Сова завершил свою окончательную имитационную оценку новой системы две пятидневки назад, и она прошла с честью. Не совсем к радости Мерлина, Ниниэн вызвалась стать первой человеческой морской свинкой, и через несколько дней они вдвоем полетят в пещеру Нимуэ.
— Я знаю об имплантах, Мейкел, — ответила теперь Нимуэ. — На самом деле, я думаю, что это главная причина, по которой Корин спросил меня именно сейчас. Я была ... я отталкивала его, напоминая ему о Нармане и Оливии, Мерлине и Ниниэн. Но если новые импланты работают так же хорошо, как и все остальное, что придумал Сова, нет никаких причин, по которым он не может также записать свою личность, что означает, что он может быть таким же "бессмертным", как и я.
— Тогда в чем проблема? — мягко спросила Ниниэн.
— Ему нужен наследник, — сказала Нимуэ, ее голос внезапно стал резким и горьким. — И я не могу дать ему ни одного.
Новая тишина была напряженной, и Мерлин поймал себя на мысли, что задается вопросом, слышал ли кто-нибудь еще — кроме, возможно, Ниниэн — настоящую, скрежещущую печаль в этом голосе. Нимуэ Элбан прожила всю свою жизнь — и умерла — зная, что никогда не станет матерью. Что она никогда не забеременеет и не родит ребенка, которого Гбаба может убить еще до того, как он выйдет из подросткового возраста. Что ни один ответственный человек никогда больше так не поступит.
Теперь Нимуэ Чуэрио, человек, который был истинным наследником Нимуэ Элбан, даже больше, чем Мерлин Этроуз, оказалась в мире, где младенцы, дети, были самым радостным сокровищем, какое только можно вообразить... и жила в теле, которое не могло зачать.
— Нимуэ, он это знает, — наконец сказал Шарлиэн. — Если он все равно тебя спросил....
— Он единственный ребенок в семье, Шарли, — сказала Нимуэ. — Он единственный наследник своего отца. Он говорит, что для него это не важно, но я знаю, что это важно для Райсела. И не только потому, что Корин — его сын. Граф презирает большинство альтернативных наследников. И даже если Корин говорит, что для него это не важно, даже если он говорит это серьезно, что он будет чувствовать через двадцать или тридцать лет?
— Честно говоря, я думаю, что он будет чувствовать себя точно так же, как сейчас, — сказал Шарлиэн. — Он не непостоянный человек, Нимуэ. Он знает свой собственный разум... и свое собственное сердце. И он не собирается лгать тебе о том, что он думает и чувствует.
— Да, это не так, — признала Нимуэ, и Кэйлеб услышал почти безнадежную гордость в ее голосе. — Но я не буду... закрывать этот аспект. Может, он и не заботится о наследниках, но я видела его с детьми, Шарли. Это мужчина, который хочет, нуждается в том, чтобы быть отцом, и который был бы чертовски хорошим отцом. Я буду его любовницей, но я никогда не смогу выйти за него замуж, отнять это у него. Я просто... не могу.
— О, не говори глупостей!
Кое-кто из слышавших дернулся от пузырька — веселья — в голосе Ниниэн Этроуз.
— Я не веду себя глупо! — рявкнула Нимуэ. — Это важно для меня!
— Да, это так, — ответила Ниниэн. — На самом деле, в некотором смысле, думаю, что для тебя это может быть даже более важно, чем для него. Если уж на то пошло, здесь есть некоторые... проблемы и для тебя, независимо от того, сталкивалась ты со всеми ними или нет. И прежде чем ты откусишь мне голову, позволь мне указать тебе на две или три вещи, если можно?
— Продолжай, — сказала Нимуэ после нескольких молниеносных секунд.
— Спасибо, — сказала Ниниэн более мягко. — Первый пункт. Я замужем за другой твоей версией. Я знаю, почему Нимуэ Элбан знала, что никогда не станет матерью, и знаю, какой шрам это оставляет. Поверь мне, когда я это говорю, потому что я действительно так считаю.
— Второй момент. Что бы ни думали невежественные люди, которые этого не пробовали, нет никакой разницы между любовью родителей к биологическому ребенку и ее любовью к приемному ребенку. У меня тоже никогда не было собственного ребенка, но у меня есть дочь, и у меня есть сын, и никто не может любить кого-то больше, чем Мерлин, и я люблю их. Я всегда знала, что у меня не будет детей, как и у Нимуэ Элбан, Нимуэ, и на самом деле по многим тем же причинам. Я не беспокоилась о Гбаба, но я не собиралась предлагать их в качестве заложников инквизиции Жэспара Клинтана. Теперь вы с Мерлином дали мне возможность изменить свое мнение об этом, и я не собираюсь сидеть здесь и смотреть, как ты упускаешь ту же возможность, что и я. Я не могу. Мне жаль, если это выводит тебя из себя, но тебе понадобится причина получше, чтобы сказать мужчине, который тебя любит, что ты не выйдешь за него замуж.
В отличие от Нимуэ, все они могли видеть лицо Ниниэн, и Мерлин почувствовал, как его глаза смягчились, когда он посмотрел в глаза своей жены и вспомнил давний разговор с Оливией Бейц. Разговор, в котором Ниниэн Рихтейр заставила его противостоять так, как он никогда бы не подумал, что это возможно.
И теперь она делала это снова и снова для другой версии Нимуэ Элбан.
— Я ... не подумала об этом, — сказала Нимуэ после долгого молчания, ее голос был мягким.
— Конечно, ты этого не сделала, — просто сказала ей Ниниэн. — Нимуэ, у тебя было много причин держать эту дверь закрытой, включая факт его смертности. Но ты зашла достаточно далеко, чтобы признать, что любишь его, и разделить с ним постель, милая. Так как насчет того, чтобы открыть дверь немного шире? Делиться всей его жизнью — открыто, рядом с ним — тоже?
— Я все еще не знаю, как это повлияет на преемственность титулов, — сказала Нимуэ.
— Вероятно, не очень хорошо, — сказал Кэйлеб немного неохотно. — Закон о наследовании в Корисанде не так плох, как это было с Гектором, когда я его усыновил, но я совсем не уверен, что пэры Корисанды примут приемного наследника, когда есть законные наследники по крови. И это один из вопросов, по которому Дейвин не мог их отменить. Он мог бы придумать новые титулы для вашего ребенка — и я уверен, что он настоял бы на том, чтобы сделать именно это, учитывая, как он относится к вам обоим! — но если "законный наследник" не обвинен в государственной измене, он не может произвольно передать существующий титул кому-то другому. С другой стороны, думаю, что вы, возможно, немного обижаете Райсела. Считаю, он гораздо больше заботился бы о том, чтобы его сын был счастлив, чем о том, кто унаследует какие-либо титулы после того, как они оба умрут.
— Думаю, что Кэйлеб прав, Нимуэ, — сказала Ниниэн, — но на самом деле это не имеет значения, потому что это подводит меня к моему третьему пункту. А это значит, что этот вопрос вообще не должен возникать.
— Прошу прощения? — немного скептически спросила Нимуэ.
— Ты ПИКА! — Ниниэн рассмеялась. — Я замужем за ПИКА, так что я, как вы могли бы назвать, близко — в более чем одном смысле этого слова — знакома с его способностью перестраивать себя физически. Если ты можешь превратиться в такого мужчину, как Дэйджир Кадд, неужели ты думаешь, что я поверю, что ты не смогла бы идеально имитировать беременную сейджин? Я имею в виду, без таких незначительных недостатков, как утренняя тошнота.
— Незначительных? — Шарлиэн фыркнула. — Это говорит приемная мать!
— Подробности, подробности! — Ниниэн грациозно махнула рукой в знак отказа, затем наклонилась и поцеловала свою тезку в макушку. — Не отвлекай ее.
— Ну, да, — сказала Нимуэ. — Я могла бы имитировать беременность, но конечной точкой процесса должен быть ребенок, Ниниэн, и имитировать роды было бы немного сложнее!
— Подробнее, — сказала ей Ниниэн, но ее тон был гораздо менее беззаботным. Она выпрямилась, обхватив обеими руками ребенка у себя на коленях, и выражение ее лица было внимательным и сосредоточенным.
— Послушай меня, Нимуэ. Сейчас в нашем ближайшем окружении довольно много женщин, большинство из них детородного возраста. Боюсь, я больше к ним не отношусь, но любая из этих других женщин с радостью — с любовью — пожертвовала бы яйцеклетки тебе и Корину. Конечно, вы в этом не сомневаетесь! И ты действительно забыла, что "доктор Сова" уже сделал для Жейн Хаусмин? Поверь мне, в пещере у него есть все необходимое, чтобы оплодотворить эти яйцеклетки спермой Корина и выносить ребенка в искусственной матке. Так что у вас двоих могут быть дети, и этот ребенок будет биологическим внуком и наследником Райсела... и каждым дюймом такой же твой, как и Корина. Нимуэ, любимая, у вас двоих может быть столько детей, сколько ты захочешь!
— Мы... мы могли бы, не так ли? — Голос Нимуэ был тихим, в нем плескались слезы. — Это ... это даже не приходило мне в голову!
— Это потому, что Нимуэ Элбан никогда не была бы настолько жестокой, чтобы зачать ребенка только потому, что она так сильно этого хотела, — сказал ей Мейкел Стейнейр, его голос был таким же нежным, как у Ниниэн. — Но это также потому, что ты была так сосредоточена на защите Корина и Райсела. Это всегда твой первый инстинкт, точно так же, как и у Мерлина — защищать других, а не себя. Ты слишком занята созданием возможностей для нас, чтобы думать о том, как отчаянно мы хотели бы создать их для тебя. Но Ниниэн права. Я в этом уверен.
— Конечно, так оно и есть! — на щеках Шарлиэн тоже были слезы, и она потянулась, чтобы схватить одну из рук Ниниэн. — Конечно, она такая! На самом деле, я добровольно отдам свою яйцеклетку прямо сейчас, Нимуэ. И уверена, что Илейн или Айрис — или любая из нас — сделают то же самое.
— Ты бы сделала это? — в голосе Нимуэ звучало удивление, и Шарлиэн рассмеялась сквозь слезы.
— О, Мейкел так прав насчет тебя и Мерлина! — сказала она. — После всего, что вы двое сделали для нас, для нашего мира, для всех и всего, что для нас важно, у нас наконец-то есть возможность сделать что-то для вас! Как ты могла хоть на мгновение подумать, что мы не согласимся на это?
АПРЕЛЬ, Год Божий 904
.I.
Пещера Нимуэ, горы Света, епископат Сент-Эрнестин, земли Храма.
<Проснись, любимая.>
Ниниэн Этроуз открыла глаза, когда любимый голос проник сквозь нее.
<С возвращением, соня!> — сказал тот же голос.
Гладкий каменный потолок над ней с годами стал привычным, почти успокаивающим зрелищем, но не таким успокаивающим, как лицо, улыбающееся ей сверху вниз. Она улыбнулась в ответ, затем напряглась, когда поняла, что губы Мерлина не двигались.
— Это?.. — начала она, но остановилась, когда рядом с лицом Мерлина появилось еще одно лицо.
— <Минутку>, — произнес второй голос где-то в глубине ее сознания, и воздух над ней внезапно покрылся серией светящихся значков. Их было двадцать, расположенных в пять аккуратных рядов по четыре.
— <Так-то лучше>, — сказал второй голос, и бестелесная голова Совы улыбнулась ей. <Вам потребуется некоторое время, чтобы полностью освоить интерактивный интерфейс, Ниниэн. Когда вы будете готовы, я проведу с вами учебный курс, но пока вы не ознакомитесь с ним, более интуитивные его аспекты будут недоступны. На данный момент вы можете визуализировать соответствующий значок, чтобы дать сигнал процессору вашего импланта вызвать соответствующую функцию. Позже, после того, как вы полностью ознакомитесь с интерфейсом, все, что потребуется, — это решение с вашей стороны активировать желаемую функцию.>
— Я ... я понимаю, — сказала она ИИ, затем снова посмотрела на Мерлина. — К этому нужно немного привыкнуть, — сказала она. — Особенно для такой старой женщины, как я!
<Старой!> его голос фыркнул в ее мозгу. <Вы уверены, что хотите бросаться со мной подобными прилагательными, юная леди?>
Ниниэн рассмеялась, успокоенная знакомой резкостью обмена репликами. Это правда, что ей было шестьдесят четыре года, в ее темных волосах слегка пробивались первые серебряные пряди, но шестьдесят четыре — это всего лишь пятьдесят восемь лет на давно умершей Терре, и она получила улучшенную базовую медицинскую нанотехнологию, которую Мерлин и Сова сделали доступной для всего внутреннего круга. Это было даже отдаленно не похоже на антигероновую терапию, которая позволила оригинальным "Адамам" и "Евам" прожить целых два или два с половиной столетия, даже без усилительных методов лечения, все еще доступных "архангелам" команды Эрика Лэнгхорна. Однако это гарантировало, что у нее не будет болезней, есть иммунитет к болезни Альцгеймера или любой форме рака, что любые травмы заживут с почти чудесной скоростью и что она может рассчитывать прожить по крайней мере до ста пятидесяти лет. Если бы к тому времени им не удалось свергнуть Церковь Господа Ожидающего, ее долголетие, несомненно, вызвало бы у некоторых удивление. С другой стороны, если бы они к тому времени не свергли Церковь, поднятые брови были бы наименьшей из их проблем.
Кроме того, всегда оставался тот незначительный факт, что, хотя Нимуэ Элбан, возможно, родилась более тысячелетия назад, Мерлин существовал менее пятнадцати лет. Так кого же из них это сделало грабителем колыбелей?
— Так как мне ответить тебе? — спросила она.
<Так же, как ты всегда делаешь, я уверен!> Сапфировые глаза Мерлина смеялись над ней. <Ты никогда раньше не стеснялась причинять мне огорчения!>
— Раньше ты только воображал, что я причиняю тебе боль, — предупредила она его, затем посмотрела мимо него на голову Совы. — Сова? Как это работает?
<Как я уже сказал, вам нужно только визуализировать соответствующий значок.> Одна из плавающих иконок, пара стилизованных губ, светилась ярче других и медленно мигала.
Ниниэн нахмурилась, сосредоточив свое внимание на мигающем изображении. Это было немного странно, потому что она обнаружила, что на самом деле вообще не "видела" это своими глазами. Изображение проецировалось в ее поле зрения, подобно тому, как Сова годами проецировал данные и видео на их контактные линзы, но все же была небольшая разница, хотя ей потребовалось мгновение, чтобы понять, в чем заключалась эта разница. Это изображение было спроецировано прямо в ее разум с четкостью и ясностью, которые обходили зрительный нерв. В нем была... твердость, хотя на самом деле это было не то слово, больше, чем все, что она когда-либо "видела".
И все же, каким бы острым оно ни было, оно стало еще более четким, когда она сосредоточилась на нем.
<Визуализировать, это так?> спросила она, и ее собственные глаза расширились, когда она поняла, что мысленные команды, которые должны были поступать к ее голосовым связкам, языку и губам, ушли куда-то совсем в другое место.
<Именно так, любимая!> — сказал ей Мерлин, наклоняясь, чтобы положить одну сильную руку с длинными пальцами на ее щеку. <Я всегда знал, что ты умница!>
<Знаю, мы все уже слишком много раз говорили об этом, но это действительно похоже на волшебство,> — сказала она. <Как телепатия в тех старых докосмических романах, которые нашел Нарман.>
<Полагаю, что так оно и есть, во многих отношениях.> Мерлин протянул руку и поднял ее в сидячее положение. Он был очень нежен с ней, и она почувствовала лишь легкий укол дискомфорта как напоминание о том, что она только что перенесла самую серьезную нейрохирургическую операцию, которую когда-либо испытывал коренной житель Сэйфхолда. <Я, конечно, не могу с уверенностью сказать, что имели в виду авторы,> его голос продолжал звучать где-то в ее мозгу, полностью минуя ее барабанные перепонки и все же "звуча" точно так же, как раньше, <но ожидаю, что это близко к тому, к чему они стремились. И Сове пришлось немного модифицировать твое программное обеспечение. В Федерации с планетными сетями данных, доступными повсюду по беспроводной сети, к таким вещам, как дальность действия и безопасность, подходили несколько иначе. Никому не требовалась большая дальность передачи или приема, потому что узлы передачи данных были настолько частыми и распространенными, что они всегда были подключены к сети практически где угодно. А "безопасность" заключалась в шифровании и других способах защиты потоков данных и предотвращения взломов. Никто никогда не беспокоился о том, может ли сигнал импланта быть обнаружен или нет, потому что никто не видел никаких причин скрывать это.
