— Может, смыться и подкрепление привести? — неожиданно предложил Като.
— Уйдет, сучка. Сама понимает, что ей прятаться надо. А спрятаться она может, да так, что никто не найдет, пока она сама не захочет.
— Сука!
Помолчали.
— Страшно? — спросил Оракул.
— Да, — кивнул Като, — не подохнуть, это я уже пережил. Ино оставлять страшно. Ребенка. Кучку подростков, которую я вместо себя оставил. Они умненькие, но все равно страшно. Твое поручение еще. Сука! Никогда так сильно жить не хотелось, как сейчас.
Оракул кивнул.
— Столько лет прожил, думал, давно уже перестал смерти бояться. Нет, боюсь еще.
Кьюджин ухмыльнулся:
— Значит, еще не стар душой.
— Возможно. А сам?
Кьюджин задумался, но ответить не успел. Муи всем своим видом показывал, что готов.
— Ставки сделаны, ставок больше нет, — выдохнул Като. — Умел бы молиться, помолился бы. Поехали, учитель?
Павлин кивнул и засветился ярче. Его примеру последовал и Кьюджин. И через несколько мгновений два источника света стали едины...
Глава 4/21
Это не было слиянием или чем-то близким к нему. Или было. Со стороны, наверное, казалось, что птица и человек слились в нечто единое. На самом деле Оракул просто сел на спину ученику и начал за двоих удерживать режим сеннина. Като, постояв пару секунд, привыкая к новому ощущению, поднял правую руку и посмотрел на нее. Его тело уже не источало свет, как в первые секунды. Светились только глаза, ладони и ступни, ну еще крылья Оракула. И сейчас он смотрел на собственную ладонь, ощущающуюся, как живую, и двигающуюся, как живую.
— Последнее напутствие, учитель?
— Бей сразу и как можно сильнее. Она опытна, но контролирует чужое тело и не сможет сразу реализовать всю свою силу, — ответил из-за спины птиц.
— Сразу и со всей силы, — задумчиво повторил Кьюджин, — сделаем.
Он направил руки и крылья в сторону Ятагарасу. На формирование ударной техники ушли мгновения. А затем яркий столб света прорезал небо, на несколько секунд обратив ночь в день. Но когда он исчез, то Като увидел массивные черные крылья, закрывшие артефакт. Крылья разошлись, и взору предстала крупная, десятка метров в длину ворона.
— Но я мог и ошибиться, — поправился Оракул.
Ворона взмахнула крыльями, и в то место, где только что стоял сеннин, полетели сотни крупных острых перьев, легко прорезавших камень. Кьюджин взлетел, облетая ворону. Вскинул руку, и с его ладони с непривычной легкостью начали срываться заряды концентрированной сенчакры. Но и Ятагарасу не сидела на месте, тоже летая и маневрируя и успевая еще отстреливаться перьями.
Муи с земли наблюдал, как черный, чернее ночного неба ворон кружит над тюрьмой в паре со светящимся в темноте человеком с крыльями. Лучи света, которые выпускал второй, иногда попадали в верхушки зданий, снося сразу целые куски. Иногда рядом падали перья, будто тяжелые острые клинки, врезающиеся в землю.
— Не мешай мне, — попросил Оракул.
Кьюджин тут же расслабился, отдавая управление учителю.
— Высвобождение Света: Мерцание.
Силуэт Кьюджина засветился ярче, вспыхнул и исчез. А через миг возник над Ятагарасу и ударил ее в спину. Одновременно силуэт возник под ней и нанес удар в брюхо. Первый исчез, но появилось два других, и вспышки света начали бить ворона со всех сторон.
Птица взвыла и разом распалась на стаю мелких ворон, хлынувшую во всех направлениях. Кьюджин прекратил мерцать и появился где-то в стороне. Однако стая, как по команде, набросилась на него. Не все скопом, а постоянным потоком из врезающихся в его тело ворон, сразу распадавшихся облаком тьмы. Стая била сверху, а Кьюджин просто не успевал выбраться, так как сразу в него врезалось по несколько штук, и так каждое мгновение. Внутри стаи появился крупный силуэт и, пролетев сквозь поток, ударил Кьюджина. Сеннин улетел вниз, врезавшись спиной в крышу одного из корпусов. Ворона резко собралась в единое тело и открыла клюв. Секунда, и в ее клюве образовался шар спрессованной чакры, которым она и выстрелила.
Шар залетел в отверстие вслед на Кьюджином, и внутри грохнул взрыв, разнося корпус на мелкие куски, разом разрушая его до основания. Раскаленная каменная крошка, в которую обратились стены, полетела во все стороны, едва не накрыв и синоби Муи. Кьюджин вырвался из взрыва и полетел в облет крепости.
— Это что было?
— Вы называете ее Бомба Биджу, — спокойно ответил Оракул.
— А почему она ее может использовать?
— Потому что умеет и у нее хватает чакры.
Като тихо выругался сквозь зубы и пошел на новый заход. Они сошлись с Ятагарасу в новом воздушном танце, обмениваясь всеми известными атаками. И ночное небо стало ярким, будто днем. Вспыхивали лучи света, иногда прорезая небо, а иногда и врезаясь в противницу. Летели перья и взрывались ярким пламенем атаки Ятагарасу. И они оба взлетали все выше и выше. А внизу подручные Ятагарасу с рыком бросились на выживших. В едином слитном порыве. И все, что оставалось Муи, это открыть корпуса и заставить людей сражаться за свои жизни. И заключенные вперемешку с надзирателями пошли во встречную атаку. Потому что умереть в бою было как-то приятнее, чем сидеть и ждать, пока твари до тебя доберутся. Пошли не все, но достаточно, чтобы создать буфер между синоби и тварями.
В небе снова вспыхнул особо мощный луч света. Столб врезался в грудь вороне и низвергал ее с небес на землю. Громадная птица, подгоняемая столбом света, рухнула на внешнюю стену, ломая ее под собой, и по скалам скатилась в воду.
А через несколько секунд в строй тварей врезался и сеннин. Бомбой упав с неба на землю, он исчез во вспышке света, в которой сгорали и твари. Не все, но их разом стало на третью часть меньше. Снова взлетел. Пытался отдышаться сам и дал немного времени передохнуть и Оракулу. Като даже не замечал радость от полета, не замечал вообще ничего, кроме напряжения всего тела и ощущений от поднимающейся из воды Ятагарасу.
— И как с ней сражаться? — спросил Като.
— На истощение. Тело человека, тем более неподготовленного, не выдержит долгого боя.
Кьюджин хмыкнул:
— По ощущениям, мы долгого боя тоже не выдержим.
— Да и нет. Мы продержимся дольше, это главное.
Ятагарасу резко взлетела из-под воды, поднимаясь высоко в небо. Замерев на миг, она расправила крылья.
— Ураваза: Гисей!
Сразу десяток ее китсунетсуки вспыхнули тьмой. Обратились сгустками дыма и резко полетели к хозяйке. Кьюджин, понимая, что чтобы ни делала противница, это не к добру, попытался атаковать сгустки дыма, но его атаки просто пролетали насквозь. А затем поймал Бомбу Биджу, и от взрыва улетел вниз, пробил своим телом крышу крепости и провалился на несколько уровней. Поднялся, отряхнулся. Помещение напоминало казармы, а, скорее всего, ими и являлось.
— Вау, я пережил прямое попадание Бомбы Биджу.
— Понравилось? Еще хочешь? — спросил Оракул.
— Нет... Не особо.
Отряхнулся, уже снова собравшись взлетать, но Ятагарасу сама прилетела. Пробив потолок, огромная ворона остановилась в другом конце казармы. Перья опали, и перед сеннином вновь предстал сосуд.
— Прежде, чем мы продолжил, ответь на один вопрос, — попросило существо.
— Конечно! — махнул рукой Кьюджин. — Спрашивай.
— Почему ты атакуешь меня? — Ятагарасу наклонила голову в сторону, рассматривая собеседника. — Насколько я помню, у нас с тобой нет личной вражды.
Като чуть задумался, прежде чем ответить.
— Потому что ты не первая, кто грезил захватом всего мира. С парочкой таких я даже лично знаком. Ничего хорошего этому миру ты не принесешь. Только смерть. Много смертей. Вот и вся причина.
— Ты думаешь, я ничем не отличаюсь от других? — лицо существа изобразило скептицизм.
Кьюджин отрицательно покачал головой:
— Не особо. Может, похитрее и поизворотливее. Но это ничего не меняет. Если бы не твое желание захватить весь мир, мы бы даже договорились, наверное. Но ты не захочешь вернуться обратно в свою тюрьму. И найти свое место в этом мире не захочешь. Тебе хочется все изменить. Вернуть тот мир, который ты помнишь. Ничего личного, Ятагарасу, но я тебе этого не позволю. Вот и все.
Существо хмыкнуло:
— Ничего личного, значит? Обычно вы, люди, легко находите личные мотивы. Впрочем... Не важно.
Атаковали они друг друга практически одновременно. Ударная техника сенчакры врезалась в Бомбу Биджу. Кьюджин сразу ушел вверх, набрав высоту, сконцентрировался и обрушил на крепость столб света. И крепость начала таять изнутри, дерево мгновенно выгорало, камень трескался и обращался в пыль. Внутренности крепости разом обратились в руины, а что не разрушилось — вспыхнуло. Сеннин сразу рванул к зверушкам Ятагарасу. Заключенных и надзирателей уже почти перебили, но и синоби Муи сильно проредили ряды тварей. Однако просто обрушить на них что-то массовое не получилось — враги сцепились в мясорубке, и на остатках прогулочной площадки шла одна сплошная драка. Кьюджин завис в небе, одиночными точными атаками выбивая одну тварь за другой, сжигая головы. Их оставалось всего-ничего, когда из руин замка выбрался сосуд Ятагарасу. Выбрался и сразу стрельнул в Коноховца, но промазал. Но все равно полетел на сближение, отстреливаясь перьями. Кьюджин было ушел в сторону, но перья полетели в синоби Муи.
— Биджу!
Кьюджин шагом приблизился к Ятагарасу и почти в упор атаковал ударной техникой, получив в ответ поток перьев. Но своего добился — ворона перестала атаковать синоби. Вместо этого, перестав барахтаться в воздухе, кинулась на сеннина, будто хотела разорвать его собственными когтями и клювом. Кьюджин сближаться не стал, продолжая отстреливаться техникой и удерживать дистанцию, маневрируя между еще стоявшими корпусами.
— Нужно спустить Артефакт ниже, — павлин указал на Муи, — они там закончили, и им ничто не мешает.
Като сменил курс, уходя от атаки, спросил:
— И как это сделать? Как он вообще в воздухе висит?
— А то ты не догадываешься?
Кьюджин тихо матернулся. Сам понял. Просто в бою задумываться о таком было не с руки.
— Ладно, сейчас.
На очередном маневре Кьюджин резко сблизился с Ятагарасу и атаковал, что называется, врукопашную. Ворона тут же выпустила во все стороны острые перья, но Кьюджин уже отскочил назад, с близкой дистанции разряжая в противницу ударную технику. Затем почти без промедления вторую, но уже усиленную Оракулом. Перья, те, что не сгорели сразу, полетели во все стороны, и в груду обломков одного из корпусов врезалась уже тушка Муку.
— Подлети и не мешай мне, — приказал павлин.
Като приземлился рядом с противником, расслабившись и передавая контроль. Оракул без промедления начал собирать технику:
— Высвобождение света...
Но одновременно с ним заговорила и Ятагарасу.
— Ураваза...
— ... Хоровод звезд...
— ... Анжин...
Като не видел, какая техника набросилась на тело Ятагарасу, потому что его сознание поплыло от боли. И никто со стороны не смог бы сказать что произошло, потому что это была только вспышка света. Пару секунд Кьюджин потратил на то, чтобы подавить боль, найти источник, отрешиться. Выругался в очередной раз, потому что в очередной раз весь удар приняла на себя правая рука. Приподнялся, оглядываясь. Оракул, с перебитым крылом, поднимался в десятке шагов от него. Живой, но явно не в лучшем состоянии. Ятагарасу так же была жива, но выглядела хуже. Крылья оторваны напрочь, тело изранено. Кьюджин повернулся к Оракулу.
— Нужно опустить артефакт ниже.
Птиц покосился на противницу.
— Этим я займусь.
Ятагарасу засмеялась.
— Займешься мной? Это недавно ты мог летать и сражаться. А сейчас? Посмотри на себя.
Она поднялась.
— Тебе...
Като шагом переместился к противнице и нанес удар рукой. Сильный удар. А затем еще несколько, но Ятагарасу лишь отшатывалась, отступала, но стояла на ногах. Кьюджин снова крикнул учителю:
— Действуй!
Оракул исчез во вспышке света.
— Позер.
Ощущения и вправду были неприятными. Пару минут назад Като ощущал мощь, могущество. Он летал! А сейчас осталась только усталость. Но ему не привыкать к усталости. Перетерпит.
Кьюджин снова сблизился, нанеся два удара, но на третьем Ятагарасу перехватила его руку и второй рукой схватила то, что осталось от плеча, и резко сжала. На миг мир поплыл от боли, но всего на миг. Като ударом ноги откинул противницу от себя. Но сосуд, ударившись спиной о камни, лишь ухмыльнулся. Открыв рот, он сформировал маленькую копию Бомбы Биджу и выстрелил. Кьюджин успел поднять руку и ответить ударом сенчакры, а затем резко отпрыгнул на шаг назад и замахнулся ногой для удара. Ударная техника встретилась Бомбой Биджу, и обе техники взорвались, а Ятагарасу ожидаемо выскочила из пламени с занесенной для удара рукой. Но получила ногой по голове и отлетела в сторону.
— А еще говорят, опытная, — сквозь тяжелое дыхание выдохнул Като, — так попасться.
Однако тело Ятагарасу лежало на обломках камня и больше не вставало. Кьюджин оценил свои силы, представил, что ему нужно сейчас подойти к тушке и приложить чем-то по ней, подумал и пошел к артефакту. Вокруг руины, тела людей, запах крови, дым. Крепость полыхает, корпуса почти все разрушены, а те, что еще стоят, уполовинены и тоже горят. Чем ближе подходил к Муи и его людям, тем больше вокруг становилось трупов. В какой-то момент Кьюджин остановился, глянув под ноги. Кин, горло разорвано, мертва. Судя по всему, участвовала в последней самоубийственной атаке.
— Не судьба.
И пошел дальше. Или похромал. Оракул опустил артефакт на расстояние вытянутой руки и удерживал его в таком положении. Муи с двумя десятками подчиненных заканчивал технику. Кьюджин глянул на него, на его людей. Почти все — мужчины. Всего две женщины. Это ведь не весь клан. Где-то должны быть семьи и дети. Не ради них ли сражаются сейчас Муи и остальные? Хотя... Кьюджин мотнул головой, это сейчас было не особо важно.
— Кьюджин! Приготовься! — крикнул павлин.
Като приготовился, хотя и сам не знал, к чему. Спрашивать не пришлось — артефакт начал источать черный дым. Ятагарасу все еще пыталась защищаться. Вокруг них один за другим начали подниматься новые столбы дыма. Тела ее зверушек. Они зашевелились, начали подниматься.
— Биджу!
Като шагом переместился к ближайшему поднявшемуся противнику и ударом локтя в горло заставил снова лежать. Тратить силы на каждого, используя технику, не стоило. Когда Муи завершит печать, это все кончится. Под синоби уже засветились линии общей печати, техника подходила к завершению. Кьюджин скакал вокруг, не давая тварям подняться, еще несколько секунд. Несколько секунд, и все кончится.
Оракул неожиданно дернулся и исчез во вспышке. Откуда-то со стороны прилетела Ятагарасу, снова, оклемалась, значит. Но именно в нее и врезался павлин. Кьюджин было дернулся, чтобы ему помочь, но по тюрьме прошла волна жара.
— Катон: Гока Терно!
Муи приложил ладонь к артефакту, и тот сразу вспыхнул. Ятагарасу взревела и клюнула Оракула, а Кьюджин обернулся на Муи. Глава тюрьмы, повернув к нему голову, улыбнулся.
