По воле богов.

Но это не смешно, ты не находишь?

Арман, сейчас же перестань со мной играться! Арман!

Крик девушки отразился от каменных стен склепа, обрушиваясь на нее погребальным звоном. Она нагнулась над князем, заключила лицо в ладони и всмотрелась в глаза.

— Арман...

Прошептала она, горестно застонав, и упала ему на грудь.

— Зачем ты это сделал? Или не знал, что я жива?

Ведь Энц был должен известить тебя.

Зачем, Арман? Зачем оставил ты меня?

Куда ушел ты без своей жены?

Иль думаешь, она тебя отдаст бездушной смерти? Нет-нет, ты мой!

И будем там навеки вместе мы.

Мне в сердце нож сейчас милей ласкающего взгляда.

Ведь не оставил ты для милой яда.

Тебе я обещала покинуть вместе мир,

и как однажды я сказала, войдут за Грань мужчина-человек и женщина-вампир.

Она погладила ножны кинжала, любовно провела пальчиком по рукояти и вытащила его.

— Один последний взгляд на милые черты.

И поцелуй, пока еще твои горячи губы.

И дальше медлить я не буду.

Спешу туда, где ждешь Эльмину ты.

Неожиданно тишину склепа нарушил топот бегущих ног, и голоса ворвались в ослепленное горем сознание девушки. Энцолор и Бониваль промчались мимо Элиона и замерли, глядя на вампиршу, сжимавшую направившую лезвие кинжала себе в грудь.

— Эльмина, стой! Отбрось кинжал!

Девушка повернула к брату глаза, наполненные слезами.

— О, Энц, зачем ему ты не сказал?

Армана нет, а без него не может быть меня.

— Сестра, постой!

— Простила всех и ухожу любя.

Энцолор сделал отчаянный рывок к сестре, но она его опередила. Холодная сталь вошла в податливую грудь, и Эльмина упала на тело своего бездыханного мужа.

— Нет! Нет! Сестра!

Вампир упал на колени, простирая руки к постаменту. Бони прошел мимо него, остановился рядом с телами двух юных супругов и прошептал:

— Ну, вот и все. К чему вела Судьба, свершилось.

И сердце, где жила любовь, остановилось.

Они любили без обмана.

И вот итог: Эльмины больше нет, и нет Армана.

Энц застонал и схватился за голову.

— Будь прокляты вампиров спесь и всех людей упрямство.

Любовь убило низкое коварство.

Два сердца чистых бились в унисон.

Заместо счастья им достался лишь холодной смерти сон.

— Теперь уж их не разлучат.

Обрел свою жену мой брат.

Бониваль опустился на колени, положил на край постамента руки и уткнулся в них лбом. Плечи юноши вздрогнули. Теперь он мог позволить себе проявление своего горя. Энцолор поднялся на ноги и добрел до Бониваля, положил ему руку на плечо и слегка встряхнул. Тот поднял голову, протянул руку и убрал с лица девушки волосы. Затем улыбнулся и встал, укладывая Эльмину на плечо Армана и соединяя их руки. Энц закрыл глаза Армана, после Эльмине, и мужчины отошли от постамента. От входа послышались неверные шаги, и к ним подошел, покачиваясь и держась за голову, Ройх. Он посмотрел на двух мертвецов, сплетенных в объятьях и осел на пол, закрыв лицо руками. Бони и Энц скользнули по нему взглядом и снова отвернулись к постаменту.

— Скорей, мы можем опоздать.

Он мог только сюда помчаться!

Голос князя Монтери оборвался, и он потрясенно уставился на открывшуюся картину. Затем вскрикнул и бросился к каменному возвышению.

— Арман! Сынок!

— Сюда вломиться только мог.

Эй, человек, меня взбесила твоя наглость...

Лорд Одариан остановился, прервав сам себя, и воззрился на рыдающего князя, на своего сына, который стоял рядом с человеческим юношей, на Ройха, застывшего у их ног. Скользнул взглядом по людям князя, не сводящих взгляд с возвышения, а затем остановился на дочери, обнимавшей человеческого мужчину.

— Что все, скажите, это значит?

— Все просто, к чему теперь скрывать?

Энц взглянул на отца.

— Хотел помочь сестре и дал ей зелье.

Уснула на два дня малышка наша Эльми.

А я отправился, чтобы сказать ее супруг,

чтобы забрал из склепа он подругу.

Но князь опередил, и рассказал он сыну,

что умерла его Эльмина.

Я опоздал и вот итог.

Арман известья страшного снести не мог.

Попал сюда при помощи знакомца мага.

Портал тот маг открыл и выдал яда.

Очнулась Эльми, когда был кончен зелью срок.

Арман уж мертв, совсем чуть-чуть дождаться он не смог.

Не вынеся разлуки с милым,

вонзила в грудь себе кинжал Эльмина.

Остановились их сердца.

Любви своей остались верны до конца.

Лорд Одариан подошел к постаменту, встал напротив князя и сжал кулак.

— Зачем тебя я слушал человек?

Зачем мне нужен был тот договор с тобою?

Не знала бы людей Эльмина и вовек

не думала б кончать с собою!

— Молчи, вампир! Не оскверняй словами розни

покой детей, не продолжай свои ты строить козни.

Ты виноват, и я виновен, в том что достался им такой конец.

И пусть хоть здесь лежат спокойно.

Мужчина уронил голову на грудь сына и зарыдал в голос.

— О, боги, мой сынок — мертвец!

Вампир обернулся к сыну и со злостью посмотрел на него.

— Ты их венчал,

и ты им причиной смерти стал!

— Пусть буду я.

Зато теперь ты их не разлучишь,

теперь они навеки вместе.

— Пошли все вон! Здесь спит моя семья.

Мальчишку тоже заберите,

одна лежать здесь будет дочь моя!

Глава клана обвел всех безумным взглядом.

— Клинки из ножен, режь людей!

Они проклятьем стали нашим!

— Отец, опомнись! Трогать их не смей!

Энцолор бросился к отцу, хватая за руку, уже ухватившуюся за меч. Старший вампир ударил сына, и Энц отлетел к стене. Одариан вытащил меч и занес над князем Монтери. Зазвенела сталь вытаскиваемых мечей...

Ослепительное сияние залило склеп, ослепляя всех, кто был в нем. Люди первыми упали на колени. Следом побросали клинки вампиры. Из сияния Света вышла не менее ослепительная красавица. Ее серебристо-серые глаза внимательно осмотрели всех присутствующих и остановились на телах девушки и юноши. Следом за ней появились черноволосый мужчина и красноволосый дракон. Мужчина взглянул на каменное возвышение и сокрушенно покачал головой.

— Пресветлая, мы опоздали.

Они бедняжек все-таки достали.

Богиня обернулась к нему и похлопала по плечу.

— Спокойно, дядюшка, твое волненье мне понятно.

Но я богиня, что невероятно,

но все-таки известный факт.

И потому скажу я так.

Монтери тот, что старший князь,

ты что развел за неприятную мне грязь?

Я расу вашу укрепляю,

с другими расами я браки одобряю,

а ты решил идти своим путем?

И воля двух богов тебе вдруг стала нипочем?

Расстроил ты меня, расстроил.

— Пресветлая, я грешен, кто бы спорил.

За этот грех я заплатил сполна.

— Любимая, прости несчастного отца.

Черноволосый мужчина с жалостью смотрел на князя, покорно склонившего голову. Пресветлая рассеянно кивнула и перевела взгляд на главу клана вампиров.

— А это лорд Одариан, прославленный вампир.

Похоже, он у нас построил этот мир.

Установил в нем правила и судьбы стал вершить.

Ты потерял детей, как дальше будешь жить?

Да-да, удар твой цель настиг,

убил и этого ты сына.

Лежит там Элион, а здесь Эльмина.

И рядом с ними ляжет Энцолор.

— Не может быть! Мой сын, ведь без сознанья просто он!

Одариан бросился к Энцу, сидевшему у стены и свесившему на грудь голову, и тот сполз безжизненной куклой на руки отца.

— О, горе мне! Своей рукой убил я сына.

Кровавая Луна измены не простила.

Дракон сокрушенно покачал головой.

— Послушай, золотуль, его мне жалко тоже.

Быть может, и его простишь? И горю их поможешь?

Богиня потрепала дракона по плечу и подошла к возвышению.

— Так вот ты где, дыхание мое.

А я тебя ищу. Еще не завершила дело ты свое?

Вечный шагнул из сгустка клубящегося Мрака и обнял супругу за плечи.

— А это что у нас? Был ожидаем сей конец. Вампир, ко мне иди!

Лорд Одариан несмело приблизился к богу и опустился на колени.

— Я виноват, мой бог, суди.

— Я жизнь твою бы взял заместо жизни сына.

Второго, первого иль может быть Эльмины.

И все ж живи. Тебя прощаю, но за гордыню обещаю наказан будешь лично мной.

Отныне неразлучен с расой ты людской.

Для клана наступает новый век,

где за руку держась пойдут вампир и человек.

Гордыня, спесь и ложные кумиры

не станут преграждать дорогу между вами миру.

И над телами жертв своей вражды

друг другу руки жмите вы.

Князь Монтери протянул руку и лорд Одариан послушно вложил в нее свою. Вечный поцеловал жену в щеку и отошел, предлагая ей продолжить то, от чего он отвлек ее. Пресветлая улыбнулась и нагнулась над телами двух супругов. Из ее глаз потекли искрящиеся слезы, упали на лица мертвецов, обволокли их сиянием, и глаза обоих распахнулись.

— Арман!

Вампирша и юноша порывисто сели, и он прижал к себе девушку.

— Моя Эльмина. Ты жива!

— Жива, несите же улыбки миру.

Неприкосновенны эти двое.

Наградой за любовь не станет горе.

Произнесла Пресветлая, и юные супруги, наконец, оторвались друг от друга.

— Пресветлая! И все же ты пришла!

Арман и Эльмина встали перед богиней на колени, так и не расцепив рук. Пресветлая улыбнулась.

— Пришла, но опоздала, извини меня, Арман.

Однако все исправила, успела.

Живите счастливо теперь и в будущее верьте смело.

Теперь вы под моей защитой.

И более того, я дар вам свой даю.

Земля, где вы познали счастье,

отныне станет государством,

где будут жить те пары,

любовь которых семьи не признали.

Благословенна станет та земля.

Об этом позабочусь я.

Сама границы сохраню, ни войн, ни зависти соседей не спущу.

И пусть по центру мира Мрака царит страна любви и брака.

Она подала руки Арману и Эльмине, поднимая с колен.

— Сегодня милостивы небеса,

и продолжаем мы творить с супругой чудеса.

Вечный поднял руку, и с кончиков пальцев потянулись серые струи Мрака. Они окутали Энца, добрались до Элиона. Элион сел на своем постаменте, Энцолор поднялся с пола, и из клубка тумана выступил Нерил Дорбери.

— Вернулись все участники сей драмы.

Для Нерила и Энца нам ничего менять не надо.

Для Элиона будет приговор.

Свой клан сегодня покидает он.

Есть для него иное назначенье.

Получит от богов он порученье.

От страсти по кузине он свободен,

на место лорда первого негоден.

Так я решил и быть тому отныне.

Уходим, светлячок.

Желаем счастья мы Арману и Эльмине.

Боги взялись за руки и исчезли в сплетении Света и Мрака. Дракон и человек подошли к юным супругам. Человек подмигнул и открыл портал.

— Пора влюбленные, вас ждет ваш дом.

Пресветлая вас навестит потом.

Дорога к вам для тех открыта,

кем месть, вражда и зло забыты.

Справляйте счастья бурный пир,

не тронет вас жестокий мир.

Юные супруги обернулись к людям и вампирам.

— Мы не прощаемся, друзья.

Ждем в гости всех жена и я.

Любимая, идем, нас ждут дела. Долги...

— Но все уже я отдала!

— Успела задолжать ты снова.

— Я все тебе отдать готова.

Они помахали остающимся и шагнули в портал черноволосого человека. Дракон погрозил вампирам и людям пальцем.

— Кто будет ссориться, сожру.

— Шэр, друг, ты все о том же.

Хохотнул черноволосый.

— Меняться древнему негоже.

Гордо ответил дракон и последовал за двумя влюбленными.

— Учтите, он не врет.

И каждого без жалости сожрет.

Сурово сдвинув брови, подтвердил черноволосый, расхохотался и исчез в своем портале. Вампиры и люди переглянулись и пошли на выход из склепа.

Эпилог

Сокрыта скалами, опутана лесами

Страна, где царствует любовь

И как завещано богами,

Там нет войны, не проливается реками кровь.

Цветет долина буйным цветом

И нет нужды, лишь счастье тут.

Божественным она укрыта Светом.

Влюбленные всегда здесь обретут приют.

Там правят светлый князь и добрая княгиня.

Любовь их славит целый свет.

О верности Армана и Эльмины

Слагает песни трепетный поэт.

Прошли они через разлуку,

Через гордыню двух своих отцов.

Познали страшную для всех влюбленных муку,

Но сберегли свою любовь.

Им смерть объятья открывала,

Но и она не удержала влюбленных верные сердца.

Прошли дорогою ненастий

И чашу всех своих несчастий они испили до конца.

Их имена давно легендой стали.

И в мире Мрака все о них узнали.

Легенды нет прекрасней и поныне,

Чем та легенда об Армане и Эльмине.