Сердце Великана (постапокалиптическая сага)

— Стрелок, я — альфа. Ты слышишь меня?

Слова пилота выводят меня из задумчивости, наклоняюсь к переговорной трубке и отзываюсь на запрос:

— Я не стрелок, альфа. Слышу вас хорошо.

— Ты стрелок, пока сидишь на его месте, Предатор. Пассажиров я не вожу.

Я пожимаю плечами. Альфа пилот до мозга костей. Ветеран. Что-то вроде меня, только в истребительной авиации. Налет часов просто мегабольшой. Не говоря уже о сбитых дронах. Он должен меня сбросить над Сауроном. Приблизительно через 14 минут. У меня экспериментальное снаряжение которое позволить мне оставаться в воздухе десятки минут. Компактное почти без металла.

— Это правда что ты можешь чувствовать их сердце?

Альфа не унимается. Видимо ему хочется поговорить, чтобы потом похвастать коллегам, что вез на задание самого предатора, да еще с новым снаряжением. А врать тут неудобно, поэтому за четырнадцать минут, надо что-то из меня извлечь. Разговор по душам там, или еще чего. Ведь практически на самоубийство иду.

— Да.

— Значит справишься с ним?

— Возможно.

Альфа хмыкает в наушниках. Звук в воздушных наушниках на удивление чистый. Вместо кастрированного цифрового, воздушная мембрана доносит всю палитру частот человеческого голоса.

— Не дрейф, Ю-Ти-Кей. Все будет окей. Ты пронзишь его сердце, а потом и второго. А то все будет впустую. Все жертвы. У меня половина друзей сейчас в заливе полегли, во время отвлекающего удара. Постарайся не подводить их.

— Сколько ты сбил дронов?

Вместо ответа я задаю ему встречный вопрос. Несколько сбитый с толку пилот отвечает после небольшой паузы:

— Пока шестьдесят четыре.

— Ого! Ты — молодец.

Счет удивляет. Сбить даже один дрон — чудовищно верткий и быстрый летающий объект настоящий подвиг. Дрон может маневрировать при перегрузках многократно превышающих человеческие возможности. А летчики при одинадцати g уже теряют сознание. Значит это не случайность, что он это делает. Это чистое мастерство. Рефлексы воздушного боя отточенные до совершенства плюс обостренная до предела интуиция.

— Это не так уж трудно. Надо просто перейти предел.

— Предел?

— Ну да, — беззаботным тоном объясняет Альфа. — Если тебя не сбили после третьего дрона, то вероятно ты проживешь достаточно долго, чтобы сбить их десяток-другой. Девяносто процентов гибнуть до этого предела. А после тридцатого, ты уже практически неуязвим для ним. Такие получают титул. Альфа, Бета, Гамма, Дельта...

— А. Так ты — Альфа, потому что...

— Да. Потому что я сбил больше всех. Из живых. Как меня кто-то обойдет — буду Бетой. Мне бы не доверили везти такую важную птичку как ты, не опровергай я статистику и не будь самым-самым пилотом.

Альфа — Бог Истребитель. Ах вот ты кто. И без всяких таблеток как у меня. Меня охватило чувство зависти к этому человеку, так спокойно рассуждающему о своих достижениях. Стервец. Истинный Ас — Топ-ган, как их называют по английски. Наш разговор прерывается и я снова погружаюсь в мысли. Странно, что совсем не нервничаю. Очень странно. Может эти капсулы эмиссара и страх забрали?

...

— Стрелок, внимание, приготовится к катапультированию!

Я снова выхожу из короткого погружения в мысли. Внизу узкая полоса пролива с разрушенным мостом сквозь утренний туман вода видна только в разрывах низких облаков.

— Погода дрянь, — добавляет Альфа.

— Не мешает, — утешаю я его.

Туман мне нынешнему совсем не помеха. Я знаю, и чувствую где находится Саурон. И второй и третий.

— Остальные тоже на подходе. Отличный тайминг.

— Где.

Я с любопытством вглядываюсь в небо, пытаясь найти силуэты тушек и Б52. Мой внутренний радар почему-то их не видит.

— Далеко еще. Ты не увидишь. Две минуты. Готов?

— Да.

Я вздыхаю полной грудью и складываю руки крест на крест на грудь, крепко сжимая ремни. Сейчас меня выкинет так называемая "мягкая" катапульта. Ничего особенного...

— Начинаю обратный отсчет, Ю-Ти-Кей.

Ю-Ти-Кей — это аббревиатура от: Ultmate Titan Killer. Я не очень люблю это слишком обязывающее прозвище, но Альфе видимо оно очень нравится. Американские военные любят такие сокращения. Зеро, Танго, Зулу... прикольно иногда слушать диалоги их военных...

— Девять.

— Восемь.

..

-Три.

— Два.

— Один.

— Выброс!

...

Пытаясь избежать источника страшного звука, издаваемого теми, кого уже нельзя было назвать людьми, Ханс почти бессознательно выбирал маршрут ведущий в личные апартаменты полковника Есельского. Зная Лунную Базу до последнего сантиметра, было не трудно вычислить где Есельский держал пленников захваченных с поверхности. Он был отлично осведомлен об узком коридоре длинной почти в сотню метров выбитым в скале, ведущий из его комнаты в специальные помещения надежно изолированные от остальной базы. Ряд камер в стене, со стальными дверями и независимой вентиляцией. Только оттуда могло все начаться. Какой-то вирус, бактерия, наноробот или еще какая-то штука попала на базу вместе с захваченным диверсантом.

Торопливо заперев дверь кабинета Есельского Ханс сорвал пломбу со стального шкафа и в две минуту оделся в костюм химзащиты и противогаз, однако не надел последний. Такие комплекты хранились всюду на базе в самых разных местах. При этом он отлично понимал, что это вряд ли поможет. Он еще не превратился потому что был на поверхности и поэтому воздействие на него задержалось.

Обычно без цифрового кода доступа он не смог бы попасть в импровизированную тюрьму Есельского, но дверь туда была сейчас не заперта. Это открытие подвигло Ханса приготовить меры предосторожности. Он вооружился. Тут же из шкафа достав СКС — карабин. Новенький, с лакированным деревянным прикладом, без пыли и пятнышка, словно только что упакованный в промасленную бумагу с завода. Непослушными руками в перчатках хим-защиты разорвал картонную упаковку и набил магазин. И только потом открыл дверь.

В потолке каменного коридора горели тусклые плафоны зеленого цвета, окрашивая все в неестественный фосфорный цвет. Ханс заглядывал в окошки камер, ступая вперед пригнувшись и с кошачьей осторожностью. Коридор был не прямой а заворачивался кольцом. Видеть что происходить впереди он просто не мог. Но шума не было слышно, даже гула-мычания с остальной базы. Никакого. Первая камера — пусто. Вторая — пусто. Третья — опять пусто... Ханс выпрямился и тут же отпрыгнул. Из третьей камеры донесся стук. Кто-то со всего маху ударил по двери ногой. Ханс почти автоматически нацелил в окошко дуло карабина. Тут же за толстым бронрованным стеклом показалась бородатое загорело лицо узника. Исхудалого словно узник Бухенвальда в конце войны. Губы бородача задвигались, но слышать его Ханс все равно не мог. Дверь с окошком была звуконепроницаемой. Колесо как от огромного сейфа при вращении прижимало ее в паз с толстой резиновой прокладкой, исключая как на подводной лодке любое проникновение чего-то извне включая и молекул воздуха. Ханс медлил. Похоже человек не подвергся заражению и не имел отношению к этой вирусной атаке на базу. Значит это сделал — Ханс бросил взгляд дальше. К следующим дверям. Это тот второй — рыжий и здоровой — пойманный скаутами на поверхности, которому Есельский по его ощущениям больше верил, чем бородачу.

Через две пустые камеры Ханс наткнулся на камеру Рыжего. Здоровяка в ней не было, только одежда висела на спинке стула. В остальном камера казалось совершенно пустой. Только металлическая кровать и санузел видимые в окошке. Где-то в углу была видеокамера наблюдения, но для того чтобы посмотреть через нее, Хансу нужно было вернуться обратно в кабинет Есельского. Как здоровяк выбрался из выбитой в скале камеры открывающейся только снаружи было загадкой. Ханс вернулся обратно к бородачу из Бухенвальда. Лицо того прилипло к стеклу и словно пыталось заглянуть вбок, чтобы увидеть что он делает. Что в его положении и угла зрения было определенно невозможно. Увидев Ханса человек, явно сообразив, что происходит что-то неладное, начал бешено ему жестикулировать. Ханс пытался прочесть слова по губам но не сумел это сделать. И только когда человек сделал жест рукой словно надавливал кнопку и одновременно показал вбок, понял что тот имеет в виду. Маленький динамик скрытый за решеткой и утопленный в стене переключатель не могли быть чем-то иным кроме как связью. Отвратительное зеленое освещение не давало заметить аппарат раньше. Ханс щелкнул тумблером. В динамике скрипнуло и тут же раздался голос узника:

— Что случилось? Ради Бога, скажите!

Ханс медлил с ответом.

— Почему вы решили что что-то случилось? — задал он встречный вопрос, нейтральным тоном.

— Ага. Ничего не случилось! Ходит тип в костюме химзащиты с самозарядным карабином наперевес. Вы не понимаете что у вас сейчас лицо, человека за которым гоняются зомби.

Ханс обомлел, слова бородача вызвали в нем волну подозрений но он тут же взял над собой контроль. Это могло быть только совпадением.

— Откуда вы знаете про зомби? Видели в окошко? Они были тут тоже были?

Его серия вопросов заставила лицо в окошке исказиться в тревоге. Белки глаз бешено задвигались словно у сумасшедшего.

— Черт! Так значит у вас ЭйДиВи на базе? Какого черта вы не предохранялись? Эта фигня довольно просто убивается нашей иммунной системой, если вовремя сделать прививку.

— Что за ЭйДиВи? У нас отличная карантинная система. С поверхности сюда ничего без контроля не может проникнуть, — возразил Ханс.

— Сколько зараженных? — вместо ответа спросил узник.

— Кажется все кто был на базе. По крайне мере нормальных я не встретил, — добавил Ханс дрогнувшим голосом.

— Ага! А ты значит был на поверхности?

— Да.

— Выпусти меня.

Ханс помедлил. Тип прав. Не имеет смысла держать его тут. Все равно они уже заражены. Или только он заражен?

— Ты ведь еще не заражен. Ты уверен? — спросил он.

— Черт! Быстрее выпусти меня. Я не заражусь. Нас прививают от этой дряни и еще кучи других. Нашел сейчас за кого беспокоиться. Я тут от голода умру если ты меня не выпустиш.

— Прививают?

— Да.

— А как же другой?

Человек остановился. Застыл как вкопанный.

— Другой?

— Другой тип. Вас же двоих захватили с поверхности.

— Двоих?

Тип в камере вдруг опять стукнул по двери ногой. В каком-то непонятном отчаянии.

— Идиот! — начал он ругаться. — Идиот совковый! Дебил ватный! Маразматик гэбешный! Конспиратор хренов!..

Ханс молча ждал наблюдая за приступом ярости заключенного и его знание языка находилось уже на достаточном уровне, что он отлично понимал подтекст его русской ругани в отношении полковника без всякого смыслового перевода.

— Кто это был? Опиши! — спросил узник требовательно.

— Рыжий. Высокий. Скандинавского типа. Серые глаза. Коротко стриженная борода. Я его только на видео видел. Его взяли когда я был в рейде...

— Его держали здесь?

— Да. Через две камеры дальше.

— Черт! Открой эту чертову дверь. Вы приютили эмиссара Эксклудеров! Вероятно он вам подбросил ЭйДиВи-вирус, еще когда его сюда привели, поняв что вы не имунны.

— Почему тогда мы не заразились сразу? Он же две недели тут был! — резонно возразил Ханс.

— Потому что это что-то типа программируемого лентивируса. Он срабатывает через определенное время, скрытно готовясь. Чтобы не дать возможности карантину заблокировать его воздействие ранним обнаружением. И потому делает эту меру уже бесполезной. Летуч похлеще ветрянки и при каждой копии он передает не только копию но и информацию о времени срабатывания. Этакий вирус с программируемым механизмом и реал тайм часами рнк часами. Потом попадает в мозг и совершает через несколько дней ужасную метаморфозу с метаболизмом человека. В Австралии целая деревня аборигенов попала под его воздействие года два назад. Я читал отчет об этом. Открой уже эту чертову дверь! У тебя нуль шансов выжить, если ты это сейчас же не сделаешь!

Бородач в окошке ударил при последних словах по нему кулаком.

Ханс все еще медлил, бурное выражение своих эмоций странным узником его пугало. Еще набросится на него, псих! Но информация которой тот с ним поделился, была явно не ложью. Выходить Александр Васильевич ошибся, подумал он. Поверил не тому кому надо.

Вздохнув, он взялся за колесо открывания двери.

— Как вас зовут? — спросил бородач, пока Ханс натужившись вращал колесо.

— Ханс Альтенберг, — задыхаясь от усилия ответил Ханс.

— Меня, Сергей Дьяконов. Но можно просто — Гален. Это мой позывной в разведке.

Несмотря на страшную катастрофу, Ханс почувствовал надежду. Если Гален не врет, у человечества есть надежда выжить. Ведь они на лунной базе получается не были единственными выжившими на планете. Оказывается им успешно сопротивляются целые страны!...

Глава третья

Теория Автозаговора

"Параноик — это тот кто немного разбирается в том что происходит вокруг.

А псих — это тот тот, кто только что во всем окончательно разобрался."

(Эдгар Райс Берроуз)