Ночь в тоскливом октябре

К тому моменту, мы уже оставили бейсбольное поле позади и приближались к зоне детской площадки. Вглядевшись в темные силуэты, я не увидел никого живого: никаких необычных фигур на парковых лавочках, никого ни на качелях, ни на лесенках и горках, ни на карусели, вообще ни одной души в округе.

— Ну и когда я нагнулась проверить, что с ним, — продолжила Кейси, — Он меня огрел по башке бутылкой. Ну, или еще чем, не помню. Этот инфаркт... или что он там изображал... это была уловка, чтобы меня подманить и взять. Он меня напрочь вырубил. А когда я очнулась, то была внутри его тележки. А она до того была нагружена доверху, так что он, надо думать, выкинул часть хлама, чтобы для меня место освободить. Наверное, решил, что из меня получится улов поинтереснее

Мы подошли к качелям. Кейси опустилась на сиденье. Я встал перед ней, но чуть сбоку.

— Но он выгреб не все свое барахло, — пояснила она, — Я чувствовала спиной, что лежу на чем-то.

— Как ты туда вообще поместилась?

— Это была довольно большая тележка, — сказала она. Улыбнувшись, она опустила ноги на землю и начала легонько раскачиваться, — И я туда поместилась только от головы до задницы. Ноги торчали и свисали сверху. Короче, я была, мягко говоря, в шоке, обнаружив себя в таком положении.

— Да уж.

— Если тебя запихнуть в корзину магазинной тележки, оттуда невозможно быстро выбраться. Так что я не могла надеяться быстро выпрыгнуть и убежать. Решила притвориться, что еще в отключке.

— Тебе, наверное, было страшно до смерти.

— В каком-то смысле, но в то же время и не очень. Я уже бывала в передрягах раньше, и выбиралась из них целой... более или менее. Потому решила, что и из этой выберусь тоже.

— Надо думать, так и вышло, — сказал я.

— Надо думать, — улыбнулась она, подняв взгляд, — Я же здесь.

— Как ты убежала?

— Ну, я поначалу надеялась, что кто-нибудь нас заметит и его остановит. Ну, копы, например? В смысле, стоило хоть кому-то на нас посмотреть, и они увидели бы меня, лежащую в тележке, которую толкает бомж. Он даже не пытался меня чем-то прикрыть. Я была на виду, прямо так он меня и вез по улице.

— В три часа ночи, — добавил я.

— Верно. Но улицы не то чтобы прям уж совсем вымирают в этот час. Ты сам знаешь.

— Знаю, еще как.

— В какой-то момент я услышала, как кто-то пробежал мимо — спортсмен что ли какой-то. И кажется, велосипед проехал. И даже несколько машин. По-моему, спортсмен и велосипед — промчались прямо мимо нас, по той же самой улице. Машины не проезжали мимо, но я слышала, как они поворачивали на перекрестке, очень близко, в пределах видимости. Никто ничего не сказал, никто ничего не сделал. Все двигались по своим делам.

— Возможно, они тебя не видели.

— Да половина из них сами психи, наверняка.

Я улыбнулся.

— Ну да.

— Короче. Этот мужик наконец добрался туда, куда меня вез. Он перевернул тележку и вытряхнул меня на землю — но только он, наверное, уже догадался, что я притворялась. Только я попыталась вскочить и побежать, как он меня схватил, и отколошматил так, что я едва снова не вырубилась. Потом закинул меня на плечо себе и потащил вниз по склону. Я уже неплохо представляла, где мы, так что решила, что он тащит меня вниз к ручью — туда, где никто не увидит. Я сообразила, что он планирует меня там, ну ты понял, изнасиловать. Так сказать, для начала.

Я кивнул. Во рту у меня пересохло, сердце тяжело колотилось. Она продолжила:

— Когда мы оказались внизу, где рядом вода текла, я решила, что ну вот, сейчас он меня кинет на землю и начнет свое дело. Я хотела, чтобы он поскорее начал. В такой момент они максимально уязвимы — когда уже пыхтят и готовы тебе присунуть. Да только он не остановился, и меня на землю не опустил. Вместо этого, он повернул и понес меня дальше вдоль берега. Собирался затащить под мост, — Кейси нахмурилась, глядя на меня, — Тебе надо знать кое-что про мосты, Эд. Лучше никогда не заходи под них ночью.

— Уже заметил, — процедил я.

— Я сообразила, что надо бы поживее что-то сделать, если я хочу удрать. Но прежде, чем у меня возникла возможность, он как крикнет: "Подходи, налетай!". И ему оттуда отзываются, из-под моста. Как будто толпа каких-то мужиков там уже сидит и его ждет. Может и пара баб там тоже была, не знаю... — помотав головой, Кейси пробормотала, — Черт возьми. Вот тогда мне стало реально жутко. Думала, кожа сейчас с костей сама слезет, столько мурашек забегало. Даже сейчас просто вспоминать страшно.

— Мне и просто слушать-то страшно, — сказал я.

— Ну, я уж точно не собиралась позволять ему меня затащить туда. А он меня так держал, что я как бы свешивалась с его спины, а ноги болтались у него на груди, и он меня только одной рукой за них придерживал. Его другая рука... ну, она меня щупала за попу. Я ему не мешала, до поры до времени, просто висела тряпкой и молчала, чтобы он ничего не ожидал.

И тут, внезапно, я его схватила за штаны обеими руками, и вскинула ноги вверх, насколько сил было... как бы резко разогнулась. Он не смог меня удержать. На секунду, я оказалась буквально стоящей на его плече. Потом я сиганула вперед и упала на землю позади него. Приземлилась хорошо, равновесие сохранила, хоть и с трудом. Аж назад пошатнулась, и врезалась в его спину. Ну и он полетел вперед башкой. Кажется, даже врезался в кого-то из других. Судя по звуку, еще один или двое повалились. И наверное, их куча-мала на берегу здорово притормозила остальных. Я на самом деле не знаю, что там творилось — не смотрела, просто бежала оттуда так, будто у меня жопа горит. Короче, никто меня не догнал.

— И слава богу, — пробормотал я.

— Не особо люблю это вспоминать... не хочется думать, что они могли со мной сделать. И мне особенно не понравилось, как он окликнул: "Подходи, налетай!". Знаешь, мне мама так кричала, когда звала за стол ужинать.

— По-твоему, что он имел в виду? — спросил я.

Слегка покачиваясь на качелях, Кейси посмотрела на меня и почти веселым голосом сказала:

— Он привез меня туда в тележке для продуктов. Как по мне, неплохая подсказка.

Глава 38

— Где это случилось? — спросил я, — Что за мост?

— Точно не скажу. Все случилось еще когда я не настолько хорошо знала город. Но знаю, что это был один из мостов через Старомельничный ручей.

— На Дивижн?

Она помотала головой.

— Нет. Тот мост прямо рядом с университетом. А этот подальше к западу. Может на Фейрмонт или...

Она упомянула еще пару названий улиц, но мне была знакома только Фейрмонт — та улица, по которой я пошел на север как раз сегодня, чтобы избежать моста на Дивижн.

— Я там рядом живу, — сказал я, — Возле Фейрмонт.

— Ну, короче, под мост не ходи. Я не уверена, что именно туда этот мужик пытался меня утащить, но это особо и не важно. Никогда не знаешь, под каким мостом они сидят.

— Ты их изучала?

— Что вижу, о том и пою.

— Думаешь, они... едят людей?

Она пожала плечами.

— Едят все, что им попадется в продуктовую корзину.

Я кивнул.

— Где-то сейчас, — сказала Кейси, — Ты по всем правилам должен сказать мне, что я рехнулась. И что люди не едят людей.

— Люди едят людей, — сказал я, — И чаще, чем многим хотелось бы верить.

— Ну, в этих краях определенно едят. Ночные психопаты, во всяком случае. Можешь меня подтолкнуть?

— Конечно.

Я обошел сзади качели, на которых сидела Кейси. Немного наклонившись, я положил ладони ей на лопатки и слегка подтолкнул. Она качнулась вперед, цепи скрипнули.

— Сильнее.

Когда она прилетела обратно, я толкнул сильнее, и она взлетела еще выше. Я сделал пару шагов назад, чтобы она в меня не врезалась на обратном пути. Ее спина долетела до моих рук, и я толкнул еще раз.

— Сильнее, — снова сказала она.

В следующий раз, я толкнул совсем сильно. Мои ладони попали ниже лопаток. Похоже, между ее толстовкой и кожей ничего больше не было. Я почувствовал пальцами ее ребра.

— У тебя хорошо получается, — сказала она.

— Спасибо.

Вскоре, я уже заставил ее взлететь в небеса. На пути вверх, она откинулась далеко назад, натягивая цепи, распрямляя вперед ноги, почти касаясь волосами земли. На пути вниз, села прямо и поджала ноги под сиденье, а ее хвост прижался к шее.

Мне приходилось отходить все дальше, чтобы с ней не столкнуться. По мере того, как она взлетала все выше, точка контакта моих рук с ее спиной опускалась ниже. Мои раскрытые ладони толкали ее низ спины, потом ее бедра, потом обтянутые джинсами ягодицы, а потом уже край деревянного сиденья качелей.

Наконец, она взлетела так высоко, что цепи немного провисли в верхней точке. Она словно зависла на мгновение вместе с качелями. Затем цепи натянулись, конструкция дернулась, заскрипев. Кейси засмеялась. Она полетела вниз, немного криво.

— Может, тебе...

— Все нормально, — сказала она.

Я убрался с дороги. Кейси начала раскачиваться, и вскоре уже сама уверенно взмывала ввысь на качелях.

— У тебя здорово получается.

— Спасибо.

— Я тебе и не нужен был, чтобы толкать.

— Нет, но мне понравилось. Может, сам покачаешься рядом?

"Лучше на тебя посмотрю" — подумал я. Но не сказал. Вместо этого я сел на соседние качели. Деревянное сиденье и прохладные металлические цепи были приятными и знакомыми на ощупь.

Слишком знакомыми, чтобы быть воспоминаниями из детства.

Я внезапно вспомнил, что был на какой-то детской площадке прошлой весной вместе с Холли. Теплой, цветущей ночью, ближе к концу семестра, мы сидели с ней рядом на качелях, прямо как сейчас. Но никто из нас особо не раскачивался, мы просто сидели и тихо болтали о каких-то пустяках довольно долгое время.

Я мог представить Холли, сидящую там в темноте. Ее голова повернута ко мне, ее руки держатся за цепи, ее босые ноги в песке под качелями. На ней белые шорты. На их фоне ее кожа казалась намного темнее.

Может, это и есть та площадка, где мы были? Я не мог сказать точно.

Я понял, что мне это особо и не интересно.

Не ощутил я и той грусти с тоской и горечью, что обычно накатывали вместе с воспоминаниями о Холли.

— Джеррронимо!(1) — вскрикнула Кейси, но не очень громко.

Ее голос вырвал меня из воспоминаний в реальность и заставил поднять глаза — как раз вовремя, чтобы увидеть, как она прыгает с качелей в верхней точке восходящей дуги. Она как будто просто отпустила цепи и осталась висеть в воздухе, когда сиденье полетело вниз, громыхая и кувыркаясь. Спустя мгновение левитации, она рухнула вниз, словно сиганула с вышки в воду.

Держа ноги прямо, раскинув руки в стороны, она полетела к земле. Эта картина напомнила мне ее недавний прыжок с крыльца. Но теперь это было падение по прямой и с гораздо большей высоты. Ее хвост трепетал в воздухе где-то выше макушки. Толстовка задралась до подмышек. Я увидел голую спину. Мельком успел заметить краешек левой груди.

Волосы и кофта опустились вниз. Ее колени подогнулись. Словно невидимый хулиган толкнул ее сзади, она качнулась вперед, почти пробежала пару шагов, затем рухнула на четвереньки.

Я вскочил со своих качелей. Подбежав к ней, я спросил:

— Ты как?

— Великолепно, — она опрокинулась на бок и перевернулась на спину. Улыбаясь мне снизу, она сложила руки за головой и согнула колени, — Почти как летать. — сказала она.

— И падать.

Она тихо рассмеялась.

— Не так уж и больно было.

— Ты любишь боль?

— Не то чтобы люблю, но и не боюсь, если ничего особо серьезного. Немного боли за такой полет — оно того стоит.

Улыбнувшись ей сверху, я покачал головой.

— Ты думаешь, что я сумасшедшая.

— Слегка странноватая, возможно.

Она хмыкнула. Потом, хриплым и дребезжащим голосом, словно подражая старому брюзге — возможно кому-то из собственной родни — она сказала:

— Эта вот Кейси, она странноватая, да-c. Совсем чокнутая девочка, с тех пор как головой стукнулась.

— Ты головой стукнулась?

— О, конечно, — ответила она уже обычным голосом, — И не раз. И по кумполу мне доставалось от всяких там — тоже не раз. Хорошо, что он такой крепкий! — она вытащила одну руку из-под затылка и постучала себе по лбу костяшками пальцев. Потом нахмурилась.

— Что случилось?

— Никого нет дома.

Я ухмыльнулся.

Кейси приподнялась. Она протянула руку, как люди обычно делают, когда хотят, чтобы их подняли на ноги с земли. Я схватил ее за руку. Пока тянул ее вверх, очень радовался возможности ощутить ее ладонь в моей, и смотрел ей в лицо. Она, похоже, глядела мне прямо в глаза.

Подняв ее на ноги, я попытался высвободить руку. Она не отпустила. Никто из нас не пошевелился. Мы просто стояли, держась за руки и глядя друг другу в глаза. Мое сердце заколотилось сильнее, в горле возник комок.

Она сжала мои пальцы.

Я начал притягивать ее к себе, но она помотала головой и прижала другую ладонь к моей груди.

— Просто друзья, — сказала она, — Ладно?

Хотя в душе я изрядно увял, но все-таки ощутил определенную радость от того, что она признала меня своим другом.

— Конечно, — сказал я, — Друзья.

Все еще держась за руки, мы совершили что-то вроде рукопожатия, будто заключая соглашение.

— Не смотри так мрачно, — сказала она.

— Я не мрачный.

— Мы с тобой едва знакомы. Кроме того, у тебя уже есть Айлин.

Так значит Айлин — реальная причина, почему Кейси намеревалась быть со мной "просто друзьями"?

Я едва не сказал ей тут же, что мы с Айлин расстались. И это не было бы даже совсем враньем: мы ведь действительно договорились не видеться — несколько дней, по крайней мере, чтобы не вызывать подозрений. Но это было бы предательством по отношению к Айлин. И ложью по отношению к Кейси — как ни изощряйся в самооправданиях.

Кроме того, может быть, Кейси только лишь потому сочла меня "безопасным", что у меня уже есть Айлин.

— Я рад быть тебе просто другом, — сказал я.

— Хорошо, — она снова сжала мою ладонь, — А я рада, что мы это уладили. Теперь можем просто классно проводить время и не думать больше про другое.

Так она все-таки думала про "другое"?

Очевидно, да! Я внезапно ощутил почти ликование.

И столь же внезапно, меня пронзил страх.

— Чего? — спросила Кейси.

Я отпустил ее руку и указал пальцем. Она повернулась.

— Где? — спросила она.

— На ограде.

Когда она увидела, то не издала ни звука, но ее голова совершила легкий кивок.

За игровой площадкой, за бейсбольным полем с его разметкой, за трибунами, возможно, где-то в метре над землей, кто-то висел на сетчатой ограде, как обезьяна.

Похоже, с внешней стороны, лицом к нам. Глядя на нас.

У меня забегали мурашки по коже.

— Не из твоих знакомых? — спросила Кейси спокойным голосом.

— Не думаю.

— Это же не Айлин?

— Я думаю, это парень.

Она повернулась ко мне и улыбнулась.

— Мне тоже так показалось.

— Крупный парень, — заметил я.