— Юля!
Даниэль схватил меня за плечо.
— Куда ты!?
— Оставь меня! — я вырвалась из его рук. — Иди, пей, а то крови не хватит!
— Юля, ну прости меня пожалуйста! Послушай! Хотя бы минуту.
Даниэль ловко перехватил меня за обе руки и прижал к себе. Я попыталась ударить его ногой, но только поскользнулась. Почему-то вампир стоял на льду, как каменная скала. И это ужасно злило. Послушай! А что — есть выбор?
— Я говорил тебе, что я вампир. Это — одна из составных частей. Я говорил, что мы привыкли использовать людей в своих целях и относиться к ним, как к расходному материалу. Ты пропустила это мимо ушей! И теперь винишь — меня!?
Я захлюпала носом.
— Это действительно было так необходимо?
— Мечислав никогда не поладит с Андрэ. Это война. А на войне хороши все способы.
— И чем вы тогда лучше фашистов? — мертвым голосом спросила я.
— Юля, Юлечка, ну не надо! Прошу тебя, не надо обливать меня холодом! Я не вынесу этого!
Я удивленно подняла глаза на вампира. Лицо Даниэля было удивительно несчастным. Но гипноза тут и в помине не было. Серые глаза блестели, словно от невыплаканных слез.
— Что с тобой?
Даниэль расстегнул куртку и осторожно приложил мою ладонь к своей груди.
— Послушай!
Его сердце стучало раза в два чаще, чем у людей. Словно хотело прорвать кожу и мышцы — и вырваться наружу.
— Юля, я... ты ведь ничего не знаешь о вампирах! А я — я вампир уже в пятнадцать раз дольше, чем ты живешь на свете. Ты не представляешь насколько это ужасно — все время быть в темноте, повиноваться приказам, ждать каждого глотка крови, как милости, да и просто пить кровь! Жить — отнимая жизни других! И быть всегда одному! Всегда! Вечность! Многие могли бы разделить со мной постель, но никто не разделит моей души. Когда я увидел тебя, я так надеялся, что ты сможешь понять, что сможешь принять меня таким, какой я есть... — голос его дрожал и срывался. — Я знаю, что я поступаю некрасиво по отношению к тебе, но я давно даже не разговаривал с людьми! Я просто не умею по-другому!
Я выдернула руку. Тоже мне, дон Хуан нашелся! Что, теперь в вампиры принимают только после обязательного просмотра бразильских сериалов? Просто Хосе Лучи из какой-нибудь сеньориты или Хуаниты! Мамы здесь нет. Она все эти сопли любит...
Воспоминание о маме мгновенно охладило мою злость. Уйти-то я уйду. Но вот сколько продержусь? Мать не выдержит, если потеряет еще и меня. А если я и проживу до их возвращения — что делать дальше? Семейно партизанить? Хм...
— Даниэль, подобные штучки тебе плохо удаются. Надо было попросить Мечислава, — сказала я уже более спокойным тоном. — Вот кому роль героя-любовника пойдет, как вторая шкурка. Когда с него первую сдерут!
Вампир почувствовал, что я больше не выдираюсь и вообще успокаиваюсь и попытался заглянуть мне в глаза. Не удалось. Надоели они мне со своими ментальными штучками, как последние заразы! Карманы по автобусам беречь не успеваешь, теперь еще и мозги беречь приходится. Куда мир-то катится!?
— Это не штучки, Юля.
Я вздохнула. Бросить его?! Как это было бы прекрасно! Но не бросила же? Не бросила! А надо было вообще не заходить в ту камеру. Теперь уже поздно. Надо идти до конца.
— А что же это тогда!? Юля, я так тебя люблю, не бросай меня! Можешь не надрываться, я и так тебя поддержу, если понадобится!
— Если бы мне и правда нужно было от тебя только это — пошел бы Мечислав. Ему всегда это хорошо удавалось. Если выстроить в очередь всех его женщин — можно будет передать яблоко отсюда и до Америки!
— Не советую включать меня в эту колонну!
— Он просто подчинил бы твой разум. Он это умеет. А убеждать стал бы уже в автобусе.
— Ну и прислали бы его!
— Я не хотел! Я должен подчиняться ему, но не настолько же! Юля, ты же знаешь, что мы — вампиры! Я не прошу тебя относиться ко мне, как к человеку! И не надо прощать меня! Это придет со временем. Просто возвращайся!
— Перебьетесь.
— Это и для твоей безопасности.
— Ничего, крестов понавешаю. И уйду в партизаны.
Даниэль улыбнулся на мою мрачную шутку.
— Юля, я вампир. Этого не изменить. И когда мы вернемся — я буду подчиняться Мечиславу. Я — вампир и этого не изменишь. Это не мой выбор, но я хочу жить! Не осуждай меня за это! И, пожалуйста — не оставляй меня! Ты мне очень нужна!
Я подняла голову. Надо было как-то поломаться. Но как? На чувства давить, что ли? Ой, какая же я стерва! Аж самой радостно!
— Хорошо. Я вернусь. Но если еще раз ты посмеешь проделать такое со мной — это будет последняя наша встреча. Я ясно выразилась!? — Я смотрела прямо в глаза Даниэлю. Что он прочел в моих — не знаю, но вероятно ничего хорошего. Потому что опустил голову и кивнул.
— Я буду, честен с тобой, Юля. Если я обману, ты имеешь право уйти. Ни я, ни кто-либо другой не будут задерживать тебя. Слово чести.
Я вздохнула. Интересно, чего стоит вампирское слово чести? Трех копеек? Надеюсь, эта слабость не обернется моим поражением. И сдалась.
— Предложите даме руку, господин вампир! Или за триста лет вы так и не выучили хороших манер!?
— Разрешите, госпожа? — Даниэль отвесил мне изящный поклон.
Я положила руку на его локоть.
— Даниэль, а твой друг — кто он?
— Мечислав? Вампир!
— Да, вампир, но я не об этом спрашивала.
Даниэль смотрел на меня с искренним удивлением.
— А что ты тогда хочешь узнать?
— Почти ничего. Когда я смотрела на Андрэ, на одного его вампира, на тебя, на спутников твоего друга — я вполне могу контролировать себя. И никакого желания. Ничего. А Мечислав — он другой. Он вызывает желание так же просто, как дышит и двигается. Для него это естественно. Но так ли это для всех вампиров?
Даниэль потер лоб. Кажется, я озадачила его своим вопросом.
— Юля, Мечислав всегда был такой, как сейчас. И всегда легко подчинял чужие разумы. И вызывал у всех желание. Иногда от этого было хуже ему, иногда — другим. Но он всегда был именно таким. И никогда не говорил о своих способностях.
— Понятно.
Что ж, я бы тоже хранила тайну. Вампира можно было понять. Но любопытство заедало.
Обратно мы вернулись куда как быстрее. Мечислав посмотрел на нас с веселым интересом.
— Даниэль, как тебя угораздило найти столь принципиальную девушку?
— Юля сама расскажет, как она меня нашла, — отшутился Даниэль. — Я так полагаю, что сейчас моя очередь пить!?
Вадим отстранился от раны на горле одного из 'кормильцев' и кивнул Даниэлю. В углу рта у него была свежая кровь. Борис облизывал губы, а Мечислав улыбался, как сытый кот. На жертв я старалась не смотреть. Стошнит еще...
Даниэль чуть сжал мою руку, потом отпустил и направился к жертвам. Я отвела глаза. Мечислав, конечно, скотина порядочная, но лучше уж его физиономия, чем видеть, как Даниэль добивает несчастных, выпивая последнюю кровь. Кажется, вампир понял, что я смотрю на него не из эстетического удовольствия. На его лице ничего не отражалось, но вопрос был очень кстати.
— Так как же вы нашли Даниэля? — голос был спокоен и ровен.
Я плюхнулась на сиденье, стащила шапочку и только потом соизволила ответить.
— Сама я о вашем Дюшке не знала в упор еще три дня назад. И о вампирах — тоже.
— Дюшке? — Мечислав был явно удивлен.
— То есть Андрэ. Кстати, он что — не русский?
— Француз. Кажется. А что?
— Эх, не добили мы их при Наполеоне. Пора бы ему и национализоваться. Развели тут, понимаешь... Простите, отвлеклась. Два дня назад звонит мне подруга. И в полной истерике просит приехать на дачу. Я не стала объяснять ей, что моих родных в городе нет и что можно приехать ко мне домой. Решила съездить туда. Приезжаю — подруга вся в истерике, как Жириновский на митинге. Орет, что ее вампир изнасиловал. А у меня, как назло, ни смирительной рубашки, ни реланиума. Решила так — до утра на даче, а потом поговорю с ее родителями. Пусть ищут хорошего психиатра. Ан нет! Не прошло и пяти часов — как подруга в полной прострации начинает громко описывать кому-то где она, с кем и чем занимается! Я ее будить — не тут-то было. Спит без задних ног! Я подумала, связала ее, засунула кляп и стала ждать. И дождалась — Дюшку с небес, то есть Андрэ. Мы мило поговорили, я пригрозила в него поленом швырнуть, а он пригрозил, что покажет мне небо в клеточку, если мы не придем к нему в клуб. Вчера вечером нам пришлось идти. Я надеялась договориться по-хорошему. Не вышло. Почему-то мужчины так плохо переносят отказы... Особенно те, которые считают себя пупом земли, — камень в канарейку Мечислава. — В общем, в его клубе на нас набросились, силой одолели, связали, допросили, а на закуску Дюшка пригрозил сперва изнасиловать мою подругу у меня на глазах, потом наоборот, а потом сделать нас обеих вампиршами. Одним словом — извращенец! Меня это мало обрадовало. Но его отвлекли — и я получила возможность выбраться.
Лицо Мечислава выражало вежливое недоверие. Еще бы!
— Я была связана веревками, хотя и капроновыми, а в потайном кармане у меня было лезвие. Обычная бритва. Ее сложно заметить при обыске. Меня не раздели — и я смогла освободиться. И смогла открыть замок. Хотя и провозилась довольно долго. Но где я была — я не знала. Пришлось идти наугад.
— Не знали?
— В драке меня огрели по голове. А в подвалы меня принесли, пока я была без сознания. Там я и наткнулась на Даниэля. Его пытали. Он так кричал... Я пошла на крик и смогла оглушить палача.
Лицо вампира выразило вежливое недоумение.
— Он вас подпустил так близко?
— Он бы не подпустил. Но я начала стонать под дверью камеры. Как будто меня там шестеро вампиров сразу... того. И он выглянул посмотреть. Я и навернула ему со всей дури. А дури оказалось очень много.
— Вы его убили?
— Скормила Даниэлю. Его ведь пытали, он даже идти не мог.
— И ему хватило одного палача?
— И еще моей крови. Немного. Нам с трудом удалось выбраться...
При воспоминании о палаче меня замутило, и я покрепче сжала губы. Даниэль присел рядом со мной. Лицо его покрылось легким румянцем. Понятно, двумя уродами на земле стало меньше. И я почему-то совсем не жалела парней из джипа. Если бы у нас за каждую попытку изнасилования так наказывали, по городу можно было бы в час ночи в одних трусах ходить.
— Юля действительно приговорила палача, а потом напоила меня своей кровью. Я смог двигаться.
— Тебе повезло, что пытка только началась. Если бы ты был серьезно искалечен, тебе не хватило бы двоих людей даже на залечивание ран.
— Пытка длилась уже восемь дней. А палач у Андрэ хороший... был.
На лице Мечислава читался только вежливый интерес. Почему-то это меня злило.
— Тогда я не понимаю...
— Юля, — Даниэль взял меня за руку. — Могу я попросить тебя об одной услуге?
— Попросить ты можешь. А я могу отказать.
— Ты не могла бы дать Мечиславу попробовать твою кровь? Совсем чуть-чуть?
Щаз-з-з-з! Нашли кормушку. Мне бы после вчерашнего оправиться!
— Меня не привлекают шрамы на шее.
— Из вены на руке. Юля, прошу тебя! Пожалуйста!
А ведь он не отвяжется. Но я все равно попыталась отвертеться.
— В честь чего я должна это делать?
Даниэль смотрел на меня своими серебряными глазами. Сейчас они были как два куска полированного серебра на белой коже. Они блестели, и я не могла разглядеть ни зрачка, ни белка. Ладонь вампира была неожиданно теплой и почти человеческой.
— Ты не должна. Но я очень прошу тебя. Пожалуйста. Верь мне — я не сделаю тебе ничего плохого.
— У нас могут быть разные представления о плохом и хорошем.
— Я вампир, но я помню, что обязан тебе жизнью. Мое слово чести, — просто сказал Даниэль.
Дальше спорить было некуда. Либо оскорбляй в лицо, либо делай. Манипулируют мной, как хотят, клыкозавры! Я молча протянула ему правую руку. Ужасно не хотелось этого делать, но...
Даниэль не стал бы просить просто так. Особенно сейчас. Значит действительно надо. И меня так или иначе уговорят. Так стоит ли тратить еще больше времени? Мне не надо показывать, что я тут самое капризное звено. Даниэль осторожно снял с меня рукав куртки и закатал свитер до локтя. И протянул Мечиславу мою руку венами вверх.
— Мечислав, иначе ты не поймешь, о чем я говорю.
Вампир двумя пальцами взял мою руку, как дохлую рыбину.
— Надеюсь, вы сегодня принимали душ?
Ехидная реплика вывела меня из себя.
— Готова поспорить, после недельной голодовки вы напились бы крови даже у бомжа на лавочке.
— Не думаю, — светски отозвался вампир. — Я достаточно брезглив для этого.
— Не думаю, — передразнила я его. — Голод и брезгливость — понятия несовместимые. Теми двумя вы же не побрезговали, так?
— Странное для вас замечание, — пальцы вампира скользили по моему предплечью.
— Вы меня не знаете, но уже судите?
Короткий смешок. Обжигающий и легкий, как прикосновение медузы.
— Посмотрите на меня, Юля. Смотрите мне в глаза — и я узнаю о вас больше.
Я закрыла глаза, не успев сообразить, что делаю.
— Сознание не трогать! Дюшки мне по гроб жизни хватит!
— Вам будет больно, — теплые губы скользили по моей голой коже, и я вся покрылась мурашками.
— Я не боюсь боли.
Вранье. Но вампир поверил мне. Или просто не стал спорить. Его губы на миг задержались над моим запястьем, безошибочно нащупывая пульс. А потом острые клыки вонзились мне в вену. Я невольно закричала от боли. Хотела стерпеть, но не смогла. Я чувствовала, как клыки вонзаются внутрь, и моя кровь потоком вырывается из вены. И невольно открыла глаза. Мечислав высасывал из меня алую теплую жидкость, глядя на мое лицо. И глаза у него были ярко-зелеными. Ни белка, ни зрачка. Как два теплых камня на золотистой коже. Но меня это уже не пугало. Наоборот, вампирские глаза казались такими знакомыми и родными.
— Не надо, — шепнула я.
— Что? — наклонился ко мне Даниэль.
— Вампирских штучек не надо.
— Мечислав!
Вампир оторвал свои глаза от моего лица, но клыков не убрал, продолжая пить мою кровь. Стало немного больно, но можно было стерпеть. А потом произошло что-то странное. Мне было больно. И эта боль за пять — семь секунд странным образом перешла в жар. Мне показалось, что внутри открылась какая-то дверца — и по венам и артериям рванулся невидимый огонь — тот, который я вчера пыталась передать Даниэлю. Правда сейчас он вырвался без моего активного участия, но я все равно попыталась им управлять. Я представила себе — себя, представила, как огонь мчится по моим жилам, собираясь из мельчайших огоньков в один большой клубок, почему-то золотисто-зеленого цвета. Он становился все больше и больше, собирался где-то в животе, разрывая меня на части бешеным жаром. И когда он стал таким огромным, что я больше не могла его удержать, я метнула его вверх — через мое сердце и прямо к губам Мечислава. И оно, это ощущение силы повиновалось мне. На какой-то миг сердце рванули раскаленными щипцами, но это был только миг, а потом огонь убрался из меня. Он остался только в левой руке, к которой припали горячие губы. И вампир не собирался это прекращать. Он еще пил мою кровь, но очень маленькими глотками, скорее как дополнение к внутреннему огню, проходящему через руку в его тело. Это очень долго описывать, но на самом деле это заняло не больше пары минут. Когда Мечислав вытащил клыки, кровь все еще шла. Даниэль поспешно достал платок и замотал мне руку. Пальцы у него были в крови, и он смущенно облизнул их.
