Руны

— У тебя слишком много секретов, Рая, — злобно проговорил он, буквально втолкнув в кэб, и уселся напротив. — Я хочу поставить на этом точку. У меня был сегодня тяжёлый день, и мне надоело разгадывать твои загадки. Знаешь, что тебя ждёт, если обнаружу там хоть намёк на руны или руниста?

— Там нет руниста, — проблеяла я, размазывая по лицу слезы.

Мне было страшно. Страшно от того, что я не знала реакции Сальваторе на то, что он там увидит. Но больше всего мне было страшно от того, что мог повлечь за собой этот визит.

— Вы делаете ошибку... — прошептала сквозь слезы, но он меня проигнорировал.

Весь оставшийся путь мы ехали молча, если не обращать внимания на мои нечастые шмыганья носом. Темноту нарушало лишь слабое голубое свечение моего браслета и такое же свечение от ладони Сальваторе. Он считывал магические следы.

Когда впереди появился знакомый дом, я завибрировала и вновь взмолилась:

— Мистер Ноа, пожалуйста, давайте туда не пойдём! Я расскажу вам правду! Мы можем погубить невинную душу. Пожалуйста, мистер Ноа!

— За свои поступки нужно уметь отвечать, — непреклонно ответил Сальваторе и стукнул вознице, чтоб тот остановился.

— Я не сделала ничего плохого! — крикнула ему в спину, но констебль уже вышел из экипажа.

Я не придумала ничего лучше, как выскользнуть за ним и уцепиться за его плащ, не давая возможности открыть калитку.

— Прошу вас, не надо! — опять взмолилась я, когда он недоуменно обернулся и увидел меня, намертво вцепившуюся в ткань.

— Рая, ты ведёшь себя, как ребёнок! — рявкнул и выдрал плащ из моих рук.

Наши крики не остались незамеченными, из дома высыпалась семья магов, и удивлённо уставились на происходящее около их двора. Семья была немногочисленная: красивая магичка-мать, крепкий отец с хмурой морщиной посреди лба, и юный долговязый сын лет четырнадцати. Все они с интересом глядели на незваных гостей. Затем отец спохватился и быстро пересёк двор, отварив перед нами калитку.

— Констебль Сальваторе, — почтенно склонил он голову набок. — Чем обязаны?

К нему подошла жена и с интересом уставилась на Ноа, который властным голосом проговорил:

— Меня интересует то, что находится в том сарае.

— Что? — расширила глаза магичка. — Что на этот раз натворила эта негодница?!

Женщина услужливо, но в то же время сердито чеканя шаг, направилась к сараю. За ней последовали все мы, и даже сын-маг, весело припрыгивал рядом. Я обречённо плелась самой последней, понимая, что сейчас на моих глазах произойдёт нечто ужасное.

Магичка, тем временем, остановилась у ворот сарая и, отодвинув задвижку, открыла тяжёлую дверь.

— А ну-ка выходи! — раздражённо крикнула она, а меня затрясло ещё сильнее, и я невольно вновь схватилась за плащ Сальваторе. — Выходи. Живо!

Но из сарая не доносилось ни звука. Там было темно, и создавалось впечатление иллюзорной пустоты.

— Рик, — позвала магичка, и её сын с готовностью прошмыгнул внутрь.

Через минуту послышался душераздирающий крик и грохающие звуки, а я сжала кулаки. Тут из сарая весело улыбаясь вышел Рик, таща за собой брыкающуюся и кричащую девочку. Ей было не больше восьми лет, хотя из-за неимоверной худобы создавалось впечатление, что не больше пяти. Худенькие ручки пытались оцарапать мучителя, тянувшего её за жидкие чёрные волосёнки. Измазанное грязью лицо сморщилось от крика, который проникал мне в самую душу.

Наконец маг отпустил девочку и проговорил:

— Смотри, ма, она меня опять поцарапала!

— Ах ты огрызок человека! — разъярилась магичка и замахнулась на девчушку, но её прервали одновременно два крика — мой и Ноа.

— Нет! — повторила я и бросилась к девчушке, обняв хрупкое дрожащее тельце. — Мия, Мия, это я, Рая.

Она подняла свои карие глаза и уткнулась мне в плечо, зарыдав.

— Человеческий ребёнок сидит у вас взаперти в холодном тёмном сарае?! — злобно спросил Ноа, глянув на магов, которые опасливо скучковались.

— Констебль Сальваторе, — начала магичка, она, видимо, обладала первым голосом этой семьи, поскольку её муж ни разу не открыл рта после приветствия, — мы купили её несколько месяцев назад для помощи по дому, но она слишком слабая и глупая. Да и бешеная к тому же! Она постоянно царапается и кусается, и толку от неё просто нет! Видели, как она разодрала руку бедному Рику?

— Она ещё просто маленькая! Маленькая для той работы, которую вы хотели на неё взвалить! — в сердцах выкрикнула я, снимая с себя куртку, и закутала в неё Мию.

— Замолчи человек! — зашипела магичка.

— Молчать! — рявкнул Сальваторе, но это относилось не ко мне. Магичка опешила и уставилась на Ноа.

— И вы решили посадить её под замок и издеваться, вместо того, чтобы отвести в приют для человеческих детей, где ей нашли бы других хозяев? — злобно поинтересовался он.

— Она невыносима, констебль, — попыталась оправдаться магичка, — мы опасались за семьи других магов! Вдруг она заразная.

— Довольно! — вновь рявкнул Ноа. — Вы — хороший пример того, как низко может пасть маг вследствие дурного воспитания. Никто не наделял вас правом издеваться над рабами! Я конфискую у вас человеческое дитя, и завтра до обеда вы обязаны явиться во Дворец правосудия для снятия оттенка цвета с ваших знаков.

Семья магов дружно охнула.

— Но констебль... — начал было маг, но Сальваторе его перебил:

— Цвет знака второй касты нужно заслужить! Я не вижу, что вы его достойны, — безжалостно проговорил Ноа. — Через год вам будет дана возможность вернуть его обратно, а до того времени учитесь манерам.

Констебль резко развернулся, а я подхватила лёгкую как пушинку Мию на руки и последовала за ним.

Устроившись в экипаже, Ноа стукнул вознице и уставился на меня.

— Ну, допустим, я был не прав, — через некоторое время, после привычного раздумья, проговорил он, нарушив тишину. — Зачем ты к ней ходила?

— Кормила, — тихо ответила я, гладя притихшую девчушку по голове.

Сальваторе кивнул и, стянув с себя плащ, закутал в него нас обеих, обдав теплом и запахом своего парфюма.

— Что с ней теперь будет? — спросила я.

— Отвезём в приют, — пожал плечами он.

— Мистер Ноа, а может быть... — начала я и запнулась. — Она ведь ничья теперь, может отвезём её к Мастеру Като? Вдруг он захочет взять девочку?

Я с надеждой смотрела в его зелёные глаза, молясь, чтобы он согласился. Ноа раздумывал минут пять, не меньше, а затем вновь стукнул вознице, поменяв маршрут, а я облегчённо вздохнула.

— Спасибо вам.

Сальваторе промолчал в ответ.

Мастер Като очень удивился таким большим гостям, как сам констебль, но услышав печальную историю девчушки, с радостью согласился принять ребёнка к себе.

— Стар я стал, Раечка, — добродушно проговорил Мастер, пока Ноа стоял в стороне, наблюдая за нашей беседой, — да и руки слабые, но эту девчушку я в обиду не дам.

— Вы вовсе не старый, Мастер Като! Я вам с ней помогу — обучу всему что знаю сама и тому чему вы меня научили, она станет самой лучшей и самой умной помощницей! — горячо заверила я, бросившись к старику на шею. — Спасибо, спасибо!

— Ну-ну, будет тебе, — довольно проурчал старик и повернулся к маленькой фигурке, прятавшейся за Ноа. — Иди сюда малышка, будем знакомиться.

Девчушка робко вышагнула, и резво подбежала к Мастеру, обняв того за пояс.

— Вы теперь мой хозяин? — с надеждой проговорила она, с тяжестью и шепеляво произнося слова, устремив карие глазки на Мастера.

— Стало быть, да, — улыбнулся он. — Как твоё имя?

— Мия, — проговорила девчушка, не отпуская старика. — Я буду хорошо служить вам и заботиться, — пообещала она, а у меня из глаз брызнули слезы.

Бедный ребёнок! Столько всего выдержав, в ней ещё остались силы на любовь и благодарность.

Около десяти минут мы неловко топтались на месте, пока Мастер Като не предложил Ноа чаю, а мне поручил найти для Мии комнату и вымыть её. Спустя полчаса, я, мокрая, но довольная, спустилась вниз, уложив наконец девчушку, которая оказалась настоящей болтушкой, спать. Правда она не выговаривала много букв, но уверена, что Мастер Като быстро это исправит, я в своё время тоже шепелявила. А когда закончится эта эпопея с рунами, тут и я на помощь подоспею. Я остановилась перед дверью в холл, услышав, что Мастер Като что-то говорит Ноа.

— ...она своенравная, но добрая девушка, — уловила обрывок фразы, — всех жалеет. Не судите её строго констебль.

— Я и не собирался, Мастер, — ответил ему Сальваторе, — порой маги не знают, что такое сострадание, а Рая об этом очень хорошо осведомлена.

Умник, тоже мне! В чужом глазу соринку видит, а в своём бревна не замечает. Хоть бы раз пообщался с Даафом, как брат, а не как сноб!

— Да, — согласился Мастер, и неуверенно проговорил: — Констебль Сальваторе, у Раи завтра день рождения. Обычно в этот день всегда приходит весна, и мы выезжаем на природу. Есть ли возможность надеяться, что в этом году всё будет так, как она привыкла?

Я даже почувствовала, как Ноа нахмурился.

— На завтрашнее утро у нас запланировано дело. Но я не вижу препятствий, почему бы вам не съездить за город, — ответил Сальваторе, чем несказанно меня удивил.

— Спасибо констебль, — кивнул Мастер и, обрадовавшись, я открыла дверь и шагнула в гостиную.

— Ты слышала, Раечка? — не сомневаясь, что подслушивала, спросил старик. — Завтра всё по графику.

Я улыбнулась во все тридцать два зуба и полезла обниматься к Мастеру.

Через пять минут Ноа объявил, что нам уже пора, и мы засобирались. Мастер по обыкновению провожал до самой двери, когда позади его я увидела Мию, которая босиком и в моей рубашке до пят сбегала по лестнице.

— Рая! Подожди! — пискляво крикнула она.

Я остановилась. Девчушка бросая застенчивые взгляды на Сальваторе, подошла ко мне и протянула в маленькой ладошке лоскуток розовой ткани. Это был помощник, который я ей дала.

— У меня всё хорошо, — проговорила она. — Ты сказала вернуть, когда всё наладится.

Забрав помощника, я погладила её по голове и вышла из библиотеки.

В экипаже повисло неловкое молчание.

— Извините, что не сказала раньше, — нарушила я тишину.

— Есть ещё что-либо, о чём мне стоит знать? — отозвался он после недолгого раздумья.

Я тоже задумалась и поняла, что есть.

— Нет, — невинно отозвалась, радуясь, что в салоне достаточно темно, чтобы он мог не видеть мои глаза.

— Я на это надеюсь, — устало проговорил Сальваторе. — В следующий раз взвешивай свои поступки. Если бы ты рассказала мне о ней раньше, Мии не пришлось бы ещё, по меньшей мере, пару недель сидеть взаперти.

— Я не была уверенна в вашей реакции... — начала, но решила не вдаваться в подробности. — В любом случае: спасибо вам мистер Ноа, за то, что сделали для неё.

Он кивнул, и разговор на этом иссяк. Оказавшись дома, мы не сговариваясь, ломанулись в столовую, гонимые голодом. Там мы и застали Пятого, голова которого застряла в банке с молоком, когда он пытался его выпить по-тихому.

— Привет, предатель, — поздоровалась я.

— Наконец-то! — глухо проговорил он. — Вытащите меня из этой чёртовой банки! Я уже обпился этим чёртовым молоком!

— Не чертыхайся! — засмеялась я, но не спешила к проказнику на помощь.

— Ну, Адка! Ну, я тебе припомню!

Сальваторе щёлкнул пальцами, и голова Пятого с громким шлепком выскользнула из горлышка банки. Никс весь с головы до копыт оказался в молоке и был взъерошен как молодой воробушек. Я начала смеяться над ним всё громче и громче, пока ко мне не присоединился Сальваторе.

Сегодня я впервые услышала его искренний смех, и он отразился теплотой в моём сердце. Всё-таки знала, что в глубине души Ноа не такой уж и плохой, ведь он помог человеческому ребёнку. В Сальваторе была загадка, которую я никак не могла разгадать, но она манила меня, как огонь мотылька. К сожалению, мотыльки всегда опаляют крылья, поэтому мне ничего не оставалось, как молча наблюдать за тем, как преображается его красивое лицо, когда Ноа смеётся.

Вот как сейчас.

ГЛАВА 13

"...кроме того я приняла все необходимые меры предосторожности, правда формула, которую вычертил Пятый на моей лопатке, иногда побаливает, хоть и сделана уже давно, но я считаю, что поступила верно, попросив его об этом.

Кстати, я наконец-то закончила свой третий доклад, и сегодня Мастер Като отнесёт его в Университет. Он, кажется, нервничает даже больше чем я, и выходит, что это я его успокаиваю, а не наоборот. Он очень хочет, чтоб у меня всё получилось, и чтобы меня заметили. Я ему это, конечно, пообещала, но кто знает? Надеюсь, Мастера не высмеют из-за меня, и у него не возникнет проблем.

Надеюсь, всё получится. Ну, с Богом..."

Запись из личного блокнота Безродной Раисы, 13 марта 742 года по Магическому календарю (за год до описываемых событий)

Я проснулась уставшей, но с хорошим настроением. Ведь точно знала, что сегодня обязательно будет тепло. Так бывало всегда. В мой день рождения весна вступает в свои законные права.

Я вприпрыжку спустилась вниз и ненадолго задержалась у камина. Достав из кармана "помощника" Мии, бросила в огонь, произнеся необходимые слова, и понаблюдала, как он вспыхнул синим пламенем. Довольно кивнув, пронеслась по дому в поисках живой души, но никого не обнаружила. Пятый ушёл ещё до того, как я проснулась и не подарил подарка. Я, разумеется, на него временно обиделась, но точно знала, что если не сейчас, то вечером, никс обязательно его подарит.

Интересно, а Ноа что-нибудь для меня приготовил? Хотя я точно знала, какой именно подарок от него будет приятней всего. Размечтавшись о нежном поцелуе и жарких объятьях, я зарделась как маковый цветок, но к счастью, дом был пуст, поэтому смущаться было не перед кем, разве что только перед собой. Воровато глядевшись по сторонам, решила, что глупо в свой день рождения отказывать себе в такой малости, и потому, полностью отдавшись приятным и несбыточным мечтам, запорхала над плитой заваривая кофе и напевая при этом очередную глупую песенку.

— Хорошо, что ты уже здесь, — грубо вторгся в моё прекрасное утро Сальваторе, просунув голову в дверь и заставив вздрогнуть от неожиданности. — Одевайся, у тебя три минуты. Мы спешим.

Его голова скрылась так же быстро, как и появилась. Ну вот. Ни тебе "здрасте", ни "с днём рождения, Рая". Я угрюмо отставила турку на другую комфору и отчего-то почувствовав себя совсем несчастной, поплелась в комнату, одеваться.

Спустя полчаса мы прибыли к Магистратуре. Сальваторе, видимо, в принципе запамятовал о моём дне рождении, из-за чего я затаила на него не шуточную злобу, хотя мозг и напоминал периодически, что у него помимо этого куча забот и думок, куда уж ещё и помнить о дне рождении какой-то человечки.