Поймать королеву

— О звездах, магах и желаниях,— охотно поделилась я.— Что ты думаешь о том, чтобы загадать парочку желаний в такой звездопад? — я показала на небо.

— Ух ты! — восхитилась девушка.— Да ну, все знают, что это неправда. Ничего не сбывается, я столько раз пробовала. А вы что, загадали желания и ждете, что они исполнятся?

— У нас Дар особо наивный просто. Все удивляет меня и удивляет.

— А вот откуда ты знаешь эту историю? — коварно поинтересовался некромант, пропуская мимо ушей мой выпад в его сторону.— Если никто и не слышал о причине отмены этой традиции, то откуда ее знает какая-то простолюдинка?

Тень нервно хихикнула и подавилась. Вышедший из пещеры Марэль поспешил похлопать ее по спине.

Я не знала, что на это ответить, но положение спас наемник:

— Так я это тоже знаю,— сказал он.— Если потолкаться по столичному рынку, еще не то можно узнать! Наоборот странно, что ты об этом не слышал. Тень еще понятно, почему ничего не знает, но ты-то в столице жил.

Некромант все равно не поверил, но продолжать этот разговор явно не пожелал. Он пошел вперед по дороге, постоянно смотря по сторонам. Тень и Марэль пошли следом за ним, а всю процессию замыкала я. Оглядываясь назад, я часто спотыкалась, и один раз даже врезалась в Марэля, который остановился, чтобы завязать шнурки на сапогах. Но сзади никто не крался следом, чтобы напасть со спины.

"Ваше величество, а вы не хотите рассказать Дариссу, кто вы такая? А то очень уж у вас много недомолвок. А это не есть хорошо,— хмыкнула совесть"

Конечно, хочу, но нельзя же. Он не поймет, обидится, отведет за руку во дворец, сдаст на руки Наставнику и больше никогда со мной не будет разговаривать. Так, чисто из патриотических соображений и просто вредности. А приказывать ему остаться я не буду. Нет, это не хорошо. Он не должен знать. Лучше я придумаю какую-нибудь правдивую историю. Вот, так и сделаю.

"Самообман никогда не покинет тебя,— злобно прошептала совесть.— Вроде скоро день рождения, перелом возраста, а ты по-прежнему ведешь себя как ребенок. Хотя, должна признать, что за время путешествия ты немного повзрослела. Стала менее доверчива, даже рассуждать более-менее логически научилась. А не то, что раньше — одни эмоции и наивная детская вера в любую чепуху"

Видимо, расшалившаяся совесть тоже один из аспектов моего взросления. Где ж ты пропадала, голубушка, столько лет? Не было, а тут проклюнулась.

Что-то не догадалась я спросить у Гридея, как эльфы взрослеют. А надо было. Откуда я теперь узнаю подробности? Вдруг я с ума начну сходить, не выдержу резких перемен в себе? Как мозг набекрень станет, так и все, пиши-пропало.

"А кто сказал, что он у тебя и так не набекрень? Может, наоборот, мозги на место встанут. Хоть на человека будешь похожа"

Я эльф, я не могу быть похожа на человека. Хотя сейчас чистокровных эльфов и не осталось почти. Все очеловечились, посбили спесь, поселились среди людей и стали дальше разбавлять свою кровушку. Даже я, чистокровный эльф, часто забывала о своем происхождении и называла себя человеком. Последнее многочисленное поселение остроухих осталось позади, скрытое в лесу, вымершее и запустевшее.

Куда делись остальные эльфы, никто толком не знал. Говорили, что их истребили маги, потому что не выдерживали превосходства над собой. Конечно, куда каким-то Перворожденным до великих чародеев? А остроухие смели заявлять о своем превосходстве, кичились своими способностями, которые оказывались иной раз сильнее, чем у самых могущественных архимагов. Также говорили, что они просто покинули континент, а те, что остались, перебрались поближе к людям.

Оставшиеся на континенте эльфы об этом ничего не рассказывали, только нетерпеливо цокали языками и недвусмысленно поглаживали рукояти клинков, если кто-то слишком настырный пытался докопаться до этой тайны. Чаще всего доставали бедных эльфов ненавистные маги. За что немедленно получали на орехи и бежали жаловаться в городскую стражу. Жалобы поднимались выше, пока не достигали правителей. Но мы, скромные вершители судеб мира сего, лишь разводили руками — мол, эльфы и так жизнью обиженные, еще не хватало их привлекать к суду по таким пустякам. Конечно, остроухие тоже привлекались к суду, но за более серьезные проступки или преступления.

В Ксавии эльфы вообще пользовались особым почетом. Все правители традиционно были эльфийского происхождения, что давало повод думать, что в моей стране находились знаменитые эльфийские леса. А леса вырубили людишки, когда эльфы покинули эти места.

"Традиции, похоже, не так уж и незыблемы. Где же вы себе найдете в мужья эльфа? — едко поинтересовалась совесть"

Что-то я слишком часто стала думать о мужьях, детях и семейной жизни. А что всему виной? Правильно, это дурацкое эльфийское взросление. Нет, определенно, человеком быть выгоднее. Они к этому приходят постепенно, а не сшибает им что-то в голову, и они загораются какой-нибудь идеей.

— Вы слышите? — спросил Дарисс, выводя меня из раздумий.— Ну-ка стойте!

Мы остановились и прислушались. Где-то впереди слышалось утробное рычание и недовольное ворчание. Видимо, упыри, вопреки всем канонам, ночью прятались где-то в расщелинах и пещерах. Марэль, как всегда, вытащил свой верный меч, Тень вытащила из сумки нож, хотя я сомневалась, что девушке хватит смелости (и дурости) пойти на нежить с ножом. Я не стала ничего вытаскивать или вызывать, а просто подошла поближе к Дару. Если что, он меня защитит. Я на это надеюсь, по крайней мере.

Мы прошли мимо подозрительной расщелины, но на нас никто не выпрыгнул и не попытался съесть. Мы с Тенью расслабились, а мужчины, наоборот, еще больше подобрались. Дар материализовал уже знакомый мне ядовито-зеленый сгусток пламени, Марэль перехватил меч поудобнее и напрягся. Мы осторожно двинулись дальше по дороге, как можно тише обходя расщелину. К счастью, нас не заметили или просто не могли себе позволить выползать оттуда ночью.

Серпантин уходил высоко к вершинам, и мы все тяжелее и тяжелее передвигали ноги и дышали, ведь, чем выше, тем труднее находиться на такой высоте. На самую вершину нам не надо было, а лишь подняться до развилки, которая расходилась двумя лентами-дорожками. Одна вела дальше, на вершину, другая вилась по выступу, спускалась вниз, переходя в небольшое ущелье, которое выводило путников в равнину, что простиралась за горами. До развилки мы дошли только на рассвете. К моей нелюбви к пещерам теперь прибавилась нелюбовь к горам.

— В жизни больше сюда ни ногой! — согнувшись пополам и упираясь руками в колени, сказала я, тяжело выдохнув.— Тут так на голову давит и дышать тяжело, что просто какой-то ужас.

— Ты можешь не причитать, а? — осклабился Марэль.— Нам ничуть не лучше твоего, но из нас четверых только ты умудряешься постоянно ныть и жаловаться! Даже Тень молчит, хотя она вообще всю жизнь провела в деревне и для нее все это в новинку.

— Отстань от нее,— вступилась за меня Тень.— Я понимаю, что она подрывает нам боевой дух, но она не бравый солдат, чтобы переносить все тягости с легкостью.

Марэль обиделся на Тень и перестал со всеми разговаривать. Ах, вы только посмотрите, какие у нас обидчивые командиры пошли! Прямо слово поперек не скажи!

В ущелье было холодно, сыро и воняло ничуть не лучше, чем в пещерах. Ветер свистел в узком коридорчике, надрывно подвывая. Я ежилась даже закутанная в одеяло, добытое из сумки и теперь волочившееся по земле в силу моего маленького роста. Тень была в плаще, ей было и так не холодно, а вот Дар, кажется, простудился. Он поминутно чихал, хлюпал носом и был подозрительно красным. Я сжалилась над беднягой и протянула ему второе одеяло, но он решительно отказался, гордо вышагивая впереди. Нет, я, конечно, понимаю — мужская честь и стать, но не доходить же до абсурда! Ему что, ущемит где, если я немного ему помогу? Нет, мы же гордые, дайте умереть достойно, истекая кровью. Или соплями, что более подходит в данной ситуации.

— Дар, давай сниму озноб! — предложила я, настраиваясь на долгие уговоры и споры.

— Не надо, пройдет,— вполне предсказуемо ответил некромант.

— Слушай, ты можешь хоть раз не упрямиться и не спорить, а просто принять помощь? — возмутилась я.— Давай я сниму озноб и остальные "прелести", мне же не трудно, да и тебе будет намного легче! Почему меня ты лечишь, не обращая внимания на мои протесты, а к себе хочешь какого-то другого отношения?

— Потому что ты женщина, ты слабая, о тебе надо заботиться,— издевательски сказал мужчина.— А я здоровый мужик, что мне будет?

О Светлоликий, за какие грехи ты послал мне этого упертого осла? Почему его нельзя чем-нибудь ударить, чтобы не упрямился?

— Терпеть не могу, когда они начинают выяснять отношения! — в сердцах сплюнул наемник и, взяв Тень под локоток, увлек вперед, не дожидаясь нас.

— Видишь, ты настолько невыносим, что уже люди не выдерживают и разбегаются! — укорила я его.— Давай полечу, а?

— Что ты как курица-наседка? Вот ведь пристала! На, полечи, только отвяжись! — разозлился некромант, распуская шнуровку на рубахе.

Я прикоснулась к груди и быстро отдернула руку. Вот и все, температура снята, насморк тоже.

— Стоило из-за такого разводить столь длинные и гневные тирады? — простодушно поинтересовалась я, снова закутываясь в одеяло и разворачиваясь, чтобы пойти за Тенью и Марэлем.

Дарисс недовольно что-то проворчал и пошел рядом со мной.

— Как-то холодно для конца августа,— недовольно сказал он.— Сейчас все ка-ак простудимся.

— Да нет, чуть-чуть прохладно, не более,— пожала плечами я.— Я вон вообще босиком, мне нормально, а вот плечи мерзнут. Слушай, а ты-то как умудрился простудиться?

— Плечи у нее мерзнут. Ты бы еще в нижнем белье ходила, а потом удивлялась. Кто ж кофты с открытыми плечами покупает в дорогу?— снова проворчал мужчина.— Где я умудрился простыть? А ты у меня всегда одеяло отбираешь, а у тебя его отнимать как-то не по-мужски. Мелкая, а весь лежак занимаешь.

Мне капнуло на нос, и я посмотрела на пасмурное небо. Оно было затянуто низкими тучами, которые быстро неслись по небосводу. Главное, чтобы дождь был не сильный, а то нам даже спрятаться негде.

Осень подкралась незаметно, капризничая, словно переменчивая барышня: то лил дождь, то светило яркое солнце, и было очень жарко.

Буквально через полмесяца мне семьдесят. Как быстро время пролетело. Надо перестать думать об этом взрослении, чтобы его хайн побрал. Я и так в ужасе, а если еще постоянно об этом вспоминать, так недолго и двинуться.

— Чего молчишь? — спросил Дар, выдергивая меня из раздумий.

— Ты меня о чем-то спрашивал? — удивилась я.— Я задумалась что-то.

— Я спрашивал, что ты будешь делать после того, как наше небольшое путешествие закончится?

— Вернусь в Мортан, я же там живу и работаю, а ты все-таки в Гатту поедешь? — как можно безразличнее поинтересовалась я.

— Да, мне некуда больше ехать. Не в Сорию же в самом деле подаваться, да и жарко там. Я вот о чем тебя хотел попросить... Раз уж ты обещала замолвить словечко обо мне королеве, то, может, еще про артефакт расскажешь?

— Чтобы за тобой прекратили гоняться еще и из-за артефакта? Хорошо. А ты уверен, что за убийство Элианы и ее любовника тебе что-то грозит? Столько лет прошло, а ты еще не в тюрьме, значит, никто не стал заниматься таким мелким происшествием.

— В общем,— нехотя сказал некромант,— за неделю до нашего с тобой знакомства, ко мне пришел мужчина, показал удостоверение сотрудника Службы безопасности и предложил поговорить. Он показал все улики, что против меня собраны. И не за одно только убийство, но и за мелкие проступки. Насколько я понял, меня таким образом пытались прижать, раскрутить, как особо опасного преступника, отобрать все имущество и забрать артефакт.

— Ладно, я поговорю с королевой, все ей объясню. Она поймет,— с сомнением сказала я.

У выхода из ущелья нас ждал Марэль. Он приглашающе махнул рукой и протиснулся в узкую щель, где даже два человека не разминутся. Мы с Даром вылезли следом и ахнули. Внизу простиралась равнина, по которой бежала речка, зазывно поблескивая водой на пытавшимся пробиться из-за туч тусклом солнышке, а дальше, на горизонте, начинался треклятый лес.

Я, наверное, это все во сне видеть буду еще долгое время. Лес, поле, снова лес, снова поле. Никакого разнообразия.

— Ну что, идем к речке? — спросила Тень, сбежала вниз по дороге и скрылась в высокой траве.

Глава 9.

Вода в речке была холодная, но мы с удовольствием плескались в ней часа три, не меньше. Естественно, мальчики отдельно, девочки — отдельно.

Погода расщедрилась напоследок и разогнала тучи, явив миру тусклое, уже осеннее солнце. Поэтому мы после купания развалились на бережке и стали загорать. Мне в голову ничего путного не приходило, поэтому я тихонько напевала под нос песню, услышанную когда-то в трактире. Дар лежал рядом и в качестве подушки использовал мой живот. Дышать мне было тяжело, но некромант на мои вялые протесты лишь лениво поинтересовался: "А тебе что, жалко?". Мне было не жалко, поэтому я продолжила свои солнечные ванны.

Тень сидела полностью одетая и на мои предложения еще и плащ сверху надеть не реагировала. Подруга, завидев нас в одном исподнем, окрестила развратниками и с каждой минутой все больше мрачнела. Марэль благоразумно не вмешивался, но было видно, что он, как и мы, считает такое поведение девушки явным перебором.

Здесь же мы и пообедали, хотя по настойчивым возгласам Дара — позавтракали, ведь ели мы сегодня в первый раз. Марэль с ним спорил, что уже перевалило за полдень, значит, время обеда. Я слушала их рассуждения и лениво жевала оленину, которой было про запас еще дня на два. Оленина лучше, чем опостылевшая зайчатина, поэтому мне не на что было жаловаться.

Тень подумала-подумала, да и переоделась в свое платье, вместо брюк и рубашки. Так было намного лучше и не так жарко, я даже перестала над ней подтрунивать. Теперь девушка болтала ногами в воде и заплетала смоляные волосы в косу. Я позавидовала ее шикарной шевелюре и твердо решила отрастить волосы. Хотя бы до пояса.

— Давайте здесь навсегда останемся? — предложила я.— Тут так хорошо. Птички поют, травка, солнышко, речка...

— А зимой ты что здесь будешь делать? — ухмыльнулся некромант.— В сугробе замерзать?

— Дар, какой ты бестолковый,— беззлобно отозвалась я.— Я предлагала посмотреть вам на окружающее нас великолепие, оценить все это, а ты все исковеркал. В тебе какое-то неправильное чувство прекрасного.

Мужчина что-то проворчал, насчет эстетики и впечатлительных эльфиек, но я уже не слушала.

Идти дальше не хотелось, но мы, пересилив себя, все же снялись с места, искупавшись напоследок еще разок.

Погода решила все же порадовать нас солнышком, солнечным ударом и кусачими слепнями, которые вились вокруг путников, бредших по полю. Я вся взмокла и собрала волосы в хвост, оторвав от кофты оборку. Так было не намного прохладнее, но все же прошло ощущение, будто я в шапке.