Грешник

Провожать нас вышел весь состав крепости, даже непонятно откуда взявшийся небольшой оркестр. Для Фукса сколотили небольшую трибуну, с которой он произнёс напутственную речь, суть которой сводилась к тому, что всё население острова возлагает на нас огромные надежды, только благодаря нам можно надеяться на окончательную победу над древним злом. А победа эта позволит острову выйти из вековой изоляции. И так далее. Я ещё подумал, что, возможно, изоляция была острову на пользу. Очень может быть, что, став частью мировой экономики, он быстро потеряет самостоятельность и превратится в чью-нибудь колонию. Да и древнее зло в ближайшее время вряд ли будет отправлять в атаку армии упырей. Их война переместится в русло интриг и политической борьбы за власть. Потом в один прекрасный день президент вдруг с ужасом узнает, что окружён магами и даже жена его ведьма. Потом маги придумают, как им преодолеть изоляцию и начнут шествие по миру. Но всё это дело будущего, а пока у нас есть возможность изменить судьбу этого мира.

Забравшись по верёвочной лестнице, я перепрыгнул через борт гондолы. Действительно, похоже на лодку, только вёсел нет и борта слишком высокие. Всё свободное пространство завалено мешками, подозреваю, еды собрали столько, что хватит земной шар облететь. Был и запас воды в бочонках и мехах, был запас денег, мешки с серебром в стандартных слитках с клеймом, такой суммы точно хватит, чтобы нанять корабль. А если не хватит, наймём его силой оружия.

С управлением мы особо не заморачивались. Здесь уже изобрели хронометры, астролябии и прочие секстанты, да только пользоваться ими мы всё равно не умеем, а если бы и умели, управлять воздушным судном мы можем чуть лучше, чем никак. По сути, лететь будем по воле ветра, который сегодня попутный, а завтра нет. Поэтому взяли мы с собой только часы, компас и бинокль. Маги сейчас активно разучивали с Фёдором заклинание вызова ветра. Нужное направление вряд ли обеспечить смогут, но хоть в противоположную сторону не полетим. В конце концов, мимо Африки промахнуться сложно, она большая.

Оркестр заиграл торжественный марш, все стали махать руками, десяток солдат вскинул винтовки и дал залп, надеюсь холостыми, а то стоят так, что могут шар прострелить. Комендант подошёл к туго натянутому тросу и начал отматывать конец. Справился он довольно быстро и дирижабль начал плавно подниматься вверх. Ветер, как мы смогли убедиться по компасу, уносил нас на восток, где скоро должны были показаться берега Чёрного Континента.

— Полчаса, полёт нормальный, — прокомментировал Эванс, взглянув на часы, — самое время перекусить.

Идея командира была признана гениальной, и мы начали развязывать мешки. Сбором провианта занимались другие люди, так что трудно было понять, где лежат патроны, где вода, где еда и спирт. Спирта, кстати, дали довольно много, немаленьких размеров бочонок, правда, не для беспробудного пьянства в пути. Подразумевалось, что на спиртовой горелке мы будем готовить пищу и кипятить воду.

Поднялись мы уже достаточно высоко, метров триста, или четыреста. Остров остался позади. Все прильнули к иллюминаторам, а Эванс просто встал на лавку и заглянул через борт. Так и есть. Самые высокие вершины покинутого острова ещё виднелись на горизонте, а под нами была бескрайняя водная гладь до самого горизонта. Картина была новой для обоих магов, для Фёдора, который истосковался по новым зрелищам, Сэм тоже смотрел с удивлением, море он видел второй раз в жизни, а летал в первый. Он, как я понял, за свою жизнь всего несколько раз покидал свой квартал и ни разу не выезжал из города. Здесь, наверху было достаточно прохладно и, хотя ветер почти не задувал за борта, многие предпочли одеться потеплее. Тыловые службы не забыли снабдить нас тёплыми войлочными плащами с капюшоном.

Когда смотреть вниз надоело, команда вернулась к своим занятиям. Кто-то ел, активно поглощая запасы, кто-то решил вздремнуть, маги продолжили изучение новых заклинаний, на этот раз по книге, Фёдор медитировал, а Эванс, уже, наверное, в сотый раз чистил винтовку.

Двигались мы стабильно на восток, но скорость была относительно небольшой, часовой пояс не успел смениться, и темнеть начало примерно в то же время. К этому моменту наш воздушный корабль набрал угрожающую высоту, было уже не просто холодно, стало трудно дышать. Я и Эванс, будучи наиболее грамотными людьми в отряде, представляли себе, чем это чревато. Давление воздуха снаружи падает, а давление водорода внутри остаётся прежним, материал, из которого шар сделан, имеет какой-то запас прочности, но рано или поздно его разорвёт. Допускать такое было нельзя ни в коем случае, поэтому, потратив некоторое время на выбор нужного шнура, мы приоткрыли клапан и стравили небольшое количество газа. Вообще, никакой инструкции по управлению нам не дали, да и не было её, мастера, создавшие это техническое чудо и сами, возможно, не знали многих тонкостей управления. Как бы то ни было, а высоту мы контролировать могли. Клапан для спуска газа, аппарат для заправки и, самое простое, мешки с песком. Какое-то время мы не могли понять, что происходит, идём на снижение, или же, наоборот, продолжаем подниматься. Только через полчаса, когда стало легче дышать и немного потеплело, стало ясно, что аппарат наш снижается, хоть и очень медленно. Прикинув расстояние до земли, мы расслабились и завалились спать.

Утром проснулись от плеска волн и крика чаек. Оказалось, что к рассвету шар снизился почти до поверхности воды, нужно было хоть немного его поднять. Я хотел было использовать балласт, но Эванс меня остановил. Вместо того, чтобы сбрасывать песок, он разбудил экипаж и погнал всех к туалету, каковой был представлен сидением с отверстием, стоящим в задней части гондолы. Как ни странно, но даже такого ничтожного веса хватило, чтобы шар, пусть едва заметно, пошёл вверх. Проверив направление по компасу, выяснили, что отклонились к югу градусов на тридцать, не критично, как я уже говорил, Африка большая. Всё же, с помощью примитивного руля попробовали вернуться на прежний курс. Получилось плохо.

Пейзаж под нами уже не имел прежнего однообразия водной глади, под нами проплывала группа мелких островов, окружённых массой рифов. Острова были необитаемы, просто скалы, торчащие из моря, покрытые редкой растительностью. Зато их плотно обжили морские птицы, гнёзда которых были отлично видны на каменных склонах. Пролетая мимо островов можно было хоть приблизительно прикинуть скорость полёта. Выходило около тридцати километров в час, очень даже неплохо, возможно, просто ветер подул удачно. С такой скоростью доберёмся за неделю.

К вечеру того же дня погода испортилась. Небо затянуло тучами, полил дождь, а поднявшийся ветер постоянно менял направление. Тут стало не до удержания курса. Гондолу ветром мотало из стороны в сторону, а дождь, порой становившийся горизонтальным, заливал за борта. С этим справились, натянув тент и закрепив его в виде крыши. Мешки пришлось закрепить верёвками, да и сами мы могли усидеть на месте, только вцепившись обеими руками в лавки.

— Где ваша магия? — прокричал я нашим умникам, — вы же говорили про заклинание для вызова урагана.

— Ты прав, Виктор, — спокойно ответил Фёдор, — заклинание такое есть, я его знаю, но зачем нам ураган, он ведь уже здесь?

— Так остановите его!

— Такое заклинание, наверное, есть, — также спокойно ответил Фёдор, — только мне оно не попадалось, и я его не помню.

— Но хоть что-то вы сделать можете? — я уже начал жалеть, что эти трое отправились с нами, — нас этим ветром разорвёт на части.

— Попробуй защиту, — посоветовал он Хорту, а потом объяснил, глядя в мою сторону, — нечто, вроде щита мага, только большое и не такое мощное.

Хорт забормотал заклинание, а Петер взмахнул рукой и по гондоле, где было почти совсем темно, поплыл небольшой белый огонёк, похожий на электролампочку.

— Мы от него не загоримся, — спросил я?

— Нет, что ты? — отозвался маг, — огонёк абсолютно холодный, можешь его потрогать. Будет светить часа два.

Скоро гондола, и впрямь, стала меньше раскачиваться. Возможно, помогло заклинание, а возможно, просто миновали опасное место. В свете огонька я посмотрел на компас. Теперь нас развернуло к северу. Думаю, в Африку мы попадём и так, вот только топать по берегу придётся дольше. Хотя, может, и не придётся, всё зависит от нахождения на берегу цивилизованных поселений, желательно, с морскими портами, куда регулярно заходят корабли.

Шторм прекратился к утру, компас показывал, что летим мы на северо-восток, примерно в Гвинейский залив или в устье Нигера. Как бы то ни было, а ситуация пока в нашу пользу.

Оказалось, что именно пока. Уже к обеду ветер переменился и начал сносить нас на юго-запад. С матом я растолкал магов и предложил сделать хоть что-то. Раскрыв книги, они принялись бормотать заклинания. Кроме направления, беспокоила и высота. Видимо, ураган не прошёл даром, если всё последнее время шар летел стабильно на высоте около ста метров, то теперь, несмотря на то, что груз становился всё легче, мы прижимались к поверхности океана. Мешок с песком исправил этот недостаток, но неизвестно, насколько этого хватит, если из шара уходит газ.

Маги, после долгой возни, выдали результат. Шар полетел стабильно на восток, даже, кажется, с большей скоростью. Дальше летели без приключений, шар сдувался, но, к счастью, медленно и с постоянной скоростью. Примерно раз в сутки скидывали один мешок с песком, отчего положение выправлялось. Направление тоже получалось выдерживать, хотя магов я продолжал считать бесполезными животными. Денно и нощно они разучивали заклинания, читая книги и слушая Фёдора, но на выходе получался пшик. Единственным полезным делом, кроме направления ветра, было, разве что, получение воды. Раскопали какое-то заклинание, от которого в совершенно пустой ладони появлялась вода. Вот и повторяли его без остановки, держа руки над большой жестяной тарелкой. Результат был так себе, где-то пол литра в час, не больше, но и то хорошо, от жажды не помрём, особенно, учитывая, что впереди у нас марш-бросок по Африке неизвестной продолжительности.

Естественно, что о пройденном расстоянии мы имели довольно приблизительное представление. Скорость шара замерить не получалось, да и менялась она регулярно, как и направление движения. Поддерживать шар на лету мы бесконечно не сможем. Очень может быть, что, израсходовав балласт и запасы газа, мы плавно перейдём из категории воздухоплавателей в категорию мореплавателей. Это не так страшно, гондола не потонет, вот только двигаться вперёд мы не сможем, разве что, лавки выломаем и как вёсла используем.

Мрачные мысли одолевали нас тем сильнее, чем дольше длился полёт. Убийственное однообразие невольно загоняло всех в ступор и апатию. Собственно, на четвёртый день полёта никто ни с кем ни о чём не разговаривал, все сидели и тупо смотрели перед собой. Разве что, маги продолжали вслед за Фёдором негромко повторять непонятные слова, да мы с Эвансом перекидывались парой слов о состоянии шара. Запасы пищи, которые поначалу казались излишними, теперь были изрядно подъедены.

На двенадцатый или тринадцатый день, мы, по правде сказать, даже дни не считали, проблемы, казавшиеся поначалу такими далёкими, встали в полный рост. Последний мешок полетел в море вчера вечером, бодрое бульканье надувного аппарата уже затихло, высота была внушительной, метров четыреста или даже больше, но этот рывок ввысь последний, больше мы подняться не сможем. Водная гладь по-прежнему казалась бесконечной, горизонт не радовал нас такой долгожданной полоской земли.

Плюнув на всё, я ещё раз сверил по компасу направление, после чего, присел на лавку и закрыл глаза. Вертелась в голове мысль, что из окончательно сдувшегося шара можно вырезать подобие паруса, так ведь натянуть его не на что. Да и материал там своеобразный, не так-то просто его резать. В раздумьях я, похоже, задремал. Когда проснулся, начинало темнеть, заглядывать через борт было лениво, поэтому я просто ждал посадки на воду. Курт в это время как раз отправился по нужде, а когда возвращался на место, то вдруг замер, уставившись куда-то вдаль. Рост позволял ему смотреть поверх бортов. Эмоции на его каменном лице прочитать было невозможно, но взгляд говорил о многом. Я встал с места и, встав на лавку, проследил, куда он смотрит. Так и есть, далеко впереди, на самом краю бесконечного океана мелькнула тоненькая жёлтая полоска.

— Земля, — негромко произнёс я.

— Да, это земля, — подтвердил как всегда невозмутимый Курт.

— Земля? — подскочил задремавший Эванс.

— Земляаааа!!! — заорали подскочившие близнецы.

Однако, радость была преждевременной. Во-первых, далеко не факт, что земля эта не окажется очередным ненужным нам островом. Во-вторых, расстояние до неё было очень и очень серьёзным, а шар продолжал снижаться. Но, как бы то ни было, а сам факт того, что цель нашего путешествия видна, ощутимо взбодрил всю команду.

— Придётся плыть, — напомнил я коллективу.

— Ничего, справимся, важно, что земля есть, и мы её видели, — сказал Эрнесто.

Видели — подходящий термин. По мере снижения шара суша периодически пропадала из виду, потом появлялась вновь. Маги снова забормотали заклинания, но особого эффекта я не заметил. Оставалось ждать. Мы и ждали, шар, надо отдать ему должное, держался долго. Уже стемнело, скоро время перевалило за полночь, а мы всё ещё летели. Только когда на востоке показался край солнца, гондола плавно коснулась килем волн.

Спохватившись, мы принялись за работу. Нужно было как можно скорее отделить от гондолы полусдувшийся шар, пока он не накрыл нас покрывалом. Когда канаты были перерезаны, а рейки срублены, оставшийся без груза шар взмыл в небо, а наше теперь уже плавстредство окончательно встало на воду. Создатели предусмотрели для него возможность держаться на воде, но вот с передвижением было сложно. Лавки годились в качестве вёсел, но беда была в том, что из-за высокого борта достать таким "веслом" до воды мог разве что Курт.

Все повернулись к магам, ожидая увидеть хоть какую-то помощь. Но оба только беспомощно разводили руками. Плюнув, я начал выламывать лавку. Свесившись через борт, я вытянул руки и смог погрузить край доски в воду, изнутри Эванс ухватил меня за пояс. Через некоторое время мы гребли уже в четыре доски. Движение было ужасно медленным, но это было лучше, чем ничего.

Тут, наконец, своё слово сказали маги. Точнее, сказал его Фёдор, а они только повторили. Перед носом "корабля" образовалась воронка пятиметрового диаметра, в которую нас начало затягивать, но воронка эта тут же отодвинулась, в результате посудина сделала небольшой рывок вперёд. Выглядело это странно и непонятно, но эффект был. Мы даже отложили доски, а судно, продолжая клевать носом, двигалось, словно каждый раз скатываясь с горы. При этом Хорт бормотал одну и ту же фразу, вращая ладонью в воздухе, а Петер выставил ладони вперёд, словно что-то отталкивая. Выглядело это донельзя нелепо, но лодка, хоть и медленно, но всё же двигалась.