— Это также может быть побочный эффект чего-то, то есть цели вообще может и не быть, — уточнила Ника. — Фантом может таким образом реагировать на людей поблизости. Мы заметили, что на нас он обращал внимание, только когда мы вмешивались.
— Как далеко фантом может отойти от области активации? — поинтересовался Александр.
— Хороший вопрос. На квартире у мамы это было порядка двадцати метров по прямой, — уточнила Римма. — То, что явилось на квартиру Саши утром — не уверена, ближайшая квартира с областью активации в ста тридцати трёх метрах по прямой. Если он умеет перемещаться по воздуху.
— Вряд ли он дойдёт из другого города, но расслабляться нельзя, — заключила Вероника. — Есть какая-то связь, между теми репликами, регрессией зрачков Ники... кстати, уже починили? — Ника кивнула. — Отлично. И всеми этим и эффектами с фантомами. Есть что-то, что мы пока ещё не заметили, поскольку я не вижу никакой логической картины.
— Электромагнитный контур в образцах начал деградировать примерно через двое суток, — добавила Римма. — После деградации замечается дефект массы, в абсолютном выражении примерно один и тот же, семнадцать миллиграммов.
— Вещество переводилось в энергию?! — поразился Александр. — Хотя после вашего термояда удивляться нечему. И сколько это, при полном превращении?
— Полтора тераджоуля, — тут же отозвалась Ника. — Триста шестьдесят пять килограмм тротилового эквивалента.
Римма и Александр присвистнули.
— Это некриво, — покачала головой Римма. — Но температура не менялась, вообще никак, датчики показывали флуктуации в пределах погрешности измерения. И куда тогда всё делось?
— Что-то, что не взаимодействует с материей, не разогревает её, — предположил Александр. Римма и Ника почти одновременно воскликнули: — Нейтрино?!
— У нас ведь есть датчик нейтрино? — посмотрела Вероника в глаза дочери.
— Недоработанный. Больший и неудобный, как слон, — проворчала Римма. — Ладно, поняла, у нас есть свежие образцы, понаблюдаем. Только что нам это даст, не пойму.
— Даст гипотезу, что искать дальше. Я пока даже предположить не могу, для чего такая сетка, почему теряется масса, нужно искать, — заключила Вероника. — Но раз возникает сетка, раз появляется однотипный фантом — это направленное, однообразное воздействие. И поскольку фантом нападает не только на нас двоих — значит, как-то реагирует на всех людей.
— И нож, — напомнила Ника. — Он просто возникает там же, где фантом, а нож материальный... — Они с Риммой переглянулись и, не сговариваясь, бросились ко входу в изолирующую секцию — большую клетку Фарадея. Люди направились следом. Когда они вошли туда, Римма уже открыла одну из малых клеток Фарадея — такой чемоданчик — и указала молча внутрь.
Сложно было описать, как выглядит нож. Словно кусок сыра, объеденный мышами, или сосулька, которую обдали кипятком.
— Ума не хватило фиксировать изменение массы, — пояснила Римма. — Ладно, сейчас исправимся. Ника... да, вон то, на тележке. Это и есть датчик нейтрино.
Датчик сразу же зашкалил, как только его включили. Повозили датчик вокруг и установили, что нейтринный поток идёт именно от ножей. Может, и от образцов сеток, но от ножей шёл настолько мощный, что подавлял всё остальное.
— Так... минуту, если излучение однородное, если всё уходит чисто в нейтрино, это примерно двадцать-двадцать пять микрограмм в секунду, — указала Римма. — Второй нож тоже начал деградировать, остальные пока не изменились. Короче, мы тут с Никой расставим сейчас датчики, поставим всё на весы и так далее. Подождите снаружи.
— Не вижу смысла ждать снаружи, — пожал плечами Александр, когда они вышли и закрыли за спиной герметичную дверь. — То есть что, нож начал терять массу, и она может целиком превращаться в нейтрино? Тогда тот, кто всё это устроил, вполне может засечь, где источник нейтрино. Ну то есть если цель — кто-то из нас четырёх, то это всё равно что наклеить на спину мишень. Ну или дать адрес.
— Возможно. Рассказать тебе чуть больше из того, что мы знаем? Или не нужно пока?
Вероника серьёзно смотрела в глаза Александра. Тот долго думал, прежде чем кивнуть.
— — -
Вероника поколдовала над своим ноутбуком и вывела на экран картинку — полка в её кабинете там, в филиале «Реплики Плюс» , а на полке — предмет, больше всего похожий на игру «15» : квадратная ёмкость, коробка, а в ней пятнадцать разноцветных кубиков, четыре на четыре и одно гнездо пустое.
— Трансляция в реальном времени, — пояснила Вероника и добыла из ящика стола ещё один такой же предмет — небольшой, помещается на ладони. На внешней стороне коробки два гнезда, в них закреплено пластиковое стило, такими управляют графическими планшетами. — Годится любой предмет, можно и просто пальцами — но чтобы не чистить потом элементы. — Она вынула стило из гнезда и протянула Александру. — Просто прикоснись к грани любого элемента.
Александр повиновался. Вздрогнул, когда все видимые грани поменяли цвета.
— Это головоломка, — пояснила Вероника, улыбаясь. — Правила игры покажу, если захочешь. Не это сейчас главное.
— А что? — Александр с любопытством касался граней, и, похоже, закономерность начинала приходить на ум. Всего видно шесть вариантов окраски. Что как бы логично: шесть граней у куба, шесть разных цветов.
— Посмотри на камеру и сравни, — просто предложила Вероника. Александр посмотрел. Поставил головоломку перед ноутбуком, чтобы в точности совпадало положение кубиков и пустого гнезда. Действительно, окраска граней одинаковая.
— Прикоснись и понаблюдай, — предложила Вероника. Да, действительно — предмет, стоящий на полке в кабинете повторял те же самые цвета. Занятно, но что тут такого? Подобный трюк не так уж сложно сделать.
— Теперь идём в клетку Фарадея, — предложила Вероника и, коснувшись иконки на экране, включила запись трансляции. Они прошли в клетку Фарадея (Ника и Римма что-то не то монтировали, не то настраивали — просто помахали руками вошедшим и продолжили заниматься своим делом. — Римма, я включу на пару минут полную изоляцию, — позвала Вероника, и ей кивнули — включай, мол.
— Сейчас это помещение полностью изолировано от распространения электромагнитных волн, — пояснила Вероника. — Диапазон от инфразвука до дальнего ультрафиолета. Полная изоляция потребляет много энергии, поэтому включаем ненадолго. Продолжай играть, я буду вести запись. — Вероника взяла со стеллажа портативную камеру и кивнула — поехали. Александр кивнул в ответ и несколько минут неторопливо нажимал, раз в несколько секунд. Минуты через три посмотрел вопросительно на Веронику — достаточно? Та кивнула и, прикоснувшись ещё несколько раз к сенсорам управления на стене, включила не такой основательный режим экранирования.
Александр не очень удивился, увидев на экране ноутбука ту же картинку, что и на гранях головоломки у себя в руках. Но потом Вероника проиграла ему обе записи одновременно, и вот тут уже глаза Александра полезли на лоб: головоломка в кабинете меняла цвета в те же самые моменты времени. В режиме полной изоляции, связи между головоломками не было. Это, конечно, всё равно может быть трюк...
— Проведи какие угодно опыты, чтобы убедиться, — предложила Вероника. — В каждом кубике есть пьезоэлемент — когда ты нажимаешь на грань, этого электричества хватает, чтобы головоломка переключилась в другое состояние. Батареек там нет, излучающих элементов нет.
— Проведу, — согласился Александр. — Вряд ли ты стала бы водить меня за нос, после Риммы и Ники это уже не имеет смысла. Я правильно понимаю, что этот эффект наблюдается на большом расстоянии?
— На произвольно большом, — уточнила Вероника. — Теоретически, конечно. У меня нет возможности вывести это в космос и наблюдать за эффектом оттуда. Но мы расставили подобные аппараты по всей Земле. Подчинённый прибор переходит в то же состояние всегда с тем же разбросом, плюс-минус одиннадцать миллисекунд.
До Александра не сразу дошло.
— «Плюс-минус» ?! То есть на другом устройстве узор может поменяться немного раньше, чем на этом?!
— Именно так. И здесь участвует совершенно лютая, как сказала бы Римма, математика. Я её изучала примерно шесть месяцев, в сжатом времени. По внешнему времени — около недели. И это была ужасная неделя. Вот то, что нужно изучить, чтобы можно было хотя бы понимать термины всего этого. — Вероника написала несколько строк на листе бумаги.
Александр посмотрел. Полностью понятной была только первая строка, про гиперкомплексные числа. И строк здесь девять.
— То есть ты это имела в виду под «расскажу, когда придёт время» . Чтобы я успел хотя бы как-то начать ориентироваться в этом матаппарате?
Вероника покивала.
— Мы поможем. Все поможем. Ника, думаю, уже готова, но она получила эти знания прямым копированием, ей проще. Готов штурмовать неведомое? Это долго, муторно и, возможно, больно. Но мы хотя бы не допустим обезвоживания.
Она не улыбается, не шутит. Александр посмотрел в её глаза... и согласился.
— Не сейчас, — с улыбкой взяла его за руку Вероника, когда он уселся было за свой компьютер — начинать штурмовать неведомое. — Ну или хотя бы чередуй. Ника ждёт тебя — у неё там новые идеи о вашем с ней выступлении. И основная идея — проверить работу виртуального снаряжения в клетке Фарадея.
— Если это всё — наведённое электромагнитное воздействие... ну да, логично. А компьютер для моделирования... — Александр прикусил язык. И тут всё понятно: Ника сейчас сама себе компьютер, модель и интерфейс: «Титан» не только позволяет ей обрабатывать внешние массивы данных практически произвольного (из доступного людям) размера, но и поддерживать её собственную модель. Чем он, в основном, и занимается, потребляя энергии настолько мало, что не хватает даже для поддержания привычной для людей температуры тела. Приходится «отапливаться» дополнительно.
Вероника покивала.
— И ещё такой момент, — посмотрел в её глаза Александр. — Тебе двадцать семь сейчас. Когда удочерила, официально, Римму, было двадцать три. По паспорту ей сейчас восемнадцать, а тогда было восемь. Это нормально, десять лет за четыре года? Никого не удивило?
Вероника улыбнулась и развела руками.
— Понятно, узнаю позже. — Александр взял комплект виртуального снаряжения и позвал: — Ника? Есть время работать над сценарием?
Ника словно из-под земли выросла — хотя попросту вбежала со стороны прохода к клетке Фарадея. Вот теперь виден её психологический возраст: когда можно бегать, она предпочитает бегать. И сияющее радостное лицо — посмотрела вопросительно на Веронику, та ободряюще кивнула.
— У меня тоже внезапный вызов, — пояснила Вероника не улыбаясь. — И, похоже, Римма с Никой успели что-то выяснить о нашей новой напасти. Но не буду торопить — у вас есть сейчас важное дело.
— Она хочет, чтобы мы победили, — сообщила Ника, когда они шли с Александром к клетке Фарадея. — Мы все хотим. Наверное, я — больше всех.
— Что это будет — история про часы? Я правильно понял?
— Да! — Ника очень довольна; видно, как её переполняет желание вот прямо сейчас всё рассказать. Но не сейчас — они ведут все обсуждения там, в виртуальном концертном зале.
— — -
— Что-то интересное? — заглянула Вероника в машинный зал — туда, где основные вычислительные мощности. Если немного повезёт, то на сегодня уже не будет клиентов — справятся или помощники, или кто-то другой. И можно просто почитать книгу — отпуск всё-таки — или поработать «на себя» . Чаще всего это второе.
— Интересная хреновина, — отозвалась Римма, лицо её немного озадачено. — Прости, мама. Странная штука. Не думала, что такое можно сделать — самосохраняющаяся электромагнитная волна.
— Шаровая молния? — предположила Вероника, подсаживаясь к монитору.
— Ну... да, что-то самосохраняющееся. Не очень пойму, как оно берёт энергию прямо из местной электросети. Возможно, из любого ближайшего такого источника, нужно выяснять. Но похоже, фантом вполне материальный.
— Если это электромагнитный феномен, как мы его видим? Фосфены? Стимуляция зрительной системы?
— Вполне возможно, и это тоже проверяем, на моделях, — покивала Римма. — Но если гипотеза верна, у нас есть гипотеза, как обнаружить, обезвредить и не впустить. Ну, вариант клетки Фарадея, другого пока не придумали. Если будет ещё один инцидент, мы знаем, что и где наблюдать. Так что спать вы теперь будете среди датчиков, ну и нашей такой клетки — противофазного контура. Мы не можем его не впустить, только что жить в настоящей клетке, но можем дестабилизировать. Короче, классная штука — жалко, что используют как оружие.
— И пока нет гипотез, кто использует, и кто подлинная цель, — покивала Вероника. — Ясно, будем разбираться. Когда возвращаются официальные сотрудники? Ну, наш официальный профиль?
— С того понедельника. Я помню, мама, документы для Ники будут послезавтра, на той неделе можем устроить ей собеседование, чтобы всё официально.
— Умничка, — потрепала её по голове Вероника. — К концу лета Саша тоже сможет включиться. Или раньше — он там землю роет, хочет всё побыстрее.
— Прям как мы, — покивала Римма не улыбаясь. — Я была неправа, мама. Он классный. И не только потому что мой папа.
— Рада, что ты приняла его, — покивала Вероника. — Что с глазами Ники?
— «Эффект красных глаз» ? Тут тоже интересно. Эта регрессия затронула только некоторые модели. Мы уже установили адреса, там побывали наши с Никой тени. Что характерно, мама, это всё наш город, прикинь!
— То есть всё это собирается вокруг нас. Это не случайность, — покачала головой Вероника. — Я-то думала, мы отвлекли внимание от тебя — ну теперь от вас с Никой. Возможно, кто-то всё ещё интересуется или о чём-то догадывается.
— Но напрямую ничего нет, — откинулась на спинку стула Римма. — Я слежу. Теперь мы с ней вдвоём, Нике это дико нравится, вся эта наша шпионская деятельность.
— Ребёнок, — улыбнулась Вероника. — Прямо как ты четыре года назад.
— А мне и сейчас нравится, — широко улыбнулась Римма. — Слушай. Как они там дойдут до очередной паузы, давайте прогуляемся. Все, кроме Ники, её пока светить не будем. Заодно проверим наши мониторы и средства защиты в действии.
— На живца?
— Ну, не настолько я дурная. Эпицентры далеко, до ближайшего почти километр, и мы его ещё утром обезвредили. Нет, просто хочу пройтись с папой и мамой. Можно, да?
Вероника с улыбкой разрешила, и её восторженно обняли, чмокнув в макушку. Да. Действительно, ей всё ещё нравится. Наверное, это хорошо.
— — -
Они шли втроём — Римма в платье с листьями, теперь уже подлинном, реальном — Ника почти три часа трудилась, а пряжу ей теперь приходилось покупать — заказывать — минимум дважды в сутки. Римма даже предложила Нике открыть свой магазин вязаных изделий ручной работы, и Ника почти сразу же согласилась.
