Дважды рождённый - Дорогу осилит идущий-2

— Так ты живешь не для себя, и не исповедуешь либеральных ценностей. Иначе бы стало скучно. Жить только ради себя всегда рано или поздно наскучивает. Другим помочь, так это противоречит либеральным принципам, вот и ищут новых ощущений в сексе, выпивке и наркотиках. Уж поверь, испытавшему на своей шкуре, сюда-то меня потянуло развлечься, чтобы хоть чем-то наполнить пустую жизнь. Даже тусовки, надоедают своим однообразием.

— Половина из сказанного мне непонятно, и я не могу представить такой жизни. Как если бы я отказалась от всех вас и стала думать только о себе. У меня не получается это представить. Наверно с этим надо родиться и с детства так воспитываться.

— Абсолютно верно, потому-то нас они и представляют муравьями в муравейнике, копошащимися для достижения единой цели. Им наше мироощущение также абсолютно недоступно. Но вот наша 'золотая молодежь' уже готова их понять и проникнуться их ценностями. Их с детства окружают незаслуженные привилегии и поблажки.

— Не знаю, возможно, что и так. Мне трудно судить о таком. Это вы столкнулись с ними, а мне не доводилось, бог миловал.

— Ладно, оставим эту дурную тему и давай просто отдохнём. Уж и не знаю, когда дедушка придёт домой. Он последнее время, всё больше пропадает на стройке городка.

— Да, говорит, что с нового года приступают к оборудованию чистых помещений и у него не будет времени отвлекаться. Людей придется переучивать полностью, и менять их отношение к качеству строительных работ. На том участке малейший брак приведет к демонтажу и полной перестройке с самого начала.

— Знаешь бабуля, а пойдем просто отдохнуть? А то весь рот наполнился слюной, и хочется плеваться, как верблюду.

— Костик, а что я такого сказала?

— Да всё ты сказала правильно, но резануло по уху одно поганое слово, хуже тысячи ругательств. Не надо больше про перестройки. Сразу надо качественно всё делать.

— Ладно, иди — отдохни. Раз завтра с самого утра идёте в Университет.

— Ты и сама приляг и отдохни. Объявляем выходной, и на завтра тоже.

А на следующий день мы высидели все пары, как прилежные студенты, а на английском даже изобразили диалог с Верочкой на заданную преподавателем тему. У нас уже выработалась привычка беседовать дома преимущественно на английском, чтобы не терять навыка.

Преподаватель очень хвалила наше уверенное поведение и манеру говорить, подчеркнула пользу ежедневной практики, привела нас в пример, что мы дома общаемся с мамой на английском, что неплохо было бы и остальным делать также. Хотя бы по телефону, если не могут по-другому.

И вот занятия завершились, а мы у Татьяны в лаборатории сидим и наворачиваем домашние бутерброды с горячим чаем. Обмениваемся новостями. Порадовали её, что домики уже подвели под крышу, и в работу включились бригады штукатуров, маляров, и прочих занимающихся внутренней отделкой. Двери и окна уже поставили, и в домиках не такой лютый холод, как на улице. Обломки и прочий строительный мусор сжигают в печах для обогрева, и первые законченные домики — будут полностью готовы к середине января.

Так что им пора готовиться к переезду, так как первыми будут вселять именно нас и учёных, а остальные будут вселяться в феврале и марте.

Тут наш весёлый треп прервал стук в дверь, и в аудиторию заглянула Мартина. Сначала я её даже не узнал и засомневался, она постройнела и фигуру хорошо подчеркивал деловой костюм, очень элегантный. А лицо приобрело значительность и некоторую утонченность.

Вот так, несколько штрихов там, несколько тут и совсем другой человек. Над ней поработал неплохой стилист и подобрал, очень подходящий образ деловой женщины.

— Guten Tag! Meine kleine fräulein. — обратился я к зашедшей Мартине, — Пока мы будем беседовать, Татьяна с мамой сходят в подвал и посмотрят морскую свинку, которую мне обещали подарить. — а сам подмигнул ей одним глазом показывая, что здесь может быть и жучок.

— О молодьой человьек, можно было не напрягайтсья и говорить на родной язык. Я его ещьо не успел забыть.

— О, тогда отлично. А то я только недавно просил Хайди помочь в изучении немецкого языка и о языковой практике. Но всё не могу выкроить достаточно времени. Вот и продемонстрировал все свои познания. Надеюсь, что Хайди будет помогать, освоить язык Гёте и Шиллера. Мы с ней через многое прошли вместе, и теперь друзья не разлей вода.

— Я не понял, зачем разлить вода и где это сделать?

— А, так это такое выражение в русском языке, означающее крепкую дружбу. А могу я попросить проводить меня до туалета, а то приспичило. Там я уже сам справлюсь. Я многое умею делать самостоятельно.

— Да йа готов помогать.

— А можно у вас на руках, так будет быстрее.

И мы вышли в коридор. А я прислонил губы к уху и стал быстро говорить.

— А ты ещё похорошела и постройнела, много двигаешься, и наверно занялась спортом? Высокая должность тебе к лицу, и костюм строгий, подобранный со вкусом. Макияж тоже почти не заметен. А как в целом новые ощущения?

— Да неплохо, — сказала Мартина, приближая губы, как будто хочет поцеловать в щеку, — Я уже почти привыкла, но целыми днями на ногах, разъезжаю по нашим организациям во всей стране. Уж и не помню, когда сидела в своем кабинете. Я у них самая молодая из начальства, и они меня гоняют по всем делам.

— У-у-у и там тоже дедовщину развели!

— Я не поняла, что за дедовщина7

— Не бери в голову, это у нас в армии старослужащие гоняют вновь прибывших. Называется дедовщина.

— А— а-а, так это и у нас есть. Старые солдаты учат молодых.

— Да неважно, у нас еще есть оттенок издевательств. Не будем тратить время, а то уже дошли до туалета. Мне надо поговорить без посторонних ушей. Я тебе передам тетрадку для вас, её, кстати, давал читать нашему ГБ-шнику, чтобы не думал, что я вам передаю то, что не касается непосредственно вашей страны. И еще письмо для вашего главы внешней разведки. И не надо говорить, что ты теперь по другой части работаешь. Бывших — не бывает.

— Хорошо я передам это все по адресу. Что ещё нужно сделать?

— Мне очень комфортно работать с вашей страной, и с вашими сотрудниками. Всегда приятно, когда твою информацию оперативно берут в разработку и исполнение. Наши-то чинуши целую декаду телились, с оказанием помощи пострадавшим от тайфуна, а вы правильно использовали шанс, и стали полноправным членом ООН на почти полтора года раньше. Ты не можешь представить, как удовлетворение испытываешь, что хоть кому-то принесла пользу слитая информация. Я написал об этом Маркусу Вольфу, и предложил дальнейшую посильную помощь с моей стороны.

— Хорошо, я поняла. Кстати можно тебя расцеловать, за такой подарок.

— Мартина, какие могут быть между нами церемонии? А то мы не кувыркались с тобой более двух часов. И, поверь, я часто вспоминаю это с теплотой и благодарностью. Именно, это помогло мне окончательно освободить голову от зацикленности на сексе, и начать ей думать. Поэтому я тогда пришёл к тем решениям, и поделился информацией с вашей страной. Как оказалось, был прав. Наши, ещё ничего не предприняли, и очень боюсь — и не предпримут. Правда, информации у меня слишком мало для серьёзных выводов.

— Хорошо, а как к тебе обращаться?

— Так, я Константин, что с греческого значит постоянный. А уж по вашему ведомству мне и вовсе лучше быть стариком. А самое правильное — нигде не фигурировать. А ещё у меня просьба, чтобы вы делились информацией о действиях нашего руководства. Она не должна быть срочной, но главное, чтобы была точной и полной. А теперь давай расцелуемся на брудершафт. Будет очень приятно.

И мы с удовольствием расцеловались, но это были уже скорее товарищеские поцелуи, лишенные оттенка былой сексуальности. Я поменялся радикально, да и Мартина стала серьёзнее и сосредоточенней. Ощущалось, что она прониклась ответственностью от порученного дела и своим высоким постом.

А я поколебавшись, решился попросить содействия в важном деле.

— Мартина, мне еще может понадобиться помощь, в опубликовании компрометирующей информации, если удастся её раздобыть. У нас ей просто не дадут хода. Многое уже сильно прогнило, и руководство не захочет выносить сор из избы. А нужны люди во вражьих голосах, которые ещё от этого и получат бонус в виде признательности руководства и продвижение по карьерной лестнице.

— Это сложная задача. Но я передам твою просьбу шефу, а он решит, сможем ли мы помочь. Но в данный момент информации пока нет, как я поняла?

— Совершенно верно. И потом, вы сами будете решать, как поступить с полученной информацией. Если это будет угрожать интересам вашей страны, то вы вправе и не передавать её. Вы пока мой самый действенный инструмент по изменению окружающего мира, мои камрады, и я не желаю в какой-либо мере навредить вам.

— Хорошо, я буду говорить об этом с шефом. Но как мы будем осуществлять связь, ведь тебя теперь охраняют на прогулках, и появление посторонних будет вызывать подозрение.

— Это мелочь. Я договаривался с Хайди об уроках немецкого языка, и она согласиться их давать. Будет приходить в гости, но в городок может оказаться сложным оформить ей постоянный пропуск. Но, в конце концов, раз в неделю и мы с Верочкой можем к ней заезжать на занятия в общежитие. Там тоже могут нашпиговать всё жучками, но мы будем говорить за пределами комнат.

— Хорошо, но есть проблема. Хайди не посвящена в наши дела, и требуется тщательная проверка.

— Так я не спешу. Кстати, как там дела с юной членом вашего союза? А то мне интересно. Очень бы не хотелось, чтобы она играла против нас.

— О, самое смешное, что она мой помощник в ГДР. На меня возложили ответственность за её воспитание в нужном духе.

— Точно? Ух ты, ну и дела. Хотелось бы пожелать тебе успехов и напомнить об огромной важности этой задачи.

— Да сама знаю. Было решено, чтобы она сопровождала нас в этой поездке, и познакомилась с Советским Союзом.

— Неужто, и она здесь в городе? Вот бы встретиться и поговорить, а переводчиком пусть выступает Хайди. Было бы интересно составить личное мнение и оценить перспективы. Очень жаль, что не говорю по-немецки, а то бы поговорить с ней тет-а-те. А как у неё с английским?

— Заходите завтра к Хайди, а я пошлю её в общежитие, чтобы ещё раз осмотреть условия жизни наших студентов и записать их просьбы. Там и встретитесь, сможете пообщаться. Вот и оценишь её уровень владения английским языком.

— Очень, знаешь, интересно будет пообщаться. А сейчас давай возвращаться в комнату, и поболтаем о чепухе. Не хотелось бы, чтобы заподозрили неладное, если есть прослушка. Ведь и от неё может быть польза для дымовой завесы. А ещё у меня возникла одна интересная мысль, думаю познакомить её со сверстником из Союза, и пусть он ей покажет простую жизнь нашего народа, а не витрину торжественных собраний. Как тебе кажется, это может помочь?

— Я наверно догадалась, о ком ты говоришь. А он не испортит порученное дело?

— Да, вроде, не тупица, я веду занятия с ним по специальности. Пока схватывает на лету. Да и с вами всегда нормально общался, и дома вы у нас бывали не раз. Думаю, не опозорит страну.

Мы не торопясь вернулись в комнату и Мартина начала восхищаться, что я так хорошо говорю в своём возрасте и не по годам развит. А я в ответ стал делать комплименты её знанию русского языка, её серьёзности и тому, что занимая столь видный пост, она так запросто общается с маленьким мальчиком, и мы смогли легко найти общий язык, благодаря её усилиям.

Глава 17

'В кругу облаков высоко

Чернокрылый воробей

Трепеща и одиноко

Парит быстро над землёй.

Он летит ночной порой,

Лунным светом освещённый,

И, ничем не удручённый,

Всё он видит под собой.

Гордый, хищный, разъярённый

И летая, словно тень,

Глаза светятся как день'

'Творчество душевнобольных и его влияние

на развитие науки, искусства и техники'

П. И. Карпов 1926 год

А вечером, когда я немного покемарил, разбудил звонок в дверь, и Верочка поспешила открывать. Я даже обрадовался, что это дедушка пораньше со стройки пришёл. И поспешил встречать его с работы. Он мне всегда за ужином рассказывал, как движется стройка и что удалось сделать.

Но в квартиру ворвалась, какая-то худощавая растрёпанная дама среднего роста с экзальтированным видом и с порога начала материть Верочку, и всех кого замечала. А к тому времени, бабушка тоже встала, и смотрела изумлённо на ворвавшуюся.

А послушать было чего, и если отбросить многочисленные нелитературные выражения, то в сухом остатке осталось, что эта шлюха нагуляла выродка под забором. И ещё из-за этой проститутки её послушного мальчика отправили служить в эту ужасную армию, где над ним издеваются, требуя быть, как все прочие.

Что она этого нам никогда не простит, и мы ещё заплачем кровавыми слезами. Что она знакома с самой женой Ивана Ивановича, и так этого не оставит. Чтобы какая-то пьянь подзаборная обвинила её сына и посмеялась над ним. Сами понятия не имеют о приличном воспитании и манерах, а туда же — клевещут на образованных людей с хорошим воспитанием.

Да послушала бы эта мамаша, как её золотце и прочие по фене ботали, и не стеснялись присутствия девушек, ребёнка и иностранки. Да, воспитание исключительное.

Я такое получил только в армии, когда разговаривал с бывшими посидельцами ГУЛАГа. Мне всегда были интересны подробности тех лет, о которых потом было напечатано столько вымыслов, чтобы не сказать хуже.

Всякое там бывало, и точно жизнь была не сахар. Но сразу после войны, и на гражданке было нелегко. Но работали они ударно и за три года построили двухкилометровый тоннель через сопку, почти без механизации. Но специально выводить в расход кого-то, никто не позволил бы. Мертвецы послушны, но работать не могут.

Всё было бы смешно, если бы не было так грустно. Нас дома две женщины и малец, а тут полностью неадекватная особа, никак не контролирующая себя. А охрана на улице, и не могла догадываться о таком повороте событий.

Уж и не знаю, чем бы все кончилось, так как Верочка окончательно растерялась. Её учили уважать старших, и нет ещё у неё опыта столкновений с беглецами из дурдома. По идее дамочку бы надо успокоить и дать её стакан воды, чтобы выпила и успокоилась. Но она, скорее всего, его в нас же и запустит.

Однако бабуля сразу оценила ситуацию, и сказался опыт детства в тяжёлые послевоенные годы. Она выступила вперёд и со всего размаху залепила пощёчину дамочке. Та даже слегка отлетела к двери, и сразу кинулась было вперед с кулаками, но схопотала вторую, и как-то сразу сдувшись, уселась в уголок на пол, прислонившись к входной двери, и там горько разрыдалась.

Понятно, пошел откат. И какая же сволочь сдала ей адрес, и что мы участвовали в том инциденте? Везде упор делался на Хайди. Но к ней она побоялась идти, понимая последствия. А нас подзаборных решила застращать. Привыкла, что все гнуться перед ней.