Игра на выбывание

-Ах, тыж сволочь прыткая! Всё равно сдохнешь! И никакое умение не спасёт!

Несусь к нему, наперегонки с проглатывающим оставшиеся секунды временем. Гоблин распрямляется, прижимая к груди искалеченную руку. В другой появляется топор.

— Ты это серьёзно? — хмыкнул я, подбегая. — Кто же с топором на мечника кидается? Я тебе не дерево. Дожидаться пока срубишь, не буду.

То, что топор мечу не соперник, я доказал гоблину довольно быстро. И пары секунд не прошло, как мой противник весь покрылся кровью. Он ещё пытался сопротивляться, что-то отчаянно хрипя, но очередной выпад рассекает грудь. Враг падает, захлёбываясь кровавыми пузырями.

Неужто, ещё живой?! Время вышло! В отчаянии замахиваюсь, стремясь опередить практически уже обнулившийся таймер. И тут вдруг по глазам, словно влажной тряпкой провели.

— Да стой же, идиот!

Останавливаю удар у самого горла и, не веря своим глазам, всматриваюсь в лежащего у ног Виктора.

— Вот сейчас не понял.

— А что тут не понимать? — захрипел тот, брызгая красной слюной. — Тебя просто в детстве головой об люльку приложили. И походу не один раз! Ты же меня зарезал, свиньи кусок!

— Твою мать!

Оглядываюсь на возглас и вижу лежащего рядом с Владимиром Жана, перевожу взгляд дальше и упираюсь взором сразу в два тела: Тахира и лежащего рядом с ним чуть ли не в обнимку незнакомого крепыша.

— Похоже, вечеринка удалась на славу, — ошарашено констатировал я, вновь переводя взгляд на агонизирующего Виктора. — Повеселили мы сегодня клоуна. От души повеселили.

И тут воздушные перегородки между нами шумно лопаются, а перед дворцом, будто невидимую занавеску отдергивают, и парк заполняется гулом бросившихся к нам игроков.

— Ну и месиво!

— Ты гляди, Янсон живой ещё! И этот, что с ним сцепился, вроде дышит!

— Жана убили!

— Ну что, чуваки! С прибытием! Вы ещё не поняли, в какое дерьмо попали?!

— Зелье тащите! Скорей! Пока живые!

— Жан! Влад, скотина! Ты его убил!

— Виктор тоже живой! Третий поединок продержался. Молоток!

Над Виктором склонилась тёмноволосая девушка и поднесла к губам чашу с прозрачной сильно пахнущей жидкостью. Меня оттеснили в сторону, зажав в кольцо из игроков. Кто-то сзади похлопал по плечу.

— Хороший бой!

— Чего же хорошего? — не согласился с высказыванием крепкий мужчина средних лет, опираясь на длинное копьё. — Виктор бой контролировал. А бросок мечом, чистейшей воды авантюра.

— Ну да. Почти без шансов.

— Бросок отчаяния.

— Со мной такой номер не проканает! — дружно загалдели вокруг, соглашаясь с ним.

— Народ, может кто-нибудь объяснить мне, что здесь происходит? — я ошарашено оглядел суетящихся вокруг раненых игроков, наткнулся взглядом на извивающуюся в объятиях Ренато Валери, бешено рвущуюся к побледневшему Владимиру, покосился на оживающего на глазах Виктора и, приметив египтянина, окликнул. — Ахом!

— Что ты хочешь знать, русский? — нехотя подошёл ко мне тот. — Это морок. Демоны, захватившие город, лишают разума, заставляя видеть то, что нужно им и посылают игроков сюда, сражаться друг с другом.

— Вы тоже встретили девочку? — догадался я.

— Все мы кого-то встретили, в этом проклятом Аллахом городе. И все словно бараны бросились в лапы демонам.

— Но выход то отсюда должен быть?

— Выход отсюда только один, братишка, — приобнял меня за плечи подошедший Виктор. Я оглянулся на своего недруга. Как новенький! Ни царапинки, ни пылинки, даже отрубленные пальцы отросли. — Только он тебе не понравится!

В общем, в рассказе девочки правдой было далеко не всё. Город действительно был захвачен. Весь, кроме дворца, на территорию которого пришлым путь был почему-то заказан. В чём тут дело, никто из моих собеседников не знал. По слухам во дворце хранился могущественный артефакт, который уничтожал любого из племени захватчиков ещё на подступе к нему. Но настроившись на ауру завоевателей, повредить другим, артефакт уже не мог. Вот и взяли захватчики в привычку посылать во дворец всех случайных посетителей города, предварительно запудрив им мозги и исказив восприятие. А чтобы защитники не давили нападавших числом, уже пришлые с помощью своего артефакта перевели сражения в ранг поединков; стали возможны схватки лишь один на один.Положение осаждённых стало отчаянным. Игроки приходили небольшими группами, но регулярно. Их появлению у стен дворца не было видно конца. Ряды защитников таяли как весенний снег под солнечными лучами. И тогда осаждённые заключили с выжившими игроками договор; те бьются за них и, в награду, после трёх поединков получают кристалл переноса.

— И другой возможности уйти отсюда, нет, — Виктор злорадно улыбнулся мне в лицо и, с издёвкой, добавил: — Ну, у меня этот карнавал уже позади. Свой срок по полной отмотал. А у тебя всё впереди.

— А разве нельзя уйти, погибнув? Улететь на перерождение? — сдержался я от резкого ответа. Пусть пока хамит сколько влезет. Информация важнее.

— А это ты у Валери спроси. И чего это она так по Жану убивается?

— Нельзя! — покачал головой Ахом. — Не важно, от чьей руки ты погиб. Тут смерть окончательная! Проклятое место!

— А кроме кристалла что-нибудь дают? — подошёл к нам Селезнёв. Я покосился в его сторону. Командир был бледен, хмур, но собран. Только ходящие на скулах желваки выдавали; смерть Жана, и объяснения с Валери дались ему нелегко.

— Ага, дают, — неприятно оскалился Виктор. — Потом догоняют и ещё дают. Разве что пойла этого, что раны исцеляет, не жалеют. Мы им здоровыми для последующих поединков нужны.

— Не до хабара тут. Лишь бы ноги унести, — к нам подошёл плотно сложенный мужчина средних лет. Начищенные до блеска кольчуга и остроконечный шлем, внушительный шестопёр, небрежно сжимаемый латной рукавицей, суровый взгляд из-под густых, чёрных как смоль бровей; всё это придавало ему образ былинного богатыря, вышедшего со страниц исторического романа. Хлопнул по плечу Селезнёва, развернулся ко мне, протянул руку: — Геннадий.

— Антон, — представился я, ответив на рукопожатие.

— Ну что, Гена, уговор помнишь? — Владимир ковырнул пальцев одно из звеньев Гениной кольчуги. — Клан я создал, — и, повернувшись ко мне, пояснил: — Это я о нём сегодня у костра говорил.

— Амнезией не страдаю, — хмыкнул в ответ богатырь. — Доктор сказал в клан, значит в клан.

— Так что насчёт хабара? — прервал я реверансы сокланов, вернув к волновавшей меня теме. — Как ничего не дают? Это же отнорок, — начал заводится я. — Это что же получается. Сначала стража завали, потом тут выживи и всё за паршивый кристалл? Уверен, что многие эти кристаллы просто так нашли, ещё у реки. Без всякого риска.

— Ну, так жалобу на куратора подай! — хохотнул Виктор и, подмигнув мне, добавил: — Ладно. Заболтался я тут с вами. Пойду, кристалл получу и ходу отсюда. Удачи вам в поединках, земляки! И это, — Его губы искривила презрительная улыбка. — Тыкалки свои на копьё смени. Наверняка у тебя в кармашке есть. Защитникам в отличие от нападающих здесь пространственные карманы доступны. Глядишь и не загнёшься как Жан!

— Спасибо за совет, Витя? — бросил я вслед уже удаляющемуся игроку. — Вот только жаль, что он впустую пропадёт. Нам слава тебе Господи подачек от местных не нужно. Привязка к кристаллам у каждого есть. Мы же не такие умные, как ты, чтобы куда ни попадя без подстраховки соваться?

Выражение лица моего недруга почти примирила меня с мыслью о не дополученном луте.

Глава 16

— Третий этап второго блока. Основная задача: добраться до Врат и перенестись в один из внешних миров (вариативно).

Вы находитесь в безопасной зоне. Время действия безопасной зоны — тридцать минут. Приятного погружения!

— Только не это! — я уныло уставился себе под ноги, разглядывая сухой коричневый песок, в который провалился по самые щиколотки. — Ненавижу пустыни!

— Почему? — высунулась рядом со мной Инга.

— Слишком жарко в них, — покосился я в её сторону, затем оглядевшись, нашёл глазами остальных сокланов.

Не соврал, значит, наш лидер о том, что заключив союз, мы все в одном месте окажемся. Даже Костя здесь. Хорошо. Выходит, отлетался я, слава тебе господи! Да и умение теперь сэкономлю. Глядишь, где и пригодится.

— Лучше жарко, чем холодно, — не согласился со мной Степан. — Я ещё в первом блоке намёрзнуться успел! Да и не жарко здесь совсем. Холодно даже, — баффер зябко повёл плечами. — Хоть тёплую одежду доставай!

— Прохладно, а не холодно, — хмыкнув, поправил я его. — Температура явно выше нуля. Да и где ты в первом блоке замёрзнуть успел? В обозе?

— Это сейчас прохладно, — вздохнул Владимир, тщательно поправляя свою амуницию. — Солнце взойдёт, мозги сразу закипать начнут.

— В иных пустынях ночью замёрзнуть можно, — внёс свою лепту в обсуждения места, куда мы попали, Костя. — Перепады температуры могут резкими быть.

— А ты откуда знаешь? — развернулась к нему Инга и неожиданно рассмеялась: — “Как он погиб?” — ”Замёрз в пустыне”. — Прикольный некролог получается!

— Читал где-то.

Я, вполуха слушая завязавшиёся трёп Инги с Костей, всмотрелся в раскинувшиеся над барханами тёмно-бордовые сполохи и мысленно согласился с Селезнёвым. Скоро мы об этой прохладе как о манне небесной вспоминать будем.

— Воду надо беречь, — мрачно изрёк Тахир. Он как раз достал из своего мешка небольшой меховой бурдюк и критически его осматривал. — Воды у нас почти нет. А без неё плохо будет. Я знаю.

— От жажды умрём, да? — сделала круглые глаза Инга и с каким-то непонятным восторгом объявила: — А у меня воды совсем нет!

— Умереть, не умрём, — успокоил её Владимир. — За 12 часов полное обезвоживание не наступит. Хотя приятного будет мало. Как у тебя с водой, Антон? — повернулся он ко мне.

— Полбаклажки будет, — почесав подбородок, признался я. — У водопада в последний раз наполнял.

— Аналогично, — кивнул в ответ Селезнёв. — А у тебя, что с водой, Степан?

Тот потеряно вздохнул в ответ, виновато потупив глаза.

— Понятно, — отвернулся от него наш лидер. — Константин?

— Пусто, Володь, — вздохнул наш новый соклан и с сожалением добавил: — У нас на входе в город реки не было. Страж в наличии был, а вот водичкой разжиться не дали!

— Значит так? — жёстко заявил Владимир. — Воду бережём, и пьём только тогда, когда я разрешу. Неизвестно ещё насколько жгуче местное светило. Вдруг похлеще нашего будет? А пока разбираемся с полученными умениями и в путь. Нас ещё среди песков эти непонятные Врата отыскать где-то надо.

— Насчёт Врат — это что-то новое. Второй блок ещё не закончился, а основное задание изменилось, — Костя задумчиво закусил нижнюю губу. — Нелогично как-то всё это.

— Есть какие-то мысли по этому поводу? — покосился в его сторону Селезнёв.

— Думаю, переход теперь будет один для всех.

— Почему? Вдруг таких Врат много? Ровно двести штук предположим?

— А смысл огород городить? С функцией индивидуального переноса кристаллы вполне справлялись. Зачем шило на мыло менять, что-то новое выдумывая?

— Согласен, — присоединился я к дискуссии. — И для нас, как для группы — это очень хорошо.

— Поясни, — потребовал наш лидер.

— А что тут пояснять. Не придётся шесть кристаллов по всей пустыне искать. Врата найдём и все вместе портанёмся. К тому же эти Врата не маленькие должны быть. Их издалека заметить можно будет.

Я потянул из кармана очередной пузырёк залитый синим сургучом, вскрыл, задумался.

“Лёгкий груз”: Ранг — редкое. Ульвара на пристани все знали. Недаром там каждый день подрабатывал, корабли купеческие разгружая. Хороший был работник, неутомимый. Самый тяжёлый тюк в одиночку унести мог. Рыбаки промеж себя поговаривали, что слово он заветное знает, как любую поклажу вдвое легче сделать.

Время действия умения — двенадцать часов. Откат — двадцать четыре часа.

Данное умение может быть улучшено умением более высокого ранга, повторным изучением аналогичного умения или практическими тренировками.

Хорошее умение. Кладовка у меня не сильно вместительная. Много в неё не положишь. А игра впереди длинная. И чувствую, много барахла придётся на своём горбу таскать. Вот только и второе умение, записанное в свитке, выглядело довольно соблазнительно.

“Каменная кожа”: Ранг — редкое. Серафим не был человеком. Вернее, он был не совсем человеком. В народе поговаривали, что его мать в “смутные годы” с горным троллем прижила. Вот своим видом он на тех самых троллей и походил. Зато и польза от поганой крови иногда была. Сказывают, что мог он при нужде на время свою кожу в камень превратить. И тогда ни меч его не брал, ни копьё, ни стрела вражеска.

Время действия умения — пять секунд. Откат — двадцать четыре часа.

Данное умение может быть улучшено умением более высокого ранга, повторным изучением аналогичного умения или практическими тренировками.

Это конечно не полная неуязвимость, (явно против магии не спасёт; на физический урон заточена) но вещь всё равно убойная. Жаль только откат как обычно подкачал.

Немного поколебавшись, всё же выбрал “Каменную кожу”. Главная задача правильного выживанца — это сохранность собственной тушки. Ну а поклажу мы как-нибудь и на своём горбу дотащим. Своя ноша, она того; не тянет!

Выпиваю эликсир и оглядываюсь на своих спутников. Народ со своими умениями уже разобрался, тактично ожидая меня. Так, Степану, похоже, что-то стоящее выпало. Вон, как китайский болванчик сияет. Инга тоже довольно улыбается, а вот Селезнёв что-то хмур. Хотя это не показатель. Он всегда такой. Костя просто доволен. А что выпало Тахиру вообще не понять. Здоровенный иранец продолжал излучать олимпийское спокойствие.

— Ну, значит пора в дорогу, — Селезнёв решительно забросил рюкзак на плечи и веско добавил: — Инга, Степан, я отлично знаю, что здесь не принято делиться тем, какие умения вы получили, но если они касаются улучшения вас как баффера и хилера, я хотел бы знать, в чём это выражается. Должны же мы быть в курсе, на какую помощь от вас в бою рассчитывать?

— В бою моё умение вряд ли пригодится, — вздохнула девушка. — Но вот болезни особенно не очень серьёзные я теперь лечить смогу!

— И то хлеб, — кивнул Владимир и развернулся к Степану: — А ты что скажешь?

— У меня для других умение бесполезное, — забегал глазками тот.

— Темнишь ты что-то, Стёпа, — окрысилась Инга на баффера. — Почему прямо не сказать, что получил? Всё равно мы остальным не конкуренты.

— Может и не конкуренты, — обозлился в ответ Степан. — Только тебя Антон до самого финала паровозить будет, а мне как-то самому выживать нужно, приспосабливаться.

Инга зашипела рассерженной кошкой.

— Куда пойдём, командир? — подошёл я Селезнёву. Пора чем-то заняться, пока эти двое окончательно не перессорились. Разлад в группе в дальнейшем ни к чему хорошему не приведёт.

— А что есть какие-нибудь мысли на этот счёт? — оглянулся он на меня.