Приёмыш

— Нельзя ли получить в ратуше разрешение на перевозку железного инструмента и иных металлических товаров на обмен. Мы бы могли войти с вами в долю на равных условиях. Там много жемчуга.

Дон Альваро посмотрел на жемчужное ожерелье, преподнесённое Алехандро дочери и поджал нижнюю губу.

— Я подумаю, что можно придумать. Предложение очень заманчивое. Но вы не боитесь потерять всё? Армада идет на войну.

— Я там был и разговаривал с губернатором острова. Они здравые люди, и мало похожи на демонов. Они предлагали нам торговлю, и я не собираюсь идти туда с не зачехленными пушками, чтобы быть потопленным "Летучим Дьяволом". А подойдя поближе пушки расчехлить мои капитаны успеют, если будет возможность победить.

— Вы разумны, и это мне в вас импонирует. Не стоит ломиться в дверь, если она открывается в другую сторону. Я подумаю, что можно сделать.

— Ваша дочь — прелестное дитя!

— Ей восемнадцать, Дон Алехандро.

— Я не Дон, уважаемый Дон Альваро.

— Это дело поправимое. Вы же, по сути — граф?

— Граф — мой старший брат.

— У нас это можно поправить. Вы уже внесли в дела государства больше многих. И добровольно. В случае вашего успешного возвращения, — судья дрогнул левой бровью, — я буду рекомендовать его королевскому величеству даровать вам этот титул. Станете первым графом ваших здешних земель, если разовьёте их в поселение. Но это не трудно. Или купите городишко. Сейчас их пустых будет достаточно. Я присмотрю для вас, что-нибудь стоящее.

— Я хотел бы виллу с видом на море и с виноградниками.

— У вас хороший вкус, Дон Алехандро, — Альваро посмотрел на свою дочь. — От ожерелья все мои дочери не сводят глаз, а мои зятья, гневных, с вас. Опасайтесь вызова на дуэль. Вы хорошо владеете шпагой?

— Не плохо, но я не хотел бы огорчить вас, или ваших дочерей.

— Некоторых из них я бы сам пощекотал кончиком шпаги, да возраст уже не тот.

— Укажите только, кого бы вы хотели "пощекотать" первым.

— В другой раз, может быть, — засмеялся Альваро. — Мне нравится ваша решительность и то, что вы при этом не горячитесь. Нехарактерная черта для испанца.

— Я достаточно прожил, Дон Альваро, и морские приключения не оставляют выбора. Выживает сильнейший и терпеливейший.

— Полагаю, мне удастся убедить его величество короля Жуана пополнить несколько кораблей орудиями труда для новых колонистов и даже набрать войско из крестьян, желающих поехать в Новый Свет. Двух кораблей нам хватит? Но как вы думаете там заселить земли, говорят там разрешают только торговать.

— Захватить, честно говоря, земли вряд ли получится. Они сильно превосходят нас в вооружении. А вот взять в концессию я бы попробовал. Мы заселим там земли, будем выращивать кофе и сахарный тростник и возить это сюда. Представляете, как это выгодно?

— Если так получится, думаю, можно рассчитывать и на герцогский титул. Честно говоря, наш король, тоже не особо верит в успех военной операции. Скажу по секрету. Пять хорошо вооружённых судов пошли по старому пути семьи Гама, и не вернулись. Просто пропали. И сам Вашко да Гама от похода отказывается.

— Я разговаривал с ним. Вернее... Он со мной. Когда мы прибыли оттуда. С нами со всеми разговаривали. Поэтому я и ...

— Я вас понимаю. Вы сами-то, надеюсь не пойдёте с армадой?

— Боже упаси, — у меня и здесь хлопот полон рот.

— Ну и хорошо. Так... Что вы думаете о моей дочери, кроме того, что она милое дитя?

— Я сказал, что она прекрасное дитя.

— Ну, так идите и развлеките её. Она скучает.

* * *

Армада шла строго на запад. Сто двадцать кораблей. Столько смогли собрать Кастилия и Португалия для похода к берегам Нового Света. Возглавлял экспедицию Диего Колумб — старший сын "первооткрывателя" Америки. Армада шла не в кильватер, а на перегонки, как на парусной регате. Выстрел крепостной пушки дал старт гонке.

Корабли Алехандро были перегружены и с бочек снялись медленно, но дружно. Их ходовые качества превосходили многие парусники, так, как их корпуса были чуть длиннее обычных карак, и они все имели по четыре мачты.

Их борта имели закрытые орудийные порты, но пушек на все корабли армады не хватило, хотя их собрали со всего Иберийского полуострова.

По причине нехватки пушек, Алехандро, через своего будущего тестя, судью Альваро, получил разрешение на заказ нарезных ручных кремневых ружей калибра 30 мм. Ружья не устанавливали, а подвешивали в портах, для лучшей целкости при качке.

Каждого мастера Александр лично убедил делать так, как надо, а не так, как хочется. Мастера в это время увлекались больше внешним видом оружия и меньше внутренним содержанием.

Передав каждому по шаблону снаряда и по мере пороха, которую должен держать ствол, предупредив, что каждый ствол проверит лично, Александр обещание сдержал. Стволы получились очень даже неплохие, если принять в расчет то, что все мастера-оружейники были сефардами.

* * *

Шёл март 1494 года, когда армада вышла в свой последний путь.

До Саргассова моря громадная флотилия дошла, потеряв в тумане пять кораблей. Команды и вперёдсмотрящие ждали появления "Летучего Пирата", именно такое название закрепилось за призраком, но он не появлялся и не появлялся. Команды начали роптать, словно им обещали и не показали чудо. Все ходили расстроенные, даже командиры, а особенно — Диего Колумб. Одна из историй про путешествие Христофора Колумба оказалась "байкой" слегка помешанного морехода.

После Саргассова моря корабли Александра постепенно стали смещаться вправо и вскоре оторвались от армады. На кораблях Алехандро, как, в прочем, и на всех остальных, было два командира: капитан и офицер десанта.

Офицеры, не заметили отсутствие остальных кораблей, потому что шли в группе, под командованием адмирала Америго Веспуччи. Флорентийский нотариус с 1492 года находился в Испании, занимаясь делами флорентийского торгового дома Медичи. В декабре 1492 года торговый дом получил контракт на поставку Испанской короне 12 кораблей водоизмещением 900 тонн.

Контракт выполнили в срок, и Веспуччи получил секретное задание от правительства Флоренции постараться войти в состав экспедиции, но от королевы Испании и Короля Португалии Америго получил официальный отказ. Находясь в Лиссабоне он попытался решить этот вопрос через взятки в ратуше и его познакомили с судьёй Альваро, курировавшего Португальскую экспедицию, а тот познакомил его с Алехандро.

— Какая выгода мне, господин Веспуччи, от того что я возьму вас в экспедицию? — Спросил Александр при первой встрече.

— Я могу быть вам полезен в составлении карт. Я получил хорошее образование в мореходной астрономии и географии. И могу поддержать вас деньгами. Раскрою вам тайну, это наш торговый дом снабжал Колумба деньгами на экспедицию.

— Вы там много потеряли...

— Немало. И ничего не приобрели, что главнее.

— Так и здесь вы, возможно, ничего не приобретёте. Кроме... Карт.

— Это уже хорошо. Мы ставили на него, но он вышел из игры.

— Теперь вы хотите поставить на меня?

— А почему бы и нет, господин Алехандро? Вы — перспективный молодой человек...

— Какой же я молодой? Мне двадцать пять лет.

Александр приврал. Ему было тридцать пять

— Не может быть! Вы выглядите намного моложе. Я думал, вам лет двадцать.

— Так вот...

— Тем более... Значит вы — умудрённый опытом молодой человек и понимаете, что в нашей жизни без хорошей поддержки сложно выжить. Вы сейчас увлеклись производством и вроде бы у вас всё получается, но вы очень многих обидели своим поведением на рынке, и поэтому у вас очень много здесь врагов, Дон Алехандро. И Вам не мешало бы обзавестись друзьями за пределами Португалии.

— Я не Дон, я просто Алехандро де Санчес.

— Это дело поправимое. Титулы и должности даются королями за подвиги, и я посоветовал бы вашим кораблям не идти за армадой.

— А куда?

— Чуть севернее. Там, куда идёт экспедиция, мы уже примерно представляем, что находится, а вот, что находится севернее... пока нет. Тем более там, куда идёт армада, будут стрелять, а вы, как я понимаю, терять свои корабли не хотите? Государство, если и выплатит вам деньги за погибшие корабли, то только часть. Вы сами взяли на себя ответственность за них.

— Я готов нести потери, господин Америго.

— Стоит ли? Не выгоднее ли будет заложить торговые отношения с... Америкой. Странное совпадение, вы не находите? И моё имя — Америго.

— Много загадок в этом мире...

Глава семнадцатая

Забирая руль вправо, капитаны десяти парусников, бывшие офицеры спецлодки "Лошарик", тоже не знали, что и кого встретят на берегу полуострова "Флорида".

Через несколько дней на горизонте появился берег. Найдя нужную бухту, капитан флагмана встал на якорь и подал сигнал к высадке.

— Лейтенант, ваша задача не убивать всех и каждого, а, желательно мирным путём, основать здесь город. И провести разведку. Понятно?!

— Так точно, товарищ полковник.

За время пути Полковник ФСБ Гончаров Игорь Борисович поднял свой авторитет у зелёного лейтенанта на недосягаемую высоту, когда сомолично выпил всё спиртосодержащее пойло отобранное у вояк. Он поставил стол на шканцах и пил с утра до вечера, правда с пересыпами, но всё пойло выпил. Ни капли не пролив на палубу, или за борт.

Звание "полковник", непонятное лейтенанту, завораживало, особенно в облике этого низкорослого и худосочного сорокалетнего человека. После его рыка: "Ты как стоишь перед полковником?", хотелось просто уйти в себя...

Высадив армию из четырёх тысяч человек, десять парусников ушли.

— Запиши в судовой журнал, старпом: "Второго июня 1494 года Америго Веспуччи упал за борт при спуске по штормтрапу при высадке на берег и, из-за тяжёлой амуниции, сразу ушёл ко дну. Достать живым не удалось".

* * *

— Наверное — пора? — Спросил Семёныч старпома.

— Всплываем потихоньку, — согласился Петрович.

Мачты, показавшиеся на горизонте, вперёдсмотрящий флагмана армады воспринял, как бык красную тряпку.

— Корабль! — Истошно заорал он.

Капитан посмотрел в трубу.

— Четыре мачты. Похоже на новую караку. Свистать команду на палубу. Пехоте — спрятаться поглубже, чтобы не мешали. Идет на встречу?! Что за флаг?!

— Флаг не виден, господин капитан! — Крикнули с мачты.

— Сближение!

— Есть, сближение, кэп! — Ответил рулевой и взял пару румбов влево.

Встречный парусник вдруг завалился на бок и стал разворачиваться. Паруса затрепетали и обвисли, потеряв ветер.

— Ха! Пытается смыться! Врёшь. Ветер наш.

Пока парусник крутился на месте и забирал ветер, флагман подошел к беглецу на дистанцию выстрела и сдвоено громыхнул носовыми орудиями. Оба ядра, не долетев, плюхнулись в воду.

— Канальи криворукие! На рею захотели?!

Парусник стал отдаляться. Его паруса надулись. И с его кормы тоже сдвоено громыхнуло.

— Полундра! — Успел крикнуть матрос на бушприте и его сбило ядром в воду.

Само ядро, прорвав парус, ударило по фок мачте, отскочило и убило ещё одного матроса. Второе ядро, прорвав нижние паруса фока и грота, ударило по шканцам и разбило клетки с домашней птицей. Гогот, кудахтанье и перья разлетелись над палубой.

— Накинуть пластыри на паруса. Руль под ветер! — Крикнул капитан рулевому.

Стоя на баке, он его не видел. Репитер повторил команду, и рулевой взял прежний курс. Парусник вновь стал догонять беглеца, но тот неожиданно прибавил ход, и стал удаляться.

— Вижу землю прямо по курсу, — крикнул вперёдсмотрящий.

Команда возилась с парусами, флагманский корабль потерял ветер и отстал. Его обогнало сначала одно, потом другое судно.

* * *

— Не делай так больше, Семёныч, — сказал старпом в микрофон гарнитуры, — или ты смерти нашей хочешь?

— Не ссы, Капустин, — весело сказал капитан. — Компьютер рулит. В него параметры правильные Лёха забил. Видал, как мы ускорились при их выстреле?

— Видал... Чуть за борт не ушли. Не сильно отрывайтесь от стаи. Пусть след чуют.

— Так и делаем.

Наступала ночь. Армада шла за вражеским парусником широким фронтом и уйти с курса беглец не мог. Наступило утро. Гонка продолжалась.

— Даже если мы не догоним его, что вполне вероятно, — сказал флагманский капитан старпому, — он приведёт нас к своим.

— А не приведёт он нас в пасть к дьяволу? — Спросил старпом.

Горячка первого столкновения у всех прошла и по кораблям прошла команда: "быть настороже". Постепенно вся армада вышла на Большую Багамскую Банку.

— Капитан, вижу дно, — крикнул матрос.

— Смотреть в оба! — Крикнул капитан.

— Вижу ещё борт! — Крикнули с мачты. — Большой. Без парусов.

* * *

— Ну что, Виктор Викторович, наш выход?

— Похоже.

Без парусов на малом ходу "Голландец" развернулся левым бортом к армаде и с его бортов заработали две тридцатимиллиметровые пушки. На каждый парусник они тратили по три разрывных снаряда. Первый бил корабли чуть ниже ватерлинии, два других попадали в борт чуть выше. Корабли зарывались носом, набирали воду и постепенно тонули.

Пробитие скулы корабля ниже ватерлинии приводило к повреждению бочек с водой, хранившихся в носовой части трюма и быстрейшему затоплению корабля.

Лошарик завёл армаду на мелководье.

Поняв, что противостоять таким пушкам они не в силах, корабли завалили штурвал на правый борт и один за другим сели на мель.

Флагман и задние корабли начали разворачиваться, и возник хаос. Наваливаясь один на другого, тараня, корабли топили друг друга. И продолжали садиться на мель.

И последний верблюд, как известно, иногда становится первым. Арьергард сумел уклониться от столкновения и вернуться на глубину. Но и этим кораблям не повезло. Им преградил отступление совсем уж невообразимый корабль.

БДК выставил на рабочую палубу две БМП-3М "Драгун" каждая с 57-мм боевым модулем, пушки которого встретили отступающих одиночными выстрелами.

Через сорок минут избиения на плаву не осталось ни одного корабля армады — только шлюпки и корабли, крепко сидящие на мели. Спустив на воду катер и выкинув спасательные плоты за борт, которые связали гирляндой, БДК стал собирать спасшихся. На Большой Багамской Банке вырос мачтовый лес.

БДК взял в трюм две тысячи пятьсот шестьдесят два человека, остальных триста с лишним человек на плотах отбуксировали до ближайшего острова, и взял курс на город Кайена, вотчину капитана Флинта

"Голландец" с "Лошариком", отстегнувшим свою "овечью шкуру", стали собирать затопленное имущество. Добра там было много, поэтому работа затянулась на десять суток.

На каждом паруснике, кроме оружия и пушек, было много чего полезного: чугунный балласт, котлы, тарелки, чарки, канаты и запасные такелажные снасти, парусина и нитки, судовой инструмент, бочки с водой, вином, маслом, солониной, рундуки с личными вещами, корабельная касса. Забрали, конечно же, не всё, а самое ценное и скоропортящееся.

Подошедший танкер помог стянуть суда с мели и отбуксировал их в порт Гавана. Теперь в Гаване стоял флот из сорока двух парусников.