— Так ты на меня не сердишься? — спросил я осторожно.
— Ради Спящего, о чем ты говоришь! — воскликнул Страж, — у тебя ведь был ясный приказ от Кор Галома: все Стражи поступают в твое распоряжение. Это я, наоборот, должен у тебя спрашивать: не сердишься ли ты на меня? Надеюсь, что своим сегодняшним поступком я немного искупил свой вчерашний позор?
— Все нормально! — произнес я, облизывая пальцы, — все хорошо, что хорошо кончается. Время идти в лагерь, а то Кор Галом заждался.
— Как? — полным патетики голосом воскликнул он, — ты не собираешься освежевать тушу?
— Ах да! — вспомнил я, — собираюсь, но беда в том, что я ни черта в этом не понимаю.
— Зато понимаю я! — ответил доблестный Страж и достал кривой нож, — из мракориса можно вырезать четыре окорока, рог, когти и снять шкуру. Знаешь, сколько за все это можно отгрести руды у нужных людей?
— Не знаю! — помотал я головой, — знаю только, что ты можешь забрать все эти трофеи себе.
— Даже и не думай! — ужаснулся Страж, — себе я возьму только рог, с твоего позволения. Остальное — законная твоя добыча. Ты представляешь, что скажут мои братья, если узнают, что я забрал всю добычу у человека, впервые в Колонии завалившего один на один мракориса? Да я изгоем стану и никто не захочет со мной разговаривать!
Пожав плечами, я согласился на то, что мой спаситель возьмет себе рог мракориса, а я подгребу все остальное. Здесь же на месте он показал мне, как потрошить пушных зверей: снимать шкуру, дергать клыки, вырезать рога и когти. Я внимательно следил за процессом и делал соответствующие отметки в своей памяти. Когда-нибудь сгодится и это умение. Страж неутомимо работал ножом, а я по мере сил и умения ему помогал. После процесса потрошения оказалось, что нам совершенно не помешает искупаться еще раз.
В общем, в Болотный Лагерь мы попали, когда уже совсем стемнело. Страж попрощался со мной и отправился в свою хижину, а я зашагал прямиком к Лаборатории. Телохранитель Галома уже здоровался со мной, как с троюродным братом, так что никаких препятствий относительно столь позднего посещения не возникло. Каин уже отправился почивать, и Просвещенный работал один: наливал в различного размера мензурки эликсиры и время от времени подливал в перегонный куб жидкость из стоящего рядом с ним деревянного бочонка.
— Э-ге-гей! — поздоровался с ним я.
— Чё тебе? — спросил Кор Галом, не разгибаясь.
— Не понял? Кажется, ты меня отправлял за яйцами ползунов, верно?
Просвещенный распрямился и его глаза блеснули радостно-фанатичным блеском.
— Точно! Яйца! — завопил он, — я знал это! Я чувствовал, что должно быть что-то еще! Давай-ка их сюда!
— А благодарность? — удивленно спросил я, — где "спасибо" перед строем и торжественное пожатие клешней?
Кор Галом преобразился. Выпрямившись во весь рост и сделав важное выражение лица, он напыщенно произнес:
— Благодарю тебя!
— Не стоит! — заслонился руками я от его лица, излучающего в самом деле нешуточную благодарность, — мне бы хотелось что-нибудь осязаемое, материальное...
— Оружие? — спросил Кор Галом деловито.
— Свое, и неплохое.
— Может быть, руда?
— Достаточное количество.
— Тогда, наверное, магический эликсир?
— А вот это уже что-то новенькое! Давай-ка его сюда!
— Этот эликсир призван увеличить твою магическую силу! — торжественно произнес Кор Галом и протянул мне искрящуюся мензурку с темно-синим напитком.
— Годится! — я спрятал мензурку в рюкзак и с любопытством осмотрел Кор Галома.
— Чего еще? — недовольно спросил он.
— Хочу просто поинтересоваться, все ли готово для Церемонии?
Кор Галом задумался.
— Так, Юнитор у нас есть, слюны ползунов достаточно, яйца тоже в наличии. Вспомнил, чего не хватает!
— Чего же?
— Нам необходимо зарядить Юнитор, но у нас нету магической книги под названием "Альманах". Некоторое время назад я приобрел ее у Корристо, однако Послушник, осуществлявший процесс переноски, ее потерял.
Я удивился и спросил:
— Как можно потерять книгу? Да еще и магическую?
— Послушник говорит, что на него напали черные гоблины и утащили книгу. Водятся ли на пути между Старым Лагерем и Братством черные гоблины — я не знаю, поэтому мы поверили Таласу. Так зовут этого Послушника.
— Черные гоблины там водятся! — задумчиво произнес я, — но на кой хрен им "Альманах"? Они ведь читать не умеют!
— Можно подумать, ты умеешь! — буркнул Кор Галом, — но если хочешь нам помочь, найди его и выясни подробности нападения. Он обычно торчит на площади перед Храмом.
— Хорошо! — ответил я, — тогда я пошел. И для справки: я умею читать на трех языках.
— Постой! — сказал Кор Галом.
Он быстро написал что-то угольком на куске пергамента и протянул его мне.
— Что здесь написано?
Я пожал плечами. Набор непонятных мне символов.
— По-каковски это?
— Здесь написаны название твоей гильдии и твое имя! — фыркнул Просвещенный, — на варрантском языке. Так что хватит мне заливать, будто воинов учат грамоте. Свободен!
Он забрал у меня кусочек выделанной кожи и положил его обратно на стол.
— Одну минуту! — произнес я, — дай-ка мне пергамент!
Я шагнул к столу и взял пергамент. Забрал из рук Кор Галома уголек и написал на мягкой кожи по-русски: "Пошел ты на х...". Затем вернул пергамент.
— Попытайся разгадать до утра, что здесь написано. Спокойной вам ночи!
С этими словами я вышел из Лаборатории и спустился на первый уровень. Через десять минут я уже устроился в хижине Идола Тондрала, предварительно обматерив наглого Послушника, который и в этот раз пытался высказывать какие-то претензии. Сон мой был спокоен и монументален. Снилась мне Красная Площадь и Мавзолей Ленина, на трибуне которого стояли все три Рудных Барона, а я шел мимо них торжественным маршем, прижав руки к дрожащей от напряжения заднице. Красная Площадь была тиха и пустынна. Бароны были молчаливы и взволнованы.
В утреннем тумане Болотного Лагеря я опять с трудом нашел дорогу на площадь перед Храмом. Там уже было многолюдно. Слева, довольно далеко от входа, стояла небольшая группа Послушников и слушала мрачного, обритого парня с внушительной мускулатурой.
— И вот тогда я выхватил дубину и пошел месить огненного ящера, только в разные стороны полетели кровавые сопли! — закончил он свою торжественную речь.
Слушатели разразились сомнительными возгласами.
— Ну, Талас, это ты уже загнул! С дубиной против обычного ящера, но против огненного...
— Не верится!
— Да я чем хочешь поклясться готов! — оправдывался Послушник.
— Не надо оправдываться! — сказал я, подходя к ним. Ты мне лучше скажи, где ты "Альманах" посеял?
У Таласа сжались кулаки и остальные Послушники стали быстро расходиться. Он насупился и стал внимательно изучать мою рожу, как бы прикидывая, куда удобнее засветить.
— Сдуйся! — приказал я, — ото оглоблей огрею. Приказ Кор Галома. Руки в ноги и бегом марш!
— Но я еще не позавтракал! — заныл Послушник.
— А я еще не ужинал! Пойдем! Выручаешь тут вас вместе со Спящим, а вместо благодарности одни препоны.
Люто зыркнув на меня, Талас четким движением выполнил военную команду "кругом марш" и припустил вверх по тропинке. Стражам на выходе я уже настолько примелькался, что они не всегда со мной здоровались. Я даже умудрился одного из них хлопнуть по лысине. Тот потом долго стоял и размышлял, что это было. Ох и подведет когда-нибудь их этот болотник!
Талас мерно шагал, и я поспевал за ним безо всяких проблем. Речи о том, чтобы заговорить с этим сивым мерином не было, при взгляде на его каменную рожу возникало немедленное желание пощекотать ему пупок кончиком моего меча. И посмотреть, что будет. Скорее всего, этот ублюдок обидится. Мы миновали опушку, где я еще вчера весь день провалялся под мракорисом, и спустились на пляж. Новых ящеров на нем еще не завелось, но Талас все же с опаской шевелил своей башкой, выглядывая вероятного противника.
— Все, — заявил он у перил моста, — дальше я не пойду. С меня хватило и прошлого раза. Коли ты такой ловкий парень, то обследуй местность за мостиком. Найдешь кучу интересного.
Я молча и решительно перешел мост. Чудиков видно не было — возможно им хватило моего последнего появления. Пройдя по дорожке, начинающейся сразу за мостом и ведущей непонятно куда, я обнаружил вход в пещеру. У него пританцовывали три черных гоблина. Увидев меня, они с улюлюканьем запрыгали на одном месте, но нападать пока не решались. Наконец, получив по плюхе от старшего, бестии ринулись на меня.
Они не знали, что вчера я завалил мракориса. Определенно. Иначе я не сомневаюсь, что из пещеры бы уже торчал белый флаг, и с хлебом-солью выходила аккордная группа. Троих гоблинов я завалил смеясь. Меч, отобранный у Буллита, свистнул три раза, и три кошачьих клыкастых головы скатились со своих плеч, упали на утоптанный грунт тропинки и застыли в немом восхищении. "Эко он, братцы, нас уделал!" — казалось, говорили мертвые головы. Я же, даже не вытирая меча, шагнул в пещеру. Никого.
А пещерка то непростая! Ходы ведут в разные стороны, как в сказке: налево, направо и вперед. Как там, в преданиях говорится? "Налево поедешь — оженишься, направо поедешь — коня потеряешь, прямо поедешь — с жизнью простишься". Во как! А взад вернешься — тятька выпорет. Ну, что, куда у нас мужики обычно ходют? Правильно, налево! Пойдем! Длинный коридор, поворот направо — здравствуйте, гоблины! Что-то вас так мало? Всего трое...
Не успел справиться с троими, как сзади на меня навалилось еще пятнадцать мерзавцев, и я вынужден был применить свой старый тактический прием под названием "позорное бегство". Бежал почти до мостика, за которым стоял Талас и злорадно ухмылялся.
— Не ржи, акула! — крикнул я ему, — а то догоню и трахну!
— Напугал! — хмыкнул Послушник, — смотри, как бы самого не трахнули!
Я мгновенно развернулся и увидал, что за мной угналось только штук пять гоблинов, не больше. В течение минуты мне удалось с ними справиться, после чего Талас прекратил ржать и побелел.
— Береги очко, студент! — проорал ему я и бросился снова в пещеру.
На этот раз в левом углу было тихо и спокойно. Мне в трофей досталось пару хороших трав и даже эликсир здоровья. Следующей на очереди была пещера, в которой согласно легенде должно "с жизнью проститься", то есть — прямо напротив входа. В ней вообще было только два гоблина. А сзади кинулось уже только десять, троих из которых я уложил при "паническом бегстве".
Талас у моста снова заржал.
— Дурак, это стратегия такая! — крикнул я ему, увлеченно орудуя мечом.
— А чего это такое — стратегия?
— Искусство ведения войны! — вытерев испачканный меч о траву и переведя дух, ответил я, — но тебе не понять.
Пора было снова возвращаться в пещеру. Чего-то у меня не наблюдалось прежней охочести к драке и сражениям, но я сделал над собой усилие и вступил на ее правую часть. Неожиданно она оказалась пустой. Все. Гоблины кончились. Вечная им слава! И память также! Дрались они как петухи, но погибли орлами.
В углу правого ответвления стояло два сундука, а рядом валялась отличная булава, о которой я грезил бы еще неделю назад. Но увы. Булава заняла свое место в рюкзаке, а я принялся исследовать содержимое сундуков. В одном оказался стандартный набор: пиво, отмычки, руда, стрелы. Руды было довольно много — под сто кусков. Слева от сундука, в углу, также покоилось кое-что: снова пиво, магический свиток и несколько стрел. Сгребая все это богатство в рюкзак, я заметил еще один магический эликсир. Во втором сундуке обнаружился толстенный фолиант килограмма в полтора весом. Это, скорее всего, и был разыскиваемый "Альманах".
Талас встретил меня испытывающим взглядом.
— Ну что, нашел?
— А я и не терял! — ответил я.
— А что еще нашел? Может, поделишься?
Я скептически глянул на этого молодца — охотника до чужой добычи. О Советской власти здесь никто не слыхивал, но отнимать и делить — это естественное стремление неудачников к обогащению. Еще можно украсть и донести. Нужно подсказать местным ребятам и такой вариант.
— Могу тебе подарить пару факелов, — предложил я.
— Зачем они мне? — удивился Талас.
— А вот представь: ночь, лесная полянка. Ты втыкаешь зажженный факел себе в зад и ползаешь по поляне. Все мясные жуки дохнут от зависти. Голодным не останешься!
— Да ну тебя! — сплюнул Послушник, — я серьезно спрашивал.
Нет, ну идиот! Хорошо, хоть на мои подначки не обиделся. Вообще, здесь в Колонии (видимо, и в здешнем мире) юмор немного отличный от того, что считалось юмором на Земле. Ближе всего к нему стоял тюремный юмор. Затем, наверняка, солдатский. Жванецкому с Задорновым здесь бы никто не улыбнулся, могу гарантировать со стопроцентной уверенностью. Слишком уж разный менталитет, слишком разные времена.
Талас отстал от меня уже на входе в лагерь и свернул налево — на площадь перед Храмом. Там у него, наверняка, найдется масса благодарных слушателей, готовых услышать от него последние новости. О том, как он не щадя живота своего, дрался с гоблинами за "Альманах". Все будут знать, что Талас брешет, но слушать станут не отрываясь.
Кор Галом на этот раз забросил свои амбиции с зельями и терпеливо ожидал моего появления на пороге.
— Ну что, нашел? — слово в слово повторил он недавний вопрос Таласа.
— А як же ж! — ответил я ему на диалекте одесситов.
— Вот за это — молодец! За это прими искреннюю благодарность братства!
Я посмотрел на него со скучающим видом. Тоже мне, нашел пионера!
— Хотелось бы... материальный эквивалент благодарности. Духовное "спасибо" приняла моя душа, а тело — материально. И просит кушать.
— Ты что, голодный?
— Я всегда голодный. Только не говори мне, что возвращенный "Альманах" стоит три тарелки с тушеным рисом!
Кор Галом озадаченно потер лысину, затем сообразил и сунул мне в руки мешочек с рудой. Я взял его, не пересчитав, и даже демонстративно не взвесив. Диагноз Просвещенного Кор Галома мне был совершенно ясен: маниакальное стремление к лидерству, несмотря ни на что. Он, как паровоз летит к цели, возможно не замечая, что там попросту стена. А увидав стену, не в силах поверить глазам.
И вырвав свои очи, топчет их ногами — лучше быть слепым, чем наблюдать крушение собственных надежд. Попробуем сыграть на его самолюбии.
— Слышь, Просвещенный! — вырвал я его с вершины Олимпа, то ли Парнаса, — а что там насчет Великой Церемонии? Все готово для ее проведения. Или мне еще нужно сбегать в земли орков за толковым словарем к "Альманаху"? Возьму недорого...
Кор Галом медленно загибал пальцы и шевелил губами, не обращая внимания на мои потуги. Внезапно неземная улыбка (хотя откуда здесь было взяться земной улыбке) озарила его каменное лицо.
— Все готово! — сказал он, — приходи ровно в полночь на площадь перед Храмом. Церемония начнется только когда наши лица осветит Луна. Я сейчас же отправляюсь к Юбериону и подготовлю все, что необходимо.
