзади оба Дельгадо шумно втянули воздух. Вот сейчас всё и начнется, весело подумал я, и подмигнул Габриэле. Та величественно кивнула, и присела в реверансе перед родителями.

— Идёмте кушать, — произнесла через некоторое время Валерия спокойным голосом.

Они с Анной не в родстве? Уж больно реакция схожа, та тоже ни слова не сказала, когда засос у меня на шее заметила. Или не поняла, что этот рубец означает? Я скосил глаза на отца Габи. Вот он точно понял — идёт красный, губы сжаты. Видно не хочет рот открывать, во избежание. Как я его понимаю... Маленькие детки — маленькие бедки... А Габи — не маленькая.

Кстати, о маленьких. У Габи есть сестрёнка — рыжее и конопатое создание не старше пятнадцати лет, которое смотрит на нас горящими от любопытства глазами. Присоединилась она к нам уже в столовой. Комок нетерпения и любопытства, но тоже молчит, дисциплина в семье и впрямь армейская.

Обед прошел в молчании. Во время еды все слегка успокоились, но это не спасло меня от пристального разглядывания. Ну да, что же я за фрукт такой? Голос подала старшая Дельгадо, когда дело дошло до десерта.

— Раз уж мы собрались в семейном кругу, то может быть, обсудим некоторые моменты? Габриэла?

— Конечно, матушка, — и скромный взгляд в тарелку.

Я в семью Дельгадо не вхожу, это мне так показали, что я для них — пустое место.

— Мы с твоим отцом нашли тебе жениха, — бабахнула главным калибром графиня. — Это Алехандро Бенитес, ты должна его помнить. Он из боковой ветви рода де Фалько, а также по отцу связан с де Кабрера. По-моему, отличная партия. Маг с хорошим Источником; Камень и Огонь. Твой ровесник, сейчас готовится к армейской службе.

Габи положила ложечку на тарелочку, и подняла взгляд на мать.

— Моим мнением никто не интересуется, если я поняла.

— Вообще-то, контракта ещё нет. Мы хотели подписать его по окончании второго года обучения в Академии. Алехандро поступает в армию этой весной, на год раньше обычного возраста. Так что у тебя будет ещё год после Академии, чтобы... — графиня запнулась, и посмотрела на меня.

— Перебеситься, — подсказал я.

— Да, сударь, — согласилась Дельгадо. — Это хорошее определение ваших отношений. Или вы не согласны?

— Вполне согласен, сударыня. Наши отношения и впрямь безумны.

— Хорошо, что вы это понимаете, сударь...

— Но это не значит, что я согласен с вами, сударыня.

— Вы забываетесь, господин Каррера, — начал закипать Лукас. — Впрочем, от человека вашего круга я и не ждал придворной вежливости.

— Я из провинции, господин Дельгадо, и с манерами у меня и правда, не очень. Зато с мозгами все в порядке.

— То, что вы поступили в Академию — ещё ни о чем не говорит. Речь идёт о будущем нашей дочери и нашего рода. А род Дельгадо — славный род, который не может позволить себе рисковать своей репутацией.

— Вы надеялись на брак с моей дочерью, господин Каррера? — ледяным голосом прямо спросила графиня.

— Нет.

— Нет?

— Я говорил Габриэле это уже много раз. Я не пойду в род Дельгадо. Я — последний Каррера.

— Я знаю, сударь. Я внимательно изучила историю вашей семьи. Триста лет, безземельные дворяне, слабые маги... На что же вы надеялись, когда ехали сюда?

— Я просто хочу поддержать свою девушку в трудной ситуации, госпожа.

Графиня обменялась взглядом с супругом. Ага, растерялись.

— И вы не претендуете на звание жениха Габриэлы?

— Нет, госпожа. Если уж на то пошло, я уже Дельгадо, а ваша дочь — Каррера. Кажется, вы хорошо знакомы с древнейшей историей?

Я расстегнул рубашку и распахнул ворот. Дельгадо уставились на багровый рубец, двойник рубца Габриэллы. Сестра даже встала со своего места и подошла поближе. Потом стрельнула взглядом на Габи, которая сидела молча на своем месте, и безмятежно разглядывала нас.

— Так вот что это такое! А я все вспомнить не могла, — рыжая хлопнула себя по лбу.

— Сядь, Ника. Что за манеры?

— Да ладно тебе, пап. Ничего у вас не получилось, он не испугался. Так ты теперь мой зять? И одновременно мой брат! Ну, здорово!

— Вроде того, сударыня.

— А я теперь Каррера?

— Вряд ли, госпожа. Все это скорее на уровне неофициальных обычаев. Вопросы прямого наследования гораздо выше старинных легенд.

— Ника, сядь и помолчи.

— Так что же получается? У моей сестры будет два мужа?!

— Ника! Что ты такое говоришь!

— Обалдеть! Я тоже хочу!

— Марш отсюда!

Я расхохотался. Вот ведь сказанула. Ника насупилась и с обиженным видом уселась за стол.

— Между прочим, дамы и господа, во времена Елены Троянской это была обычная практика!

— Сейчас не времена Елены, — холодно заметила Валерия. — Так что оставь свои фантазии, Ника. Мы обсуждаем серьезный вопрос, а не древнюю историю. Господин Каррера, чего вы пытались добиться, когда проводили этот обряд?

— Это я так решила, матушка.

— Тебе показалось, что это романтично? — повернулся к Габи отец, едва сдерживаясь. — Так вот, дочь, — это глупо!

— Магический обряд не может быть глупым, — подала голос Ника. — Все, молчу...

— Я прекрасно понимаю сложность ситуации, госпожа графиня, господин граф. Но изменить ничего не могу. Это был выбор вашей дочери, и я горжусь этим.

— Вы никогда не станете Дельгадо! — выкрикнул Лукас в бешенстве.

— Папа!

— Молчать! — Лукас стукнул кулаком по столу. — Я наизнанку вывернулся, чтобы найти тебе нормальную пару! Ты знаешь, сколько мы кандидатур перебрали? И что же? Какой-то древний обычай, о котором никто и не помнит, похерит все, чего достиг наш род за все столетия? Что скажут, когда узнают в свете? Дельгадо и какие-то безземельные?

— Что твоя дочь способна принимать решения и отвечать за последствия! — да уж, Габи истинная дочь своих родителей; за столом чуть искры не летели от скрестившихся взглядов.

Графиня постучала ложечкой по чашке, призывая всех к спокойствию, и повернулась ко мне.

— Какая у вас специализация, господин Каррера?

— Металл и Молния, госпожа графиня. Источник стабильно растет.

— У всех в вашем возрасте Источник растет, — раздражённо высказался Лукас.

— Но не у всех он пять сотен. Ведь так, Доминик?

— Наверное, даже немного больше, Габи. Я не замерял его после чемпионата.

— Претендуете на Первую Лигу? — графиня подняла четко очерченную бровь.

— Думаю, что да, госпожа. Хотя, об этом говорить рано.

— Вам всего шестнадцать, весьма недурно. У вас уже есть планы на дальнейшее развитие Источника?

— Я связан контрактом с МС, госпожа графиня. Так же есть ещё кое-какие обстоятельства, в силу которых я могу не попасть в армию.

— Что ещё за обстоятельства? — насторожился Лукас. — Вы что, больны, или что-то в этом роде?

— Думаю, что мне предложат место в Академии.

— Что?! — вот это они хором высказались, что значит — семья.

— Об этом мне сказал новый ректор Академии. Это только слухи и планы, но господин Санчес не производит впечатление человека, который говорит просто так.

— В Академии могут преподавать только граждане, — возразил Лукас.

— Он может стать гражданским специалистом на контракте, — задумалась графиня. — Срок контракта — шесть лет, потом — полноценное гражданство. Обычно на такое идут для тех, кто на поле боя слишком ценен, или слишком бесполезен.

— Доминик не бесполезен, — гордо сказала Габриэла. — Между прочим, Арену он придумал!

— Это правда?

— Да, госпожа Ника.

— Я видела ваши бои, сударь. Жаль, что мы не смогли увидеть их своими глазами, но я увидела достаточно. Не слишком профессионально, но впечатляет.

— Благодарю, госпожа графиня.

— А ещё он придумал мотоцикл, и экипировку для него. Это его сестра была в тех роликах, помните?

— Вау! Правда?

— Это правда, сударыня. Я являюсь совладельцем фирмы "Мех".

— В пятнадцать лет, папа! — вставила Габриэла.

— А мне ты сможешь достать мотоцикл, Доминик?

— Думаю, что это будет видно только весной, сударыня.

— Называй меня по имени, братец. А что такого, папа? Я же ему сестра, Габи?

— Все верно.

— Габриэла!

— Что, папа? По обряду они и правда брат и сестра.

— Я с ума с вами сойду.

* * *

— Кармен. Господин Санчес.

— Ваша милость.

— Мартина.

— Вы совсем потеряли понятия о приличиях в провинции, сударь?

— Это позволяет мне не тратить время на болтовню.

— Ну хорошо, давайте без чинов.

— Давно бы так.

— Только учтите, Мануэль, я все ещё зла на вас, очень зла! И это не шутка.

— Спасибо. И не за что, если что...

— Вы ждёте благодарности за вашу выходку? Мануэль, вы идиот! Да-да! Раз уж мы говорим откровенно, не тратя время на болтовню.

— Сама такая!

— Хватит вам! Что было десять лет назад, то уже прошло. Тот кризис исчерпан, а у нас на руках новый.

— Спасибо, Кармен. Что-то я... Примите мои извинения, Мануэль.

— Чего уж там...

— Итак?

— Итак. С африканками о проведении Олимпиады мы договорились. Твой расчет на азарт и славу, Кармен, сработал. Тут и ваша Арена отлично в тему пришлась, Мануэль. Даже Англичанка не против. Ей понравилось блистать на экране.

— Было бы, чем блистать.

— Своим именем, Мануэль. Арена сейчас — под ее контролем.

— Черт. Опять упустили!

— Успокойтесь, все по плану. Арена — пока просто развлечение для детишек, не более. Думаю, что с развитием, когда начнутся международные соревнования, Англичанка поймет, что эти бои только подстёгивают патриотизм. Сама себя в ловушку загнала.

— Ну, если так, то возможно.

— У нас другая проблема. Африка.

— Десант? Я предупреждал!

— Дайте мне закончить, Мануэль. Нет, не десант. Как ни странно, но африканки согласны на перемирие до конца Олимпиады. Но на них произвела большое впечатление Арена.

— Ты говорила. И что?

— Они хотят поединок. У них есть подростки, подходящие по возрасту.

— Пфф... Мы им должны отдать амуницию и кристаллы, что делает МС? Кстати, почему я не знаю подробностей о них, Кармен? Я даже у де Мендес интересовался, и меня отослали к тебе.

— Не ваш уровень допуска, Мануэль, уж простите.

— Я двадцать лет сидел в Совете, а теперь от меня таят секрет игрушечных кристаллов? Ты придумала, Мартина? Спасибо за доверие, госпожа герцогиня!

— И, тем не менее, Мануэль, это мой приказ. У нас течь, страхуемся, где только можем.

— Ты мне не доверяешь, Мартина?! Может мне уйти?

— Сядьте, господин Санчес! Нечего тут свой гонор показывать, не в театре. Я вас пригласила для того, чтобы вы мозгами шевелили, а не выступали, словно на трибуне в Совете. Впрочем, если вас что-то не устраивает, я вас не держу. Все устраивает? Тогда продолжим. Африканки хотят не просто бой на Арене. Они хотят поднять уровень до третьего и снять блокировку.

— Безумие...

— Это не все. За поединок они предлагают нам три Камня.

— Те самые?!

— Да.

— Откуда они у них?

— Неважно. Важно, что они есть, и я их видела. Мадам Ван показала мне один из них. Это он.

— Что б я сдох...

— Что скажешь, Кармен?

— Она предложила их тебе или Второй?

— Мне. Род Ван владеет тремя из десяти Камней. И они хотят стать Королевским родом. Мануэль, у них есть шансы на такое возвышение?

— Это... вполне возможно. Земли у них достаточно, доходы тоже хороши, люди есть. Королева Ван... Но третий уровень, это значит, что будут смертельные удары, Мартина! Ван получит большинство голосов лишь тогда, когда будут трупы, африканки ценят человеческие жертвы. А в первых чемпионах у нас Кровь и универсал. Не слишком ли высокая цена? Может быть, сможем обойтись 'Вояками'?

— Не получится. Я видела глаза Ван, видела ее дочь и внучку. Они все хотят крови, и крови конкретных детей.

— Мы можем им отказать?

— Можем, Мануэль. Но тогда переговоры зайдут в тупик, мне уже намекнули на это магички из рода Эван. Мало того, что мы не получим Камни, так ещё и Олимпиаду профукаем.

— Может, стоит вести переговоры не с Ван, а с Чоу?

— Ван авторитетнее. Чоу у них почти на побегушках. Пока жива старуха и Наследница, мадам Ван сильна.

— Так ты предлагаешь устранить девчонку? И кто же на это способен? Даже Дельгадо — а она наиболее подготовлена — всего лишь дурной подросток. Вы слышали про ее связь с Каррера? Дюран, Тулеппе, Ариас — все они просто дети. А Ван — людоедка, я вам это как эксперт по Африке говорю. У нее на счету не меньше сотни трупов. Видели ее браслеты?

— Что скажешь, Кармен?

— Три Камня... Просто за дуэль?

— Да.

— Мы должны рискнуть.

— Безумие. Или я опять что-то не знаю?

— Опять, Мануэль, опять. И предупреждаю, если вы позволите себе ещё одну несогласованную выходку, я лично подпишу приказ о вашей ликвидации.

— Спасибо, Мартина, ты как всегда сама доброта. Но что я скажу 'Неукротимым'? "Идите и умрите"? Что молчишь, Кармен? Ты же генерал, ты должна понимать, что силы неравны.