— А у тебя деньги есть?
— Зачем?
— Если мы тут немножко все разгромим, придется заплатить, мы же приличные люди.
— А много надо?
— А ты хоть знаешь, что тут сколько стоит?
— Откуда же мне знать? — удивился король, — Я не шлялся по кабакам!
— Я, значит, шлялась?! — с угрозой вопросила Адельгейда,— А на водопой не хочешь?
И кивнула на распахнутое окно, за которым гостеприимно шумела река.
— Подеритесь! — флегматично посоветовала Кассандра.
Нет, драка — это уже лишнее, решила девушка, отказавшись от заманчивого предложения. А вот заехать разок по королевской физиономии не помешало бы. За все хорошее, чтобы знал. После выезда из Амилара он не раз пытался то пристать с нежностями, то остаться с обиженной подругой наедине, но в ответ получал лишь пустой взгляд и вымученное "Уйди!".
Ситуацию разрядил Морис — он дал служанке чаевые. Пышнотелая красотка подошла, чтобы убрать посуду, и вдруг в нескромный вырез ее сорочки угодила монетка. Монетка провалилась за корсаж, доказав, что закон всемирного тяготения здесь никто не отменял. В том числе — тяготения взглядов к роскошной девице, попытавшейся было выудить из декольте посторонний предмет. Неудачная попытка встретила бурное одобрением мужской части посетителей. Смущенная служанка убежала, успев, впрочем, приметить, что монета серебряная, поэтому осталась довольна. Адельгейда тем временем подумала, что пристальный интерес, который вызывает Морис у всех вокруг, не доведет до добра. Но потом вдруг поняла — те, кто их сейчас видит, не замечают ни ее с Веллитой, ни, тем более, охранников за соседним столом, и не запомнят никого, кроме Кассандры в роли знатной дамы и Мориса с его выходками. Стало быть, эта парочка и в самом деле отлично знает свое дело.
Места в снятых для ночлега комнатах хватило всем, к тому же мужчины все равно решили дежурить по очереди. А дамы удалились в свою комнату. Усталость, накопившаяся за целый день нелегкой дороги, взяла верх, долгих разговоров перед сном не получилось. Ночь выдалась спокойной, если не считать побудку, устроенную Веллитой почти на час раньше положенного. Близился рассвет, когда волшебница вдруг проснулась и медленно села на кровати. Скрипнули доски, но этого звука хватило, чтобы Кассандра открыла глаза и вопросительно уставилась на соседку.
— Магия! — шепотом пояснила та.
— Нападение?
— Нет, кто-то налаживает телепатическую связь. Надо посмотреть!
На шорохи и тихий топот босых ног проснулась Адельгейда. Она едва не высказала все, что думает по поводу неурочной возни, но увидела слишком серьезные лица и тоже вскочила, потянулась за оружием.
— Дай, я посмотрю, — сказала Кассандра, отодвинув обеих девиц и выглядывая в коридор.
— Никого.
Веллита высунулась следом.
— Там! — прошептала она, указывая в конец коридора.
Там располагался нужник, "удобства", как его назвала леди Экхарт. Дом стоял на мосту, поэтому соответствующее заведение устроили весьма незамысловато — с прямым сбросом в реку. Именно за той заветной дверью, если верить Веллите, и находился маг.
— Это Наро, — быстро распознала она и сразу успокоилась.
— Он что, колдует в сортире? — опешила Кассандра, — Фу, извращенец!
— Почему сразу извращенец? — заступилась за коллегу волшебница, — Для некоторых заклинаний нужно уединение. Для дальней телепатии, например... Он же должен сообщать в... куда надо, как идут дела.
Дамы поспешно спрятались в комнату, заслышав, как хлопнула дверь "будки над водой", а в коридоре послышались шаги. Чуть слышно скрипнула дверь соседней комнаты. Наутро маг ничего не сказал, но всякий раз смущенно опускал глаза, замечая пристальный взгляд и хитрую усмешку Кассандры.
* * *
Следующий день путешествия выдался самым спокойным. Все в отряде, и те, кому странствовать по здешним дорогам доводилось прежде, и те, кто впервые попал в эти края, уже привыкли и друг к другу, и к ролям, которые приходилось играть. Да и публика попадалась все больше доверчивая, с наивным любопытством глазеющая на многолюдный эскорт благородной госпожи из далеких земель. Вряд ли сельской ребятне или владельцам придорожных трактиров приходило в голову заподозрить проезжающих во лжи. Адельгейда, с радостью пользуясь правами "фрейлины", всю дорогу держалась поближе к Кассандре, а то вовсе и позорно пряталась за нее, лишь бы не попасться на глаза Роланду. Слушать его объяснения или, еще хуже, оправдания, было выше ее сил.
Леди Экхарт оказалась приятной собеседницей и попутчицей. Она рассказывала истории о своем мире и внимательнейшим образом слушала все, что говорили ей о Диасте. Не позволяла касаться только одной темы — ее собственной жизни. Она как будто намекала — держитесь подальше от двери в мою душу, и никому не сделается больно.
За день путешественники безо всяких помех преодолели немалую часть пути к столице, даже больше, чем рассчитывали, но с ночлегом повезло не так, как накануне — они попросту не успели до заката добраться до какого-нибудь поселения. На привал пришлось остановиться в лесу, на берегу озера. Кассандра, никого особенно не стесняясь, отошла за ближайший куст и сбросила неудобное платье. Стесняться ей было нечего, по меркам своего мира она и без платья более чем одета — в штаны и бронежилет поверх тонкой сорочки. Леди Экхарт не принимала участия в решении насущных вопросов, касающихся ужина и охраны, зато с интересом наблюдала за магами, спорящими о том, какое защитное заклинание лучше. Костер Веллита разожгла попутно, щелчком пальцев, и как ни присматривалась желающие разгадать трюк, в надежде обнаружить в ее руках зажигалку, все равно ничего не увидели.
Ужинать закончили, когда еще не стемнело. Осмотрев ближайшие окрестности и заскучав от безделья у костра, Кассандра потянулась и с интересом поглядела на озеро, заманчиво блестевшее в свете закатного солнца. Она решительно дернула застежки своей брони и сказала Адельгейде:
— Как жарко в этих проклятых тряпках! Пойду, поплаваю, и передай нашим благородным господам, что если кто-то пойдет за мной, то получит по морде, больно!
Девушка кивнула, хотя господа и сами отлично все расслышали. Но Морис нисколько не испугался, и через четверть часа тоже зашагал к берегу. Следом увязался Наро, и когда опешивший полицейский заметил мага, явно собираясь доходчиво объяснить про третьего — лишнего, тот лишь напомнил, что едва стемнеет, круг защиты замкнется и опоздавшие в лагерь не пройдут, не нашумев на весь лес и не подпалив задницы.
Назло магу, с ехидным любопытством предвкушающему громкую забаву, Кассандра и ее друг успели вернуться в самый раз до заката. Поправляя мокрые волосы, наследница вернулась к костру и вызвалась покараулить. Теперь в отряде хватало мужчин, чтобы не обременять дам обязанностями ночных сторожей, но она, сколько себя помнила, всегда спала пару-тройку часов в сутки безо всякого ущерба для своих неистощимых сил, и поэтому решила дать отдых тем, кто в нем больше нуждался.
Ночью Адельгейда внезапно проснулась. Край неба над озером уже посветлел, приближался рассвет. Рядом потрескивали поленья, где-то высоко в кронах деревьев ветер шелестел невидимой листвой. Кассандра сменилась с караула и теперь крепко спала неподалеку, подложив под голову собственное платье. Ничто не нарушало ночного покоя, только какой-то камень или корень сквозь подстилку неудобно впивался в бок. Девушка собралась было устроиться получше, как вдруг услышала тихие голоса. Она лежала спиной к говорящим и не видела их, но сразу узнала брата и Роланда. Зачем они сидели у костра среди ночи, вместо того, чтобы караулить по одному в соответствии с очередностью? Да еще упоминали в разговоре имя леди Эсперенс! Подслушивать, конечно, ужасно некрасиво, но так вышло само собой.
— Кое у кого в Амиларе слишком богатое воображение. Ей могли сказать какую-нибудь глупость, а она и поверила, — сказал король.
— Роланд, это моя сестра. Пусть она не такая, как другие девицы ее круга, но я не позволю относиться к ней... неподобающим образом.
— Если мне нравится девушка, это же не преступление?
— Нет. Но если ты ее опозоришь...
— Ты убьешь меня, знаю.
— Тебя, пожалуй, убьешь. Ты забыл, что вассал не может бросить вызов королю?
— Будь уверен, если я причиню вред Адель, то дам тебе возможность со мной поквитаться. Но если я причиню ей вред, то сам себе этого не прощу.
— Тогда что тебе от нее нужно?
Адельгейда коварно улыбнулась — если не она, то брат за нее скажет его величеству все причитающееся, доброе и душевное. Но ответ Роланда так ошеломил ее, что она не сразу поверила в услышанное:
— Я люблю ее. И если чего-то добиваюсь, так это желания быть со мной, стать моей женой.
Ненадолго повисло молчание, и Алекс, наконец, сказал:
— Это большая честь для нашей семьи.
А его сестра подумала, что он быстро нашел нужные слова, она бы лишилась дара речи до самого утра.
— Риск ничуть не меньше. Думаешь, те, кому я так мешаю, обрадуются появлению королевы? — сказал Роланд, — К тому же, кажется, Адель не в восторге от моей персоны.
— Есть, за что?
— И ты туда же!
— Извини. Пусть она сама решает, я не буду мешать.
— Договорились.
"Вот как?" — возмутилась Адельгейда, — "Может, они еще и руки друг другу пожали?" Она шевельнулась, натягивая повыше плащ, и разговор затих. Похоже, господа только сейчас сообразили, что и у ночного леса бывают уши, не говоря уже о спящих вокруг попутчиках. На несколько минут воцарилась тишина, а потом зашелестела бумага, наведя слушательницу на дикую мысль, что брат и король собираются оформить договоренность письменно. Но речь пошла совсем о другом.
— Ты подпишешь? — спросил Алекс.
— Приказ о покровительстве?
— Да. Мало ли, что случится, а я не хочу, чтобы Веллита осталась одна.
— "Надлежит оказывать уважение и защиту, как моей жене...", — прочитал Роланд, — Конечно, подпишу. Ты где текст раздобыл?
— Списал в библиотеке, в Амиларе. Гербовой бумаги там тоже полно.
— Может они и наши деньги чеканят? — раздраженно буркнул король.
— Не удивлюсь, но проверять поздно.
Звякнула походная чернильница, запахло разогретым сургучом — Адельгейда поняла, что в ход пошла малая государственная печать. И умилилась предусмотрительности брата, не забывшего ради такого дела прихватить письменные принадлежности. Приравнять к члену семьи кого-то, не связанного с родом ни кровными, ни брачными узами, можно только по решению главы семьи, утвержденному королем. Впрочем, Веллиту она согласна называть сестрой и без бумаги с гербами. Девушка снова шевельнулась, но на сей раз мужчины никак не отреагировали на ее не слишком крепкий сон. Больше она ничего интересного не услышала, но и того, что уже знала, хватило, чтобы пролежать до самого утра без сна.
Утром, в дороге, Адельгейда рассеянно смотрела по сторонам, делая вид, что внимательно следит за окрестностями. Но на самом деле ее занимали только собственные мысли, смутные, беспорядочные, одновременно тревожные и приятные. Тревожные потому, что она не представляла, как быть дальше, и ужасно боялась сделать глупость, все испортить. Потому что, небо свидетель, теперь она Роланда не отдаст. Можно только позавидовать Веллите, каким-то образом всегда знающей, как поступить. Пусть для кого-то это еще осталось секретом, но Адельгейда и без подслушанного ночного разговора давно заметила, как изменилось поведение ее подруги и Алекса. Канделябр, разумеется, никто не держал, но выражение "мы вместе" легко читалось в их глазах и наводило на мысли, что все остальные еще не узнали имя следующей леди Эсперенс только из-за собственной ненаблюдательности. И еще потому, что пока не время.
Только Кассандра, как обычно, проявила невыносимую наблюдательность.
— Есть только один надежный способ проверить, — шепнула она своей задумчивой "фрейлине".
— Что? — опешила Адельгейда.
— Так ли он хорош, как кажется.
Наследница показала взглядом на Роланда:
— Он, наверное, спиной чувствует твой взгляд. Так что у вас с ним было?
Девушка вздохнула. Раз от этой чужеземки не ускользают даже мысли, зачем отпираться? Невелика тайна.
— Одина раз мы с ним танцевали в Амиларе. Один раз носил на руках. Пару раз я сказала, чтобы он убирался...
— Да, бурный роман, — согласилась Кассандра, — И он тебе нравится?
— Еще бы...
— А ты ему?
— Я слышала сегодня ночью, как он говорил брату, что хочет, чтобы я стала его женой.
— Но почему брату, а не тебе? Он же не к брату сватался?
Адельгейда хихикнула, представив, как бы это выглядело, и объяснила:
— Это традиция. Алекс теперь старший, не узнать его мнение — значит, оскорбить главу семьи.
— А ты?
— А что я?
Кассандра пожала плечами:
— Вот именно, ничего! Ты шарахаешься от своего кавалера, как от чумного, а он не станет навязывать свое общество даме, сказавшей "нет". Ты никогда не жалела об упущенных возможностях? Ничего, научишься. Воистину, проще долететь до звезд, чем понять себе подобных.
Она какое-то время ехала молча, иногда задумчиво косясь на спутницу, а потом добавила:
— Знаешь, счастье очень хрупкая штука. Это вовсе не обязательная часть жизни, а подарок судьбы, которым нельзя пренебрегать. Глупо надеяться удержать его навсегда или отложить, надеясь, что наверстаешь в будущем...
Кассандра полагала, что знает, о чем говорит, но Адельгейде так и не хватило решимости подойти к королю, сказать ему правду и, может быть, услышать в ответ те самые слова, подслушанные ночью. Все решилось само собой, неожиданно и стремительно, но прежде, чем это произошло, позади остались еще полдня пути.
Вскоре путешественники въехали на территорию провинции Вилария, помимо глухих лесов и серебряных копей известную тем, что лорд Вилар, здешний правитель, женат на двоюродной сестре покойной королевы, матери Роланда. В не слишком многочисленном семействе короля это были его самые близкие родственники, поэтому Роланд не раз говорил о своем намерении заехать в Лакуар, главный город провинции. Как стало ясно из разговоров с местными жителями, правитель и его семья, несмотря на то, что лето в разгаре, не покидали город. Возможно, из-за событий в столице и слухов о кровопролитии в летней резиденции семьи Эсперенс. Правитель был известен как один из самых верных сторонников королевского дома, поэтому он вполне мог знать, чего опасаться.
Но замок и город окружали крепкие стены, чего нельзя сказать обо всей остальной провинции. Едва дорожный указатель оповестил путников, что они на землях Виларии, стало понятно — с землями не все в порядке. В первой же деревне обнаружились следы недавнего разгрома и пожара, чудом не спалившего селение дотла. Сельский староста посоветовал чужеземной леди и ее свите быть начеку, потому как с недавних пор в здешних лесах появились разбойники. И если в прежние времена лорд Вилар полностью избавил свои земли от этой напасти, сейчас все обстояло гораздо серьезней.
— Ясно, старый трюк. Кто-то хочет повоспитывать милорда, — сделала вывод Кассандра.
