Самогон (Дилогия)

— Сучий потрох, деградант, — отбивался оппонент. — Дзета-функция расположена выше и для каждого S даёт бесконечное количество слагаемых....ой, больно, мля!

Рядом представитель одной из математических школ оседлал лежащего противника и вколачивал кулаками в него знания:

— Вот тебе ряд обратных квадратов! Вот тебе второй ряд обратных квадратов.

При этом все были довольны. Туристы получали незабываемое зрелище. Дерущиеся, что вколотили противнику истину, а власти, что эти маргиналы всю свою злость выплёскивают друг на друга.

Дело шло уже к холодам, но пока было ещё не очень холодно, и турист ещё циркулировал по набережной, но у местных математиков было жарко. Наконец, все ведущие математические школы поняли, что они какая ни есть, а научная организация, а не общество кун фу. Поэтому, математические школы у маяка решили каждая завести себе свою собственную доску и мелки. Сказано — сделано. Теперь в соснах стояли две школьные доски на расстоянии десяти метров друг от друга. Теперь стало несколько тише, поскольку бородатому математику, сумевшему сегодня первому завладеть мелком для выражения своих мыслей, уже не приходилось выслушивать от оппонентов, что он бараний хвост, охамевший в корягу и не так трактует известную формулу. Каждая из школ не хотела уходить далеко от противника, ревниво следила за их действиями, и очень радовалась ошибкам противника. До прямых столкновений с синяками, ссадинами и разбитыми носами не доходило, но словесные перепалки периодически накаляли обстановку. Одна школа обозвала другую махровыми ретроградами, интимно обиженными министерством просвещения. В отместку прилетело не менее обидное: серые деграданты и разложенцы, находящиеся в противоестественной связи с Болонской системой. Но, несмотря на такие обидные прозвища, научные школы далеко друг от друга не удалялись. Следить надо было за противником, и держать с ним ухо востро, а то обгонит он на повороте в своих исследованиях, деградант недобитый.

Осенью начались занятия в школах, ещё в городе было много людей, которые учились заочно в университетах и колледжах. Так вот, эти горе-студенты, а также школьники просекли, что теперь можно домашнюю работу и контрольные в универах по математике, физике, теоретической механике и другим наукам самим не делать. Достаточно подойти к лохматым или лысым дядям у маяка, где они постоянно отирались и вручить листочек с задачками. Дяди совершенно задаром быстро решали эти задачки, и все были довольны.

Другая группа бородачей расположилась в другом конце города, но тоже под соснами. Это были физики. Эти почему-то не дрались ежедневно, как математики, а дискутировали более-менее вежливо, наверное, что-то замышляли. Во-первых, их было меньше. Во-вторых, по характеру в физики пошли более спокойные и выдержанные маргиналы. В-третьих, они таки дрались, но отходили выяснять на кулаках, чья теория прогрессивней, в сторону, чтоб, значит, их не было видно. Так что физиков местный народ считал почти цивилизованными людьми, но какими-то мрачными.

Совсем, почти, не дрались филологи, которые обосновались в самом центре города. Те всем желающим и друг другу читали выдержки из произведений, объясняли друг другу непонятные места в литературе, читали стихи. Эти были совсем безвредные. Но, в тихом болоте черти завелись и расплодились. Зато эти товарищи писали, причём цветисто, образно и с литературными излишествами. Свою писанину они размещали на городских информационных стендах, а то и просто на заборах. Эти дацзыбао имели оглушительный успех у народа. Люди, читая эти короткие статьи или стишки, угорали от смеха. В этих произведениях доставалась всем, и высмеивалось всё и вся. Некоторые чинуши вначале хотели срывать эти листки, но умные просекли, что если станешь фигурантом такого произведения, то популярность среди электората обеспечена. Поэтому работники Администрации, читая вместе с народом эти листки, криво усмехались, а иногда и хохотали до слёз.

Многие чиновники гадали, что страшнее: буйные математики или хмурые физики, но от которых неизвестно, что ждать; или филологи, которые пишут всякую галиматью, но которую все с удовольствием читают. Самые мудрые пришли к выводу, что самым опасным на сегодняшний день является....доктор. Власть поздно спохватилась, что проморгала такую огромную опасность внезапно появившуюся под её нежным боком. Ведь позорный доктор был не буйнопомешанным математиком, не зловещим физиком, даже не популярным писакой, он был философом, а знающие люди понимали, что от философов все беды. Сколько уже империй, королевств и прочих разных государств пострадало от всяких философов. Вспомните хотя бы Жан-Жака Руссо или, прости господи, Вольтера. А тут под боком у себя такую змеюку вырастили, не досмотрели. Второе Туапсе, мля.

К декабрю я втайне помог с издательством специального альманаха, с поэтическим названием "Приморский альманах". Профинансировал издательство в Ростове этого альманаха. Лучше если подальше. Всего по тысяче экземпляров в декаду. Зачем мне это было надо? Делал это в целях финансовой поддержки наших завязавших алкашей. С работой у многих было откровенно плохо. Жили бедно. А так я мог негласно, через членов редакционного совета альманаха, платить авторам самых интересных исследований, статей и обзоров. В альманахе печатались статьи бешенных математиков, спокойных, но хмурых физиков и литературные произведения наших филологов. Деньги редакционному совету поступали тайно, но с указанием кому и сколько платить. Совет выполнял распоряжения точно, ведь и ему отстёгивались деньги. По весне я узнал хохму, что, оказывается, не только я был финансистом наших буйных корреспондентов, а находились ещё люди, которые финансировали это начинание, причём были даже из Администрации. Интересные дела. Но, всё равно, моя доля вложений была самая большая. В альманахе печатались и рецензии на статьи профессоров универа города Ростова. Это мне пришлось организовать. Рецензии были, на удивление, хорошие. Сами альманахи почему-то пользовались популярностью, их расхватывали как горячие пирожки. Хоть цену на них назначай. Я, честно говоря, не предполагал такой эффект. Думал, печатаю обычную макулатуру, которой самое место в печке.

Ну, и много времени занимала опека доктора. Он, бедолага, потихоньку выходил из тени на свет. И кое-кому в определённых кругах это категорически не понравилось. Умные товарищи: поняли, что грядёт переформатирование местного общества, может даже похлеще чем в Туапсе. Один такой товарищ решился всё-таки остановить доктора на взлёте. Нанял для выполнения деликатной миссии социально близких к себе друзей, то есть обычных бандитов, и попросил их разобраться с непонятным и мутным доктором в стиле девяностых годов. Криминальные друзья в количестве пяти человек покивали головами и заверили нанимателя, что доктора, такого мутного, надо завсегда остановить. Чтобы всё это узнать мне пришлось активировать свои умения на максимум, правда, чего-то подобного я от властей, естественно, ожидал и был готов, как пионер.

Пришлось действовать в пожарном порядке, решительно и наглухо. Трупы я отвозил на нашей газели сам. Кузьме, учитывая его тонкую психическую организацию, я такое не мог доверить. А Анчар молодец, воспринял всё как надо. Мы с ним отвезли пять тяжёлых пластиковых мешков далеко в горы, а там я на них осторожно налил кое-какие зелья, предварительно сложив груз в кучку. Через три часа от груза ничего не осталось. Разве что горстка пепла, но это не считается. Все трофеи, в виде денежных знаков, я потратил на премирование математиков. Что там делают физики, я не понимал и не обращал внимания, как потом оказалось зря.

Вскоре скоропостижно помер заказчик того недоразумения с доктором. Как открылось следствию, мужик наелся аконитина, ну и помер. Как только смогли это установить? Больше никто к доктору не привязывался с претензиями. Конечно, некоторые горячие головы планировали способы осложнить доктору жизнь, например, привлечь его к ответственности за незаконную врачебную практику. Но, увы и ах, оказалось, доктор никого не лечил. Даже советов не давал, а отделывался от народа философскими рассуждениями. Поэтому власти, недолго думая, и доктора вместе с его Золотой Бабой, отправили в игнор. Конечно, философствование доктора всё сильней раздражала некоторых товарищей. Несёт этот бывший доктор, понимаешь, всякую ахинею, типа "не создавай себе кумира", вот же гад, или говорит, что нельзя возжелать жены ближнего своего и воровать, сволочь. Запрещает лгать и завидовать, ну вот как это понять. Охамел доктор вконец, говорит, не убий и не укради, вот же падла. А у самого с логикой концы с концами не сходятся: говорит кумира не создавай, а у самого во дворе золотой идол объявился, к которому уже потянулся народ, ибо этот доктор бодро несёт всякую околесицу, якобы через этого идола он получает силу. Какую такую силу? Надо бы уличить новоявленного мудреца в сшибании денег с доверчивого электората, но не получается. Все проверки установили, что денег доктор не берёт, вот же паскуда. Никого не лечит, только угощает пришедших к нему чайком с вареньем и печеньками, некоторых водкой поит. Никак не подкопаешься. Вот только народ всё больше и больше толпится у его дома. Бабу Золотую смотрят и восторгаются, мудрости у доктора просят. А тот и рад стараться. Дурит электорат своей философией по-чёрному. Его дурь так крепко цепляется к человеку, что некоторые разложенцы уже начинают, на полном серьёзе, утверждать, что после посиделок у доктора им становилось лучше. Говорят, что это так Золотая Баба действует. А местные телевизионщики ради рейтинга маму родную готовы в голом виде показать: уже несколько раз крутили ролики с этим идолом. Даже с Краснодара сам Паша Выгодский приезжал, съёмки устраивал, интервью брал. Вот с интервью хорошо получилось, а для доктора плохо. Народ-то правду матку и высказал, всё, что думал. Так вот прямо на камеру и в микрофон и сказал, что доктор обычный фуфломёт, бывшая пьянь подзаборная и серая бездарь. Строит из себя, понимаешь мудреца, а сам пару слов связно сказать не может, несёт пургу всякую: заладил "не укради", да "не убей", слушать тошно. Одна местная дама всю правду тоже про доктора высказала. Говорит, что прослышала, что якобы этот доктор может мужиков от пьяни кодировать, ну, сдуру и повела своего мужика к доктору, кодироваться типа. Так, тот его закодировал, ага. Выслушал, покачал головой, спросил моего мужика: "Водку пьёшь?". Тот признался, что употребляет. Тогда доктор достал бутылку водки и налил из неё полный стакан. Пока я ушами хлопала, мой-то этот стакан и выжрал благословясь. Вот так доктор полечил! Методика, конечно, супер. Пришлось своего домой в режиме малого сознания тащить и скалкой воспитывать. В этот день сильно воспитывала, даже по родимчику колотила терпилу. Видать что-то повредила: не пьёт после этого мой благоверный совершенно. Как отрезало. Вот что волшебная скалка делает. А вы говорите: доктор, доктор. Фуфло полное ваш доктор. Скалка — вот это дело.

Другие тоже говорили, что прослышали, что некий доктор лечит от всего, а у нас болезней целый букет, вот и поплелись к нему. И что получили? Получили вместо лечения пару философских поучений, которые уже забыли. Ну, и чайком с плюшками у доктора угостились. И всё лечение. Даже давление не померил. А вот Баба его Золотая, вот та может и лечит: ибо на другой день нам лучше стало. Потом специально ходили к Бабе ещё несколько раз: представляете, вроде лучше становится. Может и правду народ говорит, что эта Баба из космоса появилась, специально для лечения народа. Да дураку досталась. Может надо её у этого проходимца изъять, да в санаторий поместить, пусть там народ она лечит.

Ещё люди рассказывали про такой феномен, хотите, верьте, хотите, нет. Если возле Бабы положить на специальный столик печенья, сухари, орешки всякие, то через несколько дней они от неё заряжаются и становятся лечебными. Народ распробовал, говорит, здорово помогает.

Сам Паша Выгодский сжевал пару орешков: орешки, как орешки, ничего не произошло. Паша хотел подойти ближе к Бабе, но не дали. У Бабы появился свой ближний круг прихлебателей. Оказывается, до неё мог дотрагиваться только здоровенный мужик самого лагерного вида. Только он. Он её даже вытирал специальной тряпочкой, смоченной почему-то в самогоне. Паша Выгодский попытался взять интервью и у этого колоритного организма, но получился полный облом. На любой вопрос мужик смущался и отвечал "Дык!".

Как отмечал в своём репортаже Паша, внешне всё было пристойно. Народ у ворот не толпился, соседям не мешал, матерно не выражался и мусор не разбрасывал. Всё было умно организовано. Даже войти в этот квартал просто так было нельзя. На двух углах квартала постоянно находились дежурные клевреты Золотой Бабы, которые у всех прохожих интересовались с какой целью тот идёт. Если просто гуляешь, то, пожалуйста, а если к Бабе, то будь добр записаться в специальный журнал на определённое время, это чтоб толпу не создавать. Такому жаждущему полюбопытствовать на Бабу выдавали билет с указанием времени посещения. Билеты были трёх видов. Первый: 10 минут (стоять в сторонке и со стороны любоваться Золотой Бабой). Второй: 15 минут (можно было на лавочке возле Золотой Бабы предаваться медитации). Третий: 20 минут (приобщение к высшей философской мудрости за чашкой чая в компании самого доктора). Поощрялось приносить с собой печенья, орешки, сухари, пакетики с чаем. Деньги категорически не поощрялось: за жизнь денег не берут.

Уже зимой началась какая-то чертовщина и поползли слухи. Народ сплетничал, что действительно Золотая Баба лечит. Уже много народа вылечило свои болячки. Знающие люди говорили, что чувствовали такой же эффект, как от прикосновения к Лёни Праведнику. Неужто доктор действительно святой? Да какой он святой, совсем с ума сошли! Обычный балабол. Вот если кто и святой, так мужик, который постоянно около Бабы крутится. Говорят, Кузьма его зовут. Поговаривают, что этот мужик так сильно от этой Бабы зарядился, что сам обрёл святость. Вот женщинки, которые не могли детей иметь, не дадут соврать. Можете у них спросить, что как только с Кузьмой близко пообщаются, то все сразу залетают, ага. Истинный крест, хоть дело это и интимное. К нему уже очередь из дам выстроилась, говорят, что даже замужние в этой очереди прописаны, такие дела. Говорят ещё, вы не поверите, у Кузьмы кот есть, огромный такой. Так у соседских кошек все котята его масти. Соседи, не будь дураками, этих котят за большие деньги продают в хорошие руки, а половину котят доктору несут, доктор, зараза, на этом настоял. Так доктор, гад, на этом наживается, толкает котят за бабки. Так вы говорите, что можно такого котёнка у доктора добыть? Что, вы! Там такая очередь. На год вперёд записываются. С самого Краснодара приезжают. Жалко, как жалко, но может доктор для земляков скидочку сделает? Ага, помечтайте, это ещё тот жучара.

— А подскажите, сколько доктор берёт за котёнка?

— Тысячу рублей, это если за светленького.

— Вот чёрт! Дорого. Я бы, правда, хотел чёрненького.