— И нам приятно, Мйар, — я пожал Павлу сухонькую руку. — Эль-Марко, а где Роман?
— Они с Николой пошли по берегу гулять.
— Босиком, видимо, — заметил Камориль.
— Да Мйар, не волнуйся ты, — Эль-Марко привстал, взял меня за локоть и принялся усаживать на деревянную лавку. — Вот, с нами сядь, успокойся, все в порядке.
— Да я, как бы, не уверен, — хмуро ответил я. — Видать, потому как этих тварей крошить приходится мне, ты не осознаешь, насколько это все... омерзительно, омерзительно и плохо.
Эль-Марко поднес палец к губам, мол, 'тшш' и одновременно покосился на смотрителя маяка.
— А ты все равно не волнуйся, — Эль-Марко подмигнул мне. — Там же Никола.
— Эль-Марко, я, как никто другой, представляю себе, насколько Роману не поможет девчонка ее возраста, если за ним снова явится... то самое.
— Кажется, Эль-Марко нам чего-то не договаривает, — подал голос Камориль. — Ну-ка давай начистоту, а.
— Секундочку, — Эль-Марко поднялся из-за стола и стал выбираться к нам. — Пойдемте тогда, времени не теряя, их поищем. Заодно сверим часы. То есть, обмозгуем, что и как.
Он исчез вместе со смотрителем где-то в других комнатах дома, а потом появился, уже один, неся в руках охапку шерстяных одеял, которую вручил мне. Потом Эль-Марко снова на мгновение исчез и вернулся, держа перед собой пакет с какой-то едой и подозрительно позвякивающим стеклом.
— Пойдемте, — скомандовал он. Прокричал куда-то вглубь дома: — Павел Игнатьич, мы не прощаемся, мы еще вернемся, так что уговор в силе!
Старик ответил ему что-то неразборчиво-утвердительное, и мы вышли в сгущающиеся сумерки.
— Эль-Марко, — начал я из-за охапки пледов, — ну слушай, ситуация правда серьезная, зачем ты отпустил...
— Мйар, успокойся, — повторил Кападастер. — Я при старике говорить не хотел, но ты, в общем, забыл, что ли? Никола же — огонек.
— Кто? Что? — не понял я.
— Эль-Марко как бы намекает тебе, что девочка — юный элементалист из пирокинетиков, — разъяснил Камориль.
— Ох ты ж, да что ж такое-то! — возмутился я. — Вокруг меня что, нормальных простых людей нет? Откуда вы их берете, всех этих колдунов и волшебников? Где вообще нормальные обыкновенные люди?..
— Ну вот тебе Павел Игнатьевич, — он просто... старик, — пожал плечами Эль-Марко.
— И тем не менее, — продолжал я, — девочка очень уж юная, самоуверенная, конечно, но, Эль-Марко, ты же видел ту жуткую тварь, чего же ты Ромку от себя отпустил?..
— Мйар, я не могу его заставить рядом с собой быть постоянно, — немного обиженно заметил Марко. — Это он от тебя не отходит, а сюда мы как приехали — он очень живо выразил желание исследовать прилежащую местность, и Никола его поддержала. Они же дети, Мйар.
Я вздохнул.
— Ну ладно. Но сейчас я тебе расскажу, что потом стало с той блондинкой в бикини, когда вы уехали — ты поймешь, чего это я негодую.
Тут из-за камней показались, собственно, виновники нашей мелкой размолвки — Роман с Николой. Ромка был без футболки, в одной пайте на голое тело, а в красной тряпке, ранее служившей футболкой, он что-то тащил.
— Зубоскал! — радостно воскликнул мальчишка. — Смотри, а мы мидий надрали! Давайте их жарить! И рапанов вот чуть-чуть!
У меня от сердца отлегло.
Через четверть часа в бухточке, защищенной от ветра, горел небольшой костерок, в котором на найденной кем-то железной пластине весело шкварчали и открывались одна за одной крупные черные мидии. Мы расположились вокруг. Ромка, я и Эль-Марко кутались в пледы, а Никола и Камориль, казалось, холода не замечают вообще. Я хотел было согнать Николу с холодного песка хотя бы на погнутую корягу, но девчонка наотрез отказалась, а я решил, что ей виднее.
— Ну, так когда будут известия из гильдии целителей? — спросил я животрепещущее.
— Голубь вернется минимум на рассвете, — Эль-Марко отпил вина из горла. — Тут такое дело. А у вас какие новости?
Камориль отобрал у Кападастера бутылку и передал ее мне.
— Опять ты меня спаиваешь! — возмутился я.
— Захотел бы — споил бы, — как-то бесцветно ответил Тар-Йер и принялся рассказывать Эль-Марко о видениях своей 'сестры'. А потом он и про исход моего боя с той тварью рассказал, и хоть он пересказывал с моих слов не совсем точно, я был благодарен ему за это, ведь в его устах история звучала куда как менее обреченно, а я из живодера превратился в благородную жертву неправомерной агрессии.
— Из этого всего я делаю очевидный вывод, что на мальчика нападут снова, причем в ближайшее время, — наконец подытожил Камориль. — Но врасплох нас теперь не застать. Не знаю, насколько эти наши враги разумны. В целом нам известно мало. А значит, нам надо узнать больше.
— Совершенно согласен, — кивнул Эль-Марко.
— И у тебя уже есть идея, как нам это сделать? — обратился я к некроманту.
— Ну, не без того, — улыбнулся он. — Значит так, смотри сюда. Оба раза, когда тварь нападала, она сначала была нормальной человеческой девушкой, так?
— Так, — согласился я. — Ну, нормальной или нет не знаю, но выглядели они, эти барышни, вполне себе по-людски.
— Вероятно, — продолжал Камориль, — существует какой-то 'спусковой крючок', момент или событие, после которого тварь начинает морфировать. Может, это происходит тогда, когда она видит Ромку? В любом случае, изменившаяся тварь весьма агрессивна, и, полагаю, толку от нее будет немного. Таким образом, нам надо поймать ее до того, как она превратится.
— Поймать? — уточнил я. — Поймать и что?..
— И узнать, что это, в конце концов, такое. Оба раза, что ты с ними дрался, меня рядом не было. Так бы я хоть в момент смерти смог какие мысли считать. Ну так вот. В следующий раз мы должны добыть столько информации, сколько сможем. В идеале — мы должны заполучить тварь еще в образе девушки. Может быть, эти дамы теряют разум при трансформации. От боли, например.
— Или от шока, — предположил Эль-Марко.
— Или от болевого шока. Собственно, как ты предлагаешь действовать? — серьезно спросил я.
Камориль немного помолчал, потом продолжил:
— Тут есть два варианта. Или даже несколько. Первый: при встрече с существом (а это не обязательно будет девушка, мне кажется) мы с тобой будем ее удерживать, а Эль-Марко вколет ей чего-нибудь феерически-седативного.
— Даже если я не успею ей чего вколоть, мне достаточно коснуться ее, — добавил Кападастер, — чтобы быстренько провести диагностику, что там у нее внутри.
— Страшный ты человек, — покачал головой Камориль.
— Почему страшный? — это спросил Ромка, до сего внимательно слушавший нашу беседу.
— Потому что целитель-целитель, а смертоносен как шаровая молния, — Камориль поцокал языком. — Практически, если брать в расчет нормального живого человека, Эль-Марко может убить его в два счета одни прикосновением.
— Эй-эй, ну полно тебе, — Эль-Марко замахал руками, — такие ужасы рассказываешь! Я бы такого никогда не сделал!
— Человек — очень сложная машина, и местами хрупкая. Радостно выросшая лишняя перегородка в трахее скосит кого угодно в течение пары минут, — беспощадно продолжал Камориль. — Так что, Эль-Марко, если ты прикоснешься к ней, и что-то пойдет не так, например, ты не успеешь вколоть седативное или еще что, — не раздумывай, убивай.
— Скажешь тоже, — Эль-Марко сконфуженно отвернулся, пытаясь представить дело так, как будто бы он просто на море смотрит.
— Таким образом, так или иначе, мы наконец узнаем, против чего боремся, — продолжил Камориль. — Мы и так знаем немало о самом монстре: тварь морфирует; тварь не видит Мйара; тварь охотится за Ромкой; тварь не хочет Ромку убивать, скорее всего, она хочет его украсть; тварь способна регенерировать, вытягивая жизненные силы у оппонента. И, — но тут уж я могу только предполагать, — тварь эта является лишь инструментом в чьих-то руках, ибо заменима себе подобными несчастными существами.
— Вампирами запахло, — поежился я. — Камориль, помнишь, как на тебе кровь высохла тогда, у креста?
— Ну.
— А что это такое было? Это ты тоже жизненные силы впитал?
— Я-то? Это была кровь мертвеца, так что я впитал... нечто другое. Но, по сути, ты прав. Отличие лишь в том, что я впитал непосредственно то, что было в крови. А тварь наша, судя по всему, через свою кровь установила с тобой, Мйар, связь, и пила силы из самого тебя, вполне еще живого.
— Жесть какая-то, — поежился я, припоминая дневные события. — Так это не может быть связано с вампирами?
— Мне кажется, нет, но если хочешь, можно заехать завтра к главе клана, узнать, так сказать, из первых уст, — Камориль пожал плечами. — Кстати, это вполне даже можно устроить, ибо глава нашего местного клана вампиров торчит мне коньяк.
— Сколько можно пить?.. — возмутился я. — Спиртное разрушает мозг!
Камориль рассмеялся. Видимо, с бутылкой вина в руках мне не стоило так категорично высказываться.
— Ну чего ты ржешь? А? — спросил я негодующе. — Ни капли в тебе серьезности, Камориль Тар-Йер!
Впрочем, негодовал я совершенно безрезультатно — 'смешинку' съели теперь и остальные. В общем, серьезное обсуждение дел пришлось прекратить и заняться вплотную поеданием мидий.
Над морем потихоньку загорелась луна, а ветер стих.
— Никола, а ты сможешь, если что, сообразить нам заморозку? — спросил Камориль у девчонки.
— Эк вы загнули, будто не шарите вообще, — буркнула она. — Жарка и заморозка — это совсем разные вещи! Если я элементалист, это не значит, что я управляю тучками и могу собрать силу солнышка в средний палец!
— Полно те, — Камориль отмахнулся, — принцип же один и тот же! Только наоборот, разве нет?
Никола насупилась, обдумывая.
— Нет, — сказала она. — Это как если бы поглощающий маг стал энергию отдавать. Типа, вкачивать. Совсем другое. Так не делают. Если я — огонек, то и все! Точка.
— Хм.
Видно было, что Камориль не согласен. Ромка удивленным не выглядел — вестимо, Никола уже рассказала ему, кем является, а то и показала пару фокусов с огнем.
Я пошерудил в костре веткой.
— Камориль, а зачем нам заморозка?
— Это если снотворное не подействует на твоего очаровательного монстрика, — пояснил он. — Ну, нет так нет. Хотя я уверен, что через пару десятков лет ты, Никола, вспомнишь эти наши посиделки, виртуозно сочиняя лед для коктейля в форме рогатой наковальни.
— Еще чего! — фыркнула девочка.
— Таки примерный план на завтра ясен, — подытожил Камориль. — Эль-Марко, а когда нам ждать вестей от целителей?
— На рассвете, — ответил Кападастер, пробуя пальцем, не обожжет ли его печеная сосиска на палке, — Я ж говорил уже.
— Ага, — Камориль, наклонив голову, смотрел, как Эль-Марко пытается есть сосиску так, чтобы жир не капал на штаны. — Хорошо... Допустим, у целителей тоже нет информации касательно ключа от всех дверей. У нас остаются элементалисты и чтецы. Николе сведений, скорее всего, не выдадут, мала еще.
— Эй! — не преминула возмутиться та.
— Что 'эй'? Это даже не критика, а констатация факта, — Камориль набрал в ладони песка и стал пересыпать его из руки в руку. — Значит, надо искать помощи извне нашей теплой компании. У меня много знакомых магов.
— Вот к кому тебе надо было обращаться, — кивнул я Ромке, который тоже ел сосиску. — Когда ты хотел узнать о местных чародеях и прочей нечисти. Камориль у нас светская персона, говорят, у него харизма льется из ушей.
— В твоих устах, Мйар, этот комплимент звучит как-то... не очень, — Камориль состроил унылую физиономию. — За что ты так со мной?..
— Ай! Камориль! Лучше рассказывай, что там за маги! Считай, я ничего не говорил!
— Но я все запомнил, — покивал некромант. — Так вот, собственно, кандидатов на прошение о помощи не так уж мало, мне даже как-то сложно выбрать...
— Это должен быть старец в очках, — предположил Ромка, — по телевизору таких всегда показывают как самых умных, мудрых и знающих все-все-все. Да, в балахоне и с седой бородой. Бородой — лопатой.
Никола захихикала:
— И с совой, да!
— Ну, можно еще с вороном, — добавил Ромка. — С живностью какой-то, в общем. И в библиотеке чтоб.
Камориль помолчал, задумавшись. Видать, перебирал в уме знакомых чародеев.
— А ведь и правда, — медленно проговорил он, — знаю я один экземпляр с заявленными характеристиками. Правда, сдается мне, он немного... того.
— Сумасшедший? — уточнил я.
— Ну... скорее, рассеянный, — пожал плечом Камориль. Посмотрел на Романа внимательней. — Ромка, а где, собственно, пластырь? И тебе что, сияющий мир более не мешает?
— Ой, — мальчишка хлопнул себя рукой по лбу. — Не-ет... Не вижу ничего такого. А пластырь... Ну, наверное, смылся, когда я купался.
— Ты купался в такой холодной воде? — испугался я.
— Да не волнуйся, дядька Зубоскал, меня Никола потом высушила и прогрела!
— Я нагрела песок, никаких проблем, — довольная собой, заявила девочка. — Очень удобно. Почти не напряжно. Я себя сама всегда так сушу.
— Роман, иди сюда, новый прилепим на всякий случай, — скомандовал Камориль.
Пока он доставал упаковку пластырей из кармана и шуршал ею, Ромка осведомился:
— А что это за пластырь такой, кстати? Я все хотел спросить. Как он мне 'волшбу прикручивает'?
— Это подарочек поглощающих, — ответил Камориль, — считай, что он двусторонний. Ни твоя магия, ни магия извне не проходит через твою голову. Конечно, оттяпать ногу призрачным лезвием тебе можно, но раскроить им голову — нет.
— Так может, мне целиком этим обклеиться? — задорно предложил мальчик.
Камориль покачал головой.
— У меня эта упаковка совершенно случайно оказалась. Это ж их стратегические запасы. Может, стоит оно и не дорого, но достать это трудно. Так что, будь добр, последи, чтобы нам их реже менять пришлось, хорошо?
— Ну ладно, — Ромка кивнул, — попробую. Хотя, мне кажется, что оно мне не надо уже, но вам видней, могу пока и поносить.
— Будь так добр, — улыбнулся Камориль.
— Так что, идем завтра к местному, как ты там сказал, главе вампиров? Или куда-то за седативным? Или к этому мудрому бородачу? — спросил я, отхлебывая еще вина.
— За успокоительным — это ко мне, у меня есть. Можно, конечно, рассредоточиться и послать тебя, Мйар, к бородачу, а Эль-Марко к вампирам, но этого нам, я считаю, категорически нельзя. Иначе же будет как в лучших образчиках жанрового кино.
— Сначала надо к тебе за препаратом, — порешил я, — чтобы при себе его иметь. А там — как пойдет.
— Отлично, — ответствовал Камориль.
А пока я глядел на луну и добивал остатки красного сладкого, ребята стали потихоньку собираться. Спать мы должны были в том самом крохотном домике при маяке. Там в самой большой комнате от стены до стены сооружена лежанка, упирающаяся прямо в стену с печью. Не совсем, конечно, удобно, и, несомненно, очень рисково для некоторых из нас, — но терпимо. Как оказалось, именно о ночлеге договаривался Эль-Марко со смотрителем маяка.
Никола сказала, что будет спать на кухне, на диванчике.
Эль-Марко сетовал, что Павел Игнатьевич будет храпеть, и раздумывал, а не подлечить ли старика ненароком, хоть и не известно еще, будет ли с этого какой прок.
