Кольцо приключений. Книги 1-4

Я потушил сигарету. Задул свечу и с удовольствием растянулся в чистой постели.

Вдруг дверь в мою комнату тихонько скрипнула. Я насторожился. Женская фигура в белой длинной рубашке неслышно проскользнула к моей кровати и впорхнула под мое одеяло. Донна Мария. Как она чувствует энергию мужчины, у которого долго не было женщины.

Глава 23

О полученном приглашении на прием в советском посольстве я проинформировал президента Перона.

— Я тоже иду, — сказал мне он, — сейчас раздумываю, что мне надеть по такому случаю.

— Только парадный военный мундир — вы же представитель воевавшей и победившей страны, — посоветовал я.

— Но ведь они же коммунисты, — немного поморщился Перон.

— Господин президент, все мы в молодости грешили левыми взглядами и мечтали совершить собственную революцию, — сказал я. — Вам это удалось. Им тоже, поэтому ничего страшного не будет, если посольству страны Советов будет оказано такое же уважение, как и любой другой стране мира, аккредитованной в Аргентине

— Эта возня с мундиром. Мадам Перон нравится военный мундир, но ей не нравится, когда приходится его отглаживать, пришпиливать ордена, соблюдая сантиметры и миллиметры. Придется все делать мне вместе с моим адъютантом, а она занята своим вечерним нарядом, — посетовал президент.

— Поэтому дипломатия является не развлечением, а тяжким трудом, когда человек с обворожительной улыбкой протягивает правую руку для дружеского рукопожатия, а левой рукой нащупывает булыжник поувесистей, — пошутил я то ли своим афоризмом, то ли уже где-то слышанной истиной. Вот и получается, что при путешествии в прошлое говоришь афоризм, а потом автору афоризма в нашем времени говорят, что этот афоризм вот с такой огромной бородой.

— Кстати, сеньор Гомес, приготовьтесь получить советскую медаль за победу. Посольство попросило заранее сообщить список приглашенных на прием и список должностных лиц, рекомендуемых для награждения этой медалью. Я внес и вашу кандидатуру, потому что мне докладывают об интересе советского дипломатического представительства к вашей персоне, — сообщил мне президент Перон.

Так вот кому я обязан приглашением в советское посольство. Ход можно назвать хорошим. Зачем дразнить кого-то игрушкой издалека? Вот вам игрушка, играйтесь, но после приема мы ее заберем с собой.

Посмотрите, какая создалась ситуация вокруг меня. Неизвестно откуда взявшийся советник президента Перона по особым вопросам, контактирующий со всеми спецслужбами и с возможными агентами немецкой военной разведки. Характеристика — клейма ставить некуда. Посольство СССР — это дверца на родину. Только бы добраться до Москвы, а там ... Даа, а там если не повесят или не расстреляют как пособника, то уж двадцать пять лет лагерей будет однозначно.

А кольцо? Кольцо снимут в первую же минуту и приобщат куда-нибудь или потеряют. Честно говоря, у Советской власти всегда была презумпция виновности гражданина перед этой властью. И весь народ это поддерживал — а не шали. Никто и разбираться не будет.

Наша власть тоже не сахар. Перед деньгами закон отступает. Но если ты не наш, и если ты покусился на "семью", то никакие деньги не помогут. Для этого человека персонально поменяют законы о выплате налогов, посадят за неуплату налогов и пустят по миру, насчитав такую пеню за неуплату, какой удивятся сами счетчики.

Это не цивилизованность, это средневековая дикость. Найти для человека статью? Да никаких проблем. Был бы человек хороший. Лучше с государством не связываться. Пусть оно живет само по себе и не лезет к гражданам.

Когда граждане начнут верить государству, особенно его правоохранительным органам, то тогда государство может стать защитником гражданина не только в своей стране, но и в любой точке мира. Это государство будет поддерживаться всеми гражданами, которые каждый день во дворе своего дома будут поднимать государственный флаг, если только государство, наконец, поймет, что государственные символы это не принадлежность и не привилегия чиновников, а принадлежность каждого российского гражданина.

Только до этого вряд ли мы доживем, поэтому я буду держаться от советского посольства на таком расстоянии, чтобы меня ненароком не захватили и не вывезли в СССР в чемодане как ручную кладь. Я уже понял, как я буду выбираться из Аргентины, но в российское посольство я тоже не пойду.

Прием прошел на славу. Торжественная часть была торжественной. Тавтология, но по-другому не скажешь. Речь о советском народе-победителе, ведомом вождем и учителем всех народов тов. Сталиным и ленинско-сталинской коммунистической партией. Наше дело правое — мы победили. Все как положено на празднике Победы. День Победы до сих пор является самым главным праздником в нашей стране. Нет других, которые главнее.

Посол по поручению и от имени Президиума Верховного Совета ССР вручил медали "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.". Для каждой медали была сделана обтянутая красным дерматином коробочка. Не массовое награждение, а посольское. Удостоверение с дерматиновыми корочками красного цвета с номером, отпечатанным типографским способом на задней стороне удостоверения внизу. Медаль символичная. Сталин в маршальской форме в профиль лицом на Запад. "Наше дело правое — мы победили". Неплохой символ.

Дипломатические работники были в темной парадной дипломатической форме с узенькими погонами с просветами и звездочками с золотистыми лучиками. Почти у каждого на кителе сверкало по нескольку государственных наград в виде орденов или медалей. Интересно, за какие подвиги? Хотя, если признаться, дипломатические работники одерживали такие победы, которые сопоставимы со сражениями на поле боя. Вывести из войны страну — это не каждый маршал может сделать, а вот эти люди в дипломатической форме обеспечивали усиление коалиции и ослабление сил противника.

Меня сопровождал сотрудник посольства некто Григорович или Григоревич. Судя по погонам — на серебряном поле два золотистых просвета и вдоль погона две большие звездочки с лучиками — первый секретарь второго класса с орденами Отечественной войны и Красной Звезды на кителе. Невысокий такой мужчина, темненький, плотного телосложения. По данным SIDE, именно он является главным резидентом советской разведки в Аргентине и руководил всей агентурно-подрывной работой по срыву поставок товаров военного назначения в Германию. Разговор шел сразу обо всем и ни о чем. Мы были как два человека, каждый из которых прекрасно знает, с кем он имеет дело и поэтому могущий немного похулиганить, чтобы несколько охладить пыл своего собеседника.

Пьянка на приеме намечалась грандиозная. Высшие чины пробавлялись "Советским шампанским", принимая после него выдержанный армянский коньяк. Представляю их самочувствие на следующий день.

Мой спутник предложил на выбор, что будем пить за победу. Остановились на водке. Выпили мы с ним крепко.

— Вы были на Восточном фронте? — спросил меня Григоревич (буду его так называть). — Водку пьете привычно и закусываете по-русски.

— Где я только не побывал, — ответил я, — возможно, поездил не меньше, чем вы.

— Что поделаешь, работа заставляет, — вторил Григоревич.

— А вернее, начальники-сволочи, — говорил я.

— Да и война, — добавлял Григоревич.

— Война. Но она закончилась. Может, пора и саблю в ножны вложить, — предложил я.

— А ваше начальство позволит вам это сделать? — спрашивал Григоревич.

— Значит, ваше вам не позволяет, а мое что, глупее вашего, — отвечал я.

— Но ведь воевать можно по-разному, — говорил как бы безотносительно Григоревич.

— Можно, — поддержал я, — всегда существовали рыцарские правила ведения сражений. Вы будете их придерживаться?

— Мы же из рабочих и крестьян и рыцарских правил не знаем, — отшучивался Григоревич, — можем и оглоблей огреть.

— А если кулаком в нос получите? — вопрошал я.

Разговор принимал несколько крутой оборот, потому что каждый выпад завершался довольно солидной рюмкой и обильной закуской.

— Давай, по последней, — по-русски сказал Григоревич.

— Давай, — по-русски ответил я.

Это достаточно сильно озадачило Григоревича, и мы молча выпили.

Я заметил, что Перон стал прощаться с советским послом. Это явилось сигналом для всех гостей, чтобы организованно дать хозяевам возможность отдохнуть перед следующим рабочим днем.

Глава 24

На следующий день я был в нормальном рабочем состоянии и с утра был в присутствии, как называлось в старой России место службы.

Я неплохо поработал вчера и позавчера.

Первое, мне удалось нейтрализовать загрангруппу абвера. Сейчас она начнет заниматься информационными задачами, а потом, постепенно от группы будут отходить рационально мыслящие люди или же часть будет перевербована местными спецслужбами. Такова жизнь. И, кажется, я сильно не вмешивался в прошлое.

Второе. Прозондировал посольство родной страны, намекнул им, что им здесь придется не сладко, так как есть силы, которые будут им противодействовать и бороться с ними любыми средствами, несмотря на окончание большой войны. И сделал для себя вывод о том, что не шибко-то я и ностальгировал по русским вдали от дома своего.

На моем месте любой человек задал бы себе вопрос, а как я буду общаться с человеком 1945 года? На равных? Сомневаюсь. От нас, современных, они будут шарахаться как от огня, так же как они шарахаются от всех иностранцев, а наши суждения по любому вопросу увеличили бы количество сердечных приступов у всех нас слушающих.

Поэтому пусть посольство занимается своими делами, а я буду заниматься своими делами. Нужно решить многие вопросы, чтобы я мог отсюда убраться по-тихому, и чтобы о моем присутствии забыли надолго или навсегда.

Все свои средства в аргентинских песо я вложил в Центральный Банк Аргентины (Central Bank of Argentina, Banco Central de la RepЗblica Argentina) на предъявителя. Мне дали кодовое число, и я стал вкладчиком банка, человеком с банковским счетом. Почему я выбрал именно Центральный Банк? Как правило, это символ государства, и он при любых обстоятельствах останется Центральным Банком.

Дня через два, предупредив, что я хочу поработать дома и, попросив никого меня не беспокоить за исключением экстренных случаев, я оделся в свободный светлый костюм и отправился в старинную церковь Сан-Игнасио. В 11 часов пополудни в церкви практически никого не было, и я сел на одну их скамеек справа от входа. Посидев минут пятнадцать, я крутанул кольцо на вполоборота вправо и стал ждать, как у меня потемнеет в глазах. Ничего не происходило. Тогда я приподнялся на сиденье и уперся коленками в спинку передней скамьи, как бы становясь на колени, и тут у меня потемнело в глазах.

Я очнулся в церкви и подумал, что что-то случилось и перемещения не произошло. Все было так же, как я зашел в церковь и сел на скамеечку. Правда, скамеечки были те же, но что-то было нацарапано на моем пюпитре. Присмотревшись, я разобрал слово "Pablo". То, что царапал не я, это я гарантирую.

Вдруг дверь в церковь приоткрылась, и вошли юноша и девушка с маленькими рюкзачками за спиной. Парень чего-то жевал, а девушка была из тех, кому пирсинг заменяет мозги. Попал в точку.

Я вышел на улицу и совершенно не узнал города. Появились новые современные дома, но архитекторы сохранили тонкости старой центральной части Буэнос-Айреса. Я дошел до президентского дворца и убедился в том, что он в таком же виде, каким и был все время, только, естественно, дворец отреставрирован и выглядит как резиденция главы государства.

В центре города я не заблужусь, да и не за осмотром достопримечательностей я прибыл сюда. У меня еще будет возможность проехаться с экскурсией по городу, сравнить сегодняшний Буэнос-Айрес с тем, вчерашним, 1945 года.

Я сразу пошел в банк, в клиентское отделение Национального банка Аргентины и попросил выписку со своего счета. Что ж, сумма получилась приличная. Я снял немного, в пересчете на доллары тысячи полторы. Да у меня и при себе была некоторая сумма в долларах США. Затем нашел ближайшее к банку почтовое отделение и абонировал почтовый ящик сроком на один год. Ключик повесил себе на шею. Так надежнее.

Интернет-кафе я нашел быстро. Сел за компьютер, настроил почтовый клиент, удостоверился в том, какой сейчас год и число и направил письмо домой Дарье

=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-

От: Vladimir .com>