Книга 4. Оборотни Его Величества. Полнокружье

В четвёртом часу ночи Алесса, не спавшая накануне, задремала на софе, завернувшись в плед; на полу валялись зарисовки горящей Равенны, обороны национальным героем Ладериком Быкобором деревни Малые Горки, морских глубин и портрет графа Иборского. Выписав очередное имя и запомнив страницу, где остановился, Вилль прикорнул рядом с Тай-Линн. Да плевать, что подумает общество, увидев поутру неженатую парочку в обнимку.

* * *

Ледяные широты севера. Возле узкого ручья две цепочки тигриных следов: сумеречная карса с детёнышем приходили поглядеть, не треснул ли лёд на водопое, и совсем недавно, за несколько часов до двуногих. Паутина ветвей в оплётке лишайника крадёт рассеянный серый свет и звуки. Дупла и разломы таращатся сотнями блистающих глаз. Чёрный лес, полный духов. Стрррааашно?.. Не-а!

— Что это за ручей?

— Ну как же ты, боярышня, государыню Алидару не признала.

— Алидару? Но она такая крохотная!

— Всё великое начинается с малого, сударыня.

— Я показал тебе истоки, чтобы ты помнила: все реки рождаются беспомощными младенцами, как и смертные. Они тоже видят нашу родственность, так что не бойся табунов их кэльпи, змеев-йадасов и водяной нечисти, стань их сестрой, и то же самое касается прочих духов. А теперь, боярышня, слушай внимательно да мотай на... тьфу ты, у тебя ж ни косы, ни усов. Пускай Шип на свою косу наматывает, хоть какая-то польза от него будет, — л"лэрд показал кулак, ведьмарь отмахнулся ветряным сгустком: вот и поговорили. — Беседу с духом всегда начинай с приветствия, не жди, пока он первый поклонится. Для начала попробуй уговорить его выполнить твою просьбу. Откажется, тогда узнай, чего он хочет взамен. Если не хочет ничего, спроси, почему, сама предложи, да поубедительней, чтобы заинтересовать. Будет гнать прочь или угрожать, сразу не уходи, а настаивай: может быть, он обижен на смертных, и твоё внимание его немного утешит. Ну, а коли дух действительно зол и договориться никак не выйдет... в общем, разозлённого духа с расстроенным не спутаешь.

— Что тогда делать?

— Линять.

— А сударь может за меня полинять, раз уж от него иной пользы нет?

Морокун сморгнул и заржал точно конь.

Триш правда не хотела! Шутка сама с языка прыгнула, не успела поймать. Сударь проворчал, дескать, общество дремучего мужика дурно влияет на ученицу, но, вроде бы, не обиделся, и с этим все трое ступили на Лёгкий путь.

Девушка второй раз шла по облачному коридору, и восторг уступил место научному интересу. Линдрэ сказала, что подобные тропы ничего общего с заклинаниями не имеют, но маг воды отчётливо видела силовые нити, удерживающие "пол" и "свод", правда, совсем иные, чем в порталах. Телепортация — своего рода скачок из одной точки в другую, быстрый и, желательно, точный, при этом материя пространства рвётся и затягивается не сразу. Остаётся след, по которому можно вычислить направление прыжка, очень часто новички неправильно закладывают вектор, и их может выбросить в Океан или вмуровать в стену, почти у всех на первых порах идёт носом кровь, а раненых и беременных вовсе нельзя телепортировать.

Магия Лёгких путей была щадящей и для самого мира, и для путешественников. Пространство не рвалось, а растягивалось подобно мыльному пузырю, только вытянутому, как если бы его выдували с большой силой, и снова срасталось за спиной. Можно сократить путь до нескольких ударов сердца, можно продлить насколько угодно, чтобы вдоволь насладиться красотами реальной местности сквозь прозрачные "стены", оставаясь невидимкой для окружающего мира.

Вопрос, когда ведьмарь научит Триш этой магии, пока висел без ответа.

Эх, знали бы однокурсники, поступившие в магистратуру, что на единственную ученицу приходится аж двое первоклассных учителей, от зависти лопнули бы!

Лёгкий путь завершился пологим берегом, причём, саму реку можно было угадать только по ярким флажкам жерлиц в заметённом льду. Рядышком раскинулось большое село, белобокое, частокол заменяют плетни. Морокун азартно потёр руки.

— Давненько я из Сумеречья не выходил, но чего не сделаешь ради лучшего друга. Цени!

— Что именно?

— Вчера сразу после вас к нам... эээ... совершенно случайно забросило мага, которого вызвал из центра голова села Великие Кавуны, — действительно, интересное совпадение. — Зима в этом году выдалась метельная, а речка Кабзар у них почти под стенами течёт, так что в паводок смоет наверняка. Мага я побил, и работа теперь наша.

— Что нужно сделать?

— Всего-навсего проложить для реки новое русло.

И впрямь, какие пустяки!

— Кстати, вдали от дома моя сила убывает. Придётся тебе поработать самой, а мы с Шипом словом поддержим.

Триш окинула удручённым взглядом поле, вернее, реку деятельности. В конце концов, сама настояла на скорейшей практике.

— С чего начнём, боярышня?

— Сначала нужно показаться голове и условиться об оплате, чтобы наём выглядел натурально, заодно осмотримся. Потом на реку пойдём с кэльпи договариваться, чуется, они тут есть. Где мы находимся?

— Здесь, — Морокун ткнул пальцем в карту, судя по году типографской печати, отобранную у "побитого" мага.

— В Мининской губернии? Далеко нас занесло, почти к самой Поднебесной Цепи.

Эльф прищурился.

— Значит, этого идиота мага протащило к тебе через всю страну? Кхм.

— Делаешь добро, так он ещё придирается! — вспылил ведьмарь. — Я вчера по Свободным Землям петлял как заяц пуганный, подходящую работу для твоей боярышни искал, даже мага не успел побить до смерти, а "спасибо" так и не услышал!

— Спасибо-спасибо, — л"лэрд примирительно похлопал друга по плечу

В юго-западной губернии, одной из сплотившихся вокруг большого озера Чорный Крумкач, самобытностью радовали не только названия. Село не было обнесено стеной, зато в центре рядом с церковью высился укреплённый двухэтажный курень, где, пожалуй, могли бы укрыться все кавунчане разом и от паводка, и от ворога. Видимо, в нём и жил голова. Храм, за исключением хозяйственных построек, оказался единственным деревянным сооружением, люди предпочитали избам глинобитные хаты и мазанки под соломенными крышами, выкрашенные белилами. Как красиво тут весной, когда цветут сады!

— Здесь правда цмоков как домовых прикармливают! — Триш восторженно указала на сковородку, венчающую крышу вместо аистиного гнезда. Небольшая длиннохвостая змейка, по-стрекозиному трепеща крыльями, зависла над угощением, подцепила вытянутым рыльцем яичницу за край и в один приём заглотила, после чего нырнула в трубу. — Цмоки в этой местности водятся, больше нигде. Я их только в нашем бестиарии видела, да и то... — и не стала продолжать, что домашние духи тёплых губерний, вырванные из привычного ареала, развоплотились уже через неделю, и вместо них по аудиториям Академии забегали проказливые шушели.

Почтенного голову звали Власом, и пшеничных власов на вышеозначенной голове росло столько, что открытыми оставались лишь ясные синие глаза да крупный нос картошкой. Курень принадлежал ему вместе с внушительных размеров двором, бытовыми постройками, мычаще-хрюкающим, и в унисон им голосящим в глубине дома младенцем. Голову предупредили, он ждал на крыльце, одетый в синий зипун, и, судя по выражению лица, до последнего не верил, что в свите госпожи магини действительно будет эльф.

— Раньше к нам хлопца дасылали, — недовольно заметил мужик, и, обернувшись, крикнул: — Дарка, уйми ты его, ни днём, ни ноччу спакою нема!

Малыш вякнул и замолчал, видимо, получив соску.

— Мой коллега сейчас на более выгодном задании, но если хотите, можете его подождать, через месяц освободится, — девушка безразлично пожала плечами.

— Месяц?! Да нас до таго часу по окна затопиць! Добра, — махнул рукой Влас, — покажи рэкамендацыю.

Этого Триш не предусмотрела, зато л"лэрд, не растерявшись, похлопал по карману и выудил оттуда изрядно помятую бумажку, гласившую "Разыскивается особо опасный...", кою величественно продемонстрировал голове.

— Бачу, — кивнул мужик, бессовестно обмороченный эльфом. — Рабеце тады.

— Сперва оплату обговорим, потом дело сделаем, — покачал головой Морокун.

Сговорились на сорока империалах. Для столицы сумма небольшая, в провинции деньги огромные, хотя Триш сомневалась, что владельцы лучших в стране бахчей бедствуют, сколь бы хозяин не сокрушался, дескать, жадные магики их "па свеце пусцяц".

Ушлые рыбаки под шумок намекнули, мол, прежний "хлопец" всегда на их крючки рыбу приманивал, но жадная магиня заломила такую цену, что у сельчан врождённый дар мата пропал; разобрали жерлицы и пошли по домам наблюдать из окон.

Девушка увидела полынью и направилась к ней, попросив мужчин оставаться на берегу. Изменить речное русло на небольшом участке можно, но долго. Это не магия одного жеста, подготовка может занять несколько дней. В конце концов жест-то будет — эффектный, как раз для восхищённых клиентов, но перед этим следует взять пробы воды и почвы, изучить рельеф, выяснить скорость течения и провести необходимые расчёты. Так работают маги.

Триш надела либр только для маскировки. Сегодня придётся обойтись без него.

Шаг первый: поздороваться с духом. Девушка склонилась над полыньёй. Водный маг знала, как быстро среди русалок разносятся слухи, но сейчас эта нечисть спит. Повезёт, если кэльпи такие же сплетники.

— Привет тебе от сестры Черногривого, речной брат!

Солнце высветлило в тёмной воде пестрянку, сложившуюся озорной мордой. Ледяные глаза смотрели без признаков агрессии.

"И тебе привет, Трисса — сестра брата! Зови меня Павой, — Вьюнок или, на местный лад, Павой, выпрыгнул из воды. Селяне увидали только сноп брызг и прозрачную дымку над прорубью — ворожит магичка. Жеребец казался моложе Черногривого, если так можно говорить о кэльпи, голубоватые грива и хвост были заплетены в легкомысленные косички. — Ты правильно первой поздоровалась, а то я уж собрался лёд ломать у тебя под ногами."

Триш сделала мысленную зарубку, что впредь будет представляться ещё издали, даже если придётся орать. Шаг второй: грамотно изложить требования.

— Я пришла просить тебя о небольшой услуге.

"Кого топить будем?"

— В том и дело, что никого. Зима снежная была, паводок у вас ранний, и недели через три село попросту смоет. Всё хозяйство погибнет, и людям будет негде жить.

"Фрр! От меня ты чего хочешь, сестра брата?"

— Уважаемый Павой, — для вящей убедительности девушка сложила руки на груди, — не могли бы вы с вашим табуном проложить новое русло в огиб деревни?

Жеребец запрокинул голову и тоненько заржал, видимо, смеялся; в реке подхватили на разные голоса. Их оборвал короткий сердитый всхрап.

Кобылицу, величаво ступившую на лёд, даже в ночной мгле Триш не спутала бы с подружкой Павоя. Некрупная, коренастая и мохноногая для породы изящных водяных духов, она походила на пожилую селянскую лошадь, вспахавшую не одну целину.

— Привет тебе, мать братьев и сестёр моего брата Черногривого.

"И тебе привет, младшая сестра", — дух появился на свет в те времена, когда просто некому было дать ему имя. Вот настоящая хозяйка реки, проложившая русло от истока до устья, родившая кэльпи многочисленных притоков, и по завершении трудного пути передавшая табун жеребцу, как принято у лошадей, даже таких необычных.

"Слышала, о чём она просит?" — Павой весело пританцовывал передними ногами.

"Слышала. Скверно. Люди живут здесь очень давно, это их дом также, как и наш."

"Нам-то до них какое дело?"

— Они любят свои дома не меньше, чем вы свой, — укоризненно возразила Триш. Шаг третий: настаивать, приводя убедительные аргументы.

"Пусть сами и переносят их подальше!"

— Это намного сложнее и дольше, они никак не успеют до паводка. Людям придётся уйти отсюда.

"Вот и прекрасно!"

— И кто тогда будет носить вам в дар венки и сласти? С кем русалки будут обмениваться сплетнями, для кого будут петь омутницы? Вы с этими селянами соседи и должны жить в гармонии, а не отбирать друг у друга дома.

Похоже, легкомысленному жеребчику не приходило в голову, что духи, избалованные людским угощением и обрядами в честь себя любимых, останутся без привычного внимания. Павой посмотрел на мать.

"Сестра дело говорит. К тому же, если мы не уйдём по её просьбе, люди позовут другого колдуна, который насильно перегонит нас туда, где нам может не понравиться, а то и вовсе уничтожит, — кобылица тряхнула седой гривой. — Мы бы обогнули село по широкой дуге, но дух каменной гряды нас не пропустит.

Опытным взглядом водника Триш прикинула наилучший вариант нового русла, достаточно плавный, чтобы стремнина не переворачивала рыбацкие лодки. Невысокое вытянутое взгорье, густо поросшее лесом, торчало аккурат посередине.

— Я с ним договорюсь.

"Ну, попробуй", — усмехнулась кобылица...

Чтобы скорее добраться до гряды, взяли сельских лошадей. Можно было и на кэльпи, но сами они не предложили, и Триш не решилась наглеть, Морокун тоже разводил руками, дескать, я тебе не помощник. Хотя на юг он, несмотря на "убывающую вдали от дома силу", Лёгкий путь проложил...

Ну ладно, это — первое самостоятельное задание, так что рассчитывать надо только на себя, уж в крайнем случае ведьмарь вмешается... Нет, даже думать об этом нельзя!

Подпрыгивая на проворной чалой лошадке, Триш вспоминала всё, что слышала от наставников о духах земли. Они, как правило, отзывчивы, больше других привычные к смертным, которых буквально носят на себе, прямолинейны, степень упрямства зависит от почвы и породы камня, где они обитают. Легче всего договориться с песком и чернозёмом, с алмазом — уже придётся попотеть. Выглядят тоже по-разному.

Этот дух предстал в образе бабки, плотно сбитой и востроносой, одетой по местной моде, даром что свитка с кудрявой оторочкой и юбка известняковые, как и на редкость сволочная физиономия. Кабы не двое мужчин за спиной, Триш просто показала бы каменной старухе либр и на примере грунтовых вод, подкреплённых заклинанием, разъяснила суть фразы "вода камень точит".

— Шиш вам! С места не двинусь, всегда тут сидела и сидеть буду! — голос духа был громкий, сварливый, лицо за счёт примесей меняло цвет: вот сейчас оно побагровело.

— Но люди...

— Пущай катятся к шушелю! А я никуда не пойду!

— Я не прошу вас уходить, просто сделайте расщелину, где могла бы течь река...

— Я те не ковжупень, девка, чтоб дырки мне в подоле ковырять!

— Нужно не дырку, а просто немного раздвинуться...

— Чё те раздвинуть?! А ну пшла отседа, охальница! — несколько крупных валунов, сорвавшись, прогрохотали к подножию.

Триш переборола желание засветить упрямой бабке либром по макушке. Шаг четвёртый: если дух гонит прочь и угрожает, не уходить, а выяснить причину, по которой он так негативно настроен.

Бабка казалась скорее раздражённой, чем злой. Стояла, уперев руки в бока и притопывая каменной ногой, отчего по склону катился щебень, а сама точно спрашивала: ну, и что теперь делать будешь? А вот что...

— Я вовсе не хотела вас оскорбить, — покаянно вздохнула Триш, — просто наставники сказали мне, что такие могучие духи, как вы, всё-всё могут в своих владениях. На вас растут прекрасные корабельные сосны, и я подумала, что речной поток, стремящийся в расселине, смотрелся бы очень эстетично в таком антураже. Правда, сударь?