— Ну вот. Срезал на свою голову, — вытер я пот со лба. — Вот и учи после этого геометрию.
На мгновение задумался, а что это такое — геометрия? И тут же, с досадой сплюнув, потряс головой. Нашёл время! С памятью своей позже разбираться буду. Если только это позже у меня будет, что в свете открывающихся перспектив очень сомнительно. Вон солнце уже к зениту поднялось, а мне тут ещё альпинизмом заниматься неизвестно сколько!
К своему удивлению поднялся, на вершину каменной стены, я довольно легко. Выступов на руинах вполне хватало и крошится, несмотря на свой почтенный возраст, они не спешили. Да и кустарник, несмотря на ненадёжную опору, держался на удивление крепко. Изодрался, правда, весь. Ну, тут уж как говорится — снявши голову, по волосам не плачут. Огляделся и озадаченно присел. Подумать было над чем.
Нет, дальше таких завалов больше не было. Больше того, скажу. Дома, насколько я мог видеть, в основном устояли. Досталось им, конечно, прилично: частично разрушенные, с вздыбленными или проломанными крышами, потрескавшимися завалившимися стенами, они мрачно чернели пустыми глазницами окон и покорёженными проёмами дверей. Местами, стены отсутствовали вовсе, открывая взору всю ту же безрадостную картину тотального разрушения: оплавленные до черноты стены, полуразрушенные, торчащие каменными уступами лестницы, стёртые в порошок перегородки. Но всё же это были дома, а не груды беспорядочных камней. И между ними тянулась довольно широкая дорога. Пусть местами заваленная остатками тех же домов, раздолбанная оплавленными ямами, но дорога! Причём, тянулась она как раз туда, куда мне и нужно было — навстречу уже начавшему клонится к закату солнцу. Иди, да радуйся!
Вот только радоваться, как раз, почему то и не хотелось. Как и спускаться вниз, собственно говоря. Что-то нехорошее было там, неправильное. Вот, вроде, ничего подозрительного нет. Безмолвие полное, даже ветерок не гуляет, а сердце караул кричит и дрожит, как испуганный кролик. И вдруг, я понял, что был не так. Как раз эта тишина. Такая, как будто вымерло всё. Она то и не вписывалась в привычную картину. Вот только что по лесу брёл. Так там жило всё. Шелест листьев, скрип деревьев, щебетание птиц, наконец. Да мало ли звуков в лесу? Вот он рядом. Макушки совсем недалеко от меня качаются. Кажется, руку протяни — достанешь. А звуков никаких не слышно. Словно я оглох, внезапно. Я сделал пару шагов обратно, к внешнему краю стены и тут же буквально утонул в какофонии звуков, наполнивших душу непонятной радостью. По лицу ласково потрепал свежий тёплый ветерок. Я непроизвольно расправил плечи, словно только что сбросил с них тяжкий груз. Оглянулся назад, в сторону города. Не хочу я туда. Совсем не хочу.... Аж с души воротит. Может всё же обойти? Некоторое время я упорно боролся с навязчивой мыслью, буквально переламывая себя. Ну, нет у меня выбора! Дорога в обход тоже приведёт меня сюда, вот только сзади, уже, отцы — вершители стоять будут!
Спуск много времени не занял. И вот я, уже стою, прислонившись к импровизированной стене и, до боли в пальцах, судорожно сжимая, подаренный шаманом нож, вглядываюсь в открывшуюся передо мной картину. Мне было страшно. Господи, да мне наверно никогда в жизни не было так страшно, как сейчас! Дорога, довольно широкая, выложенная аккуратными кубиками белого кирпича, плотно подогнанными друг к другу. Она... Была абсолютно чиста! Часть домов была превращена, неведомой силой, буквально в руины, раскатавшей их в труху и разбросав камни во все стороны. Но ни один, даже самый мелкий камешек, не пересёк невидимой черты, обозначавшей обочину дороги. Да что там камни! На ней даже пыли не было! Словно её только что протёрли большой влажной тряпкой, как линолеум в доме. От многочисленных завалов и рытвин, хорошо рассмотренных мною сверху, не осталось и следа.
— Это кто же тут так расстарался то, а? — Растерянно поинтересовался я. — Ишь, гостеприимный какой!
И зябко передёрнул плечами. Мой голос, на фоне абсолютной, мёртвой тишины, прозвучал как-то неестественно, даже жутковато.
Я уж лучше помолчу пока! Всё равно интересного собеседника мне здесь не найти!
Посмотрел наверх и поёжился ещё раз. Ну вот, только что, на почти безоблачном небе, ярко светило солнце! Ну не могли эти свинцовые, тёмно-синие тучи, низко нависшим над головой плотным покрывалом, затянувшим всё небо, так быстро из-за горизонта набежать! Что за место такое, мерзопакостное?!
Наконец, я заставил себя отлепиться от стены. Если местный дворник и ждёт меня где-то впереди, то с этим я уже поделать ничего не могу. Постараюсь повнимательнее быть, да не шуметь по возможности — глядишь и проскочу. Мелькнула мысль сойти с дороги и пойти возле домов, но, после небольшого размышления была отвергнута. Неизвестно ещё, кто в этих развалинах прятаться может. Выскочит из окна какой-нибудь клыкасто-шипастый, и оглянуться не успеешь, как тебя на обед пригласят. По дороге хоть какой-то шанс есть убежать, да и завалов возле зданий много, замучаюсь перебираться. И устану и время, опять же, потеряю.
Приняв решение, я, стиснув зубы, быстро зашагал по дороге, настороженно оглядываясь по сторонам и, порою, почти, срываясь на бег. Воображение работало на полную катушку. За каждой насыпью скрывался зверь, в тёмных проёмах домов притаились жуткие монстры, сзади заносил щупальца для удара, кто-то невидимый и жутко голодный. Несколько раз я останавливался, резко крутанувшись на месте и, с нарастающей паникой, крутил головой во все стороны, пытаясь уловить хотя бы тень движения. Но время шло, а нападать, по прежнему, никто не спешил. И я постепенно начал успокаиваться.
Кто знает? Может, тут и нет никого? Просто мёртвый город, разрушенный, бог знает сколько веков назад. Крестьяне сюда не суются — боятся! Вся информация только со слов жрецов. Так эти жучары и наврать могли! Гребут отсюда кристаллы, почём зря, а населению ужасы разные рассказывают. Ну что бы под ногами не путались и монополию не подрывали. Вон шаман, об этом точно что-то знает! Какой смысл ему меня на верную смерть посылать? Проще было на месте грохнуть. Понять бы ещё, чего этот колдун степной вдруг таким добреньким стал? Ну, прямо, местная мать Тереза! Казнь остановил, подлечил, охранный амулет на шею повесил, даже до самого леса своих головорезов проводить заставил! В чём его интерес? Антипа опять же убил, зачем то! Нет. Мне эту сволочь, совсем не жаль. Меня бы кто пожалел! Но в чём смысл? Неужели опять всё в пустошь упирается? Я озадаченно почесал голову, продолжая внимательно оглядываться по сторонам. А если предположить, что шаман как-то узнал, о том, что я не из этого мира? К иномерянам здесь, похоже, все не ровно дышат! Вон Вимс как возбудился! Сразу Ставру горло кромсать принялся! Возможную утечку информации устранил. Так может, и Антип слишком много знал? Я в досаде закусил губу. Гонда наверняка догадался, кто я такой! Уже в первый день допытываться стал! А потом, за мной понаблюдать, у него времени хватило. Мог он об этом Антипу рассказать? Вполне! Дороже стоит изгой из иного мира! Наверняка дороже! А эта сволочь своей выгоды не упустит! Ладно. Предположим, за что Антипа убили, понятно. Не по зубам кусок ухватить решил. В проклятый город то меня, зачем было отправлять? И что им всем от меня нужно?!
Что заставило меня, в этот момент, остановится, я уже и сам не знаю. Видимо краем глаза отметил лёгкое дрожание воздуха впереди и мозг, даже ещё не проанализировав, что это такое, дал соответствующую команду. Я замер, увидев, что, буквально в метре от меня, воздух еле уловимо дрожит, словно по нему мелкая рябь пробегает. Как вода в луже, которую еле коснулся, нежным дуновением, лёгкий ветерок. Коснулся, ушёл в сторону и, через несколько мгновений, вернувшись, вновь ласково пощекотал по, успокоившейся было, поверхности. Я огляделся. Хоть воздушная рябь и выглядела довольно безобидно, проверять, что собственно это такое, на собственной шкуре, не хотелось. Слева, надо мной, возвышалась огромная груда из камня, щебня и вывороченных деревьев. Карабкаться через эти дебри было довольно небезопасно. Справа нависала огромная, почти уцелевшая, каменная арка, ведущая в полуразрушенный дом с резными барельефами на стенах. Видать не бедные здесь люди жили, совсем не бедные. Я призадумался, застыв в нерешительности. Идти через арку, совсем, не хотелось. Воображение опять начало рисовать жутких монстров, застывших в ожидании, за уже накрытым столом. Но и альтернативы я тоже не видел. На завал мне не залезть. Там недолго и шею себе свернуть, а в эту странную рябь я и под угрозой расстрела не пойду. Кто его знает, что в ней? Может и не опасна она, совсем. Так, новое природное явление. Ну, вроде, северного сияния. Вот только проверять это, на своей шкуре, я не хочу. Можно, конечно, было попробовать, вернутся назад и поискать другой путь. Встречалось мне по дороге пара перекрёстков. Да только кто даст гарантию, что там будем лучше? Да и время поджимает. Если не успею до того, как баллот побелеет, в Вилич прийти, весь этот забег будет абсолютно бесполезен.
— Да хватит себя накручивать! Нет там никого! Тут бог знает сколько веков, как вымерло всё!
Если я и пытался придать себе этими словами хоть капельку уверенности, то получилось плохо. Совсем не получилось, откровенно говоря. Голос прозвучал тихо, как-то неуверенно, я бы даже сказал, жалко. Вот ведь! Только страшней стало! Так я тут до старости проторчу!
Упрямо мотнув головой, я осторожно двинулся в сторону арки. Сердце испуганным кроликом билось в груди, глаза лихорадочно обшаривали всё вокруг, в тщётной попытке обнаружить хотя бы намёк на движение. Медленно проскользнув, под широким каменным сводом, я очутился во внутреннем дворике, очевидно, когда-то бывшим сквером. Здесь тоже сохранились остатки деревьев, раскинувших свои жуткие, сильно обугленные ветки-кочерыжки в разные стороны. Почему они, за сотни лет, после окончания войны, не рассыпались в труху, оставалось загадкой. Посреди этого кладбища застывших деревяшек, расположился почти не пострадавший фонтан, ромбовидной формы. Ограждение, выполненное в виде раскрывшихся наружу лепестков, было сделано из странного, почти сверкающего своей белизной материала, ничуть не затронутого временем. В центре расположилась статуя невиданного мною ранее, животного, с телом кошки и рыбьей головой, запрокинутой вверх. Сквозь оскаленную пасть, и должен был, очевидно, бить фонтан, наполняя сооружение водой. Воды разумеется не было, но я не мог не обратить внимания, что дно фонтана выполненное из того же белого материала, было абсолютно чистым, без единой соринки. И это притом, что вокруг царил жуткий бардак и запустение. Даже пылинки не было, как и на центральной дороге, что осталась позади. И тут дворник постарался? Трудолюбивый какой! Я присел и осторожно пощупал ограду рукой. Белое ограждение было тёплым и мягким на ощупь, словно обивка дивана, хотя на вид смотрелось твёрдым как камень.
— Мистика, какая то, — прохрипел я, очумело качая головой и пятясь подальше от странного сооружения. Ну, его. От всего странного лучше держаться подальше, целее буду.
Я огляделся. Вокруг сквера или что бы там это не было, со всех сторон нависали стены здания, представлявшего собой, таким образом, вытянутое, неправильной формы кольцо. Сзади чернел зев пройденной мной арки. В возвращении я смысла не видел и продолжил осмотр. В здание вело четыре входа, по одному с каждой стороны, но туда мне точно не надо. И время на осмотр потеряю, и приключений на свою ж.... голову запросто найти могу. А вот расположившаяся напротив пройденной мною арки, её сестра-близнец, очевидно ведущая на параллельную, улицу — самое то. Туда-то я и вышел...
Уже на выходе мне в глаза неожиданно ударил яркий свет, заставив непроизвольно зажмуриться. По ушам, привыкшим уже к тишине, ударила целая гамма звуков, чуть не взорвав барабанные перепонки. Мир, до этого унылый и однообразный, буквально нахлынул на мои органы чувств, вводя в информационный ступор. С трудом разлепив глаза, я на некоторое время остолбенел, пытаясь осмыслить открывшуюся передо мной картину.
Вокруг царило деловитое оживление. Грузчики, пыхтя, волокли довольно тяжёлые ящики, сдабривая этот процесс выразительными матюками, какой-то мужчина, в матовых очках, настраивал аппаратуру, рядом несколько мужиков, снимая рубашки и брюки, не спеша, переодевались в крестьянскую одежду, возле них вертелось пара степняков, размахивая неизменными плётками. И камеры, камеры, камеры. Вдруг вся эта толпа народа замерла, разом прекратив, своё броуновское движение и уставилась на меня. Немая сцена продлилась довольно долго, хотя это долго, могло занять всего несколько мгновений. В таких случаях восприятие течения времени, всегда искажается.
— Толик. Я же просил перекрыть сюда доступ, с соседней улицы! — Недовольно заорал очкарик, буравя меня сердитым взглядом. — И что теперь делать? Весь сценарий коту под хвост!
— А что теперь сделаешь, Геннадий Николаевич. Всё! Аттракцион закончен! — Из толпы вынырнула знакомая фигура в синей ветровке и бейсбольной кепке и повернулась ко мне. — Привет, братуха! Ну и как тебе погружение в иную реальность?! Класс, правда?! От настоящей не отличишь!
— Иная реальность? — Заторможено переспросил я. Мозг, перегруженный информацией, работал на износ, пытаясь её переварить. — Это значит, так теперь, называется? — Я начал постепенно закипать, вспоминая, что пришлось пережить за последнее время. — А вы меня спросили, хочу ли я в этом вашем балагане участвовать?!
— А как же? — Удивился Толик. — Ты же ещё и деньги за это заплатил. Забыл что ли всё? Сам же мне все уши прожужжал, когда на аттракцион шли. Иная реальность! Почувствуешь себя попаданцем! Ну, прям, как наяву!
— Выходит всё это, — я растерянно развёл вокруг руками, — аттракцион?
— Конечно, Вельд! Иди сюда. Я тебе сейчас всё объясню, — Толик приглашающе махнул рукой и широко улыбнулся.
Я, ошеломлённо покрутив головой, сделал шаг навстречу другу. Всего лишь шаг. И следом, резкая боль. Я судорожно схватился за, вспыхнувший ярким пламенем подаренный мне шаманом, мешочек и, обжигая руку, сдёрнул его с шеи. Чертыхнулся, недобрым словом помянув старого колдуна, навязавшего мне эту гадость под видом охранного амулета. А всё моя жадность! Как же — халява! Чёрт! Больно-то как! Оглянулся. Грузчики, операторы, режиссер, в общем, все, медленно приближались ко мне, с одинаковыми, будто застывшими улыбками на лицах. Ледяной волной накатила непонятная тревога. Я машинально начал пятится назад, ещё не понимая причины нарастающей паники.
— Куда же ты, дружище?! — Раскрыв руки, как бы для объятий, Толик тоже двинулся в мою сторону. — Вернись!
— Как ты говоришь, меня зовут? — Спросил я, начав понимать, что послужило причиной беспокойства.
— Тебя зовут Вельд, — перестал улыбаться Толик, делая ещё шаг в мою сторону. — Подойди ко мне, Вельд!
В следующее мгновение, я уже что было силы, бежал назад, в сторону арки. Уже разворачиваясь, краем глаза, успел увидеть, как бросившиеся вслед люди задрожали, словно смазанная картинка и начали на ходу трансформироваться в нечто жуткое. Преодолев арку буквально в два прыжка, я выскочил в сквер и бросился вскачь, в сторону её сестры-близнеца.
